Змеиный принц

      Волны пенились, разбиваясь о скалы, разлетались тысячами солёных брызг. Море у подножия крутых скал бурлило и кипело. Потому не приставали людские корабли к этому берегу, потому оставалось место сие во владении чаек скорых, духов невидимых, да богов.       Мужчина статный с лицом загорелым да руками могучими сидел на тех скалах, вдаль смотрел и взор его летел дальше, чем мог объять глаз человеческий. В голубую даль глядел он, ожидая минуты, когда покажутся за синими просторами белые паруса корабля невиданного, ладьи небесной, брату его любимому принадлежавшей. Да так глубоко муж тот в думы свои ушёл, что и не заметил — не один он теперь на берегу скалистом. Вдруг послышался за спиной шум да грохот — то камни сорвались со скал в бурлящую бездну. Обернулся муж, видит — мальчонка висит на краю скалы, из последних сил за острые камни цепляется. Подскочил он к мальчишке, схватил его за шкирку, вытащил, да бросил в сердцах: — Жизнь тебе не мила, коль бродишь тут, как по двору своему?       Вздрогнул мальчишка, поклонился торопливо. — Не серчайте, повелитель. Не знал я, что место это гиблое. Обманулся под чужими понуканиями.       Опустил голову юноша виновато, а мужчина стоит над ним, смотрит грозно, сердито руки на груди сложил. — Зачем пришёл ты сюда? — Я… доказать хотел, что не… не трус. Смеялись надо мной, велели доказать свою храбрость и добыть здесь яиц из чаячьего гнезда. Я лишь хотел… доказать, что достоин быть частью вашего воинства, владыка Сандар.       Вздохнул юноша и поднял голову, с тоской и печалью на владыку посмотрел. А тот обомлел на миг. Замер, пленённый свежей зеленью глаз. Юноша перед ним был до того прекрасен собой, что и у бога перехватило дыхание. — Как… твоё имя? — насилу справившись с собой, спросил Сандар. — Зархум, — ласково улыбнулся юноша, да голову чуть склонил на бок, игриво да ребячески. Бронзовые кудри крупные упали с плеча. Нахмурился Сандар, внимательно мальчишку оглядывая. — Не видел тебя здесь прежде.       Не мудрено, что подозрителен стал Сандар. Подданные отца его, что жили на побережье, волосы имели чёрные, кожу смуглую, да глаза медовые, а Зархум был бледным, словно солнца прежде не знал, с глазами, что травка весенняя, да волосами длинными медными, в тугие кудри на концах свернувшимися. Не походил он на жителя Царства Волн. Ни обликом своим, ни одеждой. Подданные владыки Янгиза носили сине-пурпурные одежды, краску для которых добывали из раковин, что в изобилии водились у побережья. Женщины вплетали в волосы жемчуг, мужчины носили ожерелья из кораллов. Юноша перед ним одет был в рубаху не то жёлтую, не то зелёную, на лбу лента чёрная, на ногах штаны льняные. — Из Царства Антилоп я, повелитель. Напали на селение моё демоны, вся семья моя погибла, братья да сёстры, отец с матушкой — никого не осталось, лишь я один. Бежал я с родных земель. Да не по трусости, а за помощью. За силою, чтобы вернуться однажды и суметь защитить людей, — отвечал Зархум. — Отчего же не обратился ты за помощью к царице Сахразе прекрасной или сестре её, Сине-воительнице?       Покачал головой Зархум. — Коль могла бы владычица моя Сахраза защитить нас, разве случилась бы беда наша? Что до сестры её, девы благородной Сины-воительницы — берёт она в ученики только девиц. Заново мне родиться надо, чтобы учиться у неё. Кроме того, хочу я учиться у сильнейшего, у вас, мой повелитель! Лишь вы один сумеете на путь истинный меня направить, сумеете помочь мне силу обрести дать отпор обидчикам угнетённых.       Кивнул Сандар с одобрением. — Это благородная цель. Быть посему! Сам обучу я тебя искусству воинскому.       Просиял Зархум. — Как отблагодарить мне тебя, о повелитель Сандар? — Коль действительно хочешь силу найти, учись прилежно. Коль есть в тебе желание искреннее, можешь звать меня мастером своим отныне. Прилежание и послушание станут твоей платой, защита людей и светлая цель — благодарностью.       Опустился Зархум на колено, склонил голову, принёс обеты ученические, клянясь в верности наставнику своему. Никогда прежде не брал Сандар учеников средь людей. Считал владыка, что лишь в сражениях может выковаться доблестный воин, в битвах и совершенствовании духа своего. Но приглянулся ему мальчишка-чужеземец, а потому решился Сандар поступиться своими правилами.

