Тратя твоё время

Томми убедился, что на это раз завязал шнурки. У Томми было время убедиться, что его шнурки завязаны, потому что он не спешил на станцию в отличие от прошлой недели. Эта мысль вызвала у него фантомную боль в колене, но он знал, что всё прекратилось несколько дней назад. Царапины на руках так же исчезли. Но недостаточно быстро, потому что Сэм заметил. Хотя только тогда, когда Томми перестал дергать нитку его куртки, пытаясь объяснить, почему он хочет сменить специальность. «Я… я не думаю, что мне нравится архитектура, — признался Томми напряженным голосом. Сэм устал; Томми видел это по тому, как его глаза опустились. Томми чувствовал себя плохо, не давая ему уснуть. Сэму нужен был отдых. У него была ранняя смена. Это может подождать. Он не станет беспокоить Сэма своей ерундой, не сегодня. Это было неправильно со стороны Томми. — Прости — он сказал, отодвигая свой стул. — Ты можешь идти спать, я… Томми чуть не выпрыгнул из кожи, когда Сэм схватил его за запястье. Но нервный вопль парня заставил его быстро отпустить. — Прости — Сэм поспешно извинился. Томми избегал его взгляда. — Что случилось с твоими руками? Взгляд Томми упал на ладони — он не думал, что Сэм заметит. — Я упал, — пробормотал он, откидываясь на спинку стула перед шатким кухонным столом. — Тебе не нравится архитектура? — Спросил Сэм, Томми энергично кивнул. Не нравится — серьезное преуменьшение. Томми сказал бы, что он несчастен — несчастен настолько, что раз в неделю в полночь приходит на станцию метро, чтобы поговорить с человеком, который, как он хочет сказать, знает о нем больше, чем Сэм. Хотя Томми этого не говорит. Он не рассказал ему о Уилбуре. — Я хочу… я хочу перевестись — наконец сказал Томми, добавляя — Конечно, сейчас нам это не нужно. Я не хочу тебя напрягать или, или… — Томми — остановил его Сэм. Его голос был невероятно мягким. — Всё в порядке. Томми сейчас находился в процессе перевода от архитектуры к кино и постановке; и если Сэму это не нравилось, он этого не показывал. Он был предельно благосклонен, к сожалению Томми. Парень ожидал, что на него накричат, отчитают. Он почти хотел, чтобы его отчитали, потому что это означало бы, что он был прав, и он чувствовал бы себя менее виноватым за то, что ждал так долго, и предполагал, что Сэм заставит его продолжать то, к чему у него не было страсти. Роботизированный голос вывел Томми из задумчивости, объявив о приближающемся поезде. На этот раз он был на платформе не один. В нескольких метрах стояла женщина. Томми вежливо кивнул ей, когда пришел. Она кивнула в ответ. Когда поезд прибыл, металлические двери открылись, и Томми сел сзади. На этот раз здесь не было никого, ни одного человека, сидящего сзади. Только Томми и, в конце концов, Уилбур. Женщина сидела посередине, повернувшись к нему затылком. Томми прокрутил свой телефон — он хотел проверить, не написали ли ему Таббо или Ранбу. Они перестали просить его выйти на связь ночью во вторник, привыкнув к отказу. Разве что Таббо спросил, чем он занимается, когда Томми собирался встретиться с Уилбуром. К счастью, ему не пришлось придумывать оправдание, потому что Ранбу отругал Таббо за любопытство. Томми позволил себе задаться вопросом, гадают ли друзья Уилбура о том, что он делает; хотя это быстро прошло, потому что, судя по тому, как мужчина говорил, не похоже, что у него вообще есть друзья. Томми знал, что у него был брат. У него было какое-то прошлое с Джеком, из-за которого его забанили в магазине. Томми вспомнил, как он кратко описывал своего друга в свитере и приятеля по азартным играм, но это не звучало так, как будто они есть в его жизни. Томми был уверен, что он даже не назвал их имён. Томми понял, что это было… поразительно. Как мало Томми на самом деле знал об Уилбуре. Ещё более поразительным было то, что Томми не был уверен, что он хочет знать больше. Уилбур существовал за счет их дружбы, за счет часов, проведенных вместе в прошлом месяце — образ было трудно представить. Но это было смешно, потому что Уилбур существовал, и у него была жизнь помимо Томми; было эгоистично