Всё, и моё, в придачу, сердце

      — Входи, Ли-кун. Прости за беспорядок, — немного застенчиво добавил Ирука, снимая сандалии. Котацу в центре комнаты был погребён под толщей книг и газет. Запасной жилет лежал на низком столике, а его чашка с утренним кофе стояла поверх нескольких непроверенных бумаг. Ирука слегка покраснел, будучи уверенным, что у столь дисциплинированного Ли квартира в полном порядке.       Но Ли покачал головой.       — Я понимаю. Когда я занят миссиями, трудно найти силы на ежедневную уборку и наведение чистоты.       — Но ты всё равно это делаешь, — язвительно заметил Ирука, уловив недосказанность в словах джонина.       Ли покраснел.       — Ох… ах…       Ирука рассмеялся.       — Тебе не нужно притворяться ради меня, Ли-кун. Твоя работоспособность достойна восхищения.       — Спасибо, Ирука-сан, — он положил пакет с дайконом и насу, которые они успели купить. — Мне начать с овощей?       Ирука оглядел свою беспорядочную жилплощадь и решил, что так будет лучше всего.       — Это было бы очень кстати. А я пока приберусь.       Ирука усмехнулся, услышав, как Ли бросил себе вызов нарезать все овощи за десять минут. Не было никаких сомнений, кто является для юноши примером для подражания. Ирука надеялся, что ради Ли Гай-сан скоро вернётся. При всей весёлости Ли и его, казалось бы, бесконечном запасе хорошего настроения, Ирука мог заметить, что он волнуется. Чунин подобрал охапку книг и принялся расставлять их по полкам, рассеянно делая мысленную заметку о необходимости вытереть пыль. Его растение алоэ нуждалось в поливе, бельё — в сортировке, а шикибутон — в тщательной чистке.       Он подпрыгнул, когда Ли коснулся его плеча.       — Мои извинения, Ирука-сан. Я просто хотел сообщить Вам, что ужин готов.       — Что? — Ирука выглянул в окно и в шоке понял, что солнце зашло. Как он умудрился настолько отвлечься, он понятия не имел. — Прости, Ли-кун, — произнёс он, сокрушённо склонив голову. — Я должен был готовить для тебя, а не наоборот. Я хотел поблагодарить тебя за твой заботливый бенто в обед.       — Не думайте об этом, Ирука-сан, мне было приятно, — подмигнул джонин, — и всегда есть следующий раз.       — О. Конечно, — сказал Ирука с несколько принуждённой весёлостью. Ли ему очень нравился, но он не привык, чтобы рядом с ним постоянно находились люди. Он позволил многим своим дружеским связям сойти на нет. — Да, — повторил он твёрже. — Мы обязательно повторим это снова.