***

— Выше меч, — скомандовал Сандар. — Резче выпад. Ещё раз. Ещё!       Мальчишка перед ним едва не валился с ног, но упрямо продолжал взмахивать мечом с затупленным лезвием и, как обычно, ни словом ни вздохом, не показывал слабости. В прошлый раз его упрямство привело к тому, что Зархум дотренировался до потери сознания. — Довольно, — поднял руку Сандар. — Отдохни немного, — добавил он, протягивая ученику бурдюк с водой.       Зархум тыльной стороной ладони вытер влагу со лба, немного отдышался и, шагнув к учителю, с улыбкой взял протянутый мех. Жадно припал к деревянному горлышку — капли воды стекали по подбородку, оставляя мокрые дорожки на загоревшей коже и прячась за воротом туники. Сандар с трудом оторвал взгляд от тонкой шеи ученика. Какие-то смутные, неясные мысли порой охватывали его, стоило забыться и чуть дольше задержать взор на юноше. И сны Сандара с появлением ученика стали мутными, жаркими, не иначе как каким демоном отравленные. Наутро Сандар не помнил ничего, но отчего-то был уверен, что видел во сне Зархума.       Мужчина прошёл в тень финиковых пальм и сел на сухую, потрескавшуюся землю, прислонившись спиной к шершавому стволу. Окинул взором каменную крепость, что стояла на границе его царства, охраняя земли страны Волн от набегов демонов. Здесь заканчивались желтые пески пустыни Сандара и начиналась белая костяная пустошь. И здесь почти всё время жил Сандар со своим бравым воинством, в вечном ожидании нападения с юга. Ещё каких-то пару сотен лет назад набеги демонов были частыми, стоило хоть немного ослабить бдительность и подлые твари уже строили свои тёмные легионы. Но в последнее время даже люди стали забывать о демонах, зная о них лишь с рассказов своих праотцов да праматерей. Может, вымерли они, демоны? Сандар всё чаще задавался этим вопросом, раздумывая, не сидит ли он тут зря, в то время как его младший брат добывает себе славу в неизведанных землях за морем.       Зархум бесшумно подошёл к учителю и сел рядом. Юное тело горело после тренировки, даже Сандару, повелителю песков, стало жарко от близости ученика. Зархум тем временем расплёл растрепавшуюся косу и, пальцами расчёсывая длинные волосы, задумчиво заметил: — Слышал, повелителю Унгушу люди построили ещё один храм. — Да. Мой брат открыл людям новый торговый путь, — улыбнулся Сандар, вспоминая, как ликовал люд в последнее возвращение Унгуша. — Ваш брат благороден и смел, — мягко кивнул Зархум и нахмурился: — Но это немного несправедливо. — О чём это ты? — Ну… — потупился юноша. — Вы ведь старше и сильнее, но из-за того, что вам приходится сторожить здесь границы, вы не можете показать всю свою силу и все свои таланты. — Именно потому что я нахожусь здесь, наше Царство процветает, — то ли несмышлёному ученику, то ли самому себе возразил Сандар. — Хм… я слышал иное, — тихо ответил юноша. — Что же? — Сандар нахмурился. — Простите, повелитель. Вы правы. Во всём правы. А остальные… да мало ли что говорят, — отмахнулся Зархум. — Конечно это благодаря вам Царство Волн процветает. — Не юли перед своим учителем, Зархум. Отвечай, что ты слышал, — строго потребовал Сандар. Юноша вздрогнул, отвёл взгляд и, вздохнув, неохотно ответил: — Я слышал, как люди говорят, что только благодаря повелителю Унгушу Царство Волн становится богаче и сильнее. Когда вы взяли меня с собой в столицу, чтобы встретить вашего брата, я долго гулял в толпе. Никто не вспоминал про вас. Я… мне просто стало очень за вас обидно. Ваши подданные совсем не ценят мира и спокойствия, что вы вырвали для них в тысяче битв. И даже… — Зархум запнулся. — Продолжай, — сурово велел Сандар. — И даже его милость владыка Янгиз словно… позабыл о вас.       Сандар молчал. Юноша поднял взгляд своих невозможно больших и печальных глаз и тихо, словно шелест песка, прошептал: — Простите. — Не за что тебе просить прощения, — фыркнул Сандар. — Я знаю свой долг и своё место. Пусть люди забыли обо мне, главное, что они живут в мире, — кисло скривился мужчина, чувствуя, что на языке у него одно, а в мыслях другое. Прежде такого с ним не случалось.       