Уродливая Императрица

Тэн Юнь собирался кивнуть, но увидел улыбку Сюэ Цзюньляна. Его сердце вдруг снова подпрыгнуло, и лицо его невольно начало гореть. Сюэ Цзюньлян, естественно, не позволил Тэн Юню отказать ему: — Пошли. Цзян Юй все это время молча стоял позади. Разумеется, он понял, что имел в виду Император. Он быстро попросил дворцовых слуг подержать фонари и осветить путь Императору Сюэ и Тэн Наню Хоу. Сюэ Цзюньлян всю дорогу держал руку Тэн Юня. Тот хотел отдернуть её, но Сюэ Цзюньлян держал его крепко и не отпускал. Тэн Юнь перестал пытаться вернуть свою руку и просто позволил Сюэ Цзюньляну держать её. Сюэ Цзюньлян чувствовал, что атмосфера была как раз подходящей, и когда он собирался воспользоваться возможностью, чтобы проделать несколько маленьких трюков, он увидел перед собой свет фонарей — кто-то приближался к ним. Сюэ Цзюньлян пригляделся, и оказалось, что это Наследный Принц Сюэ Пэй и трое братьев Хэ. Трое братьев Хэ выстроились, как разбойники, преграждающие дорогу, держа в руках большие клинки, и со свирепым выражением на лицах. Маленький Принц стоял перед ними, сложив руки на груди, с выражением лица, как у взрослого. Когда они увидели приближающегося Сюэ Цзюньляна, то немного запаниковали. Казалось, они не ожидали, что Император Сюэ будет проходить мимо. Сюэ Цзюньлян с улыбкой спросил: — Что делает Маленький Принц? — Этот сын… этот сын… Как только Маленького Принца спросили, он, заикаясь, запнулся. Трое братьев Хэ позади него тоже были сбиты с толку. Сюэ Пэй некоторое время колебался, словно собираясь с духом, и сказал: — Этот сын не будет утаивать правду. Этот сын здесь, чтобы остановить Тэн Наня Хоу! — О? Сюэ Цзюньлян спросил: — И почему ты хочешь остановить Тэн Цина? Сюэ Пэй кашлянул, как бы подбадривая себя, а затем громко озвучил: — Этот сын считает, что Тэн Нань Хоу недостоин жить во дворце Юньфэн. Он не Императрица и не достоин быть Императрицей. С древних времен во дворце Юньфэн жили только императрицы императоров. Сюэ Цзюньлян только двусмысленно улыбнулся, когда услышал это. Увидев такую улыбку отца, Маленький Принц сжался. Тэн Юнь знал, что Сюэ Пэй недоволен им, потому что Тэн Ин поджег дворец Юньфэн. Хотя он и не был Тэн Ином, теперь он использовал это тело, так что это было неоспоримо. На самом деле Маленький Принц Сюэ Пэй был человеком, который ценил любовь и праведность. Хотя он был немного молод, его поведение было слишком экстремальным. Тэн Юнь боялся, что Сюэ Цзюньлян привлечет Сюэ Пэя к ответственности, и сказал: — Этот скромный подданный действительно считает себя аморальным и некомпетентным, и если он будет жить во дворце Юньфэн, боюсь, это может вызвать недобрые сплетни. — Кто осмелится сплетничать? — Сюэ Цзюньлян не давал Тэн Юню возможности отступить. Он сказал с улыбкой, — Этот Гу думает, что он хорошо разбирается в людях. Тэн Цин обладает прекрасной способностью подавлять восстания. Он также добродетельный человек, который может терпеть злые сплетни и при этом давать хорошие советы. Почему он недостоин? Маленький Принц распрямился и произнес: — То, что слышал этот сын, было совсем другим. Репутация Тэн Ина всегда была плохой, и он умеет только льстить, чтобы получать выгоду от других… Отец также учил этого сына, что убеждать людей нужно не словами, а поступками. Сюэ Цзюньлян спросил: — Тогда чего ты хочешь? Сюэ Пэй ответил: — Этот сын осмеливается