Уродливая Императрица

Сюэ Цзюньлян посмотрел на реакцию Тэн Юня и вместо того, чтобы рассердиться, рассмеялся. — Вы первый человек, осмелившийся оттолкнуть этого Императора. Тэн Юнь почувствовал, что его, все еще охваченные жаром, губы готовы дернуться. Ему было девятнадцать, когда его отправили на поля сражений, и он десять лет завоевывал и защищал границы. Он уже не в том возрасте, когда никто ничего не знает, но Тэн Юнь всегда был целомудренным человеком. Хотя пленных постоянно предлагали для личного удовлетворения, когда они захватывали город, как Великому Генералу, Тэн Юню было важно дисциплинировать свое поведение. Следовательно, он был довольно сдержан и не искушен в этой области, не говоря уже о таком глубоком затяжном поцелуе. Он никоим образом не мог сравниться с Сюэ Цзюньляном. Мочки ушей Тэн Юня были ярко-красными. Даже его грудь, выглядывающая из-под приоткрытого воротника, была окрашена в розовый. Заметив все это, Сюэ Цзюньлян подумал, что эта Уродливая Императрица просто застенчива. По правде говоря, если сравнивать только фигуры, то немногие красавицы могли сравниться со стройной фигурой Уродливой Императрицы. Сюэ Цзюньлян уставился на эту бледно-розовую шею и, вероятно, из-за того, что действие выпитого вина было достаточно сильным, он почувствовал, что его телу жарко. Сев на краю кровати, Сюэ Цзюньлян протянул руку и неопределенно коснулся мочки уха Тэн Юня. Тэн Юнь, вздрогнув, с опаской смотрел на него, не моргая. Сюэ Цзюньлян убрал руку, думая, что Императрица была довольно интересной. С тех пор как он женился на Императрице, он не завершил с нею брак. Вначале он был слишком занят войной, и у него не было настроения заботиться о гареме. Позже он просто забыл о ней, уделяя ей внимание лишь в той мере, какая позволяла сохранить титул Императрицы. Довольный юношеской реакцией Императрицы, Сюэ Цзюньлян собой даже немного гордился. Похлопав по кровати, он с улыбкой сказал: — Ладно, идите сюда. Я больше не буду ничего делать. Тэн Юнь не пошевелился, что сделало Сюэ Цзюньлян еще более гордым. Тем не менее, Сюэ Цзюньлян действительно перестал дразнить Императрицу. Он снял верхнюю одежду и отбросил корону в сторону. Задув свечи, он лег на кровать и похлопал по пустому месту рядом с собой: — Идите сюда, а-то холодно. Увидев, что он действительно лег, Тэн Юнь медленно передвинулся. Без света свечей в комнате было темно и ничего не было видно. Тэн Юнь был далеко от него, и лег там, где был, не раздеваясь. На кровати было только одно одеяло, и так как он лежал на приличном расстоянии, Тэн Юнь не мог должным образом им накрыться. Сюэ Цзюньлян рассмеялся. Повернувшись на бок, он притянул к себе Тэн Юня и накрыл его стеганным одеялом. Нежно похлопав собеседника по спине, он сказал: — Спите. Сегодня пришлось следовать слишком многим традициям. Я очень устал. Конечно же, это была еще одна бессонная ночь для Тэн Юня. Ранним утром следующего дня Цзян Юй и Сю Яо пришли, чтобы помочь своим хозяевам привести себя в порядок, но увидели разбросанную по полу одежду. Даже корона закатилась в угол. Императрица выглядела сонной, и, естественно, они подумали о том, о чем думать не следовало, представляя сцену, произошедшую прошлой ночью. *** Принцесса страны Тэн вышла замуж, и Тэн Шану, как её дяде, пришлось остаться на празднование во дворце на ночь. Искренне или нет, но было много людей, поднимающих тосты и поздравляющих его со свадьбой принцессы. С тех пор, как он вступил в официальную должность, ему редко приходилось так напиваться, ведь даже навыки питья нужно было тренировать. Но вчера он был единственным человеком из страны Тэн в окружении чиновников страны Сюэ. Так что неизбежно, что к нему подходили, заставляя пить слишком много. Когда Тэн Шан проснулся, он был совершенно дезориентированным, а в голове пульсировало. Похмелье было неприятным и вызывало у него тошноту. И, честно говоря, лучше бы он терпел похмелье, но не тошноту. Тэн Шан сел и несколько раз моргнул, пытаясь прочистить зрение. Его цвет лица был практически пепельный. Он несколько раз сглотнул, пытаясь смочить пересохшее горло. Оно болело так сильно, что казалось, было просто разорвано. Руки, лежащие на кровати, яростно сжались. Он обнаружил, что парчовое одеяло под ним было в пятнах крови и какой-то невообразимой грязи. Спрятав голову между ладонями, Тэн Шан сжал бедра вместе. Кажется, что-то вытекло из его задней части, отчего его дыхание сбилось, прежде чем он глубоко вздохнул. Тэн Шан все еще помнил события прошлой ночи. Отношение Сюэ Цзюньляна к нему было очевидным: в некотором смысле, Тэн