Моя Божественность?

      Я никогда не любила воскресать. Смерть, понимание, что есть жизнь и почему люди боятся смерти, откуда берутся души, и куда они уходят. И в этот момент, тихий сон прерывается, и я вновь стою на коленях перед Тем-Кто-Ждет. Уже желая отдыха, вновь воскресаю, чтобы вновь умереть. Когда я окончательно пробуждаюсь, все эти мысли вызывают у меня недоумение. Я хочу жить. Но не люблю воскресать.

***

      Сколько всего есть способов умереть от гигантской жабы, если это истинная форма бога? Меня заживо съедали комары, я сгорала от огненных шаров, меня насмерть задавливала и Хекат, и её помощники. Моя ярость не помогала. И, в очередной раз, стоя перед богом, я буквально ощущала его разочарование во мне. Мне нужно время, думала я со злостью, просто нужно время. В голове до сих пор звучал насмешливый голос Хекат: «Ты ничто. Как ты смогла даже ранить Лешего? Такой позор для него.» Мне нужно время, думала я, но… Что если у меня его нет? Что если Тот-Кто-Ждет решит, что я слишком слаба, и не заслуживаю следующего воскрешения? Сказать, что я была в смятении и испугана — ничего не сказать. Но я не могу позволить своим сомнениям отразиться на моём поведении. Не при пастве.

***

Райгул, наш лекарь, попросил меня принести из Чащи камалею, лекарственное растение, чьи ростки на наших грядках были уничтожены. Решив, что это хороший повод для прогулки в лес, а не болото, я пошла за ней сама.       Неосторожное продвижение по лесу могло привести к гибели путника. Я же, только что совершила роковую ошибку, и спровоцировала нарушение негласного правила Чащи — каждая группа тварей имеет свою территорию и не лезет на чужую. Их было слишком много даже для меня. Единственное, что я смогла сделать — тактически отступить. Если называть вещи своими именами — убежать. Как ни странно, я смогла запутать врагов. Прячась в, казалось, пустом доме, я наконец смогла судорожно выдохнуть. И только тогда я почувствовала чужое присутствие.       — Ещё одно существо вырвалось из когтей хаоса, что царит в этих лесах. Предстань передо мной, и позволь поприветствовать тебя, — раздался голос позади. Я решила, что раз он не пытается сразу меня убить — можно и попробовать договориться. Повернувшись лицом к голосу, я увидела крылатого кузнеца, чем-то неуловимо походящего на Клонека. Оглядев меня, он задумчиво кивнул.       — Хм. Твой облик обманчив. В твоём невинном взгляде сквозит тысячелетняя усталость. Я чувствую огромную силу, которая от тебя исходит, — что-то решив для себя, кузнец продолжил:       — Моё оружие ничто без руки, что подняла бы его. Без длани, что карает еретиков, защищает слабых… И разбивает цепи. Если тебе понадобится оружие, для себя или же твоих последователей… Всегда можешь прийти ко мне. Пусть мои железные творения, что выкованы в неугасимом огне, помогут тебе исполнить пророчество.       — Как твоё имя? — спросила я.       — Я Кыдай, — слегка удивившись, ответил он. — Что тебе до этого? На этот вопрос я не ответила, очарованная висящей на стене огромной обоюдоострой секирой. Вернее, размера она была нормального, но по сравнению с моим мечом… Да-а. Протянув к ней руку я призвала оружие. Корона великодушно приняла облик секиры. Единственное отличие было в цвете рукояти. И в глазе между лезвиями. Кыдай неопределенно хмыкнул за моей спиной, но ничего не сказал.       — Я благодарна тебе за твоё искусство, — поклонилась я кузнецу. — Если мне будет нужно другое оружие — я непременно обращусь к тебе. Коротко улыбнувшись, я направилась к выходу. Самое время опробовать новое оружие на живых.

***

      Ещё одна сгоревшая деревня… Груды окровавленных тел на пересечении дорог. После смерти своего бога, культисты как с цепи сорвались. Бесконечные жертвы во славу Лешего, безумные молитвы о его возвращении. Ненавижу их. Слабые, бессмысленные, убивающие всех, кого могут. Мой путь всегда был обагрён кровью, но сегодня… Их очень много. Я устала пытаться говорить с ними, угрожать. Убить их — единственный вариант. Это займет куда меньше времени. Но, все-таки…       — Зачем вы это делаете? Что вам этот, уже давно умерший Леший? — я стою над ним последним живым культистом, закинув секиру на плечо.       — Червь всегда был голоден. Он не мог насытиться. Он пожирал нас, но такова цена защиты. За спокойствие в наших лесах мы готовы отдать все, — тихо произнёс он. — С его смертью мы потеряли… Резкий удар с плеча прервал его предсмертный бред. Насколько надо быть ничтожным, чтобы говорить себе — сегодня умру не я, а кто-то другой, и это хорошо? Сволочи.       Среди мертвецов я нашла живую. Лежащая без сознания среди трупов девчонка лет двенадцати, с лёгкой раной на спине. Признаюсь, впервые повернув её лицом к себе, я вздрогнула. Рваные раны, начинаясь на лбу, проходили через оба глаза, прежде чем закончится на середине щёк. Наверное, она попала под шипы к плевальщику, потеряла сознание от боли, и её сочли мёртвой. Неудивительно. Куда более интересно, почему она ещё жива. Без труда подняв девочку на руки, я сосредоточилась на мысли о возвращении в общину. В ворот моего руна вцепилась её тонкая рука.       — К-кто?.. Я не… Вижу… — её голос был почти не слышен. Я попыталась мысленно успокоить её, обнять. Рука постепенно разжала свою хватку, соскользнула. Я вздохнула и шагнула через портал домой.

