Тратя твоё время

Томми уставился на желтую линию в нескольких сантиметрах от его ног. Объявление о приближающемся поезде звенит в его ушах, бетон под ним вибрирует. Он заставил себя поднять голову и взглянуть на мчащиеся огни. Томми прищурился. Он бросил взгляд на единственного человека, ожидающего поезда в 23:25, — крохотную старушку. Томми уверен, что он по крайней мере на ногу в стороне от нее. Её морщинистая рука сжимала коричневую трость, другая лежала на рубиново-красной сумочке. Томми не хотел бы причинить ей неудобства. Томми отступил на несколько дюймов назад, благополучно оказавшись за желтой линией. Поезд замедлил ход и остановился, несколько мгновений ожидания, прежде чем металлические двери открылись, щелкнув металлическим звуком. Впереди было несколько одиночек, к которым присоединилась пожилая женщина, и пара, сидящая в средней части. Томми наклонил голову и занял место сзади. Он закинул ноги на пустое сиденье рядом, прислонившись затылком к теплому стеклу. Ещё несколько секунд, и двери с шипением закрылись. Поезд тронулся, огни в туннеле загудели мимо. Томми мысленно подсчитал, сколько людей было здесь с ним; трое впереди, пожилая женщина, которая была с ним на платформе, и пара. Шесть человек, чьи ночи он мог испортить. Задерживать поезд в это время было бы невежливо. Сэм спит, у него были занятия утром, из-за которых он не может позволить себе засиживаться допоздна. И когда Томми выскользнул из их квартиры, его старший брат мирно храпел в своей комнате. Мысль о Сэме заставляет Томми ковырять свободную нитку на куртке, дергая её ногтем. Он не хочет думать о Сэме прямо сейчас. Таббо определенно бодрствует. Его режим сна был отстойным. Вероятно, он был в дискорде с Ранбу, разговаривал, играл в CSGO или бездельничал в Minecraft. Томми не знает. В обычную ночь он, вероятно, был бы с ними. Смеялся так сильно и громко, что это заставляет лаять соседских собак. Падает на стул… пока Сэм спит прямо в это время, как он всегда и делал. Однако, это было не совсем обычная ночь. Честно говоря, у него уже давно не было обычных ночей. Таббо, часто Ранбу, писали ему; «Хочешь поиграть?» Или «Почему ты не в ВЧ?» А Томми отвечал: «Прости, не хочется играть», или «Не могу, у меня куча домашки». Иногда это не было ложью. А потом Таббо просто перестал спрашивать. И, конечно, Томми не мог винить его. Это было больно, да, но Томми сам непреднамеренно превратил их в призраков. И он просто не мог оставаться в этом звонке после последних нескольких раз. Таббо и Ранбу хихикали друг над другом, бросая свои шутки, которые Томми не понимал. В такие маленькие моменты он притворно зевал и желал спокойной ночи. Он не хотел портить им веселье. Телефон Томми зажужжал. Небольшой сигнал, который он получил, вернул к его нынешней реальности. Поезд остановился на следующей станции, пара вышла, и пожилая женщина последовала за ними. Глаза Томми проводили их, обсуждая, должен ли он следовать. Ещё одно жужжание. Томми снова переключил внимание на телефон. Таббо в 23:30 Тоомми Таббо в 23:30 хочешь поиграть в Terraria Его пальцы принялись печатать, начиная сообщение, но он покачал головой, засовывая телефон обратно в карман. Его активность в discord всё равно была скрыта. Томми не знал, что сказать. Он не хотел, чтобы его, возможно, последнее сообщение Таббо было чем-то таким простым, как отказ от участия в игре. Глухой звук, раздавшийся рядом, испугал его. Причиной был мужчина с беспорядочной копной вьющихся каштановых волос, сквозь которую виднелся вагон. Его нога поднята, а рука лежит на верхней части сиденья. Карие глаза, обрамленные круглыми очками, встретились с глазами Томми. — Выпить есть, парень? Поезд тронулся. Без какой-либо конкретной, определенно не связанной с этим причиной Томми пожалел, что не вышел. — Ч-что? — Он запнулся, его голос охрип из-за того, что им не пользовались целый день. Мужчина закатил глаза, как будто он только что не задал совершенно бестактный вопрос. — Я спросил, выпить есть? Томми сидит тихо. Он полез в карман куртки, и его рука нашла только пластиковую ручку. Мог ли он ударить этого человека пластиковой ручкой? Томми вытащил упомянутый кусок пластика, явно демонстрируя его. — У меня есть ручка. Что-то в ошеломленном взгляде на лице мужчины заставило Томми нажать на нее, и снова, и снова. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.- Мужчина махнул рукой, наклоняясь вперед. — Какого хрена, прекрати это! Раздражает. Томми ухмыльнулся, но это не коснулось его глаз. «Я знаю», — сказал он, убирая ручку в карман. «А ты неудачник». Мужчина задохнулся в притворстве. Он поднимает руку ко лбу, коричневая ткань пальто прикрывает его глаза. — О, горе мне, трагедия, оскорблен ребенком! Томми нахмурился. — Ты настоящий придурок. Старший не дрогнул, продолжая свою тираду. — Бедный, бедный я. Все, чего я когда-либо мог высжилать, это твоя водка. Жестокая судьба! Томми не знал, зачем он это затеял. Он мог вытащить наушники и отключиться от этой ерунды, пока он или мужчина не сойдут с поезда, в зависимости от того, что наступит раньше. — Твой Шекспир отстой, — проворчал Томми. — Высжилать — это даже не слово, сучара. — Так ты знаешь Шекспира? Томми быстро покачал головой. — Абсолютно нет. Ничего из этого ботанского дерьма. Я просто уделил достаточно внимания литературе, чтобы понять, что ты гребаный дебил. Глаза мужчины сузились, разглядывая Томми, точнее, того, во что он был одет. — Каким видом спорта ты занимаешься? Брови Томми взлетели вверх. Что заставило его спросить об этом? — Простите? Мужчина застонал, поведя плечами. — Твоя куртка, ты, наглый ползунок, — он смутно указал на Томми. — Какой вид спорта? Томми посмотрел вниз, взглянув на красную нитку, которую он теребил ранее. — О, — это прозвучало тише, чем парень хотел, шепотом. — Это моего брата, — а это уже обычный голос. — Он получил её, когда посещал Штаты. — Парень покачал головой, отгоняя мысли о Сэме. — И меня зовут Томми, придурок. Абсолютный мудак, у него хватает наглости хмыкнуть на него. — Уилбур Сут. Томми усмехнулся. — Это чертовски тупое имя. — Ты ребёнок. — Уилбур пробубнил, и за его словами не было настоящего тепла. Томми пожал плечами. — Ты сука. Ещё одна остановка, Томми посчитал её уже третьей; ещё одна остановка, на которой он не вышел. Он вспомнил, что это не должно было быть путешествием. Билет, который лежал сложенным в кармане его брюк, был в один конец. Томми купил его из-за… из-за чего? Порядочности? Он не собирался жить достаточно долго, чтобы пришли контролеры. Оправдания. Оправдания, вот что это было. Томми просто оправдывался. Но он хочет сделать это, он уверен. Он думал об этом неделями, планировал это в течение нескольких суток, даже выяснил, в какой день и в какое время ночи будет меньше всего людей. Но они всё ещё там были; были пожилая дама и пара, которые вышли раньше, и четыре человека впереди, и… Ну, был Уилбур Сут, который по какой-то проклятой, неизвестной причине сел напротив Томми. И теперь Томми застрял с ним, пока кто-нибудь не встанет и не уйдет. Он молча задаётся вопросом, кто будет первым. Никто не вошел и не ушел. Поезд двинулся дальше. — Так, э-э, где… — парень запнулся, сглотнув. — Куда ты направляешься? Уилбур пожал плечами, Томми нахмурил брови. — Никуда в частности, просто хотелось двигаться дальше. Ты? «Что, черт возьми, это значит?» Томми думает. — Так что ты просто… сел, никаких причин. Просто так? — Просто так. Ты не ответил на вопрос. Томми застонал. Томми снова захотел ударить его по глупому лицу. — Нет, когда ты отвечаешь так неопределенно — он воскликнул. — Я тоже никуда конкретно не собираюсь, к твоему сведению. — Правда? — Уилбур недоверчиво давит. Как будто он имеет право быть скептиком. — Правда. Честно говоря, кем этот раздражающий придурок себя возомнил? Томми переминался с ноги на ногу, скрестив руки. Может быть, он выйдет на следующей остановке, и ему больше никогда не придется видеть раздражающие присутствие Уилбура Сута и его дурацкого свитера с Рейганом и Бушем. Рейган, Рейган… это был американский президент, верно? Чем сильнее и пристальнее он рассматривал человека, тем вернее можно было сделать вывод, что он неудачник. Не просто неудачник, раздражительный. Раздражительный неудачник. Судьба, хуже смерти — если бы вы спросили Томми, он бы сказал, что это проклятое существование. Томми