Хоть Сандар искренне верил в свою необходимость на границе, сердце его теперь грызли сомнения. Нет… они уже давно были там, но слова ученика словно всколыхнули давно тлевшие угли — достаточно подкинуть сухостоя и вскинется пламя. — Вам нужно отвлечься, — ободряюще улыбнулся Зархум. — Ты прав, — сжал кулак мужчина. — Засиделся я тут. Раз демоны не идут к нам, мы сами к ним наведаемся, — с этими словами Сандар встал и вскинул к небу сжатый кулак, призывая ветер и своё воинство песчаных духов. — Жди меня здесь и не покидай крепости до моего возвращения, — улыбнулся удивлённому юноше повелитель песков и, не удержавшись, взъерошил волосы ученика.

***

      На все царства людей прогремела весть о победах Сандара и его воинства. Тысячи лет демоны нападали на людей и богов, но нашёлся тот, кто первым нанёс удар тёмным воинствам. Словно лезвие ножа, прошил Сандар Царство Скорпионов и сразился с царём Аржуном, обратив его в бегство. Ликовали люди, славили имя Сандара, в больших селениях и малых, в лесах и равнинах, на берегах морских и у озёр — всюду жгли они костры, молитвы повелителю песков воздавая. Духи радовались вместе с ними. Цвела природа, пели птицы, плясали звери. И только боги не разделяли ликования всеобщего.       Столько лет демоны не тревожили границ, не нарушали покоя людского, кто знает, чем теперь обернётся жажда подвигов Сандара? Не разворошил ли он в погоне за славой гнездо змеиное?       Сам же Сандар покуда не ведал о недовольстве братии своей. В златые доспехи облаченный, пришёл он за почестями заслуженными в Харут, столичный град Царства Волн, и под восторги подданных ликующих направился он в свой главный храм, принимать восхваления долгожданные и молитвы. Юный Зархум в одеждах нарядных за ним следовал, любопытство у люда простого вызывая — кто ж сей спутник повелителя песков прекрасный? Больно пригож для духа песчаного, неужто то небесный дух?       В разгаре был праздник в храме. Пели люди молитвы, жгли благовония жрецы, а Сандар в людском облике восседал на престоле своём, с торжеством свою паству оглядывая да чувствуя, как сила молитв жилы его наполняет, как вскипает кровь, новых подвигов и свершений жаждая. Вдруг распахнулись врата храма и ступил под золоченые своды муж молодой, морским туманом окутанный. То был Унгуш. Остался повелитель морей невидим людскому глазу, но услышала паства храмовая запах моря солёный да вспомнила о младшем сыне владыки Янгиза. — Рад видеть тебя, брат мой Унгуш, — улыбнулся Сандар. — Раздели торжество со мной, пригуби вина жертвенного.       Но не принял чаши из рук брата Унгуш. Не коснулась улыбка губ его. — Говорить с тобой хочу, брат мой, — нахмурился он.       Сделался Сандар невидимым, пригласил брата в чертоги внутренние, прошёл за ним следом. — Какие вести принёс ты, коль на тебе лица нет? — спросил он, краем глаза замечая, как любопытный ученик его за ними проскользнул. Неужто видит их Зархум? Редкий дар для смертного. — Нет у меня вестей, брат, — вздохнул Унгуш. — Остеречь тебя пришёл я. Зря ты повёл войско своё в земли демонов, зря растревожил их, зря поразил владыку Аржуна. Вновь теперь соберут демоны силы да с местью придут к нам. Вестники зоркие владыки Самрау нынче примчались. Узнали они, что Аржун, тобою поверженный, прибыл к царю змей Касахаке. — Что скорпион, что змея — всё едино, оба падут от меча моего и копья моего, — усмехнулся Сандар беззаботно. — Тем лучше, ежели придут сами — нужды не станет по мёртвым пустошам искать их. Ещё того лучше самим нам объединиться и враз заразу изничтожить. — Долгое время был мир зыбкий меж нашими царствами, — покачал головой Унгуш. — Не следовало первыми войну развязывать. — Обманываешься ты, брат, — скривил губы Сандар. — Вот ученик мой, Зархум. Он из страны Антилоп. Селение его родное демонами было разбито. А сколько ещё набегов малых и нам неизвестных демоны совершают в царствах малых да селениях богами забытых? Что