Не нужно меня лечить

      Лу казалось, что ещё немного и она выплюнет горящие огнем лёгкие. Боль в рёбрах мешала думать, сопротивляться. Ноги от слабости подгибались. Неизвестный крепко прижал её к себе спиной, перехватив под грудью и не позволяя нормально вдохнуть. «Захват сзади — это попытка вывести тебя из строя без цели прикончить. Руки свободны — бей локтем в живот, затылком в лицо. Нет — бей по ногам. Плюсневые кости сломать можно даже крепкому бойцу, а если хорошенько дать по колену или в пах — считай, половина успеха. Пока он там загибается, падай на спину, перекатывайся. Потом добьёшь». Голос Кея всплыл в голове, как болезненная агония. На мгновение Лу показалось, что это он сейчас за её спиной, и это просто тренировка. Хорошо, что боль отрезвляла. За спиной — враг. Чёрт его знает, кто он и откуда взялся, но от него нужно избавиться. Если только она не потеряет сознание раньше. «Ну же, Рид, соберись… соберись, блять…» Лу постаралась сгруппироваться и изо всех сил резко опустила пятку на подъём стопы противника. Он взревел от боли, но едва ли ослабил хватку, отчего в глазах Рид заплясали красные точки. Вспоминая слова Кея, сильно ударила нападавшего затылком в лицо. Несмотря на слабость жертвы, раздался хруст и мужчина оттолкнул девушку от себя, направляя её в сторону окна. Не удержавшись на ногах, Лу упала на колени, перед этим больно ударившись лицом о подоконник. Красные точки превратились в сплошной бурый фон. Звуки борьбы стали громче, и Рид на мгновение подумала, что это она на автопилоте продолжает сопротивляться. Громкий женский крик заставил Лу поморщиться, но она хотя бы немного пришла в себя. Провела ладонью по лицу — из носа хлынула кровь. Вкус железа на языке. — Олив, замолчи и вызови охрану. Йонас здесь. Его голос она точно узнает даже в таком состоянии. Её поднимают и пытаются куда-то уложить на бок. Запах табака и мятной жвачки — слишком знакомый, чтобы ошибиться. Сил что-то сказать нет, сопротивляться тоже. Даже мыслей никаких не осталось. Холодные руки касаются её лица, осторожно заправляя волосы за ухо, на доли секунд задерживаются на шее. Щекотно. Острая резкая боль заставляет дёрнуться, но быстро отпускает — просто обезбол, Лу уже хорошо это знает. Йонас что-то говорит, но она не понимает. Веки тяжелеют, тело расслабляется. Последнее, что вспомнила Лу, прежде чем окончательно провалиться в медикаментозный сон, был голос Стоуна. «А если ты не сможешь бороться, я сам прикончу любую мразь, которая тебя тронет…» Когда Лу пришла в себя, рядом никого не было. Новая палата, как близнец похожая на предыдущую. Снова блядские капельницы и боль по всему телу. На тумбочке возле кровати — бутылка воды, стакан и её телефон. Кое-как, стараясь не выдернуть катетер, Лу дотянулась до мобильного и набрала номер Даниэль. Ей нужен хоть кто-то, кто сможет объяснить, что за херня происходит. Кажется, она слишком поздно задалась этим вопросом. — Мы нарушаем главную должностную инструкцию — никаких личных отношений на работе. — Ой, не будь занудой, Стоун. Даже Приор закрыл на это глаза. — Это только потому, что он считает, что за него я сдохну с большей охотой, чем за тебя. Из сугубо профессионального рвения. — А есть вариант вообще без этого обойтись? — Есть. Но если так вдруг случится — сделай так, чтобы это было не напрасно и не лезь в самое пекло, ладно? И она ведь старалась. Ну правда старалась. Даже после его смерти не пыталась узнать, почему это произошло. Кто это сделал. Она пообещала, хотя и не имела к гибели Кея никакого