Одни во всём мире.

— Да иди ты нахуй! — что-то тяжёлое падает и разбивается в квартире под номером 9. Девушка сидит на широком подоконнике, отодвинув в сторону там же стоящую пепельницу. Коситься на дверь, за которой каждый вечер происходит хуй пойми что. Нет, не сложно догадаться, что там происходит. Дверь распахивается и оттуда вылетает человек. Девушка с разбитым носом. Алая кровь едва касается верхней губы. Убирая растрёпанные светлые волосы, та смотрит на сидящую на подоконнике соседку. — О, Индиго! А ты чо сидишь тут? Тоже выгнали? — стебется, при этом кровь с носа вытирает каким-то платочком. — Нет. Ты что опять натворила? — голову слегка на бок склоняет. — А тебя ебёт? — огрызается, после чего быстро по лестнице спускается. Темноволосая лишь губы поджимает: так всегда. Кристина никогда не скажет. Индиго слазит с холодного подоконника и заходит в свою квартиру, находящуюся прямо возле девятой. Там её никто не ждёт. Там всегда чисто. Там пусто. Сотый раз на день проверяет, ни звонила ли мать, ни писала ли. Нет. У неё свои проблемы, до ребёнка дела нет. Индиго чувствует себя одиноким шакалом, бесцельно гуляющим по пустырям. "Эй, Лиза, списать дашь?" Лицо ладонями трёт, да так, что аж до красноты. Так тошно, что хочется исчезнуть. Но та лишь снова закрывается книгами и конспектами, делать то, больше нечего. Стрельнув сигарету у какого-то бомжа, Кристина ходит по улицам укрытых вечерней тенью. Город, где та живёт, больше смахивает на село. Окраина Питера, которую мало кто знает. Крис понимает, что домой её не пустят. Спать негде, ведь знакомых, у которых можно спокойно переночевать, у Захаровой нет. А завтра ещё и в школу. Но синяки ещё не сошли. В кармане лежит давно забытая мелочь и зажигалка. С собой даже кофты нет, а на дворе октябрь. В голове невольно всплывает образ Лизы. Она всегда поможет. Вся такая добрая, хорошая и умная... Мерзость. Но гордость не позволяет. Лиза правильная, аж блевать хочется. Живёт в своей каморке, как мышь в норке. Крис ведь не такая. Она ведь Шумахер. В небо взгляд поднимает, выдыхая дым последней затяжки. Холод пробирается под одежду, отчего мурашки табуном бегут по телу. И вот, Кристина уже подходит к подъезду. Там, хотя бы, можно спрятаться от беспощадного ветра. Усевшись на подоконник, где обычно сидит Лиза, Кристина начала отчаянно растирать ладони. Лиза сидит над книгами и за голову держится. Уже наизусть знает каждый параграф. В черепной коробке что-то пульсирует. Вновь покидает свою "норку", в подъезд выходит. А там Захарова сидит и трясётся. — Чо пялишься? — на Лизу коситься и пепельницу ногой толкает. Индиго губы поджимает и смотрит на Захарову с сочувствием. — Тебе кофту дать? — говорит аккуратно. — Индиго, иди нахуй. — кулаки сжимает, так что кончики пальцев белеют, бесит она. Лиза снова скрывается за дверью своей квартиры. Кристина тяжело выдыхает, тихо всхлипывает. Злость внутри непонятная: кажется, сейчас ебало ей сломает. В собственной квартире тихо, наверное, пьяный отец наконец-то спать улёгся. По оконной раме ползёт маленький паучок. Перебирает лапками быстро, стремительно опускаясь ниже. Захарова на него смотрит и невольно улыбается. По-детски. А к Лизе такая ненависть. У неё же всё хорошо, тогда почему другие страдают? Хорошо. Так хорошо, что кулаком в стену бьёт с такой силой, что костяшка вылетает. А на следующий день в школу с бинтом приходит. Индиго из квартиры снова выходит, в руках держит толстую кофту. Молча подходит и Кристине протягивает. Та берёт её и говорит тихое "Спасибо". Рядом с Лизой почему-то так уютно. Нет, быть не может. Индиго снова ушла, оставив Крис одной. Она берёт и кофту разворачивает, а там два тёплых бутерброда. Захарова улыбается, доставая еду из пакета. Голодная. Лиза себе места не находит. Видит на Кристине новые синяки и сердце разрывается. Не потому что Захарову жалко, а потому что это элементарная человечность. Крис помощь почти не принимает. Это ведь "слабость". Сегодня был первый раз, когда она взяла что-то. Индиго в очередной раз проверяет телефон, а он "молчит". Мама вроде есть, а как-будто и нет. Выдыхает томно, откидывая гаджет куда-то. За голову берётся и скулит. Как шакал. Хочется убиться. Влететь в стену и разбить бошку, потерять сознание, да что угодно. Но в этот раз она всё проглотит. В конце-концов, у других бывает и похуже. Как будто в небытие, либо под кайфом. Перед глазами всё плывёт, а дышать становится трудно. Аккуратно на кровать опускается, тут же колени к груди прижимает. Конечности дрожат, а та сама себя обнимает, успокаивает. Надо просто уснуть. Кристина сидит поджав под себя колени. Хоть и не до конца, но она сыта. Тёмно-зелёная кофта пахнет Лизой, и греет очень. От этого в сон клонит, веки тяжёлые. Лбом на окно опирается и смотрит на одинокий фонарь, стоящий под окном, а глаза закрываются медленно. Мерзкий звон раздается где-то рядом, отчего Лиза вскакивает. Чёртов будильник. Ударив по кнопке, Индиго