Детективное агентство "Анна и её духи". Новое поколение. История шестая.

Трегубов потер лицо и потянулся, недовольно поморщившись. Мышцы затекли, шея ныла. Неудивительно, ведь он просидел над бумагами часа два кряду. Интересная вырисовывалась картина. Завтра ранним утром им с Леоновым и Ильиной следует направиться сразу в три места, а ему самому еще позвонить в Москву, чтобы проверить кое-что. Жаль, что он не просмотрел файлы, присланные Машиным братом, до того, как они допросили Лару. Последние её показания уже были похожи на правду, с этим можно было работать. Непонятно лишь, почему она раньше не рассказывала эту версию — ничего криминального в отношении самой Ларисы в её словах не было. Юрию в этом виделась двойная, а то и тройная игра, понять которую ему было пока сложно. Вдруг зверски захотелось закурить — привычка вредная, лет в двадцать изведенная под корень, но неожиданно напоминающая о себе в моменты вот такого мыслительного и душевного напряжения. Юра заставил свои слабости умолкнуть (пора бы уже, что и говорить), отложил последний листок и задумался. Да, завтра они должны ухватить нужный кончик. Пока вариантов было несколько и все очень перспективные. Трегубов склонялся к одному из них, но отвергать все остальные тоже не хотел. Каждый факт требовал проверки. Его взгляд упал на телефон. Надо позвонить! Он сейчас это сделает! Обязательно! Юра достал записанный на клочке бумаги номер телефона, который дал ему Ребушинский, и уставился на него, ожидая неизвестно чего — например, что он сам собой наберется и свяжет его с Машей наконец. Она не спала, хотя было уже поздно, — он это чувствовал. Да, пора звонить! Он протянул руку и обнаружил, что телефон не включается. Что за черт? Сколько он ни жал на кнопку, толку не было. Лишь в последний раз экран слабо вспыхнул перед тем, как вновь погрузиться во тьму. Ну конечно — он забыл его зарядить! После нервовыжимающей беседы с Ларой, после звонка Ребушинскому, после поездки домой с мыслями о том, звонить сразу или потом, Трегубов просто не подумал об этом. Подключая провод к разъему, Юра размышлял о том, не является ли это каким-нибудь знаком, в которые так верила Маша. Может, ему не стоит все же звонить? Может, еще не время? Нет, довольно сомнений — и так слишком много упущено! От колебаний его избавила Муська, которая вальяжно вошла в комнату и села на пороге, щурясь и принюхиваясь. Она нынче не благоволила к хозяину, в руки ему не давалась, но кормления требовала регулярно. Вот и сейчас её миска была пуста, а настроение ухудшалось с каждой секундой. — Ты есть хочешь? — спросил Трегубов. Муська повела кончиком хвоста, но с места не сдвинулась. — Я готовить тебе не могу сейчас, — принялся оправдываться Юра. — Могу корма дать. Муся снова дернула хвостом, в этот раз уже раздраженно. Конечно, готовить ей он не будет, чай не Маша! А Маши теперь нет, так что прощайте щучья икра с толстолобиком и паровое мясо. И почему хозяин её не вернет? Накричал, а теперь на диванах рассиживается! — Сейчас дам, — вздохнул Трегубов и встал, чтобы насыпать в миску кошке сухого корма. Открыв дверцу, он обнаружил, что пакет пуст. — Это что же, я тебе уже все скормил? — растерянно спросил он, заглядывая внутрь. Муська совершенно потеряла веру в человечество. Ведь вчера же разговор был точь-в-точь: он так же ей предложил корм вместо, скажем, горбуши в сливках, и высыпал последнюю сиротливую порцию в её миску. И даже не зашел за новым пакетом! Нет уж! Возвращайте скорее Машу! Она бы такого не допустила. Юра посмотрел в глаза своей кошки, увидел всё, что она о нем думает, и понял, что если он хочет дожить до утра, то корм ему придется добыть любой ценой. — Я сейчас вернусь! — предупредил он Муську, направляясь в прихожую. Кошка ему не поверила, но решила дать ему шанс — вдруг он исправился. — Схожу до «Морошки» и обратно! Муся милостиво повела ухом и уселась в позу богини Бастет у дверей. Трегубов взял ключи, кошелек и вышел на улицу. До круглосуточной «Морошки» было пять минут ходу.