отношения. Даниэль, кажется, тогда сказала: — Ты ничего не сможешь изменить. Его нет. И то, что ты будешь знать лишние подробности, приведёт к тому, что ты обязательно захочешь отомстить. И ничем хорошим это не закончится. Просто прими как факт и научись жить дальше. А всё остальное рано или поздно решат компетентные органы. Она категорично препятствовала любым попыткам Лу узнать хоть что-то. Так же как и Мартен. Хотя от одного его ледяного «Достаточно, Рид» мурашки бежали по спине. Хотелось взять его за длинные волосы, нежно намотать их на кулак и пару раз приложить носом об стол, но даже тогда он наверняка бы ничего не сказал. А самой Лу было слишком больно, чтобы проводить какие-то расследования. Она убедила себя, что так будет лучше. Как будто это рядовой случай. Как будто случайность, авария или что-то подобное. Люди погибают каждый день. Забирают с собой кусок души у человека, который их любил, и уходят. Раздирают эту душу на части. Взволнованный голос Вейсс в трубке вырывает из потока мыслей. — Единый, ну наконец-то! Лу, я тут с самого утра сижу, жду. — Где сидишь? Чего ждешь? — В больнице, где же ещё. Жду, пока этот твой Цербер сжалится. Ты в порядке?! Мне дознаватель звонил… — Какой Цербер? — Лу озадаченно нахмурилась, опуская дальнейшие расспросы. «Крэп, даже лицо болит». — Ты под транквилизаторами? Лечащий твой. Противный тип, как ты его только терпишь. Слова не вытянешь, пришлось кое-кого напрячь, чтобы понять, что вообще происходит. Даниэль тараторила, как заведённая. Даже непривычно. Чаще она намного менее эмоциональна. — А я думала, ты мне объяснишь, что за херня творится. Ты же сама вчера написала… Короче, ладно. Погоди. Сейчас тебя ко мне пустят. Не выслушав ответа Вейсс, Лу сбросила вызов и на автомате пробежалась по экрану, набирая нужные ей цифры. Этого номера уже давно не было в списке её контактов, но из памяти стереть его так и не получилось. На пару секунд пальцы зависли над экраном, не решаясь нажать кнопку вызова. «Это всего лишь по делу». Длинные гудки. Долго. — Да. Слушаю. Голос сонный, хриплый. Слишком знакомые интонации. — Пусти ко мне Даниэль, — Лу решила обойтись без прелюдий, но вовремя вспомнила о вежливости. — Пожалуйста. Пауза. — Кто это? — Крэп, ты издеваешься? Или реально не узнал? Судя по звукам на том конце провода, Йонас боролся с зажигалкой, нарочно растягивая время. — Теперь узнал. Болезненный удар по… по чему? Самолюбию? Он не мог забыть её номер. Не мог не узнать. Издевается. — Мадемуазель Рид, вы и без того нарушили режим медицинского учреждения. К сожалению, вынужден отказать в вашей просьбе. К тому же, месье дознаватель настоятельно просил организовать для вас максимально безопасное пространство и первое посещение оставить за ним, — наигранно деловым тоном оповестил хилер. Точно издевается. — Йонас, мать твою, выплюни свой официоз и больше никогда не бери в рот это дерьмо. — прошипела Лу. — Я тебя по-человечески прошу… Судя по смачному плевку после очередной затяжки, хилер действительно моментально избавился от напускной вежливости. — Я тебя тоже, блять, просил по-человечески, Лу. Ты понимаешь вообще, что натворила?! — Ага, позвала в гости какого-то хрена с горы, а ты помешал нашему свиданию, — парировала Рид, прекрасно понимая, что он имел ввиду её несанкционированный побег. — Лучше б спала себе молча, замочил бы и дело с концом. — Ты пыталась сбежать. Разнесла всю палату. Про остальное молчу, легавые уже всю душу вынули. — Жалуешься? — ехидно поддела Лу, не удержавшись. — Нет, морально