Выживу любой ценой

На следующий день после того, как труп чиновника привезли к дому, в котором стал жить Сынмин, Ким пошёл обратно в деревню по вызову, так и не сомкнув глаз. Синяки под глазами, бледно белая кожа и взлохмаченные волосы выдавали усталость, а дрожащие руки делали парня любопытным для глаз народа: Люди, проходящие мимо него, оборачивались и глазели, не скрывая этого, и перешёптывались между собой. да и одежда его была похожа на мешок картошки. Складывалось впечатление, что это идёт не приезжий лекарь, а нищий молодой первопроходец, который за свою недолгую жизнь пережил всевозможные испытания: жару, холод, ураган, потоп, войну - и другие. Медицинская палата находилась чуть дальше самой деревни и дорога заросла высокой травой и сорняками, которые царапали кожу через парчовые штанины. Добираться было довольно трудно ещё при том, что на улице палило солнце, а под рукой кроме черной дырявой шляпы не было ничего. Весь запыхавшийся Сынмин остановился возле дороги, уже давно заросшей, и стал пить воду, которую ему вручила девочка в деревне. Она играла с ребятами в прятки, увидела, что Ким направляется в конец жилой местности, преподнесла фляжку и по-доброму улыбнулась ему, провожая взглядом. Врач поблагодарил малышку и ушел с мыслями о том, что обязательно её как-нибудь отблагодарит материально. Вот Сынмин сидит на вытоптанном островке из поломанных растений и отдыхает, чтобы потом продолжить свой путь. -Почему за мной не отправили повозку, неужели я должен идти до туда пешком? Ворчал вслух Ким и сам себе поддакивал, соглашаясь со своим возмущением. Через несколько минут он поднялся с колючей травы и направился к медицинской палате. В спину подул прохладный ветерок, разлохмачивая и без того запутанные волосы. По его телу пробежала дрожь и не зря. Сзади послышалось, как будто кто-то молниеносно пролетел, затем парень получил тяжёлый удар по лопатке, от которого тот повалился в сорняки. От испуга Ким попятился назад, но в одно мгновение из ниоткуда прилетел ещё один удар, только уже по левому боку, от чего Сынмин покатился по траве и через метров пять остановился, сплёвывая застылый сгусток крови. Раскрыв глаза, перед глазами всё поплыло. Врач увидел перед собой фигуру, объятую чёрным дымом. Тогда Ким, после того как его зрение восстановилось, смог рассмотреть незнакомца получше. Чёрные длинные волосы, завязанные в хвост с лентой вместо резинки, развевались на ветру. Костюм был того же цвета, поглощая лучи солнца. Завершением образа была физиономия, на которой отражались нотки ненависти, он так же смотрел на врача, когда появился возле его дома; Глаза гарели алым цветом, вызывая настоящий страх у брюнета. Призрак взмахнул рукой. В ту же секунду трава сровнялась с землей и на почве стали вырисовываться иероглифы один за другим, складываясь в целое предложение. Ким многозначно посмотрел на них, потом на незнакомца, снова на них и обратно. -Послушай, я ничего не понял. Воцарилась тишина, молчаливый собеседник с недоумением развёл руками и подлетел к лежащему Сынмину, схватил за горло и прижал к земле. Лицо исказилось то ли горестно, то ли гневно. Один только взгляд мог сказать о том, что Киму конец. По поверхности почвы снова забегали очертания и это были уже не иероглифы, а чётко различимые рисунки. Врач повернул голову в сторону их, пребывая в полуживом состоянии. От ледяных рук, что сильно сжимали горло, подступили слёзы, поэтому в глазах всё расплывалось. Сынмин пытался убрать руки, но силой призрак превосходил его самого в несколько раз. Тут юноша испарился и появился уже в метре от него, смотря вдаль. Пока Ким поднимался с земли, его и след простыл, остались только отпечатки от его босых ног. Видимо парой обуви его обделили. Прокашлявшись, Сынмин направил взгляд на очертания, но ничего больше не увидел. Сзади него вдалеке послышался мужской голос со стороны обведшего дома, куда Сынмин и направлялся. Он звал врача, быстро нагоняя его. Ким понял, тот парнишка, похожий на десятилетнего мальчика спас ему жизнь тем, что вовремя появился в поле зрения призрака. Ещё бы чуть-чуть позже он подошел, его бы уже не стало. Врач поплелся следом, чуть похрамывая от боли в районе ребер, так как более мощный