***

      — Мастер, она проснулась, — Райгул, дождавшись окончания проповеди, стоял у выхода из храма. — Вам стоило бы поговорить с ней. Нас она боится, а вы… Ну, это вы. Я была заинтересована этой девочкой. К тому же, сейчас был самый интересный этап вербовки. Причина присоединиться к нам.       — Да, я бы и сама хотела с ней поговорить. Зрение к ней не вернулось? — я направилась к палатке лекаря, Райг следовал за мной.       — Не вполне. Она видит лишь мутные образы, интерпретирует их. Чаще всего, неверно. Она видит в нас тех, кто сжег её деревню. Я неопределённо кивнула. Остановившись у входа в палатку, я прикрыла глаза, превращая свою одежду в ту, в которой я спасала ее. Войдя в палатку, я вновь прикрыла выход. Девочка, сжавшись в комочек, сидела на грубо сделанной кровати. Её раны на лице медленно заживали.       — Шрамы останутся, но жить будешь — равнодушно сказала я. — Видеть тоже, если примешь помощь. Я могу помочь. Если захочешь. Девочка подняла голову, вглядываясь в моё лицо. Не знаю, что она там увидела, но явно немного расслабилась.       — А зачем? — её голос звучал сдавленно, будто она вот-вот расплачется.       — Зачем жить? — я задумчиво склонила голову набок       — Все мертвы. Я тоже умерла. А ты вернула меня. Зачем? — шепотом спросила девочка.       — Мне нужна помощь. Я хочу убить всех епископов, одна не смогу. Я убиваю культистов, спасаю людей, но я невездесущая. Пока. Глаза девочки оживились, она вновь посмотрела на меня.       — Ты убиваешь культистов? Это трудно?       — Не труднее чем заживить твои раны, если знаешь как.       — Научи меня. Я тоже хочу.       — Если хочешь учиться — присоединяйся к нам, — жестко сказала я.        — Я пойду с тобой. И я убью их всех, — девочка смотрела в пространство перед собой. Я была приятно удивлена. Ее ненависть была сродни моей. Возможно, не столь разрушительна, но… Я ласково коснулась ладонью её щеки. На секунду мои глаза полыхнули алым, и девочка в изумлении уставилась на меня.       — Я… Вижу! Я снова все вижу! — радость девочки была неописуема. — Спасибо тебе!       — Обычно, меня называют на «вы» и «мастер», — хмыкнула я. — А тебя теперь зовут Кара.       — Почему? — вставшая с кровати Кара уже снова была серьёзна.       — Если начинаешь новую жизнь — нужно новое имя, — объяснила я. — Я, например, Агнец. Но для тебя и всех остальных — Мастер. Мои последователи не поймут панибратства с пророком.       — Вы как епископ?       — Да. Но я им очень не нравлюсь. Как и мои люди. Девчонка задумалась. Но тут же, отбросив лишние мысли в сторону, резко кивнула.       — Идем, Кара. Мария покажет тебе поселение.

***

В следующий раз, когда я шла в Земноводье, Кара просила взять её с собой. Опасность её нисколько не волновала, поэтому пришлось объяснять ей по-другому.       — Мне не нужна обуза. А ты, не умея сражаться, будешь именно ей.       — Я могу драться, — запальчиво заявила упрямая девчонка. Ну, ты сама напросилась.       — Пошли, — я отвернулась от неё, — И возьми у Ярнатре его кинжал. Я ждала ее на небольшом пустыре за тюремными ямами. Увидев Кару, я тут же призвала секиру и атаковала. Девочка с испуганным вскриком шарахнулась в сторону, едва не свалившись в яму.       — Ты была бы мертва, если бы я этого хотела.       — Нечестно. Я не ожидала от вас… — хмурая Кара подошла ближе ко мне, на этот раз, достав кинжал из ножен.       — Если ты думала, что я согласилась на твою вылазку — ты ошиблась. Нападай, посмотрим, что ты можешь в битве. Как и следовало ожидать, Кара ничего не умела. Я стояла на месте, позволяя ей пытаться пробить мою оборону. Все её атаки встречали рукоять или лезвие секиры.       — Мой черед, — я позволила себе улыбнуться. — Берегись лезвий! Атакуя девчонку, самым сложным было не забыть, что она не враг. Я почти достала ее обухом. Отошла, позволяя ей сделать выпад. Она атаковала. Она враг. Я с трудом сдержала рвущуюся с пальцев заклинание. УБЕЙ ЕЕ! Сбив её с ног я встала над ней, занеся оружие. Я чувствовала её страх.       — Неет!.. — вскрик девочки словно привёл меня в чувство. Нет-нет-нет. Я опустила секиру, и она плавно перетекла в форму короны. Я протянула Каре руку, помогая встать.       — Примерно так. Только это положение обычно кончается смертью. Что я творю?