готовлю тебя, что скоро и тебе её вынут до самых костей. — Нечего у меня вынимать, нету там ни хрена, — буркнула девушка, теряя терпение. — Пожалуйста, пусти Даниэль, это очень важно. Йонас вздохнул. — Нет, Лу. Я не могу. — А кто может? — Да хоть сам, твою мать, Викарий! Тебе чуть рёбра заново не переломали и лицо в крошево разнесли, какие посещения? — Я напишу отказ от госпитализации. Так себе козырь, но попробовать стоило. — Ну и кому ты сделаешь хуже? Тебя ещё лечить и лечить, Рид. — Не нужно меня лечить. — Это не тебе решать. Здесь я — хилер. — Однажды ты уже пытался, хилер. Напомнить, чем всё закончилось? Слова вылетели из глотки раньше, чем Лу успела их остановить. Повисли в воздухе, делая воздух в комнате тяжёлым, спёртым. И Рид уверена, что Йонас сейчас почувствовал то же самое. Снова чиркнула зажигалка. Затяжка. Лу почти физически ощущала, как дым распирает его легкие, будто затягивалась сама. — Я слишком хорошо всё забыл и тебе советую. Забыл. Охотно верится. — Считай, что у меня хорошая память, но мы с ней договорились, — тихо проговорила Лу. — Пятнадцать минут. Пожалуйста. Она ждала чего угодно, но не согласия. Просила на удачу, только потому, что острое ощущение одиночества давило в голову, изнутри разъедало. Так же, как и дурацкая неизвестность. А Даниэль могла решить эти проблемы. Ну или хотя бы попытаться. — Ровно пятнадцать минут. Её бесцветное «спасибо» он уже не услышал, сбросив вызов. Вейсс появилась на пороге палаты через полчаса. Судя по её взвинченному состоянию, Йонас не отказал себе в удовольствии познакомиться с ней поближе и довести до белого каления своей бюрократией и деланым занудством. — Единый, я уже думала задушу его! — бросая сумку на стул, простонала Даниэль. — Лу! — Прости, я сегодня без макияжа, — Рид коснулась языком кровавой корки на верхней губе и поморщилась. — На самом деле, не всё так страшно. Бывало и хуже. Даниэль присела рядом с Лу и сочувствующе положила руку на её колено. Лёгкий жест, но в глазах подруги сквозило неподдельное участие. Стало теплее. Ком в груди медленно рассасывался. — У нас мало времени, — констатировала Рид, не позволяя себе расслабиться. — Поэтому дружеские объятия потом. Рассказывай. Лицо Вейсс стало серьёзным. — Ты права. В общем и в целом, дела так себе. Когда тебя подстрелили, я узнала почти сразу же. Мартену позвонил директор интерната… — На хрена? Ничего себе заявочки. С какого перепуга из-за неё подняли на уши самого Приора? — Лу, когда ты устроилась туда работать, Мартен был твоим покровителем, как будто сама не знаешь. Естественно, месье Рено сразу же оповестил Иво. Не суть. Не перебивай. Мы сразу же нашли тебя, благо, больниц не так много. Мартен потребовал хорошее лечение, но оказалось, что за это можно не волноваться — за тебя хорошо заплатили, даже хилера приставили. Ты знаешь, кто мог внести оплату? Лу удивлённо вскинула брови. — Какую оплату? — А ты думаешь, над тобой тут трясутся просто из любви к искусству врачевания? Даже этот мерзкий хилер… — Он, конечно, не подарок, но работу свою любит, — вставила Рид, неосознанно защищая его. Ни за какие деньги Йонас бы не стал просиживать тут целый день. Быстрее бы к проституткам и барыгам ушёл, они расплачиваются не хуже. По-крайней мере, тот Йонас, которого она знала, так бы и поступил. Если бы это был другой пациент. Хотя за два-то года мог и измениться. Людям вообще свойственно меняться. — Мне показалось, что он больше любит делать мозги. «В точку, Вейсс». — Ладно, это неважно. В общем, Мартен по своим каналам