Пандорийский цикл

      Ох Эйва, спаси его душу! Ведь Паук согрешил. Раз… Два… Три… Да каждый день он теперь грешил. Парень очень серьёзно связался с Демоном. И теперь уже по своей воле.       Юноша подсел на Куоритча, как на наркотик, о которых рассказывал Лайл. Первые пару дней мальчик просто приносил еду, проверял икрана, за которым умел ухаживать всяко лучше, чем полковник, после чего уходил. Но что-то тянуло назад. Так что на третий день Сокорро захватил обед и себе. Собирался просто остаться поесть у костра — а просидел до самого вечера. В деревне соврал, что ходил «поговорить с Эйвой». Период траура ещё не был окончен, так что вопросов не задавали. Ронал, наоборот, была весьма рада, что собрату стало заметно лучше. Майлз вёл себя активнее, и даже начал здороваться с Нейтири, хоть и с расстояния.       Куоритч же очень соскучился по человеческому общению. Что люди, что уж тем более на’ви — существа социальные. А мужчина больше месяца провёл совсем один. К тому же, справиться со скорбью по товарищам и сестре он сам, как бы ни утверждал обратное, в полной мере не мог. Когда Майлз-младший в тот день остался пообедать, они долго сидели рядом. Мальчик тихо плакал, вспоминая моменты, когда кто-то с ним делился, прикрывал от Ардмор, приносил чего вкусного сверх пайка, просто добрым словом радовал. Как они все вместе возились во время ПХД в пене, как рекомы разок всё-таки проучили его за очередную шутку с «да съедобные эти ягоды», немного отлупив по спине и попе хвостами. Каждый дал, казалось, всего по парочке ударов — а сидеть и спать на спине было, мягко говоря, некомфортно пару дней. Тогда парень дулся и обижался, но теперь, когда ребят не стало, событие будто окрасилось печальной ностальгией. Боль словно куда-то ушла и забылась, ведь это было давно, да и единично. А вот ощущение общности, совместно проведённого времени, желанного внимания — всё это было тут, в сердце. В воспоминаниях. И наконец-то Сокорро смог с кем-то честно и откровенно поделиться чувствами, не опасаясь, что перережут горло. Когда он в тот вечер возвращался в деревню, то прекрасно понимал, что завтра снова побежит к папе. Причём прям с утра.       Кири поняла, что что-то тут явно нечисто, довольно быстро. Паук всегда уплывал в одно и то же место, всеми силами отговариваясь от любого сопровождения. Даже когда в спутники набивались звери. И если причины не брать с собой Тук или Аонунга были очевидны, то почему бы не пообщаться с Эйвой вместе с ней, Ло’аком или Циреей — оставалось неясным. Особенно если учесть, что девушка брата была будущей тсахик, и могла на самом деле помочь советом. Или просто поддержать. Но, стоило зайти о чём-то подобном речи, как человек моментально переводил тему. Нужно, нет, просто необходимо было проверить, что происходит! Так что, одним утром, девочка таки увязалась за другом. И крайне пожалела. Вот кто, кто просил лезть, вот какая такая сила потянула?       Меньше всего на свете Кири ожидала, что, во-первых, друг полезет в какие-то неудобоваримые дали через скалы. Ну это ладно, куда не заносило, так сказать, приключений на жопу что Паук, что Ло’ак себе найти любили и умели. Во-вторых, застать там живого демона Куоритча, пытавшегося её убить, бедняжка не думала вот вообще. Чудом не закричала и не выдала себя! Но добивочкой ко всей ситуации прослужило то, что юноша вынул еду из сумки, сел рядом со злодеем у костра и спокойно начал есть с ним вместе. Сокорро не удерживали силой. Не угрожали. Он сам устроился под боком у врага и прижался к тому, как к родному. Шоку юной Салли не было предела. Что, чёрт возьми, творил этот skxawng?!       