Два лица Избранного

— Славные колдуны и ведьмы нашего родного Туманного Альбиона, я хочу напомнить вам, что победа над Тёмным Лордом является нашей общей заслугой! Каждый из здесь присутствующих, каждый мужчина, женщина и даже ребёнок нашего сообщества внёс свою лепту в поражение сил тьмы, которые хотели поработить наш Остров, а затем и весь мир! Эта победа не может принадлежать одному лишь мне или кому бы-то ни было ещё, и потому я не могу принять предложенную вами награду… — оратор сделал драматическую паузу, — вместо этого я прошу, чтобы всё это золото было направлено на помощь пострадавшим во время этой долгой и страшной войны. Многие юные волшебники остались сиротами, как в своё время им остался и я, и они нуждаются в вас и вашем участии… Речь пришлось прервать, так как расчувствовавшиеся волшебники и волшебницы в нарядных мантиях стали яростно аплодировать выступающему, заглушая собой все прочие звуки. Ещё бы такая чувственная и проникновенная речь Гарри Джеймса Поттера оставила их равнодушными! Гарри поднял руку, прося тишины, однако чародеи продолжали хлопать, и лишь где-то через полминуты люди окончательно успокоились, и Избранный смог закончить свою речь: — Дорогие друзья, чтобы впредь этой страшной трагедии более никогда не повторилось, мне нужно, чтобы вы запомнили одну вещь… — Гарри вновь сделал паузу, — ни кто бы то ни было другой, а вы! Именно вы — настоящие герои! Зал взорвался снова. Под непрекращающиеся овации Поттер спустился с импровизированной сцены, где к нему подошёл новоизбранный министр магии Кингсли Бруствер. После крепкого рукопожатия, которые было запечатлено журналистами на десятках колдографий для «Ежедневного пророка», и кратких ответных расшаркиваний со стороны чернокожего волшебника Гарри, сверкая белозубой улыбкой, наконец, прорвался сквозь восторженную толпу, улучив момент, укрылся чарами для отвода глаз и затерялся в огромном помещении, смешавшись со множеством причудливо разодетых колдунов и ведьм. Торжественный приём в Министерстве магии в честь победы над Тёмным Лордом был в самом разгаре. Вот уже полгода прошло после битвы за Хогвартс. Кровавый угар войны рассеялся, победители заканчивали грабить побеждённых, все предательства, которые только можно, уже совершены, а старые счёты сведены. Лишь теперь можно было подводить итоги отгремевшей бури, а также начинать жизнь с чистого листа. Собственно, ради этого Министерство и собрало здесь такую толпу, в которой затесались даже бывшие Пожиратели Смерти и им сочувствующие. Теперь всем следовало забыть былые обиды и жить вместе в новом обществе. По крайней мере, именно так и должно быть в мечтах неисправимых идеалистов. Гарри ухватил с подноса бокал с вином и устроился в относительно неосвещённом дальнем углу зала, где было удобно наблюдать за остальными и при этом оставаться незамеченным самому. Окинув взглядом здесь присутствующих, Поттера едва ли всего не перекривило. Настоящие герои они… Ага, как же. Скорее уж стая склизких, расфуфыренных жаб. После всего того потока высокопарной чуши, что он нёс на усладу этой публики, которая пришла поглазеть на него, как на зверьё в зоопарке, хотелось прополоскать рот. Гарри искренне недоумевал, как всё то лицемерное дерьмо, которое он должен был из себя исторгнуть, можно воспринимать за чистую монету. Однако ощущая обрывки доносившихся от этого сброда мыслей, он понимал, что немалая часть присутствующих действительно ничего не понимает. И даже последнюю его фразу сочли за правду. Герои… Трижды прав был Гриндевальд, который любил повторять, что волшебники сколь велики, столь и ничтожны одновременно. Но как бы там ни было, теперь ему с этими людьми ещё и предстоит работать. Определённо не так он представлял себе свою жизнь после победы. Нет, Дамблдор ничуть не соврал, когда описывал тот поток благ, который свалится на Поттера после смерти Волдеморта. Богатство, женщины, слава, высокопоставленная должность заместителя главы Аврората и даже толика власти. Всё это действительно у него появилось. Но теперь эти плоды превратились в кучу помоев. Ему воздавали хвалы и верили, что уж теперь Гарри Поттер, Избранный, их защитит. А ему самому нынче предстояло быть мальчишкой на побегушках у Дамблдора и защищать общество, которое он до глубины души презирал, зная, что