же, велишь покорно ждать, пока не явится враг к границам нашим? Пока на нашей земле кровь невинная не прольётся? — Не несём мы ответа за Царство Антилоп. Его боги и духи сами должны границы свои стеречь бдительно, — возразил Унгуш. — Ты же демонам причину дал местью пойти. Нынче люди неразумные радуются, но погляди, как бы скоро не посыпались тебе на голову их проклятия. — И что же ты предлагаешь? — сощурил глаза Сандар. — Отыщи Аржуна, повинись пред ним, отведи беду от людских земель, — попросил Унгуш. — Вот ещё! — воскликнул Сандар, обозлившись. — В жизни не стану на колени пред демоном. А ежели снова попадётся Аржун на глаза мне, так мигом отрублю его голову. — Гордыня застлала твой разум, брат, — печально вздохнул Унгуш. — Прошу тебя, повинись, пока не поздно. А после ступай в священный лес Ботор-Арук да успокой под его тенью сердце своё. — Уходи, — потребовал Сандар, в гневе глаза закрывая. Тошно было ему видеть жалость в глазах брата. Растворился туманом Унгуш, да только поздно — испорчен праздник Сандара.       Подошёл осторожно Зархум к наставнику, позвал его тихо: — Учитель? — Не желаю никого видеть. — Простите этого неразумного, учитель, да дайте позволения сказать? — Говори и уходи. — Может, глуп я, да видится мне — завидует вам брат ваш, оттого желает подвиги ваши очернить, устыдиться побед заставить.       Сказал так Зархум и ушёл бесшумно и быстро — только кончик косы мелькнул, — в глубоких да тяжелых думах повелителя своего оставив.

***

      Лежал Сандар среди мягких подушек на укрытом дорогими коврами помосте, сооружённым у края внутренней площади крепости. Гремели барабаны, звенели лютни, пели флейты. Сотни факелов освещали площадь, посреди которой под одобрительный гул и хлопки духов песчаных танцевал прекрасный Зархум. Облачённый в лёгкие, полупрозрачные одеяния, он словно летал в круге огней. Тонкий и изящный, пленяя нежными изгибами, он танцевал одновременно для всех и для одного лишь своего господина.       Взгляда от юноши не отрывая, пил Сандар пальмовое вино, чья сладость и хмель меркли в сравнении со зрелищем перед его взором. Зархум, его милый ученик, решивший утешить своего мастера, сговорился с песчаными духами и втайне подготовил в их крепости торжество для повелителя песков. Всё в этом юноше было очаровательно. Его лицо, его танец, его поступки, даже золотой браслет в виде змейки, обвивавшей его плечо, и тот был очаровательным.       Танец закончился, музыка заиграла спокойнее. Зархум, переводя дыхание, поклонился наставнику. Сандар улыбнулся и, залпом опустошив рог с вином, поманил к себе юношу. Ну и что с того, что Зархум до сих пор не делал значительных успехов в искусстве меча? Что с того, что он быстро уставал от копья? Что с того, что не мог выдержать удар? Пусть из него не выйдет прославленный воин, Сандара это ничуть не расстраивало. Он способен защитить этого юношу, пусть только тот остаётся рядом.       Усадив ученика рядом с собой, Сандар задумчиво спросил: — Ты помнишь демонов, что напали на твоё селение? Как они выглядели? Расскажи всё, что знаешь, и мы непременно отыщем их.       Зархум тяжело вздохнул. — Благодарю, повелитель. Давайте поговорим об этом позже? Так не хочется портить веселье воспоминаниями тяжкими. — Хорошо, — согласился Сандар, огладив лицо мальчишки кончиками пальцев. Зархум тут же потянулся к нему и, подсев ближе, прижался к боку.       На следующий день Сандар, помня о своём обещании, вызвал ученика к себе и повторил вопрос. Вдруг Зархум рухнул на колени и распростёрся в поклоне перед учителем. — Простите меня, повелитель, — взмолился юноша, не осмеливаясь поднять взгляд. — За что ты просишь прощения? — удивился Сандар. — Я… в первую нашу встречу я… солгал вам… На самом деле… не было… не было никакого нападения. И я вовсе… не из Царства Антилоп… — Откуда же ты? — ещё больше изумился мужчина, ведь внешность Зархума более всего походила на внешность жителей страны Антилоп. — Я… из Царства Змей, — едва слышно всхлипнул юноша, осторожно поднимая глаза. — Быть того не может! — отступив на шаг, воскликнул Сандар.       