пробил. Никто особо твоим делом не занимается. Для вида покрутился тут один дознаватель, удовлетворился запретом на посещения и свалил. Нас, в общем-то, это устраивает. Потому что всё равно ничего не нароют. Лу молчала, ожидая продолжения, но Даниэль запнулась, будто подбирая слова. Вздохнула, собираясь с мыслями. — У нас осталось минут пять, выкладывай давай. Вейсс поправила и без того идеальную укладку и, глядя куда-то в сторону, с усилием проговорила: — Лу, это из-за Кея. Как ледяной водой окатили. Даже мурашки по спине пробежали, вызывая неприятный холодок в районе солнечного сплетения. — В смысле — из-за Кея? В горле пересохло. — Ты же знала о его… второй работе? — Да. С самого начала. Была у Стоуна оригинальная «шабашка» — хороший мальчик и блюститель безопасности самого Приора Инквизиции на досуге подрабатывал заказными убийствами. Лу это не сильно парило — мало ли у кого какие недостатки. Она вообще старалась не думать об этом, филигранно вытравив из головы мысли об этой его… работе. — Он что-нибудь рассказывал об этом? — Нет. Мы никогда не поднимали эту тему. Даниэль кивнула, удовлетворенная её ответом. Лу действительно ни разу не спрашивала Кея о его «делах». А он и не стремился рассказать. Неподходящий предмет для обсуждений. — Один из его объектов был тесно связан с крупной подпольной либеральной организацией. Не важно как, но на него вышли. Требовали кое-какую интересную информацию о Мартене, но Стоун, конечно же, ничего им не предоставил. Финал ты знаешь. Стакан на тумбочке лопнул, брызнув крупными осколками во все стороны. Вейсс дёрнулась. — Впечатляет, — Даниэль стала аккуратно собирать стекло и, стараясь не порезаться, выбросила их в мусорное ведро. Лу сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Всё, что она глубоко закапывала внутри себя, вырывалось наружу. Толчками, импульсами, с треском. — Почему вы не рассказали раньше? Собственный голос показался Лу чужим. — Зачем? Что бы ты сделала? Даже Иво не пошёл против этого картеля без должной подготовки. — Что такого мог рассказать Кей? Даниэль нахмурилась. — Ты думаешь, я знаю? Да я бы и не хотела это знать. — Тогда другой вопрос: причем тут я? Какого чёрта сейчас? Руки тряслись от напряжения, но Лу не разжимала пальцы. Боль отвлекала. — Иво считает, что Кей мог что-то тебе рассказать, возможно, у них такая же логика. — Так какого хрена вы строили из себя загадочных соплежуев, а не спросили напрямую?! Или вы Стоуна не знали, что он никогда не ляпнет о чём-то таком? В глаза словно песка насыпали. Не слезы, нет. Ярость. — Почему тогда, мать его, грёбаный Мартен шлялся хер знает где, когда Кея разнесло на куски?! Почему, Даниэль?! Ненависть. Горячая, взрывная. — Лу… — Что — Лу? — заорала она в ответ, не в силах больше сдерживаться. — Я смирилась, что это могла быть ошибка, и убить хотели Мартена. Я себя по этим же, сука, кускам собирала. А теперь что? — Ты многого не знаешь, — Вейсс виновато взглянула на неё из-под полуопущенных ресниц. На мгновение Рид показалось, что в уголках её глаз мелькнули слезы. — Я и этого знать не хотела! Вот совсем, блять, не хотела. И мне не очень хочется сдохнуть из-за секретов месье Мартена, храни его Единый долгие годы. — Поэтому я и попросила тебя уйти из больницы. Они не успокоятся. Выстрел был предупреждением, иначе бы тебя убили ещё раньше. Намного раньше. — А не логичнее было бы, что ты можешь что-то знать? Почему я? — Меня они не тронут. Уверенно ответила. Знала, о чём говорит, но расспрашивать бесполезно. — Хорошо. Ладно. Прекрасно. Кей