считать иначе. — Ты слишком много думаешь — как нож масло, голос Уилбура прорезал мысли Томми. Парень вскинул голову, убирая телефон в карман и немного двигаясь, чтобы у мужчины было больше места. Они остановились. При быстром просмотре Томми может догадаться, что Уилбур вошёл один. Женщина всё ещё была там. — Как ты догадался? Уилбур указал на его лоб. «Я вижу вену». Томми усмехнулся, шлепнув мужчину по руке, когда тот рассмеялся. — Как все прошло с Сэмом? — спросил Уилбур между смешками. — Получил новую специальность! — Томми просиял, его улыбка стала широкой. — Пока-пока архитектор. Сэм воспринял это лучше, чем ожидалось. — Хорошо! — Уилбур праздновал. — Ты знаешь, когда начинаются новые занятия? — Нет — покачал головой Томми. — Мы все ещё в процессе перехода. Сейчас у меня ничего нет. Уилбур нахмурился, его брови опустились в задумчивости. — Почему тогда ты выглядел так, как будто твоя вена вот-вот лопнет? О — Томми думает. Он мог солгать — но Уилбур поймал бы его. Уилбур бы понял. Уилбур бы настаивал. — Честно говоря, я думал о тебе — признался Томми. Они остановились. Трое молодых людей вошли. — О — Ага. — Почему? Томми вздохнул. — Я просто думал… — Я вижу. — Уилбур хмыкнул. — Завали, я просто думал… - Томми запнулся. — Я почти ничего о тебе не знаю, понимаешь? Ты знаешь имена моих друзей, и о Сэме, и о том, что я изучаю в колледже, и я… — Томми остановился, поняв, что говорит бессвязно. — Прости. — Ты должен прекратить так делать — сказал Уилбур, и парень в замешательстве нахмурил брови. — Прекратить что? — Извиняться. Ты часто это делаешь. Ты не должен перед всеми извиняться за то, что заговорил, Томми. — Уилбур объяснил. У Томми отвисла челюсть. Он бы не назвал это проблемой. — Это вежливость. — В тебе нет ничего вежливого. — Ты уходишь от рассказа о себе, Уилбур. Ты не сможешь отделаться, пытаясь подвергнуть меня психоанализу. — Томми фыркнул. — Нет, нет! На этот раз я веду в твоих интеллектуальных играх, биг дабс. Я буду вести эту игру разума. — Игру разума? Томми кивнул. — Я тебя так обыграю. — Хорошо — рассмеялся Уилбур. — Обыграй меня в игры разума. — Как зовут твоего брата? — Техно — просто ответил Уилбур. Томми усмехнулся. — Не может быть, чтобы его так звали. Как его настоящее имя? — Техноблейд. — Ещё хуже. — Томми застонал. Уилбур просто морочил ему голову. Он должен был. — Ты врёшь мне. — Я бы не стал тебе лгать — заявил Уилбур. Губы Томми нахмурились. — Ты бы не стал? — Никогда. Они остановились. Женщина вышла. — Какой он? Уилбур молчал, нахмурив лоб. — Настоящий задрот. Реально глубоко погружен в мифологию и тому подобное. Я играл на гитаре, он на скрипке. Я пытался попасть на вечеринки, Техно беспокоился о своей занозе — финал по фехтованию. — Мужчина жестикулирует. — Похоже он крутой — сказал Томми. Уилбур издал звук раздражения. — Он крутой. Смешок удивления вырвался изо рта парня, растворившись в притворном кашле. — Это потому, что его зовут Техноблейд? Томми не смотрел на Уилбура, но он почувствовал, как тот закатил глаза. — Ты не оставишь это в покое? — Ах, большой человек, я никогда. Ты связан с кем-то по имени Техноблейд. — Томми дразнил, ухмыляясь, зная, что это давит на мужчину. Он знал, что Уилбур может раздраженно огрызнуться на него и не ответить на следующий вопрос — но Томми верил, что он этого не сделает. — На самом деле он мой близнец. Томми поперхнулся. — Тебя больше, чем один? — Нет, нет — вмешался Уилбур. — Боюсь, я такой единственный. — К сожалению. — Томми согласился, в его голосе звучала насмешка. — Он тебе нравится? — Конечно? — Уилбур нахмурил брови. — То, что мы разные, не означает, что мы не любим друг друга. Они остановились. Группа вышла — их место заняли двое мужчин. Томми подумал о Сэме и быстро прогнал эту мысль. Он захлопнул дверь и проглотил ключ; это не о Томми, это не о Сэме. — А ты ему нравишься? — Вполне себе — Уилбур задумался. — Мне кажется, что слово, которое ты ищешь, это любовь, Томми. Парень застонал от отвращения. — Не говори так. — Он заскулил. «Любовь, любовь, любовь..» — насмехался Уилбур певучим голосом, от