Если мальчишка перед ним демон, то почему он выглядит словно небесный дух в человечьем обличье? Все демоны, что за тысячу лет встречал Сандар, были безобразны до омерзения. Должно быть, Зархум сам не ведает, что говорит. — Это правда, — выпрямив спину, но оставшись на коленях, вымолвил Зархум. — Я змей. Я рождён из чёрного яйца, омыт в крови жертвенного быка, напоён ядом стоглавой матери своей Акаи…       Сандар помрачнел, однако же у него и мысли не возникло убить демона на месте. — Почему ты солгал мне? — Из страха перед вами, повелитель! Вы так сильны и могущественны, а я так слаб и ничтожен… Вы бы убили меня, не задумываясь, растоптали бы как слон муравья. — Зачем ты проник в людские земли? — сощурил глаза Сандар. — Я… я искал справедливость, повелитель. Вы, великие и всесильные боги, ваши духи и ваши люди — все вы живёте на богатых землях, занимая почти весь мир, а нам с рождения уготовано гнить в мёртвых пустошах и на ядовитых болотах, задыхаться от горячих паров кипящих озёр, томиться от удушливой сырости чёрных джунглей или замерзать в вечных льдах. Вы загнали нас в самые страшные и непригодные для жизни уголки Рухтаяра. У нас нет возможности собирать урожай и разводить скот, чтобы выжить нам остаётся только охотиться. И приходится пожирать друг друга и живущих в этих проклятых богами землях чудовищ, — Зархум всхлипнул, а Сандар с трудом подавил желание поморщиться. — Вы изгнали нас на окраины мира, но мы тоже хотим жить спокойно и счастливо! Мы также, как и вы, чувствуем боль, обиду, голод! Также как люди страдаем и умираем! Так отчего же вы, справедливые боги, так несправедливы к нам? — юноша посмотрел на учителя. Большие зелёные глаза застилали слёзы.       Сандар угрюмо молчал. Прежде он никогда не задумывался о демонах в таком ключе. Всё, что он знал о них, сводилось к двум вещам: демоны — зло, демонов нужно истреблять, иначе они будут продолжать всюду сеять хаос и смуту. Ему казалось, что демоны сами выбрали безжизненные земли местами своего обитания. Но что если они и впрямь нападают на людей и грабят селения не из природной жестокости, а от нужды? Неужели и вправду всё дело в желании выжить? — Почему ты открылся мне теперь? Больше не боишься меня? — поинтересовался Сандар. Зархум снова поклонился. — Боюсь. Но теперь я верю вам. И знаю вас, а потому больше не могу скрывать от вас правду. И даже если вы решите убить меня, я покорюсь этому желанию, ибо если справедливости нет в вас, то её нет и во всём этом мире, а значит мои поиски заранее обречены на провал. — Встань, — велел Сандар. — Я не хочу тебя убивать.       Зархум послушно поднялся. — Это твой настоящий облик? — поинтересовался мужчина. — …Нет, — потупившись, вздохнул ученик. — Покажи.       Зархум бросил на учителя неуверенный взгляд, потоптался на месте, словно размышляя, стоит ли, но ослушаться не решился и обернулся. Перед Сандаром поднялся почти с него ростом демон. Ниже пояса это была чёрная змея с золотыми узорами на блестящей чешуе, а выше — всё тот же Зархум, только с чёрными прямыми волосами и немного старше на вид. Длинные волосы юноши были собраны в высокий хвост, увенчанный заколкой-короной в виде свернувшихся кольцами змей. На плечах тоже вились золотые змеи, а голую грудь прикрывали цепи обсидианового ожерелья.       Даже в истинном обличье Зархум, несмотря на змеиный хвост и змеиные глаза был прекрасен. — Сколько тебе лет? — спросил Сандар. — Триста лун сменилось с моего рождения, — с полупоклоном ответил Зархум. Сандар вздохнул. Двадцать пять лет. Совсем дитё по меркам богов. Да и по меркам большинства демонов тоже. По крайней мере, тех, что из знати, а этот явно из таких. — А твоё имя? — Здесь я вам не солгал. Моё имя Зархум, я сын Касахаки. — Царя змей?! — Именно так, повелитель, — вновь поклонился Зархум и, прежде чем наставник успел осознать, что это значит, торопливо продолжил: — Как я и говорил, я пришёл в людские земли