его Предназначение обратилось в ничто… Гарри выцепил взглядом характерные шевелюры Рона Уизли и Гермионы Грейнджер. Его официальных лучших друзей. Как и предвидел Гарри, отношения с приятелями подменыша у него не сложились. И объяснения с ними также вышли не особо приятными. Если Грейнджер действительно оказалась неглупой, то Уизли попытался схватиться за палочку. Пришлось проучить рыжего недоумка. Круциатус быстро вправил мозги шестому сыну Артура. А в качестве напоминания Гарри оставил на теле Рона темномагическое проклятие в виде небольшой, но болезненной язвы, которую ни один колдомедик теперь не сведёт. С тех пор с ними никаких проблем не было. На публике они появлялись все втроём, ведь было бы подозрительно, если б столь известное Золотое Трио так быстро распалось, и успешно изображали из себя лучших друзей. Ну, по крайней мере успешно изображал Гарри. Актёрская игра Рональда и Гермионы оставляла желать лучшего. Дамблдор велел Кингсли выделить и для этих двоих скромные, но весьма приличные для их возраста посты в Министерстве. Уизли так вообще взяли в Аврорат, что для предателя крови, с которым в любой другой ситуации Гарри бы и за один стол побрезговал сесть, было неслыханным достижением. Хотя, кажется, Рон так и не осознал, насколько крупно ему повезло, раз до сих пор строит из себя оскорблённую гордость. Зато его куда более смекалистые родители и старшие братья понимали, и теперь их вечную лояльность Альбусу будет ничем не перебить. Поттер иногда ловил на себе ненавидящие взгляды Грейнджер и Уизли. Ему даже не нужно было читать их мысли, чтоб понять, как они мыслили. Вот он, пришёл избалованный мальчишка, который рос с золотой ложкой в заднице, задвинул их лучшего друга и настоящего Избранного в забвение и забрал себе всю славу! Как бы не так! Судьба Гарри Джеймса Поттера была предопределена ещё с младенчества. Пророчество, согласно которому он повергнет Тёмного Лорда, было здесь лишь одной стороной монеты. Важнее оказалось другое. Как бы многие не кривились от этой мысли, но волшебники изначально не рождались равными. У каждого был свой предел сил, свой потолок, в который он рано или поздно неизбежно упрётся. Обычно эта разница в потенциалах не была столь заметной, и куда большую роль играли накопленный опыт и мастерство. Заметным исключением были сквибы, которые формально были волшебниками, но столь слабыми, что даже самое простейшее колдовство им было не по силам. Но иногда случалось противоположное явление, и рождались уникумы, мощь которых намного превосходило всё, что было у остальных. И эти маги неизменно вписывали себя в историю. Легендарный Мерлин, Основатели Хогвартса, Альбус Дамблдор, Геллерт Гриндевальд, Том Реддл… И даже на фоне таких величин, магический потенциал, которым Гарри наградили высшие силы, был запредельным. Дамблдор, который лично обследовал младенца, назвал потенциал юного Поттера феноменальным. Намного выше, чем у Волдеморта или даже самого Дамблдора. Волшебники такой силы рождались раз в тысячу лет… И именно это предрешило всю дальнейшую жизнь Гарри. Ни у кого в Ордене не было сомнений, что именно он тот, кто сможет победить Реддла. И тогда Дамблдор решил провернуть свою аферу века с подменой младенцев и всем, что из этого потом вытекло. Пока подменыш рос у Дурслей, настоящего Поттера с младых ногтей готовили к его миссии. Никакого детства у Гарри, разумеется, не было. Ещё в нежном возрасте его разлучили с матерью и начали готовить к встрече с Волдемортом. Каждодневные жесточайшие испытания, призванные выковать из него воина и чародея, суровые наказания за малейшие провинности, постоянное давление — вот, каким было его взросление. Дамблдор, Сириус, Ремус, Грюм, Снейп, родной отец — все они внесли свою лепту в становление юного Поттера. Особенно последовательной и терпеливой жестокостью в этом вопросе отличился Джеймс Поттер… Из него выращивали идеальное оружие Ордена, и его воспитатели добились больших успехов. Уже в тринадцать он побеждал отца и крёстного на учебных дуэлях, в пятнадцать он впервые сошёлся в настоящем бою с Пожирателями Смерти, и встреча эта закончилась чрезвычайно печально для слуг Реддла. А ныне, в свои восемнадцать, он мог без ложной скромности считать себя одним из сильнейших чародеев в Британии. Тех, кто