убивает какого-то урода, и от него требуют компромат на Приора. Он отказывается, его убирают. Проходит, сука, год, и с какого-то перепуга берутся за меня, но не трогают тебя или кого-то поближе к Мартену, чем его бывшая охранница. Логика сотого уровня, но мне-то что теперь делать? Даниэль хотела что-то ответить, но дверь без стука распахнулась. — Время вышло. Посетители — на выход. Рид — готовься к процедурам. Вейсс прищурилась и потянулась к сумочке. — Дайте нам ещё десять минут, месье. Пожалуйста. В руках Даниэль показались купюры. Крупного достоинства. «А вот это ты зря, подруга…» — На выход. — Йонас, это важно. Пожалуйста, блять! Даниэль непонимающе переводила взгляд с него на Лу. Хилер только шире распахнул дверь. Даниэль ничего не оставалось, как быстро сжать ладонь Рид на прощание и шепнуть: — Мы разберемся. Мартен пришлёт охрану. Лу протестующе замотала головой. — Сдурели? Мне тут только инквизиторских шавок не хватает, — Рид осеклась. — Прости, Дани, это я не про тебя. Едва не задев Йонаса плечом, Вейсс вышла из палаты, громко стуча каблуками по плитке пола. Только пудровый шлейф её духов щекотал в носу. — Доволен? — Лу отвернулась к окну, не глядя на хилера. Слишком много информации. Слишком много. Как будто грязной палкой в душе проковырялись, расхерачив зажившие шрамы к чертям собачьим. Хотелось уткнуться лицом в колени и тупо орать. Или плакать. Но ни того, ни другого Лу себе позволить не могла. Не при нём. Йонас захлопнул дверь так, что она громко хлопнула о косяк. В пару шагов преодолел расстояние до кровати и осторожно сел рядом с Лу. — Не злись. Я и так в обход инструкциям её провел. — Угу. Мог бы и повежливее быть. — Ну извините, не люблю я инквизиторских. Как будто тебя это удивляет. — Я тоже своего рода инквизиторская, — выпалила Рид и прикусила нижнюю губу. Чёрт. Вообще ни к месту. — У каждого свои недостатки, — Йонас хмыкнул. — Повернись. Лу не шелохнулась. Не получалось взять себя в руки. — Дознаватель с утра был. Всех опросил. Ты одна осталась. К тебе сегодня придёт. — Хорошо. Не спрашивая разрешения, Йонас за плечи развернул её к себе. Рид впилась взглядом в его лицо, больше похожее на один багровый кровоподтек. — Ого… — Ты бы себя видела. Ни хрена не лучше. Больше Лу не сопротивлялась и, сцепив зубы, позволила себя осмотреть. Краем глаза заметила, что костяшки хилера тоже сбиты, как если бы он участвовал в боях без правил. — Пациент буйный попался? — неловко пошутила она, смутно припоминая ночную борьбу в палате, прежде чем она отключилась от происходящего. — Помолчи. Не мешай работать. Йонас сосредоточенно рассматривал её лицо, аккуратно, почти не касаясь, держал над ним ладони. Скулы, нос, губы. Стало жарко, кровь прилила к щекам. Рид не была уверена, что это действие пси, и закрыла глаза. Так проще. Руки хилера опустились ниже. Шея, плечи. Грудь. Живот. — Ай! — Потерпи. Тело ныло ещё сильней, чем прежде, но неприятные ощущения быстро закончились. На живот капнуло что-то тёплое. — Эй, стоп, у тебя кровь носом пошла! Йонас жестом остановил её. Ещё пара минут. — Ты как вообще это делаешь, чёрт возьми?! — Лу с удивлением поняла, что лицо больше не болит. Почти. Так же, как и рёбра. Хилер запрокинул голову. — Так же, как ты херачишь стекло, только пользы больше, — проворчал он, доставая из кармана бумажные платки и прикладывая один к носу. — Тебе поспать надо. Лу приподнялась на коленях, помогая ему унять кровотечение. Облизнула губы — ссадин больше не было. Зато у него — были. — Ну и зачем? Так бы