Тёплым апрельским вечером мы встретились

Тёплым апрельским вечером воздух ощущается совершенно иначе. Хочется полной грудью вдохнуть запах противно-сладких лип, которые уже во всю начинают расцветать, с головой окунуться в вечернюю свежесть — она обладает способностью пробуждать любовь к жизни. Всё, что остаётся сейчас Итэру, — изображать вид бурной деятельности, а по факту тупо пялить в тетрадь, надеясь, что репетитор по математике сжалится и наконец отпустит его домой. В душной комнате одного открытого окна мало. Итэр бы с удовольствием вышел в него, будь оно открыто полностью. Хотя вряд ли. На ближайшие четыре месяца его жизнь расписана поминутно: в конце мая первый экзамен, в июне — все остальные. На июль остаётся поступление, на август — переезд. М-да уж, с таким плотным графиком даже дышать не удаётся, не говоря уже обо всём остальном. — Что с тобой сегодня? — вымученно вздыхая, спрашивает репетитор. Она, видимо, тоже уже от него устала — такого путёво-непутёвого ученика ещё поискать надо. — Ладно, мы и так уже долго сидим, дорешаешь дома и в следующий раз разберём, — устало говорит женщина. Итэр и слова вставить не успел. Впрочем, так даже лучше. Он лишь кивает, собирает вещи в рюкзак и кладёт на стол шестьсот рублей — ровно, без сдачи. Лучше бы он эти деньги на что-то другое потратил. Пачка чипсов и то кажется полезнее на фоне бесконечных заданий по математике, от которых головой о стол биться хочется. Итэр медленно спускается по лестнице, понимая, что последний автобус давно ушёл и, похоже, до дома придётся добираться пешком. Так даже лучше. Дома ждут только бесчисленные варианты по физике и профильной математике. Так хоть есть шанс потянуть время, побыть наедине с собой, дать волю своим мыслям и всё в таком духе. Запах мерзко-сладких лип бьёт в нос сразу, как только Итэр оказывается на улице. Начинает смеркаться, солнце медленно заходит за горизонт. Пустынный вид вечерних дворов успокаивает. Хорошо, когда никого нигде нет. Итэр застёгивает свою кофту, суёт руки в карманы и, устремив взгляд себе под ноги, плетётся домой. Не самое приятное место, если быть честным. Не только из-за того, что ни о чём другом, кроме учебы, там думать не получается, но и из-за того, что родители, вероятнее всего, опять насядут на уши и будут либо говорить об учебе и сильно нагнетать, так как времени-то почти не осталось, либо отчитывать за очередную драку, которую сегодня Итэр, между прочим, не развязывал. Да и в принципе сегодня он ни с кем не дрался — на рекорд идёт, однако же. — Эй ты, красавица, не хочешь к нам присоединиться? Ну вот. Накаркал. Хотя, может, если просто проигнорировать непонятно откуда взявшуюся компанию, то конфликта получится избежать. Жаль только, что Итэр никогда не пытался их избегать. Иначе бы ему не угрожали постановкой на учёт с четырнадцати лет. Один раз вступился за сестру, другой — сам за себя. И с тех пор пошло-поехало. Итэр не боялся врезать даже тем, кто по комплекции был слажен лучше, кто был больше него в два раза. Его это не волновало ни капли. Но зато волновало его родителей и, в особенности, его сестру. Поэтому пришлось учиться сдерживать свою агрессию. Лишние проблемы никому не нужны были, а факт того, что он стоял когда-то давно на учёте, может знатно испоганить будущее, так что остаётся только терпеть и ещё раз терпеть. — Вы случаем ничего не попутали? — Итэр всё же обернулся. Может, хотя бы в этот раз получится решить всё мирно? — Ну нихуя себе, — восторженно пролепетал источник шума. Лицо выглядело знакомо, только Итэр, как ни пытался, не мог вспомнить, что за человек стоял перед ним. — А на первый взгляд по тебе и не скажешь, — издевательски протянул незнакомец. — Не скажешь — что? — Ну-у, ты ведь явно из этих, — над Итэром издевались открыто и прямо. Он стоял на том же месте, крепко сжимая в руке лямку рюкзака. Вся эта ситуация выводила из себя — терпение медленно ускользало сквозь пальцы. Похоже он станет причиной очередного мордобоя. — Допустим, ну а дальше что? — Итэр ненавидел, когда его приравнивают к «этим». Из-за длинных