Призрачная нить

Солнце сегодня было необычайно ярким, и рядовым, мимо которых, вопреки своей привычке сутулиться, пружинящей походкой шел капитан, приходилось щуриться, будто тот, не хуже диковинных механизмов из двенадцатого, заряжался энергией светила и сиял сам. Хирако запрыгнул на террасу изящно и громко распахнул седзи с твердым намерением вытащить запрятавшегося в тенях комнаты лейтенанта на свет. Появление было эффектным, ничего не скажешь, но Айзен нарочно поднял голову медленно и неохотно, чтобы подразнить ожидавшего реакцию капитана. Он приоткрыл рот, но приветствие так и не соскользнуло с его языка. Шинджи стоял в проеме, объятый солнечным светом, и лучезарно улыбался. Киока Суйгецу был спокоен и молчалив, но все равно ощущение иллюзорности от увиденного не покидало. Его капитан был слишком сюрреалистичным. Наваждение рассеялось, когда Хирако шагнул внутрь. — Соуске, ты чего в такой день здесь сидишь? Идем. — Я занят, капитан, — он поправил очки, понимая, что первым его желанием было подняться на ноги и пойти с Хирако, хотя он даже не знал, куда. Однако содержимое рукописной книги перед ним было слишком важным. — Что у тебя там? — Шинджи скинул гэта и прошел к столику, наклоняясь поближе. Несколько светлых прядей упали с плеч вниз, и лейтенант прихватил одну пальцами. — Ты, что, библиотеку главнокомандующего ограбил? — Я верну все позже, — не стал отрицать Айзен, с трудом оторвав взгляд от Хирако, чей особый запах приобрел какую-то особую нотку с наступлением тепла и цветения, и перевернул страницу. — Лиза на тебя плохо влияет, — с тихим смешком качнул головой тот и пробежался глазами по рукописи, без труда читая ее вверх ногами. — Яхве? — Судя по всему, крайне интересная и опасная личность, — лейтенант вновь поднял голову и взглянул на Шинджи. — Тебя так и тянет к опасным и интересным, да? — Посмотрите в зеркало и поймете, — Айзен подпер голову рукой и едва заметно дернул уголками губ. Шинджи привык кокетничать сам, это было частью его характера, а вот слышать эти заигрывающие интонации в голосе лейтенанта каждый раз было неожиданно и тревожно, но он не тушевался. — В зеркале я увижу только кого-то сногсшибательного, — он улыбнулся шире, аккуратно закрыл книгу и пропустил волнистые каштановые волосы сквозь пальцы, зачесывая их от лица Соуске. — Дочитаешь позже. Нечего в такой день сидеть в пыли застарелых томов. Айзен вздохнул, но позволил утянуть себя на улицу и прищурился от света, ударившего в глаза. Нужно было провести немало времени рядом с Хирако, чтобы он открыто начал демонстрировать свое умение наслаждаться моментом и мелочами вроде хорошей погоды, и чем чаще с этим Соуске сталкивался, тем больше проникался. — Куда мы? — Гулять. Сейретей в такое время удивительно красив. Что ж, отрицать это было глупо, и Айзен расправил плечи, оглядываясь по сторонам и вдыхая пропитавшийся теплом воздух. Весна в Обществе душ всегда была долгожданной — означала, что тяжелое время позади. Греющее макушку солнце обещало новое начало каждому, кого касалось. Соуске не мог не думать о странном контрасте между тем, о чем он прочитал в рукописи, и безмятежностью вокруг. Страшные, кровавые события в не самых детальных описаниях. Интересно, произошло ли это весной? Как тогда выглядел Сейретей? — Думаешь о прочитанном? Айзен взглянул на капитана, который, в свою очередь, щурился на солнце. — От Вас ничего не ускользает. — Я тебя вытащил, чтобы ты подумал о чем-то хорошем, а не варился в очередных интригах Общества душ. — Вы, похоже, осведомлены