***

      Прошло ещё два дня, прежде чем Ирука начал что-то подозревать.       — Доброе утро, Ли-кун, — поприветствовал он, хотя и с гораздо меньшим энтузиазмом, чем накануне утром.       Молодой человек вытянулся по стойке смирно, став на несколько дюймов выше Ируки, и лучезарно улыбнулся.       — Доброе утро, Ирука, — ответил он и шагнул вперёд, беря у чунина ранец.       Ирука позволил ему это сделать, уже дважды проиграв этот спор ранее, отвлекаясь на осознание того, что Ли не использовал почётное обращение к его имени. Молодой шиноби улыбнулся ему, и Ирука понадеялся, что ошибается в своих опасениях.       Они прошли несколько кварталов в тишине, сопровождаемой лишь шелестом листьев и тихим, успокаивающим мычанием Ли. Утро было прекрасным, несмотря на морозец, из-за которого в предрассветные часы было различимо их дыхание.       — Твоя квартира в северной части города, не так ли, Ли-кун? — поинтересовался он.       — Да.       — Ну, я, конечно, ценю твоё общество по утрам, но не хочу, чтобы ты отправлялся в такую даль, просто чтобы прогуляться со мной. — Ирука не хотел настороженно относиться к Ли, но не мог противиться собственным инстинктам. Однажды он уже так поступил.       Поступь Ли чуть дрогнула.       — О, это не проблема, Ирука, — сказал он, быстро приходя в себя. — Мне нравятся физические нагрузки. У меня сердце радуется, когда я выхожу на солнечный свет, и ещё больше радуюсь, когда вижу тебя.       Ирука резко остановился, и джонин тоже остановился. Его немного пугало умение Ли подстраиваться под все его действия.       Он изучающе посмотрел на шиноби, и Ли прямо встретил его взгляд, не краснея и не смущаясь. Если бы эти слова произнёс любой другой мужчина, Ирука подумал бы, что он флиртует, но Ли… это казалось просто невозможным. Он был всего на несколько лет старше Наруто, Ками ради! Гораздо вероятнее, что Ли просто сказал то, что было у него на сердце, не вдаваясь в подтекст и тонкости.       — Ли-кун, — тем не менее, начал он, — я благодарен тебе за дружбу.       — Но? — тихо спросил джонин, улыбка потускнела и слегка искривилась. Она не была слишком горькой, но в ней появилась резкость, которой Ирука раньше не замечал.       — Но, — он сделал глубокий вдох, — это немного неожиданно и… чересчур. Было бы неплохо, если бы мы на некоторое время ограничились Академией.       Глаза Ли продолжали наблюдать за ним, слишком проницательно.       — Как скажешь, сенсей.       — Спасибо за понимание, Ли-кун, — сказал он, низко кланяясь.       Если Ирука думал, что установление границ вдруг превратит Ли в мелочного и злобного, то он очень быстро оказался неправ. Джонин продолжал относиться к нему с теми же теплом и уважением, что и раньше, хотя теперь он проводил меньше времени в классе Ируки, не было больше совместных прогулок домой и в школу, не было ужинов и почти не было общих обедов. Когда они всё-таки обедали, как правило, присутствовали ещё два-три человека. Ирука ел молча, сожалея, что причинил боль другу, но чувство тревоги, которое он испытывал ранее, не исчезло. Он не мог точно определить, что это, но у него было непоколебимое ощущение, что за ним следят.       Наконец, в пятницу, когда выпал первый снег, он позвал Ли в свой класс. Большинство остальных учителей уже разошлись по домам, а ученики давно разбежались.       — Ли-кун, мне нужно тебя кое о чём спросить. — Ли сел, уделяя Ируке всё своё внимание. — Просто, — Ирука обхватил колени руками, крепко сжимая их, — просто, пожалуйста, пообещай мне, что будешь честен. Дай мне слово, что ты скажешь мне правду.       Ли открыл рот, чтобы немедленно согласиться, затем закрыл его с тихим щелчком, не произнеся ни звука.       Ирука отпрянул назад.       — Ирука… — Ли потянулся следом, но Ирука оттолкнул его.       — Ты следил за мной, — это был не вопрос. Теперь он был уверен.       Учитывая, что Ли был обаятельным, добродушным молодым человеком, не имеющим (по-видимому) ни одной подлой жилки в своём теле, Ирука считал, что его можно простить за то, что он не сразу уловил суть. Но от этого осознание не стало менее жгучим.       — Да, — наконец произнёс Ли. — Прости меня, я не знал, что это причинит тебе такую боль. Я просто хотел присматривать за тобой как можно менее навязчиво. Моя миссия…       Ирука напрягся.       — Прошу прощения?       Ли наклонил голову.       — Моя миссия — обеспечить тебе безопасность.       — А разве тебе не приказано охранять школу?       — М-м… Ирука, мы оба знаем, что причиной последнего нападения была не школа, — спокойно заявил Ли.       Ирука покраснел.       — Это благородно со стороны Хокаге, — пробормотал он, — защищать своего самого дорогого человека. Я восхищаюсь этим.       — Хокаге, — повторил Ирука сквозь стиснутые зубы. Ли явно считал это очень романтичным жестом. Ирука встал, движения были резкими, он чувствовал, как в нём разгорается гнев. — Ну, я иду домой, так что тебе здесь делать нечего.       — Я могу прогуляться с тобой, — с готовностью предложил он.       Ирука не слишком аккуратно запихнул свои планы уроков в сумку.       — Я бы предпочёл побыть один, — жёстко отрезал он.       Плечи молодого шиноби опустились.       — И даже не думай следовать за мной, — сурово добавил чунин.       Ли виновато отвёл взгляд.       — Конечно, сенсей, — неубедительно пролепетал он.       Боже правый. Он надеялся, что Ли никогда не посылали на секретные задания. Он был худшим лжецом из всех, с кем ему приходилось сталкиваться.