золотых волос его часто путали с девушкой, а когда узнавали, что он парень, кричали направо и налево о том, что он пидор. Он себя, конечно же, таковым не считает — до социального дна ему ещё плыть и плыть и до такого он вряд ли когда-нибудь сможет добраться. Всё-таки маломальские признаки нормальности у него есть. — До сих пор не понял, что с такими принято делать? — сердце Итэра пропустило удар. Он наконец-то вспомнил, что за человек перед ним стоял. Иль Дотторе — гроза местной шараги, детей со двора и бездомных собак. Когда-то они с Итэром сцепились так, что, наверное, весь двор их разнимал. Было это, правда, давно, лет двенадцать назад, однако такое не забывается, к сожалению или к счастью. А потом ещё и в школе вместе учились, только в разных классах, и особо не пересекались. Итэра всегда мучил вопрос: кто вообще додумался ребёнка в России назвать на итальянский манер? Хотя родители Итэра явно ничем не лучше, тоже решили выделиться на фоне остальных. — Блять, ты мне сейчас угрожаешь? — ядовито усмехнулся Итэр. Дотторе явно не был настолько опасен, чтобы Итэр не смог с ним справиться. Однако сегодня он был вместе со своей свитой, поэтому излишняя осторожность бы не помешала. У Панталоне в кармане всегда найдётся нож, Арлекино сама по себе человек страшный. — Сегодня мне хочется только провести воспитательную беседу — не более. Посмотрим, что ты из неё вынесешь. Что будет дальше — зависит только от степени усвоения сегодняшнего урока. Итэр закатил глаза. Речь Дотторе была слишком пафосной, а сам он выглядел, как напыщенный гусь. Итэр его не боится. Дотторе больше раздражал, нежели чем нагонял страх. Правда, сегодня с ним была его свита. А Итэр был один. Он действительно не понимает, почему Дотторе решил докопаться именно до него. Скучно стало? Заняться больше нечем? В чём причина? — Иди нахуй, — Итэр закатил глаза, а Дотторе только рассмеялся. Как же бесит. Итэру безумно хочется вмазать Дотторе так, чтобы его кровь волной накрыла всю детскую площадку. Его уже не пугает до сих пор наблюдающая со стороны свита. Сдерживать себя крайне тяжело, но Итэр обещал. Обещал сестре и матери, что не будет затевать драки с первыми встречными. Даже если они неправы. Даже если они сами напрашивались на драку. Ни в коем случае. Это ведь несложно, так? — Ты сам нарываешься, — кто бы говорил. Это не Итэр нарывается. Это Дотторе над ним издевается. Терпение Итэра лопается. Ускользает, как песок, из-под пальцев. Он делает шаг в сторону Дотторе, замахивается. И остаётся стоять в ступоре. Никто, кажется, не понимает, что произошло. Мгновение — и вот уже Дотторе сидит на коленях, хватаясь за свой затылок, шипя от боли. Так ему и надо. Потому что нечего доёбываться до всех подряд. Итэр внутри себя ликует, снаружи — не подаёт вида. Он всё ещё не понимает, кто приложил так Дотторе, что он встать не может. Вряд ли это кто-то из его свиты. Сначала Итэр так и подумал, но это, получается, уже френдли фаер какой-то. Насколько бы странной ни был Дотторе со своей компанией, на подобное они не способны. Ну, наверное. Итэр поднимает взгляд, осматривается и видит низкого синеволосого паренька, отбежавшего в сторону. Он одет в чёрное худи с накинутым на голову капюшоном, синие джинсы, а в руках держит скейт — видимо им он и ударил Дотторе. Их взгляды пересекаются на секунду. Итэр готов поспорить, что никогда не видел настолько красивых глубоко-сине-фиолетовых глаз. Повезло же кому-то. Итэр родился с карими глазами и временами ему хотелось выколоть их вилкой, лишь бы не видеть столь ненавистно-скучный цвет. Панталоне, до которого наконец-то дошло, что происходит, вытащил нож из кармана и кинулся на парня со скейтом. Итэр в два шага преодолел расстояние между ними, схватил Панталоне за руку. Скрутил так, что нож из неё попросту выпал, а Панталоне издал какой-то невнятный звук, на который Итэр даже внимания не обратил. Он ударил Панталоне коленом в живот и отбросил в сторону. Тот упал на спину, затем перевернулся на бок, скручиваясь от боли. Блять. Дело явно плохо. Итэр не только обещание нарушил, но