в поисках справедливости. Но и силы, чтобы защитить близких, тоже — здесь я был с вами честен. И я нашёл вас. Вы сильны и справедливы. Если бы такой, как вы, стоял на страже наших земель, не давая богам ступать на наши владения, а низшим демонам и чудовищам разорять земли людей, то слава ваша гремела бы по всему Рухтаяру, и на светлой его стороне, и на тёмной. И мы бы чтили вас, как своего господина, и воздавали бы вам по достоинству, в отличие от людей, чья память до смешного коротка. Если бы вы только согласились хотя бы взглянуть на нас, хотя бы попытались узнать нас… мир бы… навсегда изменился, — вздохнул Зархум и, вновь обернувшись человеком, преданно посмотрел в глаза своего учителя. — Я… пойду с тобой, — после некоторых раздумий согласился Сандар.

***

      Спустя несколько дней пути по бесплодным белым пустошам под испепеляющим солнцем у любого исчезли бы малейшие сомнения в демоническом происхождении Зархума даже без его полузмеиного облика. Ни один смертный не сумел бы пройти столько дней без передышки. Сей подвиг был по силам лишь богам, духам и демонам.       В начале их путешествия Зархум был в человеческом обличье, но в нём он быстро уставал и изнывал от жары, а потому на второй день попросил у учителя разрешение идти дальше в змеином облике.       Сандар не давал ученику никаких обещаний, кроме обещания не убивать его. Отправляясь во владения демонов, повелитель песков хотел узнать истину, узнать, была ли та справедливость, что он придерживался прежде, настоящей, и поглядеть по просьбе Зархума на демонов не по другую сторону сабли, а вблизи. — Куда ты ведёшь меня? — спросил Сандар. Почти всю дорогу они молчали. Трудный путь не располагал к праздным разговорам, а Сандар был слишком погружён в свои думы, размышляя обо всём, что знал прежде и о том, что узнал от ученика. — Во владения моего отца, царя Касахаки, — смиренно ответил Зархум. — Долго ли ещё? — Нет, не долго, мой повелитель. Видите, вон там, вдалеке, чёрные горы? То хребет Оротау. За ним моя родина.       Сандар устремил свой взор на юго-восток, и впрямь, в двух днях пути впереди виднелся чёрный массив острых гор. — Вижу, — кивнул мужчина. — Я слышал, мой давний враг Аржун нынче гостит у твоего отца. Обрадуется ли теперь Касахака такому гостю, как я? — поинтересовался Сандар. Зархум задумался. — Я тоже размышлял о том же, учитель. Как бы не вышло, что я ненароком веду вас в змеиное гнездо, — неловко рассмеялся юноша. — А разве нет? — хохотнул Сандар, чувствуя, как спадает меж ними неловкость. — Тогда, быть может, мне лучше отправиться первым и всё разузнать? Подготовить отца? А если окажется, что Владыка Аржун слишком сильно повлиял на него, я немедленно к вам вернусь, и мы вместе решим, что делать, — предложил принц. — Я не боюсь ни Аржуна, ни Касахаки, — отмахнулся Сандар. — Никто в этом не сомневается, повелитель, — улыбнулся Зархум. — Но мне бы не хотелось, чтобы вам оказали неподобающий приём. Позвольте мне пойти вперёд хотя бы для того, чтобы всё подготовить? — Чтож, ступай, — разрешил Сандар. — Я буду ждать тебя у подножия самой высокой горы Хребта Оротау.       Зархум низко поклонился и быстро уполз, только мелькнул чёрный кончик хвоста на белом песке. Сандар тихо усмехнулся. То была последняя проверка для его ученика. Если Зархум приведёт к нему полчища врагов или заманит в ловушку, значит демонам и впрямь нет веры. Если же сдержит змеиный принц своё слово, стало быть, вся прошлая жизнь Сандара была исполнена лжи и бесчестья, и ни одну сотню лет ему надлежит исправлять содеянное им и собратьями его.       Три дня и две ночи ждал Сандар Зархума у подножия Хребта Оротау. За всё это время ни одной птицы, ни одной твари не проскочило мимо. Даже ветер, казалось, избегал этих мест. Лишь жуткое равнодушное солнце бесстрастно рассекало раскалённый небосвод над белой пустыней и чёрными горами.       