Когда ты счастлив

Ремус ненавидел свою работу. То есть, не так, это была не работа, как он старательно повторял себе, надевая утром форменную футболку. Это была подработка. До тех пор, пока ему не ответит какая-то из девяносто двух компаний, куда он послал своё резюме. А сейчас — «вот ваш заказ, приходите ещё». Да, Ремус работал в Макдональдсе. И нет, он вовсе не считал чем-то зазорным работу в общепите, просто… его, Ремуса, она превращала в робота-выжатого-лимона, перед глазами которого все лица сливались в расплывчатое пятно, а язык которого бездумно болтал выученные дежурные фразы. Погодите… Лимона-робота? Ну и бред. Ремус тряхнул головой и отпил огромный глоток американо, который всегда, как верный друг, дежурил у его рабочего места. Сегодня вечером Ремус стоял на выдаче заказов для водителей, и поэтому день был не таким тяжёлым: в окно открывался неплохой вид, да и свежий воздух делал всё куда лучше, чем в душной кухне. — Добрый вечер, номер вашего заказа тридца… Ремус осёкся. Он в принципе был уже готов поверить в то, что от количества выпитого кофе у него потихоньку начала ехать крыша. Но к таким галлюцинациям он не был готов морально. На капоте машины лежал греческий бог. То есть, полуобнажённый греческий бог. В шортах. И кроссовках. Он лежал на животе и беспечно болтал ножками в воздухе. В зубах он держал до абсурда алую розу. — Я… Д-добрый вечер, — тупо повторил Ремус. Он хотел было поинтересоваться: «а как так вышло, что ты свалился с Олимпа?», но вовремя сообразил, что это больше сошло бы за идиотский подкат, чем за реальный вопрос. — Добрый, — замурлыкал «бог». При этом роза выпала у него изо рта, и он поймал её пальцами с редкой небрежной грацией. — Я Сириус. Ремус молча смотрел, как Сириус проходится ладонью по чёрным кудрям, и как при этом движении играют татуировки на его руке. И на его ключицах. И на груди. И если Сириус был плодом больного воображения под воздействием американо, то Ремус, в принципе, теперь был бы не против вливать его себе внутривенно. — А ты — Ремус, — видимо, приняв молчаливый шок Ремуса за застенчивость, Сириус продолжил с соблазнительной ухмылкой. — Я каждый день вижу тебя здесь, и… Сириус вдруг замялся, и из машины раздалось какое-то ворчание. — Я знаю, что сказать, Джеймс, заткнись! Не мешай, — прошипел Сириус, повернув голову в сторону водительского места, а затем вновь обратил своё пристальное внимание на Ремуса, застывшего столбом. — Это — тебе. От меня. Ремус машинально наклонился, протянул руку в окно и принял розу. Так же машинально поднёс цветок к носу и глубоко вдохнул. Если быть до конца честным, Ремус просто обожал запах роз. — Спасибо. Сириус довольно улыбнулся и стал болтать ногами в два раза сильнее. Видимо, так он выражал крайнее удовольствие от происходящего. — А, да… — Ремус неловко взмахнул розой, опомнившись. Он ведь был на работе. — Сириус, какой у тебя номер заказа? Сириус улыбнулся ещё развратнее (что было уже где-то на грани человеческих возможностей) и медленно протянул: — Ремус, сейчас я хочу узнать только один номер… Потому что в моём заказе только одна позиция. Ты. С водительского места послышались звуки сдавленной истерики. Ремус покрутил в руках розу. Ещё раз её понюхал. Взглянул на непростительно красивого Сириуса, который даже ножками перестал болтать от напряжённого ожидания. В конце концов, если в ответ на все страдания Ремуса работа на окошке выдачи преподнесла ему такой подарок… от него было бы просто неприлично отказываться. Тем более, что больше всего на свете ему сейчас хотелось поделиться своим номером с одним очень привлекательным греческим богом.