зажило. — Это моя работа. Внутри что-то шевельнулось, заставляя Рид дотронуться до его лица, заправить светлую чёлку, выбившуюся из медицинской шапочки. Хилер странно посмотрел на Лу. Не ожидал. — Лучше ложись, тебе отдых нужен, — устало произнёс он, убирая её руку. Но не отпуская её. Задержав прикосновение чуть дольше, чем было нужно. Не соблюдая субординации «доктор – пациент». — Спасибо. — Да не за что. Не уходил. Прижал тёплую ладонь к спине, чуть ниже почти зажившего благодаря его стараниям ранения. — Почему не уходишь? — Контролирую, чтобы ты никуда не сбежала, — меняя очередную окровавленную салфетку, процедил Йонас. — Да куда я… — В прошлый раз ты тоже так говорила. Не поделишься, кстати?.. — Нет. — И всё же — в какое дерьмо ты вляпалась, Рид? — Если бы я знала. Сейчас я знаю только то, что хочу курить и домой. Устала уже тут валяться. — Скоро. Обычно, конечно, долго лежат, но нам уже намекнули, что в случае чего, тебя есть, кому досматривать. Последние слова он выплюнул с такой ненавистью, что сомнений не осталось — это Даниэль сделала так, чтобы её выписали поскорее. Наверняка они с Мартеном решили перетащить её к «своим» — и в этом не было особой заботы. Просто Приор не до конца был уверен, что она действительно не в курсе его таинственных тайн и секретных секретов. Опасался. Как будто ей было дело до его проблем. «Своих по горло». — Будешь хорошо себя вести — выведу в курилку. Лу закатила глаза. — Странный ты человек. То молчишь неделю, то вот это вот всё. Напрягает. — А ты расслабься, — посоветовал хилер. — Простая вежливость. Ну, может, чуть-чуть сострадания. Зато, может, добрым словом вспомнишь, когда свалишь. — Тебе-то что от моего доброго слова? — Плюс в карму. — Тебе не идет ирония. Фальшивишь. Лу приподнялась на локтях. — Я серьезно. Зачем ты со мной возишься? У тебя всегда работы хренова гора, а ты тут сутками торчишь. Йонас отошёл к окну, внимательно высматривая что-то во дворе. Достал зажигалку, пару раз чиркнул ею. — Я не пойму, что ты хочешь от меня услышать? Если ты… если ты думаешь, что я по старой памяти подкатываю к тебе яйца, потому что узнал, что твой напарник откинулся, то огорчу — нет. Но при всём при этом, ты мне не чужая. Как бы я этого ни хотел. Лу вспыхнула, не ожидая, что разговор примет такой поворот. — Я вообще не об этом. — А о чём тогда? — За мое лечение заплатили. И мне просто интересно, что ты об этом знаешь. Хилер спрятал зажигалку в карман и повёл плечами, как если бы пытался размяться. На спине, в том же месте, где зашивали Лу, сквозь ткань медицинского халата выступило тёмное пятно. — Так спросила бы прямо. Знаешь же, что не люблю, когда вокруг да около ходят. Рид не ответила, понимая, что он прав. «Сука, вечно ляпну, потом думаю». — А про деньги не знаю. Анонимно всё. В дверь постучались. «Не день, а просто праздник какой-то. Всем что-то от меня надо». — Мадемуазель Рид, к вам дознаватель. Пускать? Вопрос был адресован не то Лу, не то Йонасу. Медсестра с любопытством глянула на него и покачала головой. Как будто мысли прочитала. Глупости. Хилер виду не подал и подчеркнуто сухим тоном сказал: — Вы готовы? Лу кивнула, сглатывая. Она, конечно, понимала, что рано или поздно это случится, но всё равно волновалась. Мало ли… Дознаватель уверенным шагом прошёл в палату и улыбнулся, приветственно потрясывая увесистой папкой в руках. Лу крепче вцепилась в больничные простыни, узнав полицая. Его улыбка стала больше похожа на оскал. «Да твою же мать…» — Ну здравствуйте, мадемуазель Рид. Давно не виделись.