Шана, как и Тэн Юня, нельзя было оставлять в живых. Каким бы талантливым и опытным ни был Тэн Шан, он был диким тигром, которого нельзя было приручить. Предыдущий Император Тэн с детства благоволил к Тэн Шану, и по этой причине он никогда бы не подумал о предательстве страны Тэн. Но теперь в стране Тэн для Тэн Шана не было места. К счастью, в такое время он встретил Сюэ Хоуяна… Люди часто говорили, что Тэн Шан и Тэн Юнь очень похожи характером. Они оба были доброжелательны и решительны, но Тэн Шан знал, что это неправда. Изначально Тэн Шан был брошенным сиротой, а после стольких лет пребывания на официальном посту, доброжелательность Тэн Шана была растоптана, и теперь он был всего лишь постыдным лжецом и лицемером. Когда Тэн Юнь отправился на поле битвы, как Великому Генералу, ему пришлось обуздывать насилие с помощью такого же насилия, хотя всю свою жизнь он не желал убивать людей. Но Тэн Шан был другим. Единственным желанием Тэн Шана было укрепление страны. И чтобы сделать свою страну могущественной и почитаемой потомками, Тэн Шан чувствовал, что стал совершенно беспринципным человеком. Встреча с Сюэ Хоуяном для Тэн Шана была неожиданной. Когда он увидел, как Сюэ Хоуян смотрит на него, Тэн Шан понял, что, возможно, он не умрет, как только приедет в Пекин. Прошлым вечером они слишком много пили, и Сюэ Хоуян намеренно или ненамеренно выпил несколько чаш с вином вместо Тэн Шана. Вань Нян Хоу оправдывался тем, что Тэн Шан спас ему жизнь, но каждый понимал, что это не было правдой. Без сомнения, Сюэ Хоуян был великим человеком, но, к сожалению, ему судилось повстречать Тэн Шана. Тэн Шан встал и начал одеваться, чтобы скрыть неоднозначные следы на своем теле. Что-то все еще стекало по его бедрам, но он проигнорировал это. Закончив одеваться, он открыл дверь и поспешил из дворца. *** Одежда Сюэ Хоуяна выглядела немного растрепанной. Было время утреннего суда, и так как он не покидал дворец, ему пришлось переодеться во дворце, после чего он поспешил в парадный зал. Он был совсем не пьян прошлой ночью. Он просто сошел с ума от желания и, использовав опьянение в качестве прикрытия, яростно схватил того человека и повалил на кровать. Сюэ Хоуян провел по лицу ладонью. Ему было так стыдно, что проснувшись сегодня утром, ему было сложно смотреть Тэн Шану в лицо, и он убежал, словно спасался от смерти. На протяжении всего утреннего заседания Сюэ Хоуян был рассеян и выглядел так, будто его душа покинула тело. Такие детали не могли ускользнуть от глаз Сюэ Цзюньляна, и он намеренно попросил его остаться после суда. Они гуляли в саду, когда Сюэ Цзюньлян спросил его: — Какое дело настолько обеспокоило нашего Великого Генерала? Сюэ Хоуян смущенно почесал свой затылок: — Ваше Величество все-таки заметили... Я... Увидев его реакцию, Сюэ Цзюньлян расхохотался и похлопал другого человека по плечу, заставив Сюэ Хоуяна почувствовать себя растерянным. Сюэ Цзюньлян сказал: — Хоуян, я не знаю, что или кто мог заставить тебя вести себя так, но знаешь, с тех пор, как ты вернулся с войны в Пекин, ты никогда не разговаривал со своим старшим братом в подобном тоне… Мне даже показалось, что я увидел второго младшего брата таким, каким он был, когда был ребенком. Сюэ Хоуян был ошеломлен на мгновение. Затем его уголки рта расплылись в улыбке: — Независимо от того, каким стал ваш младший брат, он определенно не сотворит ничего вразрез Его Величеству. Сюэ Цзюньлян кивнул: — Я тебе верю. Все в порядке... Но все же, давай поговорим о твоих волнениях. Сейчас я просто твой старший брат, и если у тебя есть какие-либо проблемы, пожалуйста, дай мне знать. Не важно, что за проблемы ты пытаешься решить, просто расскажи мне. Лицо Сюэ Хоуяна стало лихорадочно красным. Кашлянув, чтобы прочистить горло, он, наконец, сказал: — Я... я случайно сделал кое-что плохое другому человеку, за что хотел бы извиниться. Но боюсь, что теперь этот человек не хочет меня больше видеть... Может даже так быть, что одними извинениями ничего не добиться. В общем, я не знаю, что делать. — О? — Сюэ Цзюньлян, казалось, глубоко задумался, а потом добавил, — А другой человек, случаем, не возлюбленная моего второго младшего брата? — С...старший брат! Как вы можете говорить такие... — не в силах закончить предложение, Сюэ Хоуян, глубоко вздохнув, замолчал. Сюэ Цзюньлян похлопал его по плечу: — Мой второй младший брат талантлив, смел и мужествен, к тому же у него хорошая внешность. Кто посмеет не полюбить тебя? Я принял решение, я женю тебя. Независимо от того, кто эта другая сторона или каков её статус, женись на ней немедленно.