удар пришёл именно в то место и Сынмин не был уверен, не сломаны ли его кости. В душе заложилось опасение, не придет ли этот душевнобольной снова, ждать ли ему скорейшей смерти или нет? Пока он размышлял об этом, уже было дошёл до своего спасителя, который остановился возле него весь запыхавшийся. А когда разогнул спину, озадаченно посмотрел на него, но спрашивать о состоянии не стал. -Господин, как вас можно назвать? Голос подошедшего оказался не таким уж и низким, даже наоборот. Кажется, ему и правда лет десять, но он довольно высокий, по виду и не скажешь. Сынмин откашлялся и ответил: -Ну, Ким Сынмин. Я приезжий лекарь. Глаза парнишки сверкнули и он широко улыбнулся, но улыбка сразу пропала. Он стал более серьёзным, взяв брюнета за руку. -Я как раз вас и искал! Господин Ким, вы припозднились, лекарши совсем обезумили, а с ними и их хозяйка! Беда наступает, идемте скорее. После этих слов он потащил Сынмина за собой, ни на минуту не отпуская, то и дело по странному оглядывался. Сынмин не выдержал и отдёрнул руку, недоверчиво спрашивая: -Уважаемый, вас что-то беспокоит не так-ли? Как ни странно, он попал прямо в цель. Юноша отвёл взгляд в сторону, где только что лежал Сынмин. -Господин Ким, это ведь был призрак? Голос его подрагивал, а зрачки сузились от наводящего ужас суждения. Врач покачал положительно головой, свыкаясь где-то внутри себя с мыслью, что теперь за ним будет следовать по пятам монстр, жаждущий прикончить его в любой момент. Про себя всплакнув, Ким вдруг поднял взор на парнишку и взял за руку, осторожно начал: -Слушай, а ты случайно не разглядел его повнимательнее, пока шел за мной? -Нет, к сожалению. Но я слышал о похожем призраке от своего деда. Когда тот был моложе, он заботился о своем младшем брате, очень любил его. В один из вечеров он вернулся домой и нечего было есть, поэтому он отправился на охоту, оставил брата одного. На следующий день дед вернулся, а его уже нигде не оказалось. Всю деревню обыскал, позже оказалось, что друзья его позавидовали красоте младшего братца да и убили. После этого стали пропадать люди, ну или сходить с ума в лучшем случае. Сынмин слушал историю на одном дыхании, а после того, как парнишка закончил, он загорелся и стал любопытствовать дальше. -Не мог бы ты отвести меня к своему дедушке после того, как я навещу больных? -С радостью! Так и закончился диалог и в последующие десять минут Сынмин и юноша шли в тишине, только изредка младший интересовался у Кима про его личную жизнь и работу. А Ким в свою очередь старался отвечать более правдиво и осторожно, чтобы мальчишка не заподозрил, что Сынмин по какой-то причине прибыл сюда из будущего. Только когда они начали подходить к палате, Ким все-таки спросил, как зовут мальца. Тот ответил беззаботно «Тэун! Хван Тэун!». Сказанные слова таким радостным тоном позабавили Сынмина, от чего тот не сдержал усмешки. Тэун нахмурил брови и надул обиженно щеки. От такой картины Врач не сдержался и уже не скрывая свое веселье, казалось бы, неуместно засмеялся, но это разрядило обстановку, что очень помогло снять стресс. Вот они вдвоем заходят в помещение, чем-то похожее на нынешний дом Сынмина. На пороге его встречают две озабоченные дамы, которые как услышали разговоры снаружи, сразу подбежали к двери, встречая долгожданного гостя. -Господин, мы вас так заждались, хозяйка сошла с ума, мы не знаем что делать! Девушки в унисон начали тараторить, что аж у Сынмина заболела голова, но он успокоил их, укладывая обратно в постель. Перед началом осмотра лекарь по обычаю надел самодельную маску, которая за время нахождения в кармане помялась и выглядела, честно сказать, уродливо. Осматривая руки одной из подчиненных женщины из чиновничего дома, Сынмин заметил растущие волдыри. Пока они походили на цвет кожи, но по словам лекарши, она в последнее время не ранилась, если не учитывать то, что случилось при дворе. На теле второй лекарши вырастали точно такие же волдыри, но уже переходили на вторую стадию заболевания. Они были светло лавандового цвета, которые походили скорее на синяки. Из-за того, что болезнь находилась на первых стадиях развития, помутнение рассудка пока не случалось, но сказать того же о женщине язык не повернется.