***

      Какаши отложил кисточку с чернилами и отпустил АНБУ, стоящих в кабинете, не обращая внимания на их молчаливое неодобрение. Он догадывался, что его ждёт, и Ирука будет признателен, если у него не будет зрителей. Его вспыльчивость порой выходила из-под контроля. Джонин отчётливо помнил, как… приятно было целовать Ируку, до потери дыхания, когда тот выходил из себя.       Впрочем, почти убийственное намерение, приближавшееся к нему, было чуть более серьёзным, чем просто раздражение.       Шикамару медленно подошёл к столу.       — Умино-сенсей? — спросил он, чувствуя знакомый привкус быстро приближающейся чакры. Он вздохнул, получив кивок Какаши. — Что Вы сделали на этот раз?       Какаши поднял бровь, забавляясь его многострадальным тоном.       — Я совершенно невиновен в каких-либо правонарушениях.       Шикамару ещё больше ссутулился.       — Невиновен — не то слово, которое ассоциируется у меня с Вами, — сказал он с небрежной наглостью. — И мне всё ещё нужно, чтобы Вы подписали несколько отчётов о миссиях, так что не позволяйте ему убить Вас, — посоветовал гений, зевнув, и исчез.       В самом-то деле, неужели никто его больше не уважает?       Он снова взял в руки кисточку и осторожно обмакнул её в чернильницу. Когда двойные двери столкнулись с противоположными стенами, он деловито составил отказное письмо на просьбу Анко поставить больше змей на тренировочную площадку. Обычно это задание поручали шиноби низкого ранга, но у Анко была привычка воспринимать отказ… негативно. Он решил, что подпишет записку именем Шикамару.       Прошла целая минута, прежде чем он медленно поднял голову, приветствуя задыхающегося от возмущения чунина, стоящего напротив его стола.       — А, Умино-сан, чем могу быть полезен?       Возможно, это был слишком поспешный шаг, с горечью признал Какаши, когда Ирука, забывшись, вырвал письмо из его рук и разорвал его на кусочки размером с конфетти.       — Ты жалкое подобие человека, — прорычал Ирука.       — Эй, ну-ка, — мягко упрекнул Какаши. Он наклонил голову набок, внимательно изучая чунина. Что бы это ни было, Ирука был искренне обижен. В его чакре ощущалась болезненная вибрация, что заставило Какаши резко выпрямиться. — Что произошло? — потребовал он, забыв про все маски.       — Ты! — выплюнул он. — Ты получаешь какое-то извращённое удовольствие, мучая меня? Я что, игра для тебя?       Какаши встал, весь шутливый настрой мгновенно испарился.       — Что случилось? — резко спросил он.       Ирука сжал руки в кулаки, но ярость угасла, оставив в его чакре пятна горькой обиды.       Какаши плавно и молниеносно обошёл стол, но заставил себя остановиться и не потянуться к собеседнику. Вместо этого он вскинул свой хитай-ате вверх, активируя Шаринган, и сосредоточился на дико колеблющейся чакре.       Ирука отшатнулся назад от внезапного появления джонина рядом с ним.       — Я даю тебе слово, — тихо начал Хокаге. Бессмысленно было пытаться сохранить конфиденциальность, когда четверо АНБУ подслушивают, но он знал, что Ирука впоследствии возненавидит себя за то, что открылся другим. Даже людям, обязанным хранить тайны.       Ирука горько рассмеялся.       — Ты думаешь, что твоё слово будет иметь хоть какое-то значение для меня?       Какаши напрягся, и Ирука ухмыльнулся, понимая, что попал в точку.       — Скажи мне, в чём дело, Ирука.       — Я же просил тебя не называть меня так! — огрызнулся чунин.       — Почему нет? — он наклонился ближе, коснувшись губами уха Ируки, не позволяя тому оттолкнуть себя. — Я называл тебя так, когда был в тебе, заставляя выкрикивать моё имя.       Слова прозвучали едва слышным шёпотом, и Ирука замер, из его горла вырвался низкий хрип возражения.       Какаши воспользовался его минутным оцепенением и притянул ближе.       — Скажи мне.       Ирука ударил головой о подбородок Какаши.       — Ай, сенсей.       Он снова попытался отстраниться, но Какаши крепко держал его за руки.       — Зачем ты снова так со мной поступаешь?       Какаши перехватил руку чунина, когда она поползла к его жилету.       — Я не понимаю, о чём ты, Ирука, — честно ответил он.       Ирука недоверчиво покачал головой.       — Я не знаю, — резко повторил он, слегка встряхнув его для убедительности. — Скажи мне.       — Ли, — просто сказал Ирука.       Какаши в замешательстве отпрянул назад.       — Что с ним? — спросил он в смятении.       — Ты приказал ему сблизиться со мной. Ты приказал ему подружиться со мной, быть всё время рядом. Что дальше? — спросил Ирука. — Он тоже будет меня трахать? Убедится, что я хороший и послушный? Это определённо сработало у тебя. Ты давал ему советы?       Какаши до боли сжал руки.              — Это был не мой приказ. Он причинил тебе боль?       Ирука не мог правильно интерпретировать его тон, но миазмы дикой жажды крови сгустили атмосферу в комнате, и Ирука в шоке уставился на Шаринган, который теперь выглядел как трёхконечная звезда. Он никогда раньше не видел ничего подобного.       — Какаши…       — Причинил? — снова осторожно спросил Какаши.       Ярко-красный цвет Шарингана резко контрастировал с появившимися плотными чёрными, похожими на лезвия наконечниками, и Ирука почувствовал, что его воля утекает, и он не может пошевелиться.       — Сенсей, закрой глаза.       Но Ирука не мог. Это было так прекрасно и ужасающе.       Какаши накрыл глаза Ируки ладонью, чтобы защитить его от Шарингана.       — Ответь мне, Ирука. Ли причинил тебе вред?       — Н-нет. Конечно нет, — ответил он, покоряясь силе Какаши и чувствуя себя немного дурно. Он боролся за то, чтобы снова обрести самообладание, и медленно начал восстанавливать контроль над своей чакрой. Ирука никогда не сомневался в силе Шарингана Какаши, но никогда прежде он не испытывал её в столь интимной форме, и от этого ощущения его чуть не расплющило. Его чувства до сих пор не угасали.       — Приведите мне Рока Ли, — внезапно прорычал Какаши, и Ирука, повернув голову, увидел у входа двух АНБУ.       Те склонили головы и исчезли.       Постепенно давление в комнате ослабло.       — Ты в порядке? — спросил Какаши, всё ещё держа Ируку за руки.       Ирука отшатнулся. Он почувствовал облегчение от того, что Какаши отпустил его, решительно признал он себе.       — Ты не приказывал Ли делать ничего из этого, — сказал он. Это уже не было вопросом.       — Не приказывал, — подтвердил Какаши. — Мой приказ Ли заключался в оценке мер безопасности школы, не более того, — спокойно заявил он, опуская хитай-ате и снова прикрывая Шаринган. — Он решил, что хочет погрузиться в жизнь Академии, и я позволил, но его отчёты содержали только записи о проблемах охраны.       Гордость Ируки уязвлял тот факт, что даже после предательства Какаши он по-прежнему хотел ему верить. Он хотел доверять ему. Но шиноби, которые не учатся на своих ошибках, долго не живут.       — Полагаю, это может быть правдой, — тихо произнёс он, — но тогда ты очень хорош в уловках. Это твоя особенность.       Какаши невольно вздрогнул.       — Не стесняйся, спроси его напрямую, — сказал Какаши вместо ответа и поднял взгляд.       Рок Ли нахмурился, увидев чунина в кабинете Хокаге.       — Ирука, что-то случилось?       Какаши напрягся.       — Ирука? — повторил он обманчиво легкомысленным тоном.       Ли покраснел.       — Ах, мы друзья, Хокаге-сама, — быстро сказал он.       Это, безусловно, было правдой, но Ли выглядел таким виноватым, что даже Ирука подумал, будто он лжёт.       Какаши усмехнулся, прищурив глаза, но Ирука почувствовал, что ему не до шуток. Судя по тому, как напрягся Ли, ему тоже.       — Изложи свою миссию по отношению к школе.       — Оценить безопасность и определить, как можно увеличить время реагирования в случае нового нападения, — быстро отрапортовал Ли.       Ирука нахмурился.       — А как насчёт той части, где говорится о наблюдении за мной?       Ли перевёл взгляд с Ируки на Какаши, смутившись.       — Сенсей, я не… — он покачал головой. — Не было никакого упоминания о наблюдении за тобой.       Ирука испустил сдержанный вздох, прежде чем начать кричать.       — Ли-кун, ты сказал мне ранее, что твоя миссия — защищать меня!       — Ох. Это, — Ли нервно прочистил горло. — Я не имел в виду, что моё назначение — защищать тебя. Это была миссия, которую я сам себе дал.       — Какой ты дотошный, — проворчал Какаши.       Ли гордо поднял голову, хотя на его щеках появился яркий румянец.       — После того как я узнал, что те нукенины нацелились на тебя, сенсей, я решил, что буду тебя оберегать.       Ирука разочарованно потёр виски.       — Ли-кун, ты должен был просто сказать мне об этом.       Ли немного криво улыбнулся.       — Я не хотел тебя беспокоить. И, в общем, это дало мне повод проводить с тобой время.       — Оу, — Ирука искренне не знал, что сказать. Конечно, Ли не был… он не?..       Какаши скрестил руки.       Ли шагнул вперёд, настороженно глядя на Хокаге, и поклонился чунину.       — Приношу свои глубочайшие извинения, если я обидел тебя своим безрассудством, Ирука.       Ирука беспомощно уставился на него.       — Как трогательно, — грубо и невежливо сказал Какаши. Он вернулся к своему столу. — Умино-сан, если Вы удовлетворены объяснениями Рока Ли, он может продолжать выполнять свои обязанности на территории школы, — он мрачно повернулся к джонину лицом и добавил: — Он будет делать это исключительно в рамках первоначально заявленных параметров миссии. Больше никаких… внеклассных обязанностей.       Выражение лица Ли стало пустым, и он резко кивнул.       — Ты свободен.       Шиноби поклонился и начал удаляться, но остановился рядом с Ирукой.       Видимый глаз Какаши опасно сузился.       — Джонин, это был приказ.       Ли тут же исчез.       Ирука не мог удержать свой рот закрытым, в этом всегда была его проблема, язвительно подумал он, и сказал:       — В этом действительно была необходимость?       Какаши изучающе покосился на Ируку.       — Ты всегда можешь снова пригласить его к себе. Уверен, это сотворит с ним чудеса.       Ирука покраснел, но выпрямился и сурово посмотрел на Хокаге.       — Ли не единственный, кто следит за мной? — холодно спросил он.       Какаши облокотился на стол и наклонился вперёд.       — Ты не хуже меня знаешь, что в деревне шиноби нет секретов. Некоторые шиноби считают, что твоя безопасность заботит меня…       — Кто-то должен сказать им правду, — едко перебил Ирука.       Какаши усмехнулся, суровый изгиб его губ был заметен даже сквозь маску.       — За тебя говорит твоя обида, но ты же знаешь, что ты важен для меня, Ирука, — мягко сказал он. — Я пытался тебе это сказать.       Ирука отвернулся, ненавидя, что какая-то идиотская часть его души всё ещё жаждет услышать слова, которые никогда не сорвутся с губ джонина.       — Видимо, трудности перевода.       Он не успел дойти до двери, как Какаши снова прижал его к груди, жилет упёрся ему в спину.       — Больше не приглашай Ли к себе домой, — настоятельно произнёс он.       В Ируке вспыхнула ярость, он резко развернулся и замахнулся, шокированный, когда его кулак угодил прямиком по рту Какаши, сбив маску. Сердце больно стукнулось о рёбра, дыхание перехватило в горле. О боже. Он ударил Хокаге. Он задумался, будут ли его сначала пытать или же сразу казнят.       Они стояли в таком положении вечную секунду, голова Какаши откинулась назад от силы удара.       Затем Какаши выпрямился и поклонился Ируке.       — Прошу прощения, сенсей. Я заслужил это.       Ирука покачал головой, чувствуя оцепенение.       — Нет. Вы — Хокаге, я не должен был… — он отвёл взгляд. — Почему Вы позволили мне…       Какаши слегка улыбнулся, поправляя маску.       — Как я уже сказал, я заслужил это, — он отступил за свой стол. — Если это всё, Умино-сенсей, то мне действительно нужно снова приступить к тому письму.       Ирука покраснел, чувствуя себя жалким.       — Я… — но что он мог сказать? Ничего не было. Он повернулся и пошёл прочь.       Из тени материализовался Шикамару и лениво прислонился к стене.       — Это было забавно. Я всегда считал его довольно умным, но он так и не смог понять, что поймал Вас на удочку, а?       Какаши не смотрел в сторону дверей, через которые скрылся Ирука. Он бросил кисть обратно на стол и встал.       — Мне нужно, чтобы ты передал сообщение Анко.