Первым импульсом, конечно, было скорее убежать в деревню и доложить обо всём родителям. Чтобы те собрали воинов и разобрались с каким-то чудом выжившим полковником. И она бы сделала это, но донёсшийся смех Паука остановил девочку, уже собравшуюся спрыгивать. Кири повернулась и хорошенько пригляделась.       Если честно, она давно Майлза таким не видела. Товарищ улыбался, шутил, смеялся. С тех пор, как мальчишку вытащили из плена, этого почти не случалось. Страшный дьявол, пытавшийся убить Кири, обнимал юношу хвостом и руками, будто родная мать. Казалось, что ещё чуть-чуть, и мужчина плюнет на всё, возьмёт человечка на руки, после чего прижмёт к сердцу и просидит так до самого затмения. На’вийке стало слегка не по себе. Неужели именно этого всегда и хотел их шумный Майлз? Привлекал внимание, шалил, бросался в авантюры — чтобы просто вот так приласкали? И теперь, когда нашел, был готов даже кормить и скрывать ото всех настоящее чудовище? Стало несколько стыдно. Ну вот как, как она могла не видеть этот молчаливый крик о помощи все эти годы? Глупая, глупая Кири!       Она просидела там, пока ни поняла, что Паук собирается домой. Ей удалось уйти раньше него и сделать вид, что пришла к берегу только что. Чисто его встретить. Кири радостно обняла друга, незаметно принюхавшись. Тот весь пропах чужим запахом Куоритча. Насквозь. Теперь было ясно, чего Сокорро после «общения с Эйвой» сразу кидался в море плавать. Иначе кто угодно бы понял, куда мальчик ходил и с кем шлялся. Нахмурившись, девочка от всей души толкнула парня в воду. — Эй! Кири?! Ты чего пихаешься? — глаза мальчика были будто у волчонка, которого мать от соска отогнала. — Сначала сама обнимаешься, потом отталкиваешь… — Фу! От тебя жуть как несёт гнилыми водорослями! Ну-ка мойся, вонючка. — подруга усмехнулась и показала язык. Юноша закатил глаза и окунулся с головой, начав тереть себя песком со дна. Наблюдая за этим, Салли приняла окончательное решение.       Она не сдаст. Не расскажет. Должна… Но не будет. А что, если мама прямо в ту минуту, когда дочь всё донесёт, возьмёт нож и всадит Майлзу в грудь?! Такого девушка себе не простит никогда. Что своими же руками убила бра… Очень близкого друга. Когда Нейтири угрожала там, на корабле, убить Паука, у неё был такой дикий взгляд, какого её дети никогда не видели ни от одного на’ви. Кири была уверена, что мать не блефует. Не просто торгуется за её жизнь. А на самом деле хочет зарезать человека. И зарежет, даже не задумается. А потом просто откинет истекающее кровью тело к другим убитым, снова велев заливающейся слезами дочке забыть и оставить. Тогда, стоя с лезвием у горла, малышка очень хорошо ощущала сердцебиение Демона. Как слегка ослабли руки. Как дёрнулся хвост, стоило только увидеть сына в опасности. Как шумно мужчина втянул воздух, что было пропущено всеми, но не заложницей, что была так близко… Он испугался. По-настоящему. Потому и отпустил.       Теперь, когда все карты раскрылись, Кири понимала, что папа с мамой, похоже, Паука так и не приняли. И была рада, что тот всё же нашёл себе дом. Пусть и на другой стороне. Пусть и «неправильный». Глядя на то, как друг купается и даже что-то насвистывает, как в старые добрые, Салли поняла, что, кажется, всё же в плену случилось что-то такое, что соединило погибшую женщину, Демона и Сокорро в подобие семьи, которой подросток был лишён всю жизнь. Кири с ним была похожа. Она сирота — и Майлз сирота. Только девушке повезло намного больше. Посмела бы она лишить столь близкое ей создание, коим был «обезьянчик», счастья? Нет. Никогда. Они все уже слишком многое потеряли, чтобы терять ещё больше. Кири поможет. Сохранит тайну. И не даст Пауку спалиться по неосторожности.       