Вкус греха

Нет ничего проще, чем продать душу. Достаточно всего лишь найти выгодного покупателя, обсудить условия, заключить договор, взять предоплату. Конечно, "душа" — термин фигуральный. Продать и купить можно что угодно. Жильё, автомобиль, талант, славу, любовь, счастье... даже жизнь — если есть такое желание. Неподкупных людей не бывает — у каждого есть своя установленная цена. Демон алчности мог ручаться головой за эти слова. Особенно сейчас, стоя под холодным дождём в порту, где с самого обычного и неприметного корабля рабочие выгружали самый обычный и неприметный продолговатый ящик. Полы чёрного пальто Аваритии Центаури колыхал порывистый ветер. Один из подчинённых держал зонт над его головой, но дождь лил стеной, на море бушевал шторм, солёные волны добирались до пирса и омывали дорогие туфли из натуральной кожи. Но демон не жаловался. Он привык и к более суровым условиям. К тому же, сейчас, когда холод пробирал до костей, он упивался алчностью своих подчинённых. Они знали, что им хорошо заплатят. Они ждали больших денег. Они хотели их сильнее всего на свете. В их золотом грехе, который лился плотным потоком в горло Аваритии, не было ничего изысканного. Люди, жаждущие денег. Как банально. Самая пикантная алчность обычно возникает у страстных любовников, озлобленных бизнес-партнёров, азартных игроков и амбициозных властителей. И какую же пленительную алчность испытывает королева демонов... Аварития прерывисто выдохнул, думая о ней. Тот сюрприз, что сейчас выгружали рабочие, определённо приведёт её в восторг. — Босс, — обратился к нему подчинённый. — Мы перекрыли дороги. — Хорошо. — С чем нам иметь дело? Аваритиа сощурился, невольно коснувшись пальцами кобуры пистолета и ножен кинжалов, которые крепились к бёдрам. Он не выходил из дома без оружия — полезная привычка, которую ему привили ещё в детстве в школе для мерзких, беспощадных ублюдков-наёмников. Пистолет предназначался для людей, а вот кинжалы — для тех, кто находился выше homo sapiens в пищевой цепи. Из личного опыта Аваритиа знал, что неприятнее всего убивать вампиров. Во-первых, это сложно, во-вторых, в дальнейшем кровососы очень не хотят вести бизнес с тем, кто на них охотится. Поэтому свидетелей и улик лучше не оставлять. Впрочем, этот совет касался любого убийства. Что было в продолговатом ящике? Аваритиа не мог дать точного ответа на этот вопрос. Как минимум — ультимативное оружие, нечто древнее, жестокое и могущественное настолько, что его запечатали в семь саркофагов из семи разных металлов, сковали каждый семью заклинаниями и закопали на глубину семи мехов под фундаментом пирамиды. Стоило археологам только сунуть свои археологические носы в пески Египта, как об этом стало известно влиятельным золотым демонам, в числе которых был Аваритиа. С сородичами ему всегда было приятно иметь дело. Демоны алчности умеют видеть выгоду даже в неудаче или упущенной возможности, так что саркофаг Аваритиа получил без лишней юридической волокиты. Вероятно, позже, когда древняя тайна будет вскрыта, а то, что покоится внутри, освободится, парень увидит у себя на рабочем столе повестки в суд. Но на этот случай у него уже был кое-какой план. В конце концов, он не зря считался воплощённым богом алчности. — На тебе ошейник из сплавов всех возможных металлов, — Аваритиа издевательски хмыкнул, — а ты продолжаешь прудить в штанишки? — Но, босс, — вздохнул человек, — как эта побрякушка остановит голодного вампира? — Ты забываешь, что "вампир" валяется в саркофаге уже не одно тысячелетие. Не выбрался за это время — потерпит и те полчаса, за которые мы довезём его в логово. А ошейник гарантирует, что ты не свихнёшься от телепатических способностей твари. Понял? — А-а... как у Ктулху? Порой Аваритиа прекрасно понимал, почему он — на вершине мира, а другие — нет. — Да. Как у Ктулху. Он скрипнул зубами, вспомнив о стоимости этих ошейников. Они были выплавлены в форме цепи, звенья которой выкованы из разных металлов. Важно, чтобы украшение плотно прижималось к коже, тогда ни вампир не прочитает ни одной мысли, ни ангел не отдаст ни одного приказа. Вся существующая в мире нежить — существа могущественные, но с ограничениями. Их способности не способны проникать сквозь определённые металлы. Так, к примеру, для вампиров было токсично серебро, для ангелов — золота. В ошейниках, которые носили подчинённые, не было звена из платины — вредного для демонов металла. Вредного и дорогого настолько, что Аваритиа был счастлив исключить платину из украшения. Но теперь подумывал организовать её добычу. Чёртов грех. Аваритиа не мог даже чистить зубы, не думая, как бы это монетизировать. Продолговатый ящик поместили в грузовик. Проливной дождь барабанил по металлической крыше контейнера, когда Аваритиа вошёл внутрь. Увидев демона, рабочие в жёлтых касках мигом выпрямились, отряхнули руки и напряглись, не решаясь подойти и поприветствовать своего работодателя. Аваритиа не отрывал взгляда от продолговатого ящика. В полумраке контейнера золотые глаза демона сияли, словно сигнальные огни, выдавая его сверхъестественную натуру. Этот броский признак не получалось скрыть ни под линзами, ни с помощью очков — Аваритиа был до того могущественным демоном, что его истинный облик прорывался сквозь человеческую оболочку. Ничего. Так даже эффектнее. Он без спроса забрал у одного из рабочих гвоздодёр и умелым движением вынул гвозди из досок. Ящик развалился, словно шкатулка, в которой хранились драгоценности, и из дешёвого, наскоро сколоченного гроба выглянуло нечто совершенное. Как и на любом саркофаге, на этом было отлито лицо из чистого золота. Хитрое, ухмыляющееся, с длинными стрелками в уголках глаз и подведёнными алым губами. Руки фигуры были сложены на груди и сжимали короткие посохи, для которых Аваритиа не нашёл применения. Даже спустя тысячи лет изображённое на саркофаге сердце ярко кровоточило алыми красками. А от земли по телу фигуры к растерзанному сердцу тянулись жуткие тёмные руки. Аваритиа сосредоточился и пустил в саркофаг поток алчности. Он не надеялся на ответ, просто сканировал пространство по привычке. Но то, что лежало внутри, отозвалось и ответило демону ровным потоком жадности. Аваритиа невольно сделал шаг назад, рефлекторно сжав в руках оружие. На пару мгновений его дыхание сбилось, сердце неровно застучало в груди, мышцы слишком сильно напряглись. Но лишь на пару мгновений. Наёмник никогда не теряет над собой контроль. — Босс? Аваритиа невольно улыбнулся. Его королева от такого подарка будет не просто в восторге. Она в этот же день наденет роскошную корону меж его рогов. — Босс, всё в порядке? — В полном, — ответил Аваритиа. — Закрепить. Вечером этот десерт должен оказаться на столе моей королевы. Ни позже, ни раньше. Для большего эффекта он пустил по венам людей слабый, едва ощутимый поток алчности. Этот грех был хорош тем, что мог расшевелить и заставить вкалывать даже самые ленивые задницы. Рабочие тут же засуетились, набросили толстые ремни на саркофаг, туго затянули их, закрепили. Несмотря на свои размеры, груз был дорогостоящим и хрупким, и малейшая царапина стоила рабочим, как минимум, зарплаты на ближайшие пятьдесят лет. Они знали, что Аваритиа сдерёт с них три шкуры. Аваритиа много работал, чтобы добиться такой громкой и такой пугающей репутации. Жаль только, что его слава не на каждого оказывала должный эффект. Аваритиа устало вздохнул, ощутив, как ему в затылок упёрлось дуло пистолета. Смит вессон. Шанс остаться в живых от пули из этой пушки есть, но с такого расстояния близится к нулю. Человек с пистолетом вздохнул, чтобы что-то