Daddy's

Я просто ждал тебя всю жизнь, когда казалось смысла нет. Когда на каждый крик души молчанье слышал я в ответ. Я просто ждал тебя всю жизнь и ничего не ждал взамен. Что для тебя любовь, скажи! Свобода или сладкий плен?

***

      Планы на грядущую субботу, как выяснилось немного позже, были не только у Кати. Собирался встретиться с родственниками, а именно с сестрой Альфией и её семьёй, и Хамитяй Хамзяевич. А в воскресенье, как своевременно вспомнила Катя, Таня звала их на праздничный обед. В воскресенье ей исполнялось двадцать пять лет. Приглашена Катя, конечно, была вместе с Хамитяем Хамзяевичем, но тот сразу отказался идти, аргументировав это какими-то своими делами, которых у него было по горло даже в выходные. При этом купленный для Тани подарок, конечно, был проспонсирован им, ведь за то время, пока Катя жила в особняке на Новорижском, она не потратила ни копейки из своих сбережений. Этот вариант девушку вполне себе устраивал: она знала, что Маша придёт с Маратом, а встречи двух пар на одной территории уже было бы достаточно для того, чтобы испортить лучшей подруге день рождения. Но один момент у Хамитяя Хамзяевича Кате всё же пришлось уточнить.       — То есть, ты меня спокойно одну отпускаешь?       — Почему сразу одну? С охраной.       — Ну, я имею в виду… — замялась Катя, пытаясь получше сформулировать свой вопрос. Правда, даже ей самой было непонятно, чего же она хотела этим добиться. — Ревновать меня не будешь?       — И к кому же? — усмехнулся он. — К мужу твоей лучшей подруги? Или к собственному сыну?       — Вообще-то там будут и другие парни. Мои друзья, например…       — Ах, ну если друзья, тогда ладно, — усмехнулся он.       Катя заметила, что это слово Ахметову пришлось не слишком по душе. Благо, после всего пройденного ими вместе, он стал показывать ей хотя бы краешек своих эмоций, а не только тщательно отрепетированные выверенные маски, к которым уже видимо так привык, что не мог от них отказаться.       — А что не так? Не веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?       Ну вот и зачем она спрашивала? Знала же ответ заранее.       — Нет, — резко покачал головой он. — И вообще к идее такой «дружбы» отношусь резко отрицательно. Не бывает такого.       — Ожидаемо, — закатила глаза Катя. — И почему я не удивлена?       — Ну может если ты с кем-нибудь, как ты говоришь, с детского сада на соседних горшках сидела, тогда может быть. Да и то, я думаю, что такая дружба должна остаться в детстве. Чего у вас в таком возрасте может быть общего?       — Вообще-то много чего! — возмутилась его собеседница. — Мы творческие люди…       — Прекрати строить из себя дурочку! — недовольно перебил он её. — Как будто ты не знаешь, что Мартынов всегда был в тебя влюблен.       — Ого! — наигранно удивилась она. — Вижу, справки о моих соседях по горшку ты уже навёл.       — Исправил это досадное недоразумение.       — Это вообще не твоё дело, — резко ответила Катя. — Мы с ним сами разберемся.       — Очень даже моё. Так-то ты моя женщина.       Катя фыркнула. «Моя женщина». Это фраза не могла её не зацепить.       — Артём здесь ни при чем — продолжала упрямиться она. — Я не про него говорила. У меня целая компания.       — Целая компания… — усмехнулся он. — Когда вы последний раз виделись своей целой компанией?       — Вот в воскресенье увидимся.       — Явно не всей компанией, Алексей точно будет занят, — сказал он таким тоном, как будто специально вызвал бы Пашкова на работу лишь бы только позлить Катю.       — Теперь-то уж точно будет… — еле слышно пробурчала девушка, но Ахметов, кажется, и так её не услышал.       — Катя, послушай меня, — продолжал гнуть свою линию он. — Мужчины и женщины слишком разные. У меня ведь нет друзей-женщин. Знакомые, приятельницы, деловые партнёры…       — Ого! Партнёры… — уже громче, чем прошлую фразу, произнесла Катя. — А как же «главная цель в жизни каждой женщины это выйти замуж»?       — Это не такие женщины как ты, Катя. Не надо смешивать это всё. Все женщины делятся на умных и красивых. Если среди моих партнёров вдруг встретится женщина, это значит, что она скорее умная.       — Аргументация у тебя, конечно, проседает. Не говоря уже о том, что у всех же разные стандарты красоты, — даже смутила такая прямолинейность Катю.       — Я удивлен, что тебе приходится объяснять такие простые вещи. Общество ведь как-то определяет, кто красив.       — А я? — иронично сощурилась девушка. — Я красивая или умная?       Впрочем, ей не слишком нужен был ответ на этот вопрос. Она сидела в его спальне в халате на голое тело. Вряд ли он позволял себе такое с некрасивыми женщинами.       