В мастерской, полвторого

— Пацаны прийти могут, — с сожалением говорит Хэнк, отрываясь от Кисы, который сидит у него на коленях. — Могут, — вздыхает Киса и неохотно слезает. — Хватит на сегодня камингаутов с нас, да? Хотя Мелу, наверное, было бы похуй. Хэнк думал об этом. Мел бы точно забил хуй, а вот Гендос мог и поморщиться. В любом случае, он не был готов к тому, чтобы это все открыть и отвечать на какие-то вопросы. Они поэтому и пошли к нему, чтобы не объяснять, почему заперли дверь в мастерской. Один раз уже было, и второй стал бы подозрительным. — Может узнать, где они шароебятся? — предлагает Киса, явно занятый теми же мыслями. — Тип, сколько у нас времени есть? Хэнк по-быстрому отправляет в беседу «ЧВ» сообщения с вопросом, придут ли они побухать. — Мел — через час, Гендос попозже. — Значит, у нас точно полчаса в запасе, если не рисковать, — заключает Киса и снова придвигается к Хэнку. — Не переживай, мамка когда к теткам поедет, на всю ночь у меня зависнем, по-нормальному. Хэнк представляет картины этого «по-нормальному» и сглатывает. Там можно будет не спешить и не ютиться на ободранном узком диване. Там можно будет нормально лежать вдвоем на одной кровати и вообще много чего вдвоем сделать. — Ты загрузился как будто бы, Хенкалина. — Размечтался скорее. Дверь закрыта? — Закрыта. — Отлично, — говорит Хэнк и опускается на колени перед Кисой. Быстро, чтобы не передумать. *** — Это чем я такое заслужил, — выдыхает Киса, когда Хэнк пытается трясущимися руками расстегнуть ему ширинку. — За красивые глаза. До этого он ограничивался только дрочкой, впрочем, Киса претензий не предъявлял. А Хэнк думал, ждал подходящего момента. А сейчас ждать как будто бы заебало. Мало ли сколько им осталось с этой ебанутой жизнью? Ваня помогает ему с ширинкой, и они в четыре руки стягивают ему штаны до коленей. — Полностью снимать не надо мало ли че, — тихо говорит Киса, и Хэнк с ним соглашается. Догола они раздеваются только когда уверены, что никто их не беспокоит — а так приходится крыситься по углам и задирать друг другу одежду. Он кладет руки Кисе на бедра, подается вперед и берет в рот головку. Слишком глубоко боится — Киса не раз давился при излишнем энтузиазме, а у него опыта в любом случае больше, чем ноль. Киса рвано вздыхает, когда Хэнк проходится языком по головке, и стонет, когда он начинает осторожно двигаться. Киса вообще очень громкий, как и в обычной жизни. — Охуенно Хенкалина, охуенно, — Киса лихорадочно гладит его по руке. — Зубы осторожней только. — Бля, прости. — Похуй, — он вдруг берет его за лицо и проводит рукой по губам. — Ты красивый пиздец, я тебе говорил? Такое Хэнку говорила только мама. Ну, может, Оксанка еще. Когда они детьми были. Но Киса, кажется, смотрит серьезно. Он не знает, что на это ответить, поэтому снова берет в рот, чтобы не думать. Киса осторожно кладет руку ему на волосы, словно боится спугнуть, и Хэнк даже удивляется, что он такой деликатный — совсем не в его духе. — Пиздец, Хэнк, с тобой хорошо. Он сам плавится, наконец-то понимает, в чем тут кайф и почему у Кисы тоже стояло, когда он сосал. Кайф, когда под тобой человека настолько кроет. А Кису кроет так, что Хэнк начинает слышать что-то невразумительное, прям как в их первый «взрослый» раз. «Люблю тебя, пиздец» Хэнк не сразу осознает сказанное, а когда осознает, зависает. Кисины бедра под ним подрагивают, ему явно не нужно много, и поэтому Боря отстраняется и додрачивает ему рукой, заранее задрав свитер, чтобы не испачкать. Киса дергается, откинув голову назад, а Хэнк завороженно смотрит, как капли спермы попадают на плоский живот. — Ща, — до него доносится голос Кисы. — Пять сек, я тебе тоже сделаю. — Не надо мне тоже, — говорит Хэнк и поднимается, садясь рядом. У Кисы совсем не вид человека, которого сейчас можно в рот ебать. Растерянный у него вид, пиздец. Как будто Хэнк ему не отсосал как мог, а избил хорошенько. — Кис… — Че Кис, — Киса немного оживает и натягивает на себя штаны. — Измажешься. — Похуй вообще. Хэнк берет его за плечо, заставляя повернуться к себе. Он знает, что ему неловко, ему тоже пиздец как непросто щас. — Я слушал внимательно, — он начинает говорить, но Киса недовольно мычит и закрывает лицо руками. — Да заткнись, бля, проехали. Мало ли че я пизжу, когда… — Так это неправда? — тихо спрашивает Хэнк, и они пару секунд сидят в гнетущем молчании. — Правда, бля, — вздыхает Киса и все-таки на него смотрит. — Стал бы я… Ну, ты понял, я говорил уже. — Понял, — Хэнк сглатывает и берет Кису за руку. — Че за пидорский подкат, — Киса закатывает глаза, но руку не выдергивает. — А мы с тобой пиздец натуралы, еблан, — огрызается Хэнк. — Я тоже, Вань. Думаю, я тоже. Точнее, знаю.