сказать. Ошибка. Аваритиа нырнул под его руку, ударил в сгиб локтя, сжал запястье мужчины. Нападавший перестал дышать. Он не выпускал пистолета из ладони, но теперь дуло оружия упиралось ему самому в висок. Вторую руку демон заломил человеку за спину. Аваритиа твёрдо держал его в такой позе. Он был слишком близко, был слишком ловок и проворен и потому вырваться из его захвата не представлялось возможным. — Когда планируешь грохнуть Центаури, — Аваритиа улыбался, но его глаза светились, словно расплавленное золото, — никогда. Не. Болтай. Аваритиа не стал стрелять в контейнере. Во-первых, он был брезглив и ненавидел грязь, во-вторых, не хотел оставлять улики и, в-третьих, он бы себе не простил, если бы запачкал кровью, мозгами и осколками костей древнее сокровище. Поэтому он без особо труда вытолкал нападавшего под ледяной дождь, продолжая его рукой держать пистолет у его же виска. — Мистер Центаури! — прохрипел мужчина. — Ты знал, с кем связываешься, — голос Аваритии был лишён и намёка на эмоции. — Я... я... Но Аваритиа, привыкший к нравоучениям приёмного отца, заседаниям совета директоров и судебным разбирательствам, как обычно, перестал слушать. — Скоро отлив. Тебя выловят только через пару недель где-нибудь в Бостонской бухте, — Аваритиа, как обычно, приправил свои слова сладкой, как грех, улыбкой. — Удачного путешествия. Выстрел. Убийства не доставляли ему удовольствия, не приносили того тёмного торжества, граничащего с безумием. Они были просто частью жизни. Аваритиа стремился не просто выжить в жестоком мире, которым правили сила, деньги и влияние. Он хотел его возглавить. А чтобы не угодить в ящик раньше времени, нужно уметь выпускать когти. Аваритиа взобрался в контейнер, отряхнув руки. На пистолете не было его отпечатков пальцев, и следователи сделают вывод, что эта смерть не носит криминального характера. Тело свалилось в море, так что обнаружат его нескоро. К тому времени невозможно будет установить точное время смерти. Демон всунул сигарету в рот. Его подчинённые тут же поднесли зажигалки. — Ну? — выдохнул дым он. — Мы просто работаем, — прохрипел один из рабочих, — у нас нет времени глазеть по сторонам. — ...и, — подхватил другой, — разве кто-то слышал выстрелы? Это гром. Аваритиа хмыкнул, выдохнув струйку дыма. — Хороший ответ, — он хлопнул в ладоши. — Выдвигаемся. Мы и так потратили лишние четыре минуты. Они подняли на него глаза, прежде чем кивнуть. Затравленные взгляды, ссутулившиеся под грузом тяжёлых проблем плечи, нездорового вида кожа и хлипкие потоки алчности. Для Аваритии было достаточно просто посмотреть на человека, чтобы оценить уровень угрозы, его доход и дать краткую характеристику. Эти не сдадут его. Они слишком крепко вцепились в своё жалкое существование, чтобы что-то в нём менять. А даже если и сдадут, кто осмелится бросить вызов адвокату, способному добиться оправдательного приговора даже для Сатаны? Иными словами, и среди демонов, и среди людей Аваритиа считался расчётливым, амбициозным и конченным ублюдком. Впрочем, он и сам был о себе не лучшего мнения. Тем не менее, заполучить его себе в друзья хотели как правящие дома, так и мелкая нежить, грезившая о его покровительстве. Даже то, что лежало в саркофаге, учуяв кровь, став свидетелем убийства, ощутив силу Аваритии, зашевелилось. *** Все города демонов располагались под землёй, и попасть в них можно было через глубокие шахты, естественные пещеры, либо по служебным веткам тоннелей метро. Сами демоны, не считая народностей Африки, Японии и Австралии, никогда не жили в полной изоляции и всегда взаимодействовали как с людьми, так и с нежитью. Технологический прогресс облегчил подземным обитателям жизнь, позволил добираться до дома быстрее и легко перевозить крупные грузы. Весь путь до служебной станции метро, откуда