Он уже собирался ответить, но в дверь постучали. Катя натянула одеяло повыше.       — Войдите! — распорядился он. Дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели появилось взволнованное лицо Олеся Убейволка.       — Хамитяй Хамзяевич, там Стоянов на линии. Они… — начал он, но увидев Катю быстро осёкся.       Ахметов тяжело вздохнул и, бросив Кате что-то наподобие «Потом поговорим», вышел из комнаты. Она снова осталась одна. В голову сразу полезли самые разные мысли. Приняв почти три недели назад импульсивное решение, теперь она не могла избавиться от мысли, что поступила неправильно. Успокоиться получалось либо непосредственно в студии, либо же в объятьях своего нового спонсора и по совместительству любовника.       Первое время Катя воспринимала свою жизненную ситуацию как незапланированный отпуск, но потом поняла, что это совсем не то, о чем она мечтала. Выслушивать про замужество как главную цель в жизни женщины ей совсем не хотелось. Но с другой стороны мечта открыть студию никуда не делась, а наоборот, превратившись в цель, крепла с каждым днём. Мысли о том, как её детище уже этой осенью откроет свои двери для первых учеников, грели душу. А ещё Катя дала не только Ахметову, но и себе обещание, что больше не будет запускать до такого апатичного состояния и будет решать все вопросы вовремя. Но червячок сомнения всё ещё шевелился где-то внутри.       Она надела легкое домашнее платье, накинула сверху халат (после того, что случилось с прошлым, было куплено ещё несколько, в разных цветах) и спустилась на кухню, чтобы заварить себе чаю. Катя решила ещё раз пересмотреть программы и документацию, вдруг ещё найдется то, что можно было бы подправить. Но после того, как она уселась в гостиной с кружкой чая и папкой с документами, как следует погрузиться в работу у неё не получилось: зазвонил мобильник. Катя недовольно щёлкнула крышкой своей «раскладушки».       — Здорово, подруга! — послышался на другом конце провода довольный мужской голос. — Как сама?       — Привет, Женя, — сразу узнала друга Катя. — Да ничего, с большего даже неплохо. А ты как?       — Да тоже потихоньку. Слушай, мне тут птичка на хвосте принесла, что ты студию театральную всё-таки открываешь. Может для моей малой местечко найдется?       — Найдём, конечно, что за вопросы! — обрадовалась она. Так быстро найти первого ученика она не ожидала. Девушка сразу пометила на пока ещё чистом листе «Полина Васильева», но возраст ей пришлось уточнить у собеседника: — Ей же шесть будет?       — Да, девятнадцатого июня, — подтвердил Женька.       — Помню, — усмехнулась Катя, — через неделю после моего дня рождения.       Девятнадцатого июня двухтысячного года Женя и Наташа Турундаевская, которая к тому времени уже тоже была Васильевой, впервые стали родителями. Девочку назвали Полиной Евгеньевной. Такое сочетание имени и отчества не только понравилось родителям, но и было одобрено новоиспеченной бабушкой, Ингой Сергеевной.       «Как же быстро растут чужие дети» — подумала Катя. Ещё недавно они с Таней и Машей ходили нянчить совсем ещё крохотную Полину, а вот папа уже записывает её на кружки, а там уже и школа недалеко.       — Всё, записала себе, — сообщила она Жене. — Но мы только к сентябрю откроемся. И то если сильно поторопимся.       — Отлично, нам так и надо! — убедил её друг. — А то мне скоро все мозги чайной ложечкой съедят с постоянными разговорами о том, что у Полинки актёрский талант.       Нетрудно было догадаться, кто же проводил такие беседы.       — А так получится, что и волки сыты и овцы целы, — продолжал парень, под овцами очевидно имея в виду себя с женой.       — Ну может Полина у вас в бабушку пошла… — довольно фыркнула Катя.       — Не дай Бог! — поспешил откреститься Женька. — Ладно, Катька, пойду я, работать надо. Спасибо тебе ещё раз!       Женя как ни странно трудился инженером по безопасности на одном крупном предприятии.       — Да не за что. К Беляевым хоть идёте в воскресенье?       — Ой не, — в голосе друга послышалась досада. — Я в Питер лечу, по работе надо. Если только Наташа одна соберётся. Мы с ней ещё это не обсуждали.       — Ну ладно, потом значит как-нибудь увидимся.       — Ну, в сентябре так точно, — усмехнулся парень.       «Не всей компанией…» — подумала Катя уже после того, попрощалась с другом и положила трубку.       В этот момент она поняла, что ни сдаться, но отступить она уже не могла. Хотя бы ради строчки «1. Полина Васильева, 6 лет». Хотя бы ради того, чтоб Женьке не выедали мозг чайной ложечкой.