неловко поерзал, слишком остро ощущая под собой жесткое пластиковое сиденье. — Мне просто нужно было выбраться сегодня вечером. Не знаю точно, почему. Уилбур постучал костяшками пальцев по окну в ритме, который Томми не узнал. — Убегаешь от чего-то? Школа? Родители? — Он ухмыльнулся. — Девушка? Лицо Томми исказилось от отвращения. — Я… нет-нет-нет. Совсем нет! Дальше по списку — нет, нет и нет. — Значит, бежишь к чему-то? Ты можешь сформулировать это и так. Томми нахмурился, решительно не отвечая. — Что, тогда ты собираешься прыгнуть? Томми знал, что Уилбур шутит, но он ничего не мог поделать с тем, как вздрогнул. — Я не собирался прыгать, сучара… ты делаешь это с каждым незнакомцем, которого встречаешь на рельсах? Допрашиваешь об истории жизни? Уилбур указал пальцем на переднюю часть поезда. — Знаешь, им было бы все равно. У Томми пересохло во рту. — Что? — Они — Уилбур махнул рукой. — Все, они будут жаловаться на задержку, они… они в лучшем случае будут испытывать неудобства. В худшем случае разозлятся на тебя. — Знаешь, ты настоящий эмо — невозмутимо сказал Томми. — Правдивый гот. — Я предпочитаю поэта — поправил Уилбур. — Я не ошибаюсь, в отличие от людей здесь, никакой симпатии. Никакого сочувствия. Просто неудобство. — Ты доставляешь мне неудобства — выпалил Томми. — Потому что ты собирался прыгнуть? — О — Огрызнулся Томми. — Это не твое дело! Прекрати пытаться подвергнуть меня психоанализу, ты, претенциозный придурок, то, что я спустился, не твое дело… — Так ты собирался? Это то, за чем ты пришёл сюда? Какую бы битву они ни вели, Томми проигрывал, и его это раздражало. — О, а что, если так? Почему тебя это волнует? — Давай — сказал Уилбур, перекидывая ноги через сиденье и вставая. Как его конечности не затекли, Томми не знал. Сам парень ударил себя по онемевшей ноге, молча проклиная её. — Что? — Спросил Томми, прищурив глаза. — С чего ты решил, что я хочу пойти с тобой? Уилбур пожал плечами. — Ну, мне некуда идти, тебе некуда идти, и, честно говоря, это становится удручающим. Кроме того, я бы предпочел не оставлять возможного подростка-самоубийцу одного. И я знаю один магазин недалеко от станции. Томми застонал. — О нет — сказал он. — Меня похищают. Нет, остановись, кто-нибудь, помогите, пожалуйста. Он встал, избавляясь от ощущения статического электричества в левой ноге. Томми неохотно следовал за Уилбуром, когда раздвижные двери открылись. — Это та часть, где твоя банда появляется из-за угла с белым фургоном и запихивает меня внутрь? — У меня недостаточно друзей для этого. — Уилбур настаивал, ведя Томми вверх по бетонной лестнице станции. Томми не смог сдержать улыбку: «Охотно верю». Уилбур выпустил воздух из носа, парень понадеялся, что от веселья. Томми проверил телефон, яркий свет осветил его лицо, когда они с Уилбуром вышли из туннеля. 00:13 уставилось на него в ответ, вместе с ещё несколькими сообщениями от Таббо. Томми вернул его в карман. Он вдохнул свежий полуночный воздух, после почти часа в метро он показался приятным. Местность была сельской, прилично освещённой для середины ночи. Томми повернулся, чтобы посмотреть на Уилбура. — Так куда мы идем? Паб? Клуб? У меня нет поддельного удостоверения личности, биг даббс. — Нет — Уилбур покачал головой, начиная свой путь вверх по холму. — Магазин, если это можно так назвать. Он открыт до трех. Они пересекли улицу, прежде чем Уилбур остановился, постукивая ногой по земле. — Это оно? — Спросил Томми, прочитав табличку. Уилбур, дал «Ммм-хм» в ответ. МАСТЕР НА ВСЕ РУКИ «Это… отстой» подумал Томми. — Но я не могу войти. Томми сделал два шага, отступив назад. — Что значит, ты не можешь войти?! — Он прошипел. — Меня забанили — Уилбур ответил так, как будто это была самая простая вещь в мире. — Как? Мужчина хлопнул его по плечу. — История на потом, мой юный друг. Хотя, может быть, ты воздержишься от того, чтобы говорить Джеку, что это я тебя послал. Томми фыркнул. — Ты отстой. — Он сунул руки в карманы куртки. — Ты же не собираешься бросить меня здесь, не так ли? Уилбур закатил глаза, подняв три пальца. — Я клянусь. Его улыбка стала шире, глаза засияли. Томми вздохнул.