крупные грузы и новые поезда поставлялись под землю, прошёл без лишних приключений. Это стало сюрпризом для Аваритии. Он ожидал, что его сверхдревний груз осмотрят ангелы, ждал допроса от вампиров, оборотней, от чувствительных ко всему сверхъестественному фейри и фанатиков-магов. Но ничего не произошло. Золотой демон даже начинал жалеть, что прихватил с собой в дипломате начинённые золотом и серебром гранаты. А потом на служебной станции его встретил конвой ангелов во главе с их генеральшей Гелиос. И вопросов у Аваритии больше не осталось. Её разведчики работали не просто хорошо. Гелиос за пару месяцев своего командования выковала из расхлябанных бессмертных ангелов спартанцев. — Госпожа Уранос, — Аваритиа, внутренне матерясь и осыпая Гелиос витиеватыми проклятиями, дежурно улыбнулся. — Какой сюрприз. — Забавно, — голос Гелиос часто заставлял мужчин содрогаться. Приятный, с хрипотцой, игривый, мелодичный. Этим же голосом она хладнокровно выносила приговоры, со звенящей в нём яростью отчитывала воинов и воодушевляла их на смертельный бой, — я подумала о том же, когда слушала доклад от своих солдат. Она сделала пару шагов вперёд. Гелиос всегда двигалась с нечеловеческой грацией — это чувствовалось как в походке, так и в мелких жестах. Так двигаться способны только те, кто умел держать в руках оружие. Длинные светлые волосы, золотистые глаза, надменное, серьёзное и строгое лицо, играющая на губах дерзкая ухмылка. У Гелиос было второе имя — Елена Прекрасная — и временами Аваритиа понимал, за что она его получила. Даже в длинном чёрном камзоле, узких брюках и тяжёлых солдатских сапогах она оставалась невероятно женственной. Неудивительно, что демоны уже сочиняли серенады, воспевающие её красоту. Впрочем... демонам только дай повод голосить. — И что же такого было в докладах? — Аваритиа улыбался, пуская по её венам грех. Не подействовало. Видимо, на Гелиос были серьги из платины. Впрочем, Аваритиа носил цепочку из золота, так что от ментального воздействия Гелиос он был защищён. Но не от её физической силы. — Неужели мой маленький подарок королеве стоит того, чтобы отрывать вас от дел? — Прибереги своё красноречие для тех, на кого оно действует, — парировала Гелиос. — Показывай. — Ваши слова ранят мне сердце. Она подошла ближе, заговорила тише. — Причинять боль мужчине — мой конёк, — она улыбнулась, не скрывая острых клыков. — Ещё одно слово, Центаури, и ты убедишься в этом на личном примере. Аваритиа сощурился. Во всей Северной Америке было не так много существ, которые превосходили его в силе и влиянии. К сожалению, Гелиос была в их числе. Всё с той же обаятельной улыбкой Аваритиа вздохнул и указал ладонью на контейнер. Гелиос перевела взгляд на своих солдат. Ангелы без лишних слов поняли приказ генеральши и, топая тяжёлыми сапогами, забрались внутрь железного ящика. Аваритиа наблюдал за ними, до боли стискивая кулаки. К этим тварям не предъявишь обвинение в порче имущества, если они поцарапают саркофаг. Всё из-за чертового мирного договора между ангелами, демонами и вампирами. — Египет, — констатировала факт Гелиос, глядя на саркофаг, убрав ладони в карманы камзола. Аваритиа подозревал, что карманы эти — ложные, и сейчас Гелиос сунула туда руки, чтобы сжать рукояти кинжалов. — Либо ты бесстрашный, Центаури, либо полный идиот. Аваритиа хмыкнул. — Сладость ваших уст достойна самих королей. — Саркофаг создали люди, — продолжила Гелиос, встав напротив роскошного золотого гроба. Ангелы без особых усилий держали его на вытянутых руках. — Но запечатали... — она склонила голову набок. — Не только они. — И какой я должен сделать вывод? — Древние люди не были умственно-отсталыми. Они застали века богов, героев, отвоёвывали земли у бессмертных. А то, что не могли убить, запирали в гробах. И раз печати на