способен бросить ему вызов можно пересчитать по пальцам… Он ждал битву с Тёмным Лордом с детства. Это в его силах было сразиться с ним и выйти победителем. Это он, оставаясь всё время в тени, уничтожал его прислужников одного за другим. Это он невидимой тенью следовал за Золотым Трио и прикрывал им задницы, пока эти трое делали всё, чтобы провалить вверенную им миссию. Это он выследил и истребил посланный за подменышем и его дружками отряд элитных агентов Министерства. Это он в последний момент успел взломать магическую защиту Малфой-мэнора, дав возможность Трио сбежать. Это он, будучи в маске, никем не узнанным, бился с Пожирателями насмерть на стенах Хогвартса! Это он должен был нанести последний удар по Волдеморту! Однако мордредов подменыш даже сдохнуть не смог нормально, и Дамблдор в последний момент приказал Гарри покинуть сражение. Он был воином, он шёл к этому всю жизнь, а его главная битва состоялась без него… А теперь он в этой аляповатой парадной алой мантии должен быть клоуном, вроде Гилдероя Локхарта, и развлекать толпу! Периодически устраняя тех людей, которые чем-то не угодили его наставнику, конечно же… Бокал хрустнул в руке Поттера, и багряное вино полилось по пораненной руке и закапало на пол. Гарри парой небрежных жестов испарил осколки и заживил порезы на ладони. После этого молодой чародей незаметно выскользнул из этого сборища, решив прогуляться по полупустым коридорам Министерства. Какое-то время его ещё не хватятся, и есть возможность подумать о своём. А подумать было много над чем. Например, над собственными перспективами, которые его не очень-то и радовали. Итак, война закончилась, и Дамблдор полностью добился своих целей. Нет, его дражайший наставник не стал официально объявлять о своём воскрешении. Зачем плодить лишние и ненужные вопросы? Куда удобнее оставаться в тени и быть серым кардиналом магической Британии. Кроме того, все те, кому надо знать, и так понимают, кто тут настоящий хозяин. В кресле министра сидит Кингсли, который без разрешения доброго дедушки и в туалет не сходит, остальные значимые посты в Министерстве также поделены между людьми Дамблдора и его должниками. Поддерживавшие Пожирателей Смерти чистокровные рода разгромлены и ещё нескоро смогут бросить вызов Ордену Феникса. Казалось бы, абсолютная победа, чего ещё желать? Вот только это была победа для Дамблдора, но не для самого Поттера. Гарри был очень далёк от наивных представлений о том, кто такой великий светлый волшебник на самом деле. Старик делил людей на преимущественно три категории: полезных, бесполезных и опасных. Пока что Поттер находился в первой категории, но надолго ли? Смерть Реддла сняла с Гарри ореол неприкосновенности. А, значит, со временем он и сам может стать для дражайшего наставника опасным. Не сейчас, конечно, но дай Гарри ещё лет пять, десять… Вопрос на всё золото Гринготтса: что Дамблдор сделает с учеником, который стал слишком сильным и самостоятельным? Правильно! Он от него избавится при первой же возможности. А становится павшим от подлого удара в спину героем Гарри категорически не хотел. Альбус, конечно, периодически тонко, не напрямую, намекал, что хотел бы видеть Гарри своим преемником, но Поттер в эти сказки для бедных отродясь не верил. Зачем наследник тому, кто собирается править если не вечно, то очень и очень долго? Мордредов старец мечтает построить утопию для волшебников. Для правильных волшебников, конечно же. Всеобщее благо оно такое… всеобщее. А на это уйдёт явно не одно столетие. И всякие попутчики, которые могут нарушить его планы, ему не нужны. Старый лис чрезвычайно хитёр. Дамблдор вырастил из Гарри могучего колдуна, опасное оружие, но вот никаких политических связей или полезных знакомств, способных помочь Поттеру обрести полную самостоятельность не дал. А если ты один, то каким бы ты великим чародеем ни был, тебе конец. Это даже безумец, вроде Волдеморта, понимал, потому и терпел вокруг себя всё это сборище двуличных аристократов, которые при первой же опасности побежали продавать друг друга подороже. А у Поттера ни влиятельных союзников, ни преданных слуг, ни даже элементарных друзей на данный момент не было. Всё его нынешнее положение в обществе старик может отобрать по щелчку пальцев, превратив его сначала из героя в