ещё и натравил на себя Дотторе и его команду — так просто они это вряд ли забудут. Краем глаза Итэр заметил, как Арлекино судорожно набирает кого-то на телефоне. — Ало, полиция? Здесь драка, — говорит она дрожащим голосом, и Итэр понимает, что всё пиздец как плохо. Он толком ничего не успевает сообразить, хватает за запястье синеволосого парня и бежит. Бежит со всех ног куда глаза глядят. Случайный очевидец — а впоследствии и непосредственный участник — уличной перепалки не сопротивляется, даже, кажется, старается не отставать от Итэра. Они пробегают несколько кварталов, а потом, завернув в какой-то переулок, останавливаются. Итэр тяжело дышит, опираясь на колени, незнакомец — тоже. Непонятно даже: воздуха не хватает из-за бега или же из-за внезапно подступившего страха. Итэр же говорил, что ничего не боится. Разве не так? — Какого хуя? — Итэр схватил стоящего напротив парня за грудки. Расстояние между ними резко сокращается. Похоже, кто-то сейчас взорвётся от злости. — Чего? — непонимание всей ситуации чётко отпечатано на его лице. — Блять, — шипит Итэр. Напряжения между ними столько, что, кажется, скоро начнут бить молнии. — Ты зачем вмешался? Я бы и сам спокойно от них ушёл, лишние проблемы мне не нужны. — Это, я так понимаю, вместо «спасибо»? — недовольно отозвался незнакомец, сжав руку Итэра, чтобы, по всей видимости, ослабить его хватку. Итэр с силой оттолкнул парня — к счастью, тот не упал — и опустился на бордюр, зарываясь пальцами в волосы. Что теперь с ним будет? Что теперь ему будет? Ему так не хочется думать об этом сейчас. Почему он просто не прошёл мимо? Почему он не смог просто проигнорировать? Почему? На улице заметно потемнело, запах лип уже давно перестал чувствоваться, в небе красовалась восходящая луна. И снова наступила тишина. Лишь бы тревожно-спокойный вечер не добил Итэра окончательно. Лишь бы ничего больше не произошло. — Уже четыре года меня обещают поставить на учёт, — начал он. — Меня это не пугает, потому что слов у них всех больше, чем дела. Но я дал обещание сестре и матери, что больше не буду ввязываться в драки. И опять его не сдержал, — Итэр горько усмехнулся. Он вообще не понимает, зачем это всё рассказывает. Просто как-то накатило, захотелось поделиться. — Ясно, — отрезал незнакомый парень. — Мне так-то дела нет до твоих проблем. Я не просил тебя ввязываться и вступаться за меня, — Итэр, хоть и не знал наверняка, был уверен, что в этот момент парень закатил глаза. — То, что ты сам с собой справиться не можешь, тоже не моя проблема. Эти слова задели за больное. Хотя он был прав. Никому нет дела до проблем Итэра, никто не просил его ни за кого вступаться, и он точно и определённо не может поладить сам с собой. Даже слова Дотторе были не настолько жестокими как те, что вылились на него сейчас. — Я тебя тоже не просил вмешиваться. Сам говоришь одно, а на деле выходит совсем другое, — синеволосый парень уже начинал бесить Итэра. Его в целом все ужасно раздражали, особенно сейчас. Что он скажет, когда придёт домой? — Но всё равно спасибо, — ранее сказанные слова неприятно кольнули Итэра. Он решил сказать то, что сам хотел бы услышать. Но вряд ли ему кто-то это скажет. — И тебе спасибо, — ответил парень. — Если уж на то пошло, то преимуществ у меня в уличной драке явно больше, — он кивнул на свой скейт, — поэтому я и сказал, что тебе лучше было не вмешиваться. Итэр удивлённо изогнул бровь, но ничего не сказал. Его поразила наглость стоящего перед ним парня. Видимо, он по степени выёбистости был таким же, как Дотторе. Или, может, ещё хуже. — И не думай, что я вступился за тебя, — выпалил он. — Я Дотторе на дух не переношу, поэтому решил не упускать возможности. А ты просто жертва обстоятельств, — продолжил он, усаживаясь рядом. — Ну охуеть теперь, — усмехнулся Итэр. Несомненно он является магнитом для таких людей. Незнакомца хочется ударить. Посильнее. Чтобы весь гонор с лица стёрся. Но не сейчас. Он не может ещё раз нарушить обещание, данное сестре и матери. — Если хочешь врезать, то пожалуйста. — Обойдусь, — такое ощущение, будто