просить Тэн Наня Хоу соревноваться с братьями Хэ. Если он сможет победить их всех, то этот сын не будет безрассуден. Он будет в распоряжении своего Отца Императора, и если он захочет наказать этого сына, этот сын не откажется от своих слов. — В противном случае? — Иначе этот сын продолжит стоять здесь. И даже если Тэн Нань Хоу сможет войти во дворец Юньфэн, он не сможет закрыть рот этой толпе! Видя, что отец и сын зашли в тупик, а атмосфера становилась все более и более напряженной, Тэн Юнь вдруг улыбнулся: — Принц хочет попробовать навыки боевых искусств этого скромного министра, зачем быть таким серьезным? Раз Его Величество сейчас тоже здесь, почему бы этому скромному министру не спросить разрешения и не попробовать? — он сделал паузу, а затем продолжил, — Если этот скромный министр будет соревноваться с каждым из братьев Хэ, то кто-то один, как проигравший, неизбежно потеряет покой. Как насчет стрельбы из лука верхом на лошади? Все братья Хэ были военными ветеранами, а езда верхом и стрельба из лука — одно из самых главных умений на поле боя. Естественно, они не испугались предложения Тэн Юня и сразу же согласились. Сюэ Цзюньлян смотрел, как Тэн Юнь улыбается, но в его глазах был неизбежный азарт. Он на мгновение потерял рассудок. Он все еще помнил, что, когда увидел Тэн Юня на поле боя, тот был таким неотразимым и таким привлекательным. Этот человек был рожден, чтобы быть генералом, талантливым и резким. Сюэ Цзюньлян рассмеялся. Тэн Юнь повернулся, чтобы посмотреть на него, думая, что с ним что-то не так, но увидел его нежную улыбку и растерялся. После выпитого вина, его обычное безразличие и отчужденность, казалось, исчезли. Он слегка похлопал Тэн Юня по плечу и мягко сказал: — Это как раз то, что нужно. У этого Гу никогда не было возможности увидеть навыки Генерала Тэна. Теперь у этого Гу будет возможность хорошенько их разглядеть. Гу уверен, что Генерал Тэн его не разочарует. Тэн Юнь не боялся чужой жесткости, потому что у него тоже есть набор железных костей, и он никогда особо не страдал от чьего-либо грубого обращения. Наоборот, он боялся, когда другие мягко разговаривали с ним, и так как у Императора Тэна было много сыновей, не было ничего странного в том, что он был один. Тэн Юнь рос как ребенок без отца, а его мать умерла молодой. Никто не относился к нему нежно и с любовью, пока в его жизни не появился Тэн Шан. Он был первым человеком, который был к нему добр и заботился о нем. Когда он покинул страну Тэн и отправился на поле боя, он никогда не забывал Тэн Шана и лелеял его в своем сердце. Теперь вторым человеком, который был добр к нему, оказался Сюэ Цзюньлян. Тэн Юнь сглотнул и открыл рот, чтобы что-то сказать, но не мог найти слов. Наконец, он просто сказал: — Спасибо, Ваше Величество, за вашу заботу. Я сделаю все, что в моих силах. Сюэ Цзюньлян приказал людям зажечь фонари, и все отправились к ближайшему тренировочному полю. Через каждые несколько шагов на столбах горели факелы, освещая обширную территорию. Огненные искры в ночи казались очень эффектными. На огромном тренировочном поле царила торжественная и волнующая иллюзия, словно они оказались на поле боя. Цзян Юй попросил привести лошадей. По одному на каждого из трех братьев Хэ и одну для Тэн Юня. Вдалеке установили мишень для стрельбы из лука, а рядом поставили два факела. Мишень была освещена, но все еще виднелась