- Почему я вообще иду? Казалось довольно бессмысленным вести его в место, в которое мужчину даже не пускали. Бросив быстрый взгляд на витрины, Томми догадался, что это какой-то магазин подарков — снежные шары и странные украшения, выстроились на соответствующих полках. Уилбур наклонил голову. — Потому что это даст тебе какое-то занятие, кроме как ехать в метро до конца пути, пытаясь принять решение. — Он ответил. — Как скажешь, — проворчал Томми, открывая дверь, дергая колокольчик, вызывая звон. Внутри было тесно и тепло. Это было по-домашнему даже. «Привет!» Голос с сильным акцентом поприветствовал Томми. Поднявший голову, бритоголовый мужчина в полосатой толстовке с капюшоном улыбается ему. Джек, Томми предполагает. Мужчина сидит за прилавком, закинув на него ноги. Он отложил журнал, который читал. — Что привело тебя сюда в такое время ночи? Рот Томми сложился в букву «о», он не ожидал, что ему придется вести разговор с ещё одним незнакомцем сегодня вечером. — О, эм — он съежился, проводя рукой по волосам. — Вышел прогуляться и увидел, что ты открыт. Он солгал, Уилбур сказал не упоминать его. Снова цепляется за нитку, и глаза сканируют снежные шары и миниатюрные статуи. Его внимание привлекла чаша со значками, некоторые из которых были круглыми, а другие — фигурными. Полосы сканирования на обратной стороне выцвели или поцарапаны. Он протянул руку, перебирая значки. На самом деле он не искал ничего конкретного. Томми потер большим пальцем значок в форме пчелы, который он вытащил: «Сколько?» — Значок? Томми кивнул. — Два фунта — ответил Джек. Томми моргнул. — Это просто смешно. — Он проворчал, открывая свой кошелек. Поигрывая с пчелой, он протягивает деньги Джеку. — А теперь спокойной ночи! — Он прокричал, когда Томми вышел на улицу. Уилбур был там, как и обещал. — Тебя забанили за то, что ты жаловался на его непомерные цены? — Томми фыркает, заставив Уилбура рассмеяться. — Абсолютная нелепость. Что ты взял? Томми раскрыл ладонь, показывая пчелу. Он прикрепил её к своей куртке, игла со щелчком встала на место. — Одежда пустовата, подумал, что это может пригодиться — объяснил парень, идя рядом с Уилбуром. — Тем не менее, я был полностью ограблен. Ты сделал это со мной. — Нет, нет, мистер Джек Манифолд сделал это с тобой. Не я. — Уилбур выразил. — Я просто привел тебя туда. — Чтобы меня обманули. — Томми настаивал. Их возвращение на станцию метро прошло приятно и без происшествий, Томми не прокомментировал, как Уилбур прошёл на платформу противоположную той, на которую они прибыли. Он догадался, что это знак того, что эта ночь подходит к концу. Они возвращались в том направлении, которым пришли. Томми молча желал, чтобы они этого не делали, чтобы они продолжали идти. Идея возвращения домой становилась все менее и менее привлекательной. Роботизированный голос эхом разнесся по динамикам, объявляя о приближающемся поезде. Томми подавил желание пошутить, зная, что это принесет ему подзатыльник или что-то в этом роде. Итак, он стоит за желтой линией, Уилбур рядом с ним. Внутри был один человек, сидящий спереди. Томми проигнорировал его, сев на место сзади, Уилбур оказался напротив. — Между прочим, я не так планировал свой вечер — проворчал Томми. — Я знаю — сказал Уилбур. — Но я уверен, что это привело к лучшему результату. Как насчёт заключить сделку? Томми кивнул, начиная играть с краем рукава. — Если ты сможешь дожить до конца недели без попыток прыгнуть под другой поезд или попытаться выбить стул из-под себя… — Это был бы действительно отстойный способ умереть — вставил парень. — Я привожу пример, Томми — фыркнул Уилбур. — Если ты доживешь до конца недели, возвращайся сюда. В тот же день. Томми обдумывает это. — В то же время? Уилбур пожал плечами. — Конечно, хотя я бы не рекомендовал заводить привычку убегать посреди ночи. Томми ущипнул себя за переносицу, размышляя. Это предложение — у него не было причин его принимать. Он мог бы уйти и никогда больше не видеть Уилбура, это ничего бы не изменило. Мир продолжит вращаться, они оба будут двигаться дальше, Уилбур в конце концов забудет об этой странной встрече, и Томми тоже. Они снова остановились, никто не садится и никто не выходит. Уилбур все ещё ждёт