***

      Суббота, «семейный день», как его для себя обозначила Катя, наступила довольно быстро. С утра они с Хамитяем Хамзяевичем собирались заехать к его старшей сестре Альфии, а после этого её ждала встреча с родителями, на которую Ахметов, по понятным всем причинам, ехать отказался, снова сославшись на свои дела. Вот уж точно деловой мужчина, по-другому и не скажешь. Но Катю такое положение дел вполне себе устраивало.       Альфия с семьей жили недалеко от стадиона Динамо в просторной двухуровневой квартире. Сама женщина не работала — занималась хозяйством, а вот её муж занимал важный пост в компании своего шурина, правда, Катя даже и не знала, какой именно. Собственно говоря, её это не слишком-то и интересовало. Их старшая дочь уже вышла замуж и жила отдельно, да и средняя уже готовилась к свадьбе, а младшая, Динара, в этом году заканчивала среднюю школу. Был у пары и сын, долгожданному мальчику совсем скоро исполнялось четырнадцать лет и, как потом узнала Катя, во многом он был похож на старшего двоюродного брата. Камиль тоже занимался боксом и вполне себе преуспел в этом спорте и также из рук вон плохо учился в школе. Об этом всём Кате рассказала его мать уже непосредственно за столом.       Знакомство состоялось вполне себе неплохо, хотя возможно девушка просто накрутила себя перед этим, постоянно думая о том, как же её примут родственники её избранника. Но всё прошло хорошо. За столом сегодня собралась вся семья. Динару и её старших сестёр больше привлекли шмотки: Катина новая сумка и блузка из прошлогодней коллекции Диор, а их мать Альфию — широко распахнутые в удивлении глаза и готовность увлечённо едва ли не часами слушать истории из жизни их семьи. Иногда всё-таки бывает удобно иметь актёрский талант.       Отношения в семье, как оказалось, были довольно близкими, по всей видимости, именно так сказались те тяжелые годы совместного выживания в мегаполисе в начале девяностых. К тому же, что тут говорить, Катя ещё со школы знала, что Марат может заговориться и упомянуть в разговоре «мать и сестёр», но все понимали, что речь идет именно о тёте Альфии и её дочерях.       Марат, к слову, сегодня тоже должен был быть здесь, но почему-то задерживался и, позвонив, убедил садиться за стол без него. Катя была не особо голодна, но Хамитяй Хамзяевич успел шепнуть ей, что отказываться от еды неприлично, поэтому пришлось активно жевать то, что её партнёр, сидевший по соседству, накладывал ей в тарелку.       Младший Ахметов объявился довольно быстро — всего лишь спустя сорок минут после того, как все сели за стол. Окинув не слишком добрым взглядом Катю, он сел рядом с Камилем, совсем с другой стороны от неё. Катя почувствовала, как атмосфера за столом начинает накаляться. Какое-то время обедали молча.       — А я, кстати, начала французский язык учить! — неожиданно решила поделиться с дядей новостью сидевшая слева от Хамитяя Хамзяевича Динара.       — Да? — проявил живой и, как даже показалось Кате, искренний интерес он. — И как успехи?       — Совсем нам вынесла мозги со своим «бонжур са ва», — беззлобно проворчала Альфия. Но эта реплика, кажется, осталась без внимания.       — Неплохо, — ответила тем временем Динара, — Я уже кое-что знаю и даже стихи читать могу…       Она набрала воздуха в легкие и с гордостью продекламировала:       Tic-tac tic-tac       Ta Katie t'a quitté       Tic-tac tic-tac       Ta Katie t'a quitté       Tic-tac tic-tac.       — Довольно мило, — похвалил её Хамитяй Хамзяевич. — А что это значит?       Катя могла сказать по-французски несколько слов и даже попробовать сделать заказ в кофейне или ресторане, что она и, собственно говоря, и делала, когда полтора года назад была в Париже. Но общий смысл этого высказывания остался ей пока неясен, слушала она не слишком внимательно, да и французское произношение у Динары пока оставляло желать лучшего. Так что она тоже заинтересовалась объяснением.       — Ну вообще это скороговорка у нас была такая, — пояснила девочка. — Тик-так, тик-так это понятно что, как будто часы тикают, ну а насчёт второй строчки нам преподаватель объясняла, что это переводится примерно как «Твоя Кати тебя оставила».       На этих словах Марат неопределённо хмыкнул. Катя с Хамитяем Хамзяевичем переглянулись.       — Ну вроде не то что бы. Пока вроде на месте, — попытался перевести ситуацию в шутку мужчина, накрыв при этом Катину ладонь своей.       — Вот вам тик-так, — послышалось откуда-то со стороны Марата.       — Катя, а вы ведь актриса? — поспешила перевести тему хозяйка дома. — И в фильмах снимаетесь?       Сама ситуация Катю совсем не задела, очевидно, что со стороны Динары сделано это всё было не специально. Зато о работе и о себе любимой она готова была разговаривать часами.       Время пролетело незаметно, но Кате пора было собираться к родителям, иначе мама с бабушкой могли не на шутку обидеться. Она дала знать Хамитяю Хамзяевичу, что ей уже пора было уходить, и тот уже собирался дать указания ожидавшему их водителю, но в разговор вмешался Марат.       — Тебе на Спасскую?       Катя кивнула.       — Давай подвезу. Мне тоже уже пора, да и как раз я в те края собираюсь, — предложил парень, удивив тем самым не только её саму, но и Хамитяя Хамзяевича.       — Давай, — легко согласилась Катя, а Ахметов-старший в свою очередь препятствовать не стал и лишь в очередной раз напомнил о мерах безопасности и попросил быть осторожнее.       Как только они вышли на улицу, ощутимый порыв ветра распахнул Катин пиджак её любимого лилового цвета. Девушка машинально застегнулась на среднюю пуговицу. Весна в этом году была теплой, но ветреной, и в середине мая можно было позволить себе выйти без верхней одежды, тем более что Катя в основном перемещалась на машине.       — Я машину у магазина оставил, надо будет прогуляться. Ты же не на каблуках, надеюсь? — посмотрел на неё Марат.       — Нет, всё в порядке. Пешие прогулки полезны, — усмехнулась она в ответ.       Но дойти до машины у них не получилось. Как только они, завернув за угол дома, оказались в другом дворе, прямо из соседнего переулка на них выскочил черный тонированный бумер. Хорошо хоть, что у обоих реакция была что надо. И Катя, и Марат отскочили на тротуар практически одновременно.       Послышался скрип тормозов. Машина остановилась в нескольких метрах от них и из неё в один миг выскочило четверо бритых наголо парней. И настроены они были явно не дружелюбно. У одного из них в руках была бита.       Марат не мешкаясь достал из внутреннего кармана куртки пистолет и, прежде чем Катя успела что-то понять, максимально угрожающе выкрикнул:       — Стоять на месте, а то пристрелю!       Братков сопротивление, очевидно, смутило. Это дало Кате и Марату фору в несколько секунд. Он схватил её за руку чуть выше запястья.       — Уходим, быстро, — распорядился Ахметов.       Они бросились бежать. Катя была здесь в первый раз и совсем не знала район, зато Марат, похоже, неплохо ориентировался в переулках и дворах. Он не выпускал Катину руку и продолжал тянуть её за собой, несмотря на то, что если бы девушка была б одна, она бы уже давно выбилась из сил и остановилась. Пожаловаться на плохую физическую подготовку она не могла, но к таким марафонам всё равно была не готова.       В один момент они уперлись в покосившийся забор какого-то предприятия, судя по всему, простаивавшего ещё со времен распада Советского союза. Марат в долю секунды отыскал в заборе лаз и толкнул туда Катю прежде чем залезть самому. Но и на этом погоня не прекратилась. Лаз, судя по протоптанной тропинке, активно использовался жителями микрорайона, поэтому Марат затащил Катю за какой-то кирпичный гараж, закрыв ей рот рукой, пока не убедился, что их преследователи прошли мимо. Только после этого он отпустил её.       