тускло под ночным небом. Из-за кромешной тьмы и слабого освещения трудно было разглядеть цель, не говоря уже о попытке попасть в центр. Но эти четыре человека стремились стрелять из лука верхом на лошадях, что было еще сложнее. Однако такой вид верховой езды со стрельбой из лука был для них чем-то простым. Во время маршей и сражений на поле боя были неизбежны внезапные атаки или захват крепости ночью. Солдаты практиковались в верховой езде и стрельбе в темноте. У трех братьев Хэ были свои луки и стрелы, и они приказали кому-то принести их. Тэн Юнь попросил Цзян Юя найти для него лук. Неожиданно Тэн Юнь взвесил лук и с улыбкой сказал: — Я должен попросить Стюарда Цзяна, чтобы он нашел для меня более легкий лук. Боюсь, после вина, я не смогу натянуть такой тяжелый и тугой лук. Маленький Принц и братья Хэ посмеивались над ним: он даже не может натянуть лук, как он сможет пустить стрелу? Чем сильнее натянута тетива, тем мощнее будет сила выстрела, и тем быстрее будет лететь стрела. Если он возьмет легкий лук, то только будет осмеян как дилетант. Все четыре аккуратно сели на лошадей. Тэн Юнь нес несколько стрел на спине, держа поводья в одной руке и легкий лук в другой. Трое братьев Хэ взглянули на Тэн Юня, посмотрели друг на друга и молча пришпорили лошадей. Тэн Юнь тряхнул поводьями и последовал за ними. Тетивы братьев Хэ были крепки. Естественно, они стреляли издалека. Тэн Юнь сначала не торопился, наблюдая, как они натягивают луки. Он тоже отпустил поводья, вынул из-за спины три длинные стрелы и обеими руками натянул тетиву. Однако его стрелы не попали в цель. В тот момент, когда трое братьев Хэ выпустили свои стрелы, Тэн Юнь также нашел подходящий момент и отпустил тетиву. Полет трех длинных стрел смешался с шумом ветра. Потом все услышали только три звука «тын, тын, тын» и еще несколько слабых звуков, как будто что-то упало на землю. Тэн Юнь без паузы выпустил три стрелы, затем тут же поднял руку и достал последнюю длинную стрелу. Натянув лук, он изогнулся корпусом и выпустил её. Не проверяя, попала ли она в цель, он развернул лошадь и поехал назад. Цзян Юй попросил людей поднять фонари и увидел, что в цель попала только одна стрела. Не было никаких сомнений в том, что её цвет был цветом стрелы Тэн Юня. Затем Цзян Юй попросил кого-нибудь найти длинные стрелы братьев Хэ. Недалеко он нашел три стрелы Тэн Юня, воткнувшиеся в землю. А рядом с ними лежали три разрубленные длинные стрелы. Цзян Юй положил все стрелы на деревянную тарелку и показал их Сюэ Цзюньляну. Сюэ Цзюньлян с улыбкой поднял сломанную стрелу и спросил: — Теперь ты убежден? Лицо Маленького Принца Сюэ Пэя покраснело, а затем побледнело. Братья Хэ с изумлением смотрели на свои сломанные стрелы, чувствуя стыд. Увидев, что они потеряли дар речи, Сюэ Цзюньлян не стал их заставлять. Он просто сказал: — В таком случае, давай уйдем. Уже поздно. Сюэ Пэй ничего не мог возразить. Он смеялся над тем, что Тэн Юнь попросил более легкий лук, но даже используя более легкий лук, другая сторона смогла расколоть чужие стрелы. Маленький Принц мог только стиснуть зубы, встать на колени, чтобы попрощаться, а затем убежать. Сюэ Цзюньлян улыбнулся: — Если Наследный Принц побеспокоит тебя в будущем, ты сможешь преподать ему урок. Тэн Юнь произнес: — Хотя Наследный Принц еще молод, он человек, который ценит любовь и праведность, он честный и талантливый, и