саркофаг наложили не только люди, то эта тварь успела обрести популярность у всех. — С чего вы взяли, что оно ещё живо? — Я чую свежую кровь. И это кровь не того человека, которого ты завалил в порту. Аваритиа закатил глаза. Как хорошо, что Гелиос — не следователь. Как плохо, что из-за её хищнического обоняния отравить её не получится. — Хорошо. Каков ваш вердикт? Мы отправим это обратно в Египет? — Ты собирался приподнести эту хреновину Дивене. Сделай это. Золотой демон наклонил голову набок. — Вот так просто? — Когда мы, кровососы, пробуждаемся после заточения в гробу, нам хочется только одного — жрать. И если на пути допотопного кровопийцы окажется твоя королева... в целом, ты облегчишь мне жизнь. — Не забывайте, Гелиос, — Аваритиа елейно улыбнулся. — Вы — наш чемпион, наша леди, и демоны любят вас больше жизни. — Да-да, — она отмахнулась, — если выживешь после снятия печатей — позвони моему мужу. Пусть узнает лично от тебя, что он стал королём демонов. По лицу Гелиос, по ее наглой ухмылке и вызывающему поведению трудно было понять, блефует ли она. Потому Аваритиа крепче сжал кулаки, впившись острыми когтями в ладони. — И зачем вы меня остановили и предупредили об опасности? — вздохнул он. — Мне не нравится, что на моём континенте помимо королевы-вампирши бродит ещё одна заноза в заднице, — она кокетливо вытянула губки. — Борьба за власть всегда так утомляет. Аваритиа не ответил. Порой он жалел, что не смог (да и не хотел) сдружиться с мужем Гелиос. Интересно, опроверг бы он слова своей жены? Аваритиа был готов поставить пару миллионов на то, что политические интриги, войны и кровопролития крайне возбуждают Гелиос. — А как же вы? Не боитесь, что эта тварь может напасть и на вас? — И не таких убивала. Гелиос жестом приказала вернуть саркофаг в контейнер и, лениво потянувшись, направилась к выходу. Аваритиа прикусил губу изнутри. Он прекрасно понимал, что отпускать сейчас Гелиос — плохая идея. Генеральша запросто выкрутит любую ситуацию в свою пользу, найдёт союзников среди давних врагов, натравит высшую нежить против Аваритии за один-единственный саркофаг. Он скрипнул зубами. Саркофаг ещё предстоит открыть, но ещё до этого золотой ящик превратился в прямую угрозу жизни. Его жизни. Его ИДЕАЛЬНОЙ жизни! — Подождите, — процедил Аваритиа. Что ей сказать? Отдать ей загадочное существо прямо в руки? Гелиос любую тварь подчинит своей воле и использует в своих целях. Внезапно Аваритиа в полной мере осознал, что такое на самом деле это хвалёное женское доминирование. — Слушаю. — Гелиос, — он зарылся дрожащими пальцами в волосы. Никогда в жизни женщина не заставляла его, наёмника и коррумпированного адвоката, так нервничать. — Раз запечатывали саркофаг толпы существ, то... толпы и должны открывать. С добровольного согласия каждого. Она хмыкнула. — Это уже похоже на соблюдение мирного договора. — Вы согласны помочь моей королеве? — Да, — она пожала плечами. — Если вампирша присоединится к вечеринке. — Вы совсем не хотите засекретить наше партнёрство. — Я хочу наблюдать, как она скрипит зубами, глядя на оружие, к которому у неё нет доступа, — улыбка Гелиос стала дерзкой, дразнящей. — И как огрызается от бессилия. С одной стороны, это решение можно выкрутить в свою пользу. Ангелы и вампиры — на генетическом уровне враждующие виды, так что вряд ли они смогут терпеть друг друга достаточно долго. Если избавиться и от генеральши ангелов, и от королевы вампиров, с проблемами будет тяжело разобраться. Но власть королевы демонов на материке станет абсолютной. — Интересно, — произнесла Гелиос, скосив взгляд в сторону контейнера. — Что? — Как думаешь, если мы с лордёнышем потрахаемся на этом саркофаге, можно ли будет считать, что он, наконец-то, прикоснулся к истории? Аваритиа опешил. Солдаты Гелиос расхохотались.