которого Томми захотелось сойти на следующей остановке. — Престань… перестань! — Томми зашипел. — И ты ещё называешь меня ребёнком! Уилбур издал звук удивления. — Ты ребёнок. — Почему ты так говоришь? — Томми давит уже взволнованно. — Как? — Глаза Уилбура распахнулись. — Вот так. Ты ребёнок. Так. Лицо Уилбура расплылось в нахальной ухмылке, и Томми захотел ударить его. — Ты ребёнок. — Я… я… а ты чёртов старик! — Мне двадцать четыре! — Уилбур кричит. — Древний — ответил Томми. — Это же как минимум два десятилетия. — Два десятилетия… — Уилбур повторил, заливаясь смехом. Поезд остановился, и Уилбур встал, все ещё дрожа от хохота. «Это было не так уж и смешно», — прокомментировал Томми, следуя за мужчиной за пределы раздвинутых металлических дверей. — Я думаю, это уморительно. — Ты смеешься надо мной? — Абсолютно нет — отрицал Уилбур. — Ты должен заняться стендапом. Поднимаясь к выходу они прошли мимо женщины; парень проигнорировал взгляд отвращения, который она бросила в его сторону. — Люди просто от природы тебя не любят? — Спросил Томми, его мысли вернулись к безликим незнакомцам, которые имели несчастье делить метро с Томми и Уилбуром. — Мне кажется, они смотрели на тебя — предположил Уилбур. — Чего…? — Томми протянул. — Пффф, не. Люди любят меня. Особенно женщины, понимаешь. — Почему-то я в этом сомневаюсь. Томми в отчаянии выпустил воздух из носа. Они приближались к мерцающему «Мастер на все руки». — Я докажу, что ты ошибаешься — так ошибаешься. Ты будешь молить меня о прощении, когда увидишь цифры, в которых я утону. Уилбур посмотрел на знак. «А» в Мастер совсем не работала. — Я надеюсь, ты понимаешь, что Манифолд не в счёт. Томми не удостоил его ответом, вместо этого войдя в магазин. Над его головой прозвенел звонок. Томми моргнул. Там была женщина. Почему это продолжает случаться с ним? Томми понимал, что не может быть единственным клиентом Джека. Это не то, как бизнес работает; Томми это понимал. Томми просто… Томми заходил сюда каждый вторник вечером, между одиннадцатью вечера и двенадцатью ночи, и там никого не было, кроме него и Джека. — Привет, Томми! — Джек склонился над женщиной, помахав ему рукой. — Мне уже было интересно, когда ты появишься. Как раз рассказываю Ники о тебе. О, так это была просто друг Джека. Слава богу. Томми не смог сдержать улыбку. Джек ждал его. — А я уж думал, у тебя есть другой клиент. Волновался, что у меня есть конкуренция. — Парень запустил руку в чашу, просматривая значки. Джек посмотрел на девушку с розовыми волосами, которую назвал Ники. — Он шутит. У меня много клиентов. — Я тебе верю, Джек. — Томми поймал её взгляд, вытаскивая значок с напечатанным на нём музыкальным диском. Приподнятый уголок её рта и легкое покачивание головой поведали ему об обратном. — Не знаю — невозмутимо ответил Томми, кладя пин и фунты на прилавок. — Знаешь, я и мои значки держат тебя на плаву. — Совершенно неправда. Томми хмыкнул. — Ты отрицаешь. Первая стадия горя. Всё в порядке, Джек. Мы здесь ради тебя. — Он посмотрел на Ники. — Ну, по крайней мере, она. Мне нужно успеть на поезд и позлить друга. Увидимся на следующей неделе! — Приятно было познакомиться, Томми! — Сказала Ники, он слегка помахал ей, прежде чем выйти из магазина. Томми немедленно показал Уилбуру значок. — Винил — сказал мужчина с ноткой веселья. Томми нахмурился. — Музыкальный диск. — Это винил. — Вообще неправильно, — поправляет Томми, закрепляя значок на куртке. — Это музыкальный диск. — Похоже, мы в тупике — Уилбур вертел в руках очки, начиная обратный путь на станцию. — Нет, ты в тупике с самим собой. Я прав. — Настаивал Томми. — Ты определенно сегодня в хорошем настроении — указал Уилбур, и его тон был легким, шутливым и конечно он не имел в виду ничего плохого, но — эта фраза заставила ноги Томми приклеиться к земле. Был ли он? Уилбур, должно быть, понял, что за ним не следуют, потому что через несколько мгновений он обернулся и увидел неподвижно состоящего парня. — Это не плохо — он поспешил успокоить. Хотя выражение его лица и голос были искренними, Томми все ещё