в будущем он обязательно станет успешным человеком. — О... Сюэ Цзюньлян вдруг двусмысленно улыбнулся: — Оценка Тэн Цина Наследного Принца кажется довольно хорошей, но ты должен знать, что сын этого Гу, естественно, и твой сын. — Ваше Величество… Сердце Тэн Юня подпрыгнуло от шока. Предыдущие действия и слова Сюэ Цзюньляна были просто двусмысленными, но его слова в это время не могли быть более четкими. Сюэ Цзюньлян сказал: — Пойдем. Ты еще не переоделся. Сюэ Цзюньлян повел шокированного Тэн Юня во дворец Юньфэн. Сегодняшний дворец Юньфэн был полностью оформлен в счастливых ярко-красных тонах. Даже полог кровати, простыни и одеяла были заменены Жуй Сюэ на ярко-красные. На столе стояли красные свечи, хорошее вино и посуда, а подходящие по цвету свадебные кубки и фонари вместе бросались в глаза. Сюэ Цзюньлян попросил Жуй Сюэ принести чистое платье. Жуй Сюэ сказала с улыбкой: — Поскольку вы уже пришли с банкета, почему бы не надеть другую свадебную одежду? Сюэ Цзюньлян только хмыкнул на её разговорчивость, но не стал её винить. Он знал, что Тэн Юнь был тонкокожим, и решил его поддразнить: — Переодевайся скорее. Жуй Сюэ хихикнула и отступила. Через некоторое время она вернулась, принеся новое красное платье, после чего удалилась, все еще улыбаясь. Во внутренней комнате остались только Сюэ Цзюньлян и Тэн Юнь. Тэн Юнь немного не знал, что делать. Он взял свою одежду и сказал: — Этот министр осмеливается попросить Ваше Величество выйти, чтобы я смог переодеться. Сюэ Цзюньлян сказал с улыбкой: — Зачем мне выходить? Я хочу помочь тебе переодеться. Говоря это, он протянул руку, чтобы развязать одежду Тэн Юня. Тэн Юнь отпрянул назад, как будто был окружен огнем. Но он не хотел подходить к кровати, и его лицо покраснело. Видя, что ему некуда отступать, Сюэ Цзюньлян, естественно, продолжил развязывать ему пояс. Он помог ему снять верхнюю одежду и, бросив её на кровать, взял чистое свадебное платье, чтобы надеть его. Тэн Юнь привык к тому, что его обслуживают другие, но Сюэ Цзюньлян никогда не обслуживал его, поэтому его движения неизбежно были немного скованными, что заставило Сюэ Цзюньляна рассмеяться. После того, как Тэн Юнь оделся, Сюэ Цзюньлян наконец понял, почему Жуй Сюэ так счастливо улыбалась, когда уходила. Оказалось, что это свадебное платье не имело ни пояса, ни пряжки, и его нельзя было завязать. Оно могло только свободно свисать. Тэн Юнь вдруг почувствовал, что лучше было не переодеваться. Небольшое чайное пятно не играло никакой роли, но теперь, когда он так одет, переодеться обратно будет непросто. Когда Сюэ Цзюньлян приводил в порядок его одежду, его руки намеренно на некоторое время задержались на его талии. Тэн Юнь не смел пошевелиться, но чувствовал, как дрожит его талия. Ему было слишком знакомо это чувство. Сюэ Цзюньлян всегда дразнил его, когда он был Императрицей, однако не слишком. Сейчас же, смотря на это двусмысленное поведение, у Тэн Юня внезапно возникло ощущение, будто Сюэ Цзюньлян уже знал кто он. Уже знал, что он Тэн Юнь, и что он был фальшивой Императрицей, и теперь намеренно хотел напомнить ему о прошлом. Тэн Юнь все еще помнил, как Тэн Шан говорил ему, что Сюэ Цзюньлян, возможно, знал, что он Тэн Юнь, но он думал, что Сюэ Цзюньлян не имел возможности проверить, был ли он действительно Императрицей. Сюэ Цзюньлян был очень доволен небольшим изменением Тэн Юня и с улыбкой