трёт глаза, приходя в чувства. Нехотя встаёт и идёт умываться. Собравшись в спешке, та хватает с полки копейки. Поесть не успеет, поэтому купит в буфете булку какую-нибудь. Накинув тяжеленный портфель на плечо, она выходит из квартиры. Подоконник пустой. Лиза невольно рукой гладит то место, где Крис сидела. Выходит из подъезда уже готовясь к очередным насмешкам в школе. Ведь она же странная. Идёт по тратуару, смотрит под ноги. Чёрные волосы частично падают на лицо, но ветер тут же отправляет их назад. Уже к школе подходит. Возле входа получает подножку, но на ногах удерживается. Класс находится на втором этаже. Быстро поднявшись по лестнице, Лиза вваливается в кабинет. Все, кто уже пришёл на неё смотрит, кто-то шептаться начинает, кто-то тихо смеётся. С раздражением на парту портфель закидывает и книги достаёт. Свой класс ненавидит просто. Да и одноклассники любовью к ней не пылают. Ничего нового: кажется, в обществе она никогда не социализируется. Выходит из класса и бредёт по людным коридорам. Со спины слышит это чёртово "Индиго". Нет, она любит своё тату; не любит тех, кто пальцами тыкает. Туалет в школе всегда пустой. Школа нереально старая, поэтому и белые троны выглядит соответствующе, точнее, их вообще нет. Поэтому по нужде учащиеся ходят либо на улицу, либо терпят. Лиза же использовала это страшное помещение чтобы уединиться, спрятаться от противных детей, готовые словесно порвать за всё, что им не понравится. И вот, Индиго уже заходит в туалет. Каково было её удивление, когда на облезлом подоконнике сидела Кристина, держа в руках дымящуюся сигарету. — Привет. — неуверенно сказала Лиза присаживаясь рядом. Кристина с неким отвращением глянула на Лизу. — Домой пустили? — в пол смотрит, будто боится. — Тебя ебёт? — гавкает Захарова, ядом плюётся. — Меня ебёт. — Блять, иди нахуй лучше. — А то что? Крис скалится, бешеным взглядом прожигая. Сигарету в окно выбрасывает. Не в настроении. — Обычно здесь никого нет. — тяжело вздыхая сказала Лиза. Крис молчит. Опять эти гнев и желание порвать Индиго. Внезапно по ушам дал громкий звонок. Лиза встала и посмотрела на Кристину: — Идёшь? А та снова молчит, будто не слышит. Индиго вышла и направилась в класс. Скучная алгебра. Учитель что-то говорит, а Лиза послушно пишет. Кристина, всё-таки, пришла, спустя пятнадцать минут урока. — Ты когда за голову возьмёшься? Математика это важнейший предмет, а ты смеешь опаздывать?! — орала преподавательница, пока Захарова стояла с каменным лицом — Села. Урок наконец-то продолжается. Лиза на Крис смотрит, а когда та поворачивается, взгляд в тетрадь переводит. Учебный день подходит к концу. Лиза медленно плетётся по дороге, слегка присыпанной сухими листьями. Думает о скорой контрольной, которую она, в очередной раз, напишет на высший бал; о том, что все будут просить помощи, а она вновь не откажет. Размышления прервал удар в спину. Сильный толчок с ног сбивает, Лиза падает рукой на камень. Адская боль по кисти расходится, от которой она скрутилась. — Хэй, Индиго! — смех, переживающий звон в ушах. Лиза открывает глаза и видит перед собой группу парней, состоящую из четырёх человек. Та попыталась встать, но боль в руке тормозила действия, а после первого её движения в живот прилетело ногой. Хватая ртом воздух, Лиза отчаянно пыталась не задохнуться. — Бабки есть? — наклоняется самый крупный парень, которого всё лицо покрыто глубоким акне. Дрожащей рукой Лиза отдаёт им мелочь, которую должна была потратить на булку, но по каким-то причинам не потратила. Он взял деньги и плюнул на грязную куртку. Лиза кое-как встаёт и отдышаться пытается. Рука болит сильно, как и рёбра. Берёт портфель и прихрамывая к дому идёт. Наконец-то поднявшись на свой этаж, она видит Кристину. Судя по одежде, которая поменялась, домой её пустили. Та Индиго взгляд провожает. — Чо с тобой? — кажется, совершенно без интереса спрашивает Крис. — Ничего. — отрезает Лиза в спешке выискивая ключи. — Не пизди, я же вижу. Кто это сделал? — не унимается. — Отъебись от меня. — ядом плюёт и наконец-то попадает в квартиру. Тело болит, особенно эта чёртова рука. Быстро в ванную комнату идёт, там скидывает одежду и смотрит в зеркало. Рёбра синеют, а на руке гематома. Больно пиздец. Только не понятно за что. Раны обрабатывает. Ужасно устала, аж с ног валиться. Нет сил даже на домашнее задание. Только до кровати доходит, на подушку падает и отрубается. Кристина сидит ещё пару минут, а потом заходит в квартиру. Отец пьяный опять, главное не нарваться. Сердце стучит, как бешеное. Уже хотела уйти, но не успела. За запястье хватает и об стену швыряет. — Опять курила, сука? — мужчина подщёчину даёт, да так, что на щеке след красный остаётся. — Я больше не буду, обещаю! — слёзы ручьём стекают, а он её швыряет; та на пол падает, тут же выскакивая и в комнату убегая. А Лиза всё слышит. Крики разбудили её. Так страшно стало, будто там же и находишься. Но сделать ничего не можешь.