антигероя, а затем и вовсе в злодея, которого надо остановить… Гарри прошёл в один из тёмных коридоров на нижних уровнях, где были сделаны окна, за которыми открывался вид на прекрасную иллюзию. Ночь, тёмные воды бескрайнего океана, звёзды и луна. Отличный пейзаж для размышлений о невесёлом будущем… Из всего этого вытекал очень простой вопрос, а что делать дальше? Можно продолжать, как и сейчас, по крупицам собирать магическую силу, потихоньку обрастать связями и должниками в Министерстве и делать вид перед Дамблдором, что всё отлично. Плохой вариант. Альбус рано или поздно почует что-то неладное. А переиграть Дамблдора интригами… С низкой самооценкой у Поттера никогда проблем не было, но быть настолько самоуверенным попросту глупо. Победить гроссмейстера манипуляций на его же поле практически невозможно. Фадж уже пытался переинтриговать Дамблдора, и где он теперь? Поттер щёлкнул магловским портсигаром и сделал затяжку. Любят же эти маглы травиться всякой дрянью. Но, надо признать, курево у них отменное. Настраивает на нужный лад и приводит мысли в порядок практически моментально. Вокруг никого, что тоже неплохо. Скрывать свой разум ото всех за железными ментальными щитами, держать маску рыцаря без страха и упрёка и читать все эти подлые мыслишки окружающих очень утомительно. Гарри неспешно прошёлся из одного конца коридора в другой и остановился. Так или иначе, но оставался один единственный способ решения вопроса. Старый как мир. Нет человека — нет проблемы. Вот только сказать намного проще чем сделать. На прямой магической дуэли у Гарри против Дамблдора шансов всё ещё немного. Да, он сильнее, зато Альбус гораздо опытней и знает и умеет намного больше, чем Поттер. Вот лет через десять соотношение сил уже изменится в пользу Гарри, но никто ему этих десяти лет не даст. У Гарри в лучшем случае ещё лет пять до того момента, как власть Дамблдора над магической Британией будет установлена окончательно. После этого либо он сам убьёт дражайшего наставника, либо наоборот. Но Дамблдор был только половиной беды. Во-первых, старик никогда так просто не подставится и не выйдет на прямой бой без полной уверенности в своих силах. Во-вторых, в его распоряжении по прежнему находится Орден и ручное Министерство. А выстоять против единой, организованной армии в одиночку… В общем, Гарри пока ещё не второй Мерлин, что б такие подвиги совершать. Нужны были люди. Преданные конкретно ему, Гарри Джеймсу Поттеру, люди. Кое-какие подвижки в этом направлении Гарри уже предпринимал, но пока что успехи оставались довольно скромными. Кого ещё можно было привлечь на свою сторону? Отца, крёстного отца, Люпина, Снейпа? Ремус теперь не помышляет ни о чём, кроме как о сохранении своего семейного гнёздышка, и даже ради сына своего друга рисковать им не станет. Снейп? Очень смешно. Он покинул Британию и вышел из Игры. Поттер не знал, какие гарантии зельевар дал Дамблдору, чтобы тот согласился его отпустить, но там явно ловить было нечего. Да и сам Гарри, надо сказать, не горел желанием рушить семейное счастье своей матери, впутывая её нового мужа в неприятности. Лили Поттер заслужила немного покоя после стольких лет ада жизни с его отцом. Сириус Блэк, его крёстный? Сириуса уже вот как несколько лет не заботят проблемы магического мира, и он вряд ли захочет променять свою беззаботную жизнь среди маглов, полную веселья, алкоголя, доступных женщин и наркотиков на сомнительные авантюры с неясными выгодами. Хотя попытаться всё же стоит. Что же до Джеймса Поттера… Гарри скорее бы самолично утопил родного отца в бочке с водой, чем обратился к нему за помощью. Не после всего того, что он с ним и матерью сделал. Итак, всюду клин. Можно было присмотреться к подрастающим юным волшебникам. Для большинства молодых колдунов и ведьм, ещё обучающихся в Хогвартсе, Гарри теперь самый настоящий кумир, и можно попытаться этим воспользоваться и подыскать на будущее подходящий… материал. Можно попробовать. Но исключительно в качестве вспомогательного плана. Всё же он не Дамблдор, что б десятилетиями напролёт из общей массы бездарностей и серых мышей вылавливать редкие самородки. С другой стороны толпа безмозглых посредственностей, что будут с трепетом ловить каждое его слово, тоже была бы полезна. Однако, чтоб такую толпу собрать, надо