сказал: — Уже поздно. После того, как мы выпьем свадебного вина, почему бы Тэн Цину не сопроводить меня в постель? Тэн Юнь поджал губы и ничего не ответил. Конечно, Сюэ Цзюньлян знал, что Тэн Юнь был мужчиной, и было невозможно сломать его защиту и так легко проникнуть в его сердце. Кроме того, Сюэ Цзюньлян не хотел заставлять его, поэтому он просто улыбнулся и сказал: — Лицо Тэн Цина такое красное. Ты о чем-то подумал? После чего он протянул руку и нежно погладил щеку и подбородок Тэн Юня. Шрамы на его лице стали намного меньше, но Сюэ Цзюньлян все еще злился на императорского врача, что уже нельзя было ничего сделать. Однако Сюэ Цзюньлян также сыграл свою роль в появлении этих шрамов, поэтому, когда он думал об этом, то не знал, что чувствовал в своем сердце. Тэн Юнь был польщен лаской Сюэ Цзюньляна и не пытался избежать его руки. Только тогда Сюэ Цзюньлян опустил руку, чтобы больше его не беспокоить, а затем с улыбкой сказал: — Разве Гу похож на такого беспокойного человека? Ты, должно быть, устал сегодня. Сказав это, он пошел за кубками с вином на столе и передал один Тэн Юню. Оба выпили из них. Затем Сюэ Цзюньлян лег на кровать в одежде и похлопал по пустому месту рядом с собой. Тэн Юнь тоже должен был лечь в одежде. Сюэ Цзюньлян натянул на них одеяло и внезапно рассмеялся. Он достал из-под простыни горсть лонгана и семян лотоса. Тэн Юнь увидел семена лонгана и лотоса, и жар, ушедший с его лица, вернулся. В первую брачную ночь на супружеское ложе клали семена лонгана и лотоса, что означало оплодотворение и раннее рождение ребенка. После этого ни один из них не говорил, и свечи в комнате не гасли. Сюэ Цзюньлян закрыл глаза, и вскоре его дыхание стало ровным. Тэн Юнь не знал, спит тот уже или нет, но сам он не мог заснуть. Когда он закрывал глаза, он думал о прошлом, прокручивая по кругу сцены, что очень его раздражало. Сюэ Цзюньлян, естественно, не спал. Он просто закрыл глаза, так как боялся, что Тэн Юнь смутится. После долгого ожидания он все еще слышал, как Тэн Юнь вздыхает или переворачивается. Сюэ Цзюньлян чувствовал, что если он ничего не сделает, Тэн Юнь будет ходить кругами, и конца этому не будет видно. Постепенно свет свечи становился все тусклее и тусклее. После некоторой борьбы пламя, наконец, погасло. Сюэ Цзюньлян открыл глаза и сел. Услышав движение, Тэн Юнь быстро закрыл глаза и притворился спящим. После чего он услышал, как человек рядом с ним садится, а затем шорох одежды. Жар вокруг него становился все более и более очевидным, поскольку другой человек, как можно заключить, склонялся к нему. Тэн Юнь задумался, открывать ли ему глаза или продолжать притворяться спящим, как вдруг ему в ухо ударило горячее дыхание. Тэн Юнь чуть не шевельнулся от неожиданности. Сюэ Цзюньлян наклонил голову, чтобы поцеловать его в мочку уха, и горячий воздух хлынул ему в ухо. Тэн Юнь подумал, что, к счастью, свеча погасла, и не видно, что он притворяется спящим. Ухо Тэн Юня лихорадило. Он вспомнил, что не снял одежду и укрылся парчовым одеялом. Все его тело, понятное дело, нагрелось, и выступил тонкий слой пота. После его уха губы мужчины коснулись уголка его рта. Сердце Тэн Юня билось все быстрее и быстрее, и он почти не мог больше сдерживаться. Он думал о том, когда притвориться, что он проснулся. Сюэ Цзюньлян опустил голову и нежно поцеловал его в губы. Это был всего лишь мимолетный