После такой не только моральной, но и физической встряски Катю всю трясло. Как-то совсем не так она представляла себе их небольшую пешую прогулку до парковки магазина.       — Что это было? — отойдя от ужаса, едва слышно спросила она у Марата.       — Происки конкурентов.       — Конкурентов по чему? Неужели по честному бизнесу? — сощурилась девушка.       Парень в ответ нервно усмехнулся.       — Меньше знаешь, крепче спишь, — добавил он спустя какое-то время. — Или ты думала, что для тебя всё ограничится ресторанами и бутиками?       — Ничего я не думала. Уж знаю, с кем связывалась.       — Не сомневаюсь.       Катя покачала головой.       — Ты вылитый отец. Ему тоже жизненно необходимо оставить за собой последнее слово.       Марат нахмурился.       — Знаешь, Катя, а они ведь приходили за тобой, — сказал он так, что у неё сердце ушло в пятки. Но она изо всех сил пыталась не показывать своего реального состояния.       — Это какая-то глупость. Зачем им я?       — Сложно сказать. Может через тебя хотели на отца воздействовать?       — Через меня? Мы с ним даже не…       — Ну а через кого? Не через меня же.       Катя подумала, что Марат мало походил на жертву похищения. Он скорее сам мог кого-нибудь похитить. Особенно учитывая то, как он достал пистолет…       Парень тем времени продолжал:       — Подумай сама, Кать, ты его единственное слабое место.       Она задумалась.       — Ну или припугнуть тебя решили за несговорчивость. Строптивых никто не любит.       — Почему ты так решил? — хриплым голосом спросила она.       — Ну тут все просто. Тебя явно собирались похитить. Хотя, если бы ты вышла одна, водитель подъехал бы под самый подъезд… Не вижу смысла.       — Нет, не подъехал бы, — покачала головой Катя. — Там во дворе всё перекопано, когда мы приехали, то остановились аж у первого подъезда и дальше шли пешком. Они всё рассчитали.       — Кто знал, что ты собиралась сегодня к родителям?! Кому ты говорила?!       — Никому. Только по телефону с мамой договаривалась. Они могут прослушивать мой телефон? — похолодело всё внутри у Кати.       — Исключено, — успокоил её Марат. — Отец уже озаботился этим вопросом.       Катя подумала, что лучше пускай её телефон прослушивает Хамитяй Хамзяевич. Тем более что она давно уже научилась не болтать лишнего в трубку.       — Надо сообщить ему. Пускай проверяет своих людей.       Марат достал из кармана телефон.       — Черт, нет сигнала. Глушилка что ли здесь стоит… У тебя Билайн? — обратился он к Кате.       — Нет, Мегафон, — покачала головой она.       — Давай трубу.       Катя протянула ему свою раскладушку.       — Как номер отца подписан у тебя? — открыл контакты парень.       — По имени-отчеству. Хамитяй Хамзяевич.       — Спасибо, что не «зая», — издал нервный смешок Марат.       — Спасибо, что не «халявная студия», — не сдержалась Катя.       — И то верно, — легко согласился с ней он.       Как только нужный номер был найден, парень сразу нажал на кнопку вызова. Хамитяй Хамзяевич поднял после второго гудка.       — Это я, пап, — во избежание неловких ситуаций поспешил обозначить себя Марат, — нам тут с Катей какие-то додики немного неприятностей доставили. Сидим теперь за каким-то гаражом, в засаде. Машина у них за вторым Боткинским должна стоять. Отправишь туда своих ребят, чтоб хорошим манерам научили? Четверо, огнестрела вроде нет, по крайней мере, при нас не пользовались.       Марат замолчал. В трубке послышался голос Хамитяя Хамзяевича. Парень внимательно посмотрел на Катю.       — Да нормально всё с ней. Жить будет.       Но такой ответ, судя по всему, Ахметова-старшего не слишком устроил.       — Да ну я же образно. Ничего с ней не случилось, пробежалась немного. Она даже не на каблуках, — принялся оправдываться Марат. Катя усмехнулась, а парень тем временем продолжил: — Я бы вообще на твоем месте проверил бы как следует своих людей. Катька говорит, что никому не трепалась.       