ещё очень хорошо постараться. А сделать это без ведома старика и вовсе невозможно. Так что этот вариант лучше отложить до лучших времён. Оставался ещё один путь. Находясь в зале, Гарри очень внимательно наблюдал за проигравшими, которые собрались в своём отдельном, отчуждённом углу. С виду всё чинно и благопристойно, а вот внутри… С той стороны так и веяло ненавистью и завистью к победителям. Был там и Люциус Малфой, который вновь вышел сухим из воды, причём не в последнюю очередь благодаря Поттеру. Нарцисса в Запретном лесу спасла жизнь подменышу, и теперь долг подменыша был и его долгом. А долги надо платить, даже если они принадлежат ему только формально. Поэтому в качестве ответной услуги Гарри избавил Малфоев от суда, пусть тем и пришлось расстаться со значительной частью родового состояния. В общем, по мнению Гарри Люциусу впору было начать преподавать в Хогвартсе новую, очень полезную по жизни дисциплину под названием «политическая проституция». Ну и помимо Малфоя там собрались те ещё личности… Нотты, Селвины, Эйвери, Флинты, Розье, вертихвостка Забини… Все те, кто сумел откупиться и кому Дамблдор счёл нужным дать очередной новый шанс. А что? Старику же нужны те, кого в случае чего можно будет обвинить во всех проблемах, которые неизбежно возникнут при строительстве магической утопии. Гарри мысленно хохотнул. Да уж, контингент сомнительный. Но помимо всех недостатков у них было и одно достоинство. Все они терпеть не могли Альбуса и его шавок. А, значит, общий интерес у них с Поттером был… Навести мосты с остатками волдемортовского альянса? Заманчивая мысль. Если сработать аккуратно, то что-то может получиться. Сегодня враги, завтра партнёры, послезавтра союзники, а через неделю и вовсе твои рабы… Кинуть всех этих древнейших и благороднейших в качестве пушечного мяса на Орден и Министерство, а самому под шумок разделаться с Дамблдором? Амбициозный план, дерзкий. И чрезвычайно рискованный. Всё упиралось в то, что Гарри нужно больше времени. Времени на то, чтоб стать сильнее самому, чтоб обрасти связями и влиянием, чтоб собрать верных лично ему магов. И вот со временем была самая большая проблема. Гарри был уверен, что у него в запасе ещё несколько лет, прежде, чем дамоклов меч над его головой придёт в движение. И этого было критично мало, и начинать действовать надо было немедленно. И у Поттера уже возникла одна мысль, которую можно было воплотить в жизнь уже в ближайшее время… Чуткий слух Гарри уловил на грани слышимости чьи-то шаги. Причём походка была странноватая. Будто бы кто-то шёл, пританцовывая. Поттер испепелил остатки сигареты и удостоверился, что его волшебная палочка по прежнему находится в скрытой кобуре на запястье. Он сомневался, что на него кто-нибудь попытается напасть прямо в Министерстве, но паранойя, которую он получил в подарок от ныне покойного Грюма, требовала быть готовым ко всему. Наконец, в полумраке коридора Гарри увидел, как из-за поворота вышла хрупкая девичья фигурка, которая и в самом деле двигалась вприпрыжку. Поттер мысленно взмолился всем богам, чтобы это была не очередная восторженная фанатка, от общения с которыми Гарри потом хотелось всё вокруг сжечь Адским Пламенем. Кажется, боги всё же услышали его мольбы. Когда девушка подошла ближе и Гарри смог рассмотреть черты её лица, то он сразу же узнал свою… заочно знакомую подругу. Луна Лавгуд остановилась и, замерев перед Поттером, стала пристально разглядывать его лицо, будто она увидела его впервые. Ещё одна подружка подменыша. Откровенно говоря, Гарри не составил об этой Лавгуд какого-то определённого мнения. Да, девчонка была не такой, как все, но и этим для Поттера список её отличительных черт заканчивался. Способности к волшебству средние, а странной манерой речи и одеждой его было не удивить. — Луна, — ровно произнёс Гарри, желая прервать затянувшееся молчание. — Ты не тот Гарри, которого я знала, — тонким голосом нараспев выдала Луна, глядя на Поттера своими большими серебристыми глазами, — ты другой. От такого заявления Гарри едва сумел сохранить беспристрастное выражение лица. Неужто кто-то проболтался? Однако после секундных размышлений, Поттер отбросил эту мысль. Все те, кто был в курсе его небольшого секрета, находились под слишком плотным колпаком, чтобы что-то