над ним нарочно издеваются. — Меня, кстати, Скарамуччей зовут, можешь звать просто Скара или Скар, — парень протянул руку Итэру. — Итэр, — пожал он руку теперь своего нового знакомого. — Итак, Итэр, что ж ты такого сделал, что Дотторе решил до тебя доебаться? — Я чё, по-твоему, свечку над ним держал? Не думаю, что им нужен для этого повод. Сказал, что у меня волосы слишком длинные и всё на этом. — Понятно, — вздохнул Скарамучча. — Ты случайно не в тридцать пятой учишься? Мне кажется, я тебя там видел пару раз. Ну или кого-то очень похожего на тебя, если ты всё-таки там не учишься. — Да, я оттуда, — кивнул Итэр. — Прости конечно, но тебя я там не замечал никогда. — Оно и понятно, всё время пялишь в свои тетради или в свой телефон, — рассмеялся Скарамучча. — Удивительно, что ты вообще кого-либо замечаешь. Итэр пожал плечами. Он не был тем человеком, который всегда в курсе всех событий. Наоборот старался держаться подальше от всего этого: сплетни он любил меньше всего. Ночной воздух окутывал спокойствием, которого Итэру так не хватало. Он шумно вдохнул. Новый знакомый совершенно не внушал доверия, но тревога рядом с ним постепенно отступала. Он сидел, опираясь на заведённые за спину руки, и ему до ужаса хотелось просидеть так до утра. Одному или в компании Скары — неважно. Лишь бы снова не испытывать пробирающую насквозь тревогу, от которой все конечности сводит. — Может в телеге спишемся? — предложил Скарамучча. Итэр кивнул, включил свой телефон и протянул его Скару, показывая свой аккаунт в телеграмме. — О-о-о, ща найду. Телефон Итэра завибрировал в руке, оповещая владельца о том, что Скар всё-таки его нашёл. Итэр не успел забрать свой телефон: Скарамучча буквально выхватил его из рук и начал что-то в него вбивать. Через пару минут он его вернул, а Итэр увидел в телефоне новый контакт, подписанный как «Скарамучча». Ничего другого, в принципе, он и не ожидал. — Ну всё, пиши звони, — улыбнулся Скар. — Обязательно, — усмехнулся Итэр. Они просидели так ещё минут десять, а потом толстовки уже просто-напросто перестали справляться с ночной прохладой. Невольно и нехотя пришлось встать с земли и пойти домой. Итэр и Скарамучча шли молча — оба, похоже, были вымотаны всем произошедшим за день, поэтому сил на разговор не оставалось. Оказалось, что им обоим нужно идти в одну сторону, чему Итэр откровенно удивился. Они столько лет жили практически бок о бок, а он никогда на Скара не обращал внимания. Ни в школе, ни во дворе, ни по пути домой. Будто его до этого момента и не существовало вовсе. Путь занял около тридцати минут. Итэр, будучи самым умным и сообразительным (нет), побежал совершенно в другую сторону. В тот момент ему просто было не до этого. Надо было как-то спасать свою жопу, а не думать, какой путь окажется более выгодным. Так даже лучше, если честно. Появился шанс больше времени провести со своим новым знакомым. Скарамучча шёл, пиная камни. Итэр искоса на него поглядывал. Было в нём что-то притягательное, но что — он не мог понять. Итэр, наверное, раньше не встречал таких по-необычному красивых людей. Что отличало Скара от остальных? Итэр не понимал. Крашеные волосы, выёбистая манера речи, проколотый язык, который он сразу и не заметил, — всё это делало Скарамуччу особенным, хотя по сути он от других сильно не отличался. Подобным внешним видом и поведением сейчас вряд ли можно кого-то удивить. Но Итэр удивился. — Лан, давай до завтра, — остановился Скара. — Мне в ту сторону, — он указал пальцем налево. Итэру нужно было повернуть направо. — До завтра, — кивнул Итэр и пошёл дальше. Они жили в домах напротив, что ещё больше поражало. Какой же Итэр всё-таки лох. Он, конечно, и до этого об этом знал, но сегодня этот факт подтвердился опять. Время уже перевалило за десять вечера. Он должен был вернуться домой полтора-два часа назад, а в итоге шлялся чёрт знает где, чёрт пойми с кем. Итэр пытался морально подготовить себя к грозящему ему выговору от матери, если повезёт. Лишь бы отец не вмешался. Хотя ему всегда было похуй. Пускай и в этот раз будет так же. Итэр поднимается