Зархум явился в третью ночь. Принёс с собой юноша кувшин из красной глины, полный чистой родниковой воды. Изумился Сандар, что есть в этих бесплодных землях источник, насторожился он. Принюхался к воде, не пахнет ли чем? Лишь прохладную свежесть ощутил. Пригляделся к воде, нет ли в ней мутности какой, али песка на дне кувшина отравленного? Ничего подозрительного не разглядел, до того прозрачна вода была, что каждую царапинку на дне кувшина старого рассмотреть можно было. Заметил его подозрения Зархум, вздохнул тяжко. — Сколько раз за время ученичества своего кормил я вас и поил, теперь же, узнав, что демон я, вы и воды с моих рук взять брезгуете?       Устыдился Сандар своих сомнений, выпил воду студёную и сразу лёгкость в теле почувствовал, словно стал он ветром вольным, облаком воздушным. В благом настроении пошёл Сандар за Зархумом в Царство змей.       Прошли они чёрные врата Клыков, белые врата Костей и красные врата Пламени и оказались в змеином городе Йылкала. Смотрел Сандар и дивился. В круглых домах из белой глины и песчаника жили демоны обычной жизнью, как люди. Женщины-змеи подметали дворы, смотрели за змеёнышами-детьми, готовили еду. Мужчины-змеи оперяли стрелы, точили копья, работали в кузницах и мастерских. И на вид жители Йылкала были вовсе не столь омерзительны, как считал прежде Сандар. Кто-то был змеёй наполовину, кто-то почти полностью, но с человеческими руками, головой или ногами. Окроме облика ничем змеиный народ от людей не отличался. И город их походил на людской, разве что совсем не было зелени садов и колодцев. — Где же ты воду достал, Зархум? — спросил Сандар. — Есть здесь один источник, мой повелитель. В саду моём, в Саду Вечной Осени, в мою честь названном. — Как же звучит полное имя твоё? — осторожно поинтересовался Сандар, зная, что истинное имя бога или демона может дать власть над ним. — Ар Зар-Хум Шох Курамыш Хум-Сана — под звездою осенней рождённый принц осени вечной, — доверчиво ответил Зархум. — Сад мой сразу за дворцом отца моего. Вон он, впереди, сверкает чёрными зубцами башен, — тонкая ладонь Зархума указала вперёд, где над городом, окружённом горами, в ущелье меж двух голых вершин высился, сливаясь с чёрными скалами, дворец.       У ворот встречали дорогих гостей царь змей Касахака, а позади него стоял друг его — царь скорпионов Аржун. — Приветствуем тебя, повелитель песков в вотчине нашей, — распростёр объятья змеиный владыка. Изумился Сандар. Не так представлял он себе одного из пяти великих демонов. Вместо страшного чудовища, вместо змея ядовитого, имя которого простые смертные шептали со страхом, стоял пред Сандаром муж благородного вида. Высокий и статный, в длинных чёрных одеяниях с золотыми наплечниками и золотым же поясом. Бледное благородное лицо обрамляли чёрные, что смоль, волосы под золотой, змеями увенчанной, короной. Лишь жёлтые змеиные глаза выдавали его сущность демона да тёмный туман, что стелился за ним. Но еще более удивился Сандар, увидев врага своего, поверженного им недавно царя скорпионов Аржуна.       В белой пустыне сражался Сандар с мерзким чудовищем — красным скорпионом великаном. Теперь же пред ним стоял воистину царь, ростом ещё выше друга своего Касахаки, шире в плечах, облачённый в красные богатые одежды. Длинные чёрные волосы собраны в пучок знати на затылке, золотым скорпионом украшенном. Владыка Аржун курил длинную трубку и с мрачным интересом смотрел на Сандара, без тени страха или досады перед недавним врагом. Долго молчал он, пока Сандар и Касахака раскланивались друг перед другом в приветствиях, но настал и его черёд держать слово. — Ты одолел меня в честной битве, — выдохнув дурманящий дым, тихо сказал Аржун. — Я не держу на тебя зла. Коль в этот раз ты пришёл без меча, то и я свой обнажать не стану, и не оскверню пролитой кровью дом друга моего.       Выдохнул про себя Сандар, неловко ему было теперь стоять перед царём скорпионов, словно был он разбойником с большой дороги перед благородным мужем. — Забудем же старые обиды и как следует поприветствуем дорогого гостя, наставника сына моего, — улыбнулся Касахака, приглашая Сандара во дворец.