рассказать. — Я не понимаю о чём ты, Луна, — спокойно ответил Гарри, окинув девушку холодным, задумчивым взглядом мурены, размышлявшей, съесть ли эту неосторожную рыбку или обождать? — Вокруг тебя много Чертохолопых Головосеков, — продолжала говорить своим мелодичным голосом Лавгуд, — их целый рой. — Я не понимаю тебя, — с еле заметным раздражением в голосе повторил Поттер. — Чертохолопые Головосеки питаются радостью, почти как дементоры, — начала читать свою бредовую лекцию Луна, — а ещё они заставляют людей злиться. Они тебя всего облепили, поэтому в тебе полно гнева, — речь девушки едва заметно дрогнула. — То есть, это такие паразиты? — скрестил руки на груди Гарри, — я встречался с духами-паразитами и, уверяю тебя, если бы кто-то из них ко мне прицепился, я бы это заметил. Поттер немного расслабился. Читать мысли чокнутой было той ещё морокой, но необходимое он уже выяснил. Никто и ничего ей не рассказывал, и не мог рассказать. Лавгуд говорит и верит в то, что ей почудилось. Вот только для простого тычка пальцем в небо, она уж больно точно всё угадала. Неужто эта Луна действительно видит больше, чем остальные? — Это не паразиты, — ответила светловолосая ведьма, — это существа, внешне похожие на пикси, только маленьких. Они очень зловредные и любят грызть и высасывать соки из людей и отравлять им жизнь. Их излюбленными жертвами являются те, кто в душе глубоко несчастен. — И что же, я по твоему настолько несчастен? — скептически хмыкнул Поттер. — Да, — просто ответила Луна. На какое-то время воцарилась тишина. Луна всё также неотрывно смотрела на Гарри, пока тот обдумывал, что делать с этой лунатичкой. Хотя, по большому счёту, а нужны ли тут вообще какие-либо меры? С её репутацией даже дружки Луны на заявление о том, что Гарри ненастоящий, разве что пальцем у виска покрутят. А если она пойдёт трубить о своём внезапном открытии всем подряд, в чём Поттер сильно сомневался, её попросту упекут в застенки Святого Мунго. А так, это было даже забавно… — И что же, ты даже не спросишь, где тот Гарри, которого ты знала? — сказал Поттер, решив, что смысла актёрствовать перед Луной нет никакого, — тебе не интересно, где твой друг? — Ты же всё равно мне не ответишь, — грустно улыбнулась Луна, — я знаю, что с ним всё хорошо. Но я скучаю по нему. Я хотела бы показать моему Гарри наргла, которого мне удалось поймать на прошлой неделе. У этого экземпляра самые большие крылья из всех, что я видела! — Ты права, — ответил Поттер, — я не могу сказать, где твой Гарри. Если тебя это утешит, то, думаю, ему сейчас даже лучше, чем мне, — невесело хмыкнул колдун, — ему теперь не нужно думать о том, как сосуществовать с этой клоакой, — молодой мужчина неопределённо махнул рукой, как бы жестом показывая на всё Министерство и собравшихся в нём волшебников. — Головосеков отпугивает присутствие других людей, — продолжила гнуть свою линию Луна, — тебе стоит попробовать с кем-нибудь подружиться. Меня они тоже донимали, пока я не познакомилась с моим Гарри и его друзьями. Поттер мысленно язвительно расхохотался. Где он и где дружба? Он убийца и, Гарри честно в этом себе признавался, подонок каких мало. У такого, как он, нет и не может быть друзей. Лишь полезные знакомства и связи, не больше и не меньше. С другой стороны, полезли же эти идиоты за своим предводителем в Отдел Тайн, куда никто из «полезных знакомых» ни за какие деньги не пошёл бы. Вот она, на примере подменыша проблема с верными людьми решена сама собой. Жаль, что в его случае это не сработает. Ну, разве что подменыш вдруг не причислит его к своим друзьям, что после всего того, что с ним произошло, очень вряд ли. Хотя… Подменыш… Поттер ухватился за эту неожиданную мысль. Подменыш… Признаться, поначалу Гарри не понимал, почему Дамблдор оставил Кастера, этого самого опасного свидетеля, в живых. Во внезапно проснувшийся гуманизм и порядочность наставника он не верил. Зато оставить Ирвинга в качестве запасной карты на случай, если ученик вдруг начнёт своевольничать, было вполне в духе Альбуса. Первоначально Поттер подумывал наплевать на запрет Дамблдора и убить подменыша. Однако если посмотреть на ситуацию чуточку шире, то, вероятно, есть более интересное решение… И у Поттера, и у Кастера не было причин любить Дамблдора. А что не сближает также