на свой ненавистный пятый этаж пешком, достаёт ключи, его сердце останавливается. Он с трудом поворачивает ключ в скважине — руки начали трястись по какой-то причине. Дверь открывается. Свет везде выключен. Итэр выдыхает, надеясь, что сегодня ему удалось избежать смачных пиздюлей. Он заходит в свою сорок восьмую квартиру, максимально бесшумно снимает обувь и так же бесшумно проскальзывает в свою комнату. Сегодня ему повезло. — Итэр! — раздаётся чей-то вымученно-обеспокоенный тихий голос и Итэр понимает, что нет. Не повезло. — Где ты был столько времени! Я еле убедила родителей, что тебя репетитор так долго задерживает! Что случилось?! — Люмин, — произносит Итэр полушёпотом, боясь, что их услышат родители. — Прости, что заставил беспокоиться. Всё в порядке, не волнуйся. Просто на улице докопались, но, как видишь, я цел и невредим, — он разводит руки, мол, смотри, я говорю чистейшую правду. Но ведь так всё и было. — Ты ведь не подрался ни с кем? — девушка обеспокоенно его осматривает на наличие повреждений, видимых и невидимых. — Нет, я же обещал, — обещал не драться. И не врать. Что ж, сегодня он сорвал джекпот. — Итэр, мы все так переживаем за тебя, — Люмин обняла его крепко. Так, что Итэру показалось, воздуха больше не хватало. Скорее, это всё из-за внезапно подступившим слезам и кому в горле. Как некстати. Благо, свет в комнате был выключен, и никто его слёзы не видел. Итэру было ужасно стыдно. Он опять обманывает свою сестру — самого близкого в его жизни человека. Он ненавидит себя. Он ужасно ненавидит себя. Лучше бы его в той перепалке избили до потери пульса. Лучше бы Скар въебал скейтом не Дотторе, а ему. Лучше бы… — Итэр, пожалуйста, предупреждай хотя бы, где ты и как ты, — всего одна фраза. Она ломает ему рёбра. Он больше не дышит. Он только что просил смерти, но не хотел, чтобы его убивали словами. Нет. Пожалуйста. — Прости, — выдавливает он из себя, пытаясь подавить всхлипы и скрыть своё состояние. — В следующий раз обязательно. Но я постараюсь больше так не задерживаться. Итэр обнимает Люмин в ответ — он недостоин её касаться. — Спокойной ночи, Итэр, — говорит Люмин и отпускает его. Нет. — Спокойной, Люми, — отвечает Итэр, нехотя убирая руки. Она уходит. Она — единственное его спасение. Она не сможет побороть его демонов, но она сможет помочь ему забыть о них. С ней жизнь ощущается проще. Жаль только, что он такой хуёвый брат, сын, кто угодно. Его уже давно должны были возненавидеть за его поведение, но все продолжают твердить Итэру о том, что его любят. Как же тошно. Даже если это правда, почему Итэр не может принять её? Он плюхается на кровать, закрывая глаза. Хочется уснуть прямо так, в одежде, и никогда больше не просыпаться. Из мыслей его вытаскивает внезапно завибрировавший телефон. От: Скарамучча, 22:53. че как? дополз до дома? тебя не прибили? Кому: Скарамучча, 22:55 Да, всё нормально. Сам как? От: Скарамучча, 22:55 тоже всё норм. мать пиздюлей вставила, конечно, но у неё уже традиция такая Кому: Скарамучча, 22:56 Ясно. Завтра в школе встретимся? Или после? От: Скарамучча, 22:57 ну, посмотрим там. можно и на перемене, можно и после шк, мне не принципиально Кому: Скарамучча, 22:57 Да мне тоже в принципе. Я спать пойду. Спокойной От: Скарамучча, 22:58 спокойной На этом их диалог закончился. Вот же. Скара Говорил, что ему плевать на проблемы Итэра, а в итоге сам же начинал диалог именно с разговора о них. Всё-таки он, похоже, и правда странный. Но Итэр даже благодарен ему за то, что написал. Помогло отвлечься, хоть и ненадолго. Теперь уже не так сильно хочется помереть в кровати: появились силы сходить в душ и переодеться. Итэр сам не понимает: рад ли он знакомству со Скарой или нет. Тот кажется довольно интересным человеком, хотя, по сути, Итэр не знает о нём ровно ничего. Что ж, теперь появился повод узнать. Что-то подсказывает Итэру, что это случайное странное знакомство неспроста. Точнее, оно точно не выльется в очередной призрак прошлого и они со Скарой не начнут делать вид, что незнакомы, уже через пару дней. Но ему только так кажется.