После этого Марат сообщил отцу, что всё же довезет Катю (да и себя) до пункта назначения и тот, видимо очень доверяя сыну, почти без сомнений согласился. Уже через минуту парень вернул Кате телефон.       —Пойдём, — поднялся на ноги он. — А то наши друзья скоро вернутся. Правда, там у машины их будет ждать небольшой сюрприз. Повезло, что у них, судя по всему, с собой никакого огнестрела не было.       — Да уж, — фыркнула Катя. — Какой удачный день! Ещё чуть-чуть и прямо в рай! — нервно усмехнулась она, вспомнив недавно выпущенный хит группы «БандЭрос».       — И жизнь удалась… — подхватил Марат.       Когда они подошли к лазу и во дворе с другой стороны, и на территории заброшенного предприятия было абсолютно пусто.       — Свернем сейчас направо, выберемся к парковке дворами, — предложил Ахметов. Катя просто молча кивнула, так как этой район был ей совсем незнаком.       — Ты так хорошо знаешь местность. Часто здесь бываешь? — поинтересовалась она у парня, когда они оказались в очередном проходном переулке.       — Бывал, — отозвался он. — Я когда-то в детстве сюда на бокс ходил. Спортзал был в двух переулках отсюда.       — Далековато от дома, — прикинула Катя.       — Зато бесплатно, — хмуро ответил ей Марат. — Это я потом уже к своему тренеру перешел. Когда деньги в семье появились.       — А до этого аж сюда ездил? Один?       — Один, конечно, — подтвердил её предположения Марат. — А с кем? Отец много работал.       — Да он и сейчас…       — Мне кажется, тогда даже больше было. Может потому что я ребенком был. Да и сейчас он хотя бы в офисе сидит. Ну, с большего, — ответил Кате парень и продолжил свой рассказ: — Ну и вот я этими переулками добирался от метро. А за пятнадцать лет здесь нифига не изменилось. Это же тебе не центр по типу Большой Спасской.       — Можно подумать, там многое изменилось за пятнадцать лет, — фыркнула Катя. Она жила на Большой Спасской улице больше двадцати лет и за эти годы в её облике не было никаких значительных изменений.       До машины дошли молча и без происшествий, но сразу сесть в автомобиль Катя Марату не позволила.       — А вдруг она заминирована? — со страхом смотрела она на парня.       — Да не должна быть, — нарочито небрежно ответил ей Ахметов, но кузов и днище на всякий случай проверил.       До Большой Спасской улицы они добрались быстро, но когда парень остановился у родительского подъезда, Катя выходить не спешила.       — Марат, нам с тобой нужно серьёзно поговорить.       — Давай поговорим, — согласился он. — Но я тогда лучше припаркуюсь поудобней.       Свободное место оказалось ровно напротив подъезда.       — Ну, о чем ты хотела поговорить? — поинтересовался у неё Марат, хотя сам, очевидно, как минимум догадывался, о чем пойдет речь.       — Во-первых, спасибо. Не знаю, где бы я сейчас была после сегодняшнего.       — Явно в каком-нибудь не самом приятном месте, — хмыкнул он.       — Во-вторых, я хотела поговорить с тобой насчёт наших отношений с твоим отцом. Я знаю, что тебе не очень приятно, но…       — Да это стремно, Катя! — перебил он её. — Это просто стремно. И это не говоря уже о том, что ты едва ли не последний человек, которого я ожидал увидеть в постели отца.       — Марат, я… — замялась Катя, не ожидая услышать такое откровение. Но он лишь махнул рукой.       — Да ладно, я всё понимаю. К тому же, я по глазам вижу, что здесь не в деньгах дело. По крайней мере, не только. Или это потому что ты хорошая актриса?       — Нет, — покачала головой Катя, — Не поэтому. Я сама не ожидала, что всё так получится.       — Такое бывает. Не знаю, конечно, как ты его терпишь, но вы разбирайтесь сами. В конце концов, мы все взрослые люди.       — Спасибо за понимание! — невинно улыбнулась Катя. — Ну я тогда пойду. Хорошо вам с Машей провести время!       Марат рассмеялся.       — Да иди уже, а то мы так с тобой не разойдемся сегодня.