***

      Прекрасные девушки с сияющими янтарём глазами танцевали на изысканных коврах, пели костяные флейты, звенели серебряные кимвалы, гремели кожаные барабаны. Нежные юноши с золотыми лирами и лютнями из белого дерева пели, славя повелителя песков. Сандар сидел на подушках, по левую руку от царя Касахаки. Царь Аржун сидел от хозяина дома по правую. Служанки подливали вино в рог Сандара, подносили на серебряных блюдах запечённое мясо и фрукты из далёких земель. Только Зархума нигде не было видно. — Не устал ли гость наш от зрелищ? — спросил внимательный царь Касахака, когда Сандар стал оглядываться. — Нет, владыка. Но где же сын ваш и ученик мой? Где принц Зархум? — Должно быть, в саду своём. Уж такого нрава мой сын, не меч, но прогулки манят его. Не бой, но танец. Не наука, но веселье. Рад я, как отец, что взялся мой сын за ум и отыскал себе достойного наставника. Если грозный повелитель песков не научит его быть воином — никто не сумеет.       Стало Сандару обидно за юношу. Как не заставить лилию отрастить шипы, так и Зархума невозможно, не сломав, сделать воином. — Сила Зархума в ином, — возразил Сандар. — Вы хотите, чтобы он был как камень и огонь, но он как вода и ветер. Лучше развивать в нём то, что есть, чем пытаться пробудить то, чего нет. — Ваша правда, — подумав, согласился Касахака. — Только страшно мне, что когда не станет меня, не сможет мой принц ни народ свой защитить, ни самого себя. — Об этом рано пока волноваться, — вставая, ответил Сандар. — С вашего позволения, поищу я Зархума. Не стоит меня провожать, — улыбнулся он.       Вышел Сандар в сад. Музыка за спиной звучала всё тише, но всё яснее слышался шелест опадающей листвы. Под багровым небом раскинулся Сад Вечной Осени. Среди чёрных деревьев с алыми и золотыми кронами высились, словно выросшие из земли, десять каменных изваяний рогатых змей. Корни вековых деревьев стелились по земле. Зархум, свесив одну ногу, сидел на голове одной из статуй. — Теперь вы увидели нас, повелитель, — тихо, почти не перебивая шелест листвы, сказал принц, услышав знакомые шаги. — Ответьте, не лжива ли справедливость богов? — Он повернул голову к наставнику и посмотрел на него печальными глазами, где жёлтый янтарь переливался с пронзительной изумрудной зеленью. — Лжива… — признал Сандар. — Поможете ли вы добыть настоящую? — преданно глядя на учителя, спросил принц. — Помогу, — выдохнул Сандар. — С этого часа я, Сандар Повелитель Песков и Хозяин Пустынь, отрекаюсь от богов и своего прошлого! С этого часа я буду биться за истинно угнетённых! — воскликнул Сандар.       Гром расколол небо — то Бог мироздания Наннауту принял его клятву. — И за тебя, мой маленький принц, — тихо добавил Сандар, прикрывая глаза и не видя, как сверкнули торжеством змеиные глаза.