колебался. Фальшивая уверенность, которую он приобрел, исчезла. Персонаж исчез, остался только… он. Но он подумал, что Уилбуру это нравится. — Я… Я могу прекратить, если это раздражает? Выражение лица Уилбура было мягким. — Не переживай. То, что ты веселишься, не раздражает — он сказал, заверяя. Томми не ответил. Вместо этого он заставил свои ноги двигаться, чтобы не отставать от Уилбура. «Мне очень жаль», — добавил мужчина. Томми позволил себе вернуться. Он в порядке. — Похоже, это ты сейчас извиняешься, большой человек. — О, чувак, ты меня подловил. — Ты откровенный лицемер — подхватил Томми. — Ты выше собственной морали, Уилбур? — Да, совсем немного. — Подробности? — Нет, я не думаю, что они будут. — Да пошел ты. Когда они добрались до станции, Томми понял, что они едва не опоздали на поезд. Он выпустил несколько проклятий, когда металлические двери закрылись за ним. Это не был бы конец света если бы они пропустили его; Томми и Уилбуру пришлось бы ждать пятнадцать минут следующего. Это было бы просто нарушением рутины. Томми ненавидел это. Он винил свою близость к нервному срыву в их опоздании, но также… — Ты знал, что у Джека есть друзья? — Спросил Томми, скользнув на свое место у окна. В поезде было больше людей, чем обычно, поэтому он старался говорить шепотом, пытаясь быть вежливым. На задних сидениях вместе с ними были только два других человека, на несколько мест впереди Томми и Уилбура. — Там был кто-то ещё? — Спросил Уилбур, Томми кивнул. — Я был абсолютно шокирован, Уил. Мужчина весело хмыкнул. — Ты уловил имена? — О… да. Эм. Ники. Уилбур на мгновение замолчал, и паника пробежала по груди Томми. Он опасался, что мог вызвать возможные воспоминания о чём-то плохом или одном из многих, кого Уилбур разозлил, и которых теперь просто больше не было в его жизни. Вместо этого Уилбур просто улыбнулся. «Я знаю её» — Ты её тоже разозлил? Мужчина покачал головой. — Она все ещё иногда навещает меня; знаешь, Ники всегда приносит лучшие цветы. — Уилбур задумался. — Иногда Джек приходит с ней, хотя и редко. — Что? — Томми удивился. — Я думал, Джек тебя ненавидит? — С чего ты это взял? — Тебе запрещено посещать его магазин? — Несвязанные причины — отмахнулся Уилбур. Томми сжал переносицу. — Иисус, мать его, Христос, — простонал Томми — ты настоящая загадка. Они остановились; две женщины и мужчина вышли. — Я знаю — сказал Уилбур с оттенком гордости. — Мемемемеме… — передразнил Томми. — Я единственный, кого ты терроризируешь? — Нет. Ты не единственный — сказал Уилбур. — Техно — мой сосед. Я терроризирую его тоже. Томми помассировал висок. Он не знал, тот факт, что Уилбур ведёт себя с другими так же как с ним, беспокоит или успокаивает. Это, конечно, не была ревность, которую он пытался выбросить из головы. Нет, это было бы смешно, Томми решил. У Уилбура был брат. У Уилбура была семья. У Уилбура были и другие друзья. Томми вел себя нелепо. — Я думаю, что с меня хватит интеллектуальных игр — зевнул парень. — Неужели? — Мм-хм — Томми промычал. — Это утомительно. Я не понимаю, как ты делаешь это так легко. — Практика — размышляет Уилбур. — И я не устаю. — Таббо тоже — Томми сравнивает. У него полностью закончились занятия в начале сентября; и его график сна пострадал как прямое следствие. В конечном итоге он не спит по три дня, а потом отрубается на тридцать семь часов. Они остановились, никто не вышел. Но вошли двое мужчин, заняв места в средней части. — Как дела с ними? — Томми потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем Уилбур его спрашивал. Проблемы, которые у него были с Таббо и Ранбу, оказались в глубине его сознания. Томми рассказал им об отказе от архитектуры раньше чем Сему, за ночь до того, как он пошёл к нему. Парень озвучил им свои жалобы и опасения тихим голосом в звонке дискорда. Таббо предложил быть откровенным и прямолинейным, сорвать повязку, как он бы выразился. Ранбу был его противоположностью, предлагая провести Сэма через это мягко. — Мы… у нас все хорошо? — Сказал Томми. — Они помогли мне, эм — он потянул за нитку на рукаве. — Помогли понять, как подойти