***

      Дома всё было хорошо. Про сегодняшнее происшествие Катя, конечно, умолчала, как и про то, что сейчас живёт у Ахметова. Она не хотела заставлять родителей и бабушку нервничать, поэтому пришлось натянуть улыбку и рассказывать о том, как же ей здорово живётся, хоть это и было не так легко. Про театр тоже пришлось ничего не говорить, да и вообще после такой изматывающей погони сил хватило только на то, чтоб выпить кружку чая, позвонить водителю Павлу из ванной, чтобы никто ни в коем случае ничего не заподозрил, и попросить его забрать её и в ожидании машины провести с родителями ещё около получаса.       Разглядывая картины, висевшие на кухне в родительской квартире, Катя постоянно думала о том, что если её преследователи без проблем проникли к ней домой, а сейчас так и вообще поджидали её на улице как старые друзья несмотря на практически круглосуточную охрану, то дело принимало совсем уж скверный оборот. И если она сама проводила восемьдесят процентов своего времени в закрытом охраняемом посёлке в коттедже с трехметровым забором и за семью замками, то её семья жила в обычной московской квартире, и если родители ещё хоть как-то могли обезопасить себя бесконечными проходными и постами с охраной на рабочих местах, то бабушка выходила из дома крайне редко. Именно эту мысль она и высказала старшему Ахметову, когда после возвращения домой услышала звучавший не слишком-то уместно вопрос «Ты как?».       — Мне очень страшно, Хама. Я подозревала, что так будет, но я не готова постоянно подставлять под удар своих близких. Это не для меня, — дрожавшим голосом высказывала Катя бизнесмену.       Хамитяй Хамзяевич не мог с ней не согласиться и, видя, что нервы актрисы уже были на пределе, предложил ей самый простой, по его мнению, путь решения данной проблемы.       — Значит так, Катя, — тяжело вздохнув, начал он. — Я понимаю, что от нашего сотрудничества ты ожидала другого. По крайней мере, не такого количества проблем. Так что давай мы с тобой поступим следующим образом. Чтобы ты не беспокоилась о безопасности своей семьи, мы отправим твоих родителей в пансионат где-нибудь на Байкале недельки на три, как раз до твоего дня рождения. Этот момент я устрою, за это можешь не переживать.       — А работа? У меня отец на госпредприятии работает, если что! — возразила Катя.       — Я. Всё. Решу, — медленно сказал он. — Не нервничай. Насчёт бабушки. Бабушка у нас тоже отдохнёт в санатории, ей торжественно вручат путевку от…       — От союза театральных деятелей России, — нашлась Катя. — Она будет рада, что её не забывают.       — Отлично, — кивнул Ахметов. — Ну и за эти три недели, я постараюсь решить все твои проблемы. Ну и там уже ближе ко дню рождения разберемся, надо нам это всё или не надо.       В любых других обстоятельствах его слова бы её сильно задели, но сейчас Катя не могла думать ни о чем кроме благополучия и безопасности своих родных. Она уловила общий смысл высказывания, а подробности пропустила мимо ушей.       — А как же студия? — внимательно посмотрела на него она.       — Нашу с тобой студию, — выделил он голосом первое слово, — регулирует подписанный нами договор. А вот для наших с тобой отношений мы никакой договор не подписывали.       Катя слабо усмехнулась.       — Ладно, — согласилась она. — Давай поступим так.       Она продолжала верить в то, что все возникшие в её жизни проблемы смогут решиться одним взмахом волшебной палочки. Пусть даже эта палочка и была в штанах у Ахметова.