поцелуй, и он тут же поднял голову, что заставило Тэн Юня вздохнуть с облегчением. Тэн Юнь еще больше не осмелился открыть глаза. Сюэ Цзюньлян, казалось, вздохнул. Его голос был очень тихим, как будто он разговаривал сам с собой. Он сказал: — Тэн Юнь, ты правда не понимаешь… Услышав то, что он сказал, Тэн Юнь даже не осмелился выразить свое негодование. Конечно же, он знал, что он Тэн Юнь. Его руки, спрятанные под одеялом, схватились за подол одежды. Рука Сюэ Цзюньляна продолжала нежно поглаживать его щеку и шею. — Ты не понимаешь... Возможно, это возмездие. Я убил тебя тогда и пожалел об этом, а потом оказалось, что единственным человеком, о котором я хотел заботиться, был ты... Я заботился о тебе. Все во дворце Юньфэн было восстановлено, как было. Даже книги в кабинете остались прежними, потому что я любил тебя. Даже Цзян Юй мог это видеть. И лишь ты, мудрый и решительный генерал, не можешь этого увидеть. Это действительно возмездие… Тэн Юнь был еще больше потрясен. Услышав, как он упоминает о восстановлении дворца Юньфэн, сердце Тэн Юня забилось, как барабан, и он испугался, что даже Сюэ Цзюньлян может его услышать. Хотя другая сторона не сказала этого прямо, для Тэн Юня, умного человека, это было совершенно ясно — Сюэ Цзюньлян знал все. И он также знал, кем была Уродливая Императрица, которая когда-то жила во дворце Юньфэн. Сюэ Цзюньлян, сказав это, замолчал. Через некоторое время он вздохнул, снова опустил голову, чтобы поцеловать его в лоб, и лег. Тэн Юнь наконец вздохнул с облегчением, когда услышал ровное дыхание Сюэ Цзюньляна. Все его тело казалось измученным и рухнуло на кровать. Его спина была мокрой от пота. Теперь он не знал, что думать и что делать. Оказалось, что Сюэ Цзюньлян уже давным-давно обо всем знал, и только что он сказал, что заботиться о нем. Тэн Юнь вдруг подумал, что неужели Император Сюэ был полон решимости взять его во дворец, на самом деле не для того, чтобы его высмеять, а потому что... Тэн Юнь перевернулся и повернулся к Сюэ Цзюньляну спиной. Он медленно поднял руку и прикрыл губы. Палящая температура, казалось, обожгла ему руку. Тэн Юнь почувствовал, что его дыхание тоже стало горячим. Он не спал всю ночь. На следующий день Сюэ Цзюньлян проснулся рано утром, потому что ему нужно было идти в суд. Сюэ Цзюньлян, вроде бы, был в порядке. С улыбкой почесав переносицу, он сказал: — Не ленись, скорее вставай. Мы должны идти на утренний суд. Если мы опоздаем, министры ударят в барабаны и упразднят Императора. Тэн Юнь не спал всю ночь. Накануне перед свадьбой он тоже плохо спал, поэтому теперь у него кружилась голова. Он пробормотал: — Мне следует идти на утренний суд? — Естественно, или Тэн Нань Хоу хочет быть ленивым? — спросил Сюэ Цзюньлян, а глядя на растрепанную одежду и растрепанные волосы Тэн Юня, он не мог не прищуриться. Быстро поцеловав его в губы, он сказал, — Вставай. Вздремнешь после утреннего суда. Тэн Юнь широко открыл глаза, словно очнувшись ото сна, и быстро встал. — Этот скромный министр… этот скромный министр просто не ожидал, что он может пойти на утреннее заседание, так как... Сюэ Цзюньлян, несомненно, знал, что он собирался сказать, и перебил с улыбкой: — Я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Не для того, чтобы заключить тебя в тюрьму, а чтобы увидеть, как ты демонстрируешь свои амбиции. В этом ведь и есть настоящий Тэн Цин, не так ли?