о тех событиях. — Интересно, позовет ли нас Гинрей-сан на любование сакурой в этом году? Айзен тихо засмеялся от такой неизящной смены темы, но давить не стал. В любом случае, он выяснит все позже, а сейчас можно было поддаться капитану. — Разве не Кьераку-тайчо занимается этим каждый год? — Да, но в саду Кучики вишни раскидистее. — Вы хотите лимонных пирожных, — сделал вывод Айзен. Хирако широко улыбнулся и пихнул его плечом. — Знаешь, Соуске, ты стал мягче. Нарочно ли ты так себя ведешь или поддался моему влиянию, но мне это нравится. — Мягче? — тот дернул бровью, пытаясь понять, что у него вызывало это заявление: любопытство или отторжение. В ответ капитан приоткрыл рот, но быстро понял, что вложил в это слово слишком много всего, и пояснение вышло бы путаным и долгим. Поэтому он отмахнулся, взял Айзена за руку и утянул в небольшой сад, разграничивающий территорию пятого и восьмого отрядов. Лейтенант раздраженно вздохнул — второй раз за несколько минут Шинджи съехал с темы, и в отместку за такое поведение он вжал капитана в ствол ближайшего дерева с намерением пытать любимым для них двоих образом, но успел лишь приблизиться к губам. — Сакура, — шепнул Хирако и посмотрел вверх на ветви, с которых при очередном порыве ветра осыпалось несколько лепестков. Один опустился на каштановые волосы, и капитан аккуратно взял его кончиками пальцев и накрыл им губы лейтенанта. В последнее время он слишком расслабился и перестал ждать подвоха от Айзена, да и тот, кажется, уже не был настойчив в своих идеях. Может, обдумывал их тщательнее. Может, начинал взрослеть. Может, пытался наслаждаться моментом, но это уже Хирако выдавал желаемое за действительное. Думать об этом сейчас совершенно не хотелось, говорить — тем более, потому что любые его слова привели бы к дискуссии. К счастью, поспорить Айзен сейчас ни с чем не мог в любом случае, потому что к его губам все еще был прижат лепесток, и через него Шинджи коротко поцеловал лейтенанта. — Ярэ-ярэ, а я-то собирался выпить под деревьями. А место-то уже занято, — раздалось сбоку с тихим смешком. — Мы мешаем, Кьераку-сан? — нахально улыбнулся Хирако, повернув голову в его сторону. — Конечно, нет. Кто откажется от любования весенними голубками под цветущей вишней? — добродушно посмеялся тот. — Может, присоединитесь тогда? — Тайчо! — пронеслось по округе разъяренно, и Шунсуй застыл с таким лицом, будто не было ему несколько веков от роду, а был он совсем еще мальчишкой, которого поймали за воровством яблок в чужом саду. За пышущей гневом Лизой с важным видом маленькими ножками семенила Нанао, определенно что-то сообщившая лейтенанту восьмого отряда. — Видимо, в другой раз, — с искренним весельем произнес Айзен, отцепив лепесток от губ, и проследил за тем, как Кьераку-тайчо торопливо сбегает. Шинджи тоже проводил его взглядом, после чего повернулся обратно. — Продолжим прогулку, или хочешь вернуться к пыльной рукописи? — Рукопись никуда не денется, а этот день закончится, верно? — Осторожнее с такими словами, Соуске, а то я влюблюсь в тебя, — Хирако улыбнулся шире, стянул очки с носа лейтенанта и на этот раз поцеловал его без преграды в виде лепестка. Его любовь к Айзену точно не была вещью, к которой стоило относиться легкомысленно, и они оба это знали, но когда он шутил о ней, казалось, что сердце быстро стучит не потому, что его стремительно утягивало на дно, а потому что действительно был счастлив. Казалось, что они всего лишь обычные любовники, в жизни которых наступила весна.