***

      Когда Ирука вернулся домой, Ли стыдливо стоял на лестничной площадке, освещаемой единственным работающим уличным фонарём.       — Ли, — простонал он, — я действительно не в настроении разбираться с этим сегодня.       — Я знаю, — быстро ответил он. — Я понимаю. Просто мне показалось, что ты обиделся на Хокаге из-за моей оплошности, — он вздохнул, когда Ирука обошёл его. — Тебе не стоит на него обижаться, сенсей.       Ирука посмотрел на Ли.       — К твоему сведению, он не единственный, на кого я обижен.       Ли дёрнулся, удивлённый.       — Ты злишься на меня? Но я лишь хотел защитить тебя.       — Я был миссией, — он с досадой провёл рукой по волосам. — Хватит с меня быть чёртовой работой джонинов.       Юный шиноби выглядел опечаленным.       — Я клянусь тебе, Ирука-сан, я твой друг.       — Ты солгал мне. Ложь путём замалчивания — всё равно ложь, — прорычал он, когда джонин открыл рот.       Ли утих, выглядя пристыженным.       — Ты прав, сенсей. Я не хотел тебя огорчать, но это не оправдание. Я был слишком безрассуден, принимая это решение за тебя.       Ирука отказался смягчать своё сердце.       — Ты должен уйти, Ли-кун.       — Да, сенсей, — покорно ответил Ли. — Спокойной ночи.       

[Зажав в ладони Драгоценность — Эмили Дикинсон].

Зажав в ладони Драгоценность,

Заснула я.

Был тёплый день,

И ветер нежный.

«Не пропадёт», я верила.

Проснулась — и бранила пальцы,

От Камня ни следа.

Ну что ж, теперь от Аметиста

Одни воспоминания.