Так продолжалось где-то с неделю. Юноша вставал с утра, брал с собой еду и выходил в море к одному и тому же «пустому» острову. Всё-таки иногда хорошо, когда на тебя по большей части почти всем наплевать. Так проще хранить тайны. Кири плыла за ним и приглядывала. Мама, конечно, спрашивала, куда это дочь постоянно убегает, но та всегда могла отговориться тем, что хочет поплавать на илу перед работой. Девочка совмещала свои походы со сбором какого-нибудь полезного мусора с Ронал. Салли обычно просто проверяла, что Паук добрался до места без «хвоста», потом шла заниматься делами, посреди дня отплывала посмотреть, что всё идёт хорошо, а затем уже вечером встречала друга, следя, чтобы тот смыл чужой запах и добрался домой без проблем и расспросов. Увы, период траура подходил к концу. И вскоре оберегать мальчика от лишних глаз станет намного сложнее. Но это будет потом. Может, тот недона’ви и не проживёт так долго…       Сегодня всё шло, как должно было. Кири без проблем проплыла за Пауком и проследила, чтобы тот зашёл за скалы. И всё бы было хорошо, если бы не чёртов камешек под пяткой, решивший, что как-то залежался на одном месте. Бух! Нога, опиравшаяся как раз на него, поехала. Повиснув на руках, девочка вскрикнула от испуга. Когда поняла, что произошло, тут же зажала себе рот, но было поздно. — Что там за шум?.. Ты что, не проверил, чтобы не было «хвоста»?! — Проверял я! Чёрт… — Майлз-младший подскочил и попытался удержать отца за талию. Этот голос он узнал бы из тысячи. — Наверняка, просто илу что-то не поделили, не стоит… — Сидеть. — твёрдо отозвался полковник, отцепляя от себя юношу. — Двинешься… — Да ты надоел уже поркой угрожать, придумал бы чего нового! — Уши надеру. — А это что?.. — Это больно. Всё, сиди. И не лезь. Я без оружия. Просто проверю. — реком подошёл к месту, откуда донёсся крик. Кири замерла, молясь Эйве, чтобы её не заметили на фоне камней. Но, увы, с окрасом не повезло. Под дневным светом тёмно-синяя кожа весело выдавала местоположение. Риф вам не лес с тенистой растительностью! — Слезай. Давай, слезай. Залезу — хуже будет. — Ещё чего… — девочка, наоборот, как можно скорее забралась повыше. — Что может быть хуже того, что ты уже сделал, Демон? — Ба, знакомые голос и личико. Да и пальцев пять… Так ты дочурка Салли! Старшая? Да, вроде, не мелкая, крупновата для соплячки. Слезай. Не вынуждай стаскивать за косу. — Ищи дурочку. — Так вот же ты, чего искать? Думала, сможешь схорониться среди скал? Да тут младенец бы не укрылся. Нашла место… Спускайся. Я в любом случае достану тебя и уб… — НЕ СМЕЙ! — Сокорро вскочил и бросился к отцу, схватив того за хвост и будто пытаясь оттащить. — НЕ ДАМ! — Майлз, я велел сидеть на месте! Хвост пусти, чертёнок, больно вообще-то. — Куоритч попытался поймать мальчика, но тут, на открытой местности, тот моментально увернулся. — Ты её не убьёшь! — Совсем из ума выжил?! Она ж нас сдаст! Так по тёте скучаешь?! — Ты. Её. Не. ТРОНЕШЬ! — Паук зарычал и бросился на мужчину. Тот от нежданности даже пошатнулся и едва удержался на ногах. Сын рычал и колотил его по груди, как бешеный хомяк. — НЕ ПОЗВОЛЮ! ТЕБЕ ПРИДЁТСЯ МЕНЯ УБИТЬ! Ай-ай-ай-ай, нечестно! — парня схватили за ухо, вынуждая прекратить ерунду, после чего наградили пятью сильными ударами по попе ладонью. — Прекрати! Не надо! Больно! — А мне вот не больно, когда дерёшься, вот совсем не больно, угу. — реком поставил надувшегося юношу на ноги. — Поверить не могу, что ты так за какую-то бабу вписываешься. Она что, твоя девчонка? — Кири моя… — Я его сестра. — девочка была немного в шоке с того, что видела. Но восприняла всё как очень странную драку. — Не убивай её! Она никому не скажет! Так ведь, Кири? — мальчик с надеждой посмотрел туда, где на’вийка сидела. Глаза его были полны надежды и мольбы, перемешенной с теплом.       Куоритч призадумался, после чего таки понял, что тут происходит. Ведь Майлз тогда, во время их первой встречи в лесу, тоже подал голос и начал вырываться, когда полковник направился к именно этой девке. Похоже… Да точно! Его сын совершенно однозначно и очевидно был влюблён в эту синемордую. Вкус у мальчишки был явно не в отца… По мнению взрослого мужчины, бабой Кири была так себе, неказистой и бледной. Мышь серая, не более. Но вспомнив, что той всего лет 14 от силы, полковник порадовался, что не находит её привлекательной. И правда, с чего бы! Ребёнок ещё. А вот Пауку очень даже по возрасту. Тот часто в плену упоминал Кири как что-то высокое, светлое, непорочное. Некий возвышенный идеал. Детская любовь, она такая. Незапятнанная похотью. Пока что. Хоть парню и было уже 16. Морпех поднял взгляд и посмотрел прямо на юную Салли. — Ты же понимаешь, что, если откроешь рот, то не меня убьёшь. Ты его убьешь. Пауку не жить, если кто-то узнает, что он меня кормил и скрывал. — Я, по-вашему, совсем идиотка, чтобы этого не понимать? Была на том корабле вместе с вами, если подзабыли, кого угрожали прирезать. И понимаю, что мама его разорвёт. К тому же… Не сегодня узнала. — ЧТО?! — Майлз-младший захлопал глазами. — В день, когда толкнула тебя в воду. — И я даже ничего не понял… — Если смогла сохранить тайну так, что и сам объект тайны не догадался, что ты в курсе — могу только поаплодировать стоя, Кири. Ты была бы прекрасным шпионом. Слезай. Не трону. — С чего бы мне вам верить? — Я безоружен. — Вы мне шею и голыми руками свернуть можете. — А баба не дура у тебя, малой. — Куоритч фыркнул и приобнял нахмурившегося сына. — Это не «баба». Это Кири. Или «девушка». Ты ж не называл Жницу бабой. — Пф… Ладно. Кири, спускайся. Не обижу. Хорошие кадры ценны. А ты, как я понял, отличный кадр. — Я не работаю заодно с небесными… Эй! — девочку подхватил икран, как раз разминавший крылья над островом, после чего спустил и кинул под ноги хозяину. — Кири! — Паук бросился к ней. — Не ушиблась? — Всё в порядке. Какой грубый и невоспитанный зверь… — Так владелец-то кто… — парень закатил глаза, но получил тычок в плечо. — Эй! — Не хами. Поднимай даму с земли и пойдём всё-таки поедим. А то вон она у тебя какая худенькая и хиленькая. — Кто бы говорил… — подросток слегка улыбнулся. Кири поднялась с помощью друга и нехотя пошла за ним к костру. У неё не было ни единой причины доверять демону, пусть тот и не причинял Сокорро вред всё это время. Сердце Салли чуяло надвигающуюся бурю. Но улыбка лучшего друга… Была такой яркой и нежной, что на’вийка отринула сомнения. Чёрт с ним. Будь, что будет. Паук перестал плакать — и этого достаточно, чтобы потерпеть рядом даже небесного человека. В конце концов, она же всегда может донести отцу? Главное в тот момент спрятать Паучка подальше.