к Сэму. Месяц назад он бы даже не подумал пойти к ним. У них, конечно, были дела поважнее, чем слушать его жалобы. Месяц назад Томми не стал бы пытаться перевестись. Сэм был слишком занят, Сэм был слишком хорош, а Томми бы… Томми бы… Он этого не сделал из-за уже забытой сделки с сидящим рядом человеком. — Ты снова думаешь — Уилбур указал. Они остановились — Томми с грустью понял, что следующий остановкой, была станция Уилбура. — Я бы хотел, чтобы ты перестал так делать — заныл Томми, поворачивая шею. — Я знаю, когда я думаю, тебе не нужно указывать на это. — Что на этот раз? — Ты — признался Томми. — Опять. Выражение лица Уилбура было пронизано весельем, его брови приподнялись над круглыми очками. — Ты ведь знаешь, я прямо здесь. Вздох вырвался из горла Томми. — Я знаю — он подчеркнул, ворча — Я знаю, это очевидно, ты мудила. — Тогда, может, ты поделишься с классом? — Уилбур пошутил, туманно указывая на других пассажиров. Томми сглотнул, слегка потянув за нить. — Я тут подумал… Я не знаю, чувак. О Сэме, Таббо и Ранбу, и об этом дерьме и… — Томми протянул. Уилбур молчал, кивая, чтобы тот продолжал. Томми мысленно поблагодарил его за отсутствие умных замечаний. — Я бы не смог поговорить с ними… или, или с Сэмом. Я бы просто… Томми щелкнул пальцами. Что бы он сделал? Что бы он сделал? Что бы он… Уилбур поймал его нерешительность. — Умер? Томми кивнул, его горло сжалось. — Да… это. Но я этого не сделал, да? Вместо этого я встретил тебя. — Ты не жив только из-за меня, Томми, — тихо сказал Уилбур, и Томми вздохнул с облегчением, потому что Уилбур понял, он его понял. — Но это так. — Томми отчаянно давил. — Ты… ты… — Я просто дал тебе указания — Уилбур вмешался. — Ты тот, кто это сделал. Ты заслуживаешь признания. Томми покачал головой в знак несогласия. — Я мог бы сесть на другой поезд, или ты мог бы сесть где-нибудь в другом месте, и… — Я думаю, мы бы все равно встретились бы — размышлял Уилбур, и взгляд Томми переместился с его ладоней на лицо мужчины. — Думаешь? Уилбур хмыкнул. — Я знаю. Каким-либо образом, каким-либо путём, так или иначе, мы бы встретились. Приближалась остановка Уилбура, поезд замедлял ход. Томми не мог сдержать хмурого выражения, которое появилось на его лице, потому что этот разговор был далек от завершения. Томми даже не сформулировал своё спасибо. Поезд остановился, и Томми так крепко вцепился в пластиковое сиденье перед ним, пытаясь удержаться от того, чтобы встать и последовать за Уилбуром. — Увидимся на следующей неделе? — он сказал вместо этого. Костяшки его пальцев побелели. — Конечно — пообещал Уилбур. — Помни, что я сказал, хорошо? — Он напомнил. — Да, да — проворчал Томми. — Мне кажется, ты ошибаешься. — Я никогда не ошибаюсь — уверенно сказал Уилбур, и Уилбур ушел. Томми горько подумал о том, что даже не успел сказать спасибо. Он сделает это на следующей неделе, и не важно примет Уилбур или нет. То, что Томми встретил его, было удачей, а не судьбой. Если бы Томми сел на более ранний поезд или более поздний, если уж на то пошло, он бы пропустил Уилбура. Томми мог представить Уилбура, спотыкающегося в задней части почти пустого поезда, и вместо приветствия Томми он сядет напротив пустого места. Или, может быть, Уилбур пошел бы вперед и начал разговор с другим незнакомцем. — У тебя есть конфеты с этим, той хернёй? — Уилбур спрашивал пожилую женщину с сумочкой рубинового цвета, потому что она отправлялась одна. И Томми сидел бы один. Готовился к прыжку. Он бы не пошёл с Уилбуром в магазин Джека. На куртке Томми не будет никаких значков, она останется пустой. Сначала Уилбур был отвлекающим маневром, кем-то, кто просто оттягивал неизбежное. Буфер. Тогда он был ставкой, сделкой, проверкой, кто прав, а кто нет. Томми вспомнил чувство отчаяния, желание доказать самодовольному ублюдку, который выглядел так, будто знал все, что он может быть неправ. И после всего это он стал просто… Уилбур стал просто другом для Томми. Он больше не был незнакомцем, задержкой или сделкой. И у Томми на языке был миллион и даже больше слов для Уилбура. Но они пока подождут.