ответа. У Томми его нет. Хотя Томми подумал, что это приятно. Было бы приятно покинуть эту квартиру, встать с матраса. Иметь причину игнорировать сообщения в дискорде от Таббо и Ранбу. Ему не нужно будет лежать в постели, боясь идти на занятия на следующий день, потому что он будет занят. Ему будет чем заняться. — Хорошо — сказал Томми. — Я принимаю пари, большой человек. — Договорились — Уилбур протянул руку. Парень наклонился вперед, пожимая её. — Договорились — Томми широко улыбнулся. — Я постараюсь не стать статистикой метро до следующей недели. — Это не смешно, — предупредил Уилбур, хотя в его тоне нет настоящей злобы. — Я хочу, чтобы ты знал — статистика — это не повод для смеха. Томми разразился хохотом, серьезное выражение Уилбура исчезло. Если пассажиры, сидевшие впереди, недоуменно смотрели на Томми, он этого не замечал. — Это… — Он захрипел. — Это довольно забавно. Если кто-то и будет шутить по этому поводу, так это я, хорошо? Разве это не психотерапевтическая херня или что-то в этом роде? Использовать юмор, чтобы справиться? Да, вот что я делаю. — Тебе стоит попробовать это у психотерапевта. Терапия была бесполезной, по крайней мере, для Томми. Ему не нужен был кто-то в модном офисе, чтобы сказать, что с ним что-то не так. Он чертовски хорошо знает, что с ним не так. Никакие ручки или планшеты, неудобные диваны или тикающие часы, и осуждающие глаза не смогут сказать ему то, чего он уже не знает. Томми думает, что Сэм знает одного терапевта, или, по крайней мере, она учится, чтобы стать им. Школьный друг, которого парень встречал, может быть, дважды. От одной мысли о том, чтобы вылить на нее свое дерьмо, он почти чувствует себя плохо! Нет, спасибо - подумал Томми. Он постарается этого избегать. — Не-а — отмахнулся Томми. — Я таким не занимаюсь. Это не нужно. Ничего мне не даст. Томми не понял, как долго они разговаривали, потому что, когда поезд замедлил ход на знакомой станции, Уилбур выпрямился. Томми нахмурился, наблюдая, как мужчина стоит рядом с дверями, ожидая, когда они откроются. — Итак, увидимся на следующей неделе, Томс? — Он поддразнил. Томми застонал от досады. — Мы пока ещё не дошли до Томс, биг даббс. — Я ещё доберусь до этого, я уверен, — сказал он, выходя. — Удачной дороги, Томми! Уилбур помахал рукой. Желание сбить эти дурацкие очки с его лица вернулось. Томми помахал ему, наблюдая, как кудрявая копна каштановых волос исчезает, когда поезд начал движение. Платформа и человек на ней заменяются цементными стенами. Он осознал, что его остановка была следующей. Томми выходит, идёт домой и ложился в свою кровать. И ему нужно молиться, чтобы привычки Сэма к крепкому сну не изменились; чтобы он не проснулся и не понял, что кровать младшего пуста, или что дверь не заперта. Мысль о Сэме, сидящем там на диване, ожидающем, когда он войдет в дверь, похожа на какую-то казнь… Томми быстро проверил свой телефон, посмотрев на уведомления. Он вздохнул с облегчением, никаких уведомлений от Сэма. Никаких пропущенных звонков, никаких голосовых, никаких беспокойных текстовых сообщений; все указывает на то, что Сэм спал и не знал, что Томми нет дома. Пошатываясь, Томми встал. Двери со щелчком открылись, ожидая, когда он выйдет. Он подумал, что мог бы просто продолжать идти в другом направлении. Он не давал Уилбуру обещания вернуться домой. Томми вышел, двери с шипением закрылись за ним. Ветер взъерошил его волосы, когда поезд снова двинулся, почти насмехаясь. Посмотри на меня! Посмотри, что ты упустил! Однако он предпочел этого не делать. Но Томми поступает так не из-за сделки, он даже не поставил деньги. Предполагалось, что простое пари мужчины продержит Томми до конца недели. Не то чтобы Томми не нравилась компания Уилбура, просто это было… приятно, когда есть с кем просто поговорить, пообщаться. Когда не нужно повышать голос или устраивать сцену, чтобы заставить выслушать его. Однако он никогда не скажет Уилбуру об этом. Он был чертовски раздражающим. Томми засунул руки в карманы, покидая станцию. Он может вернулся. Хорошо. Может быть, не только для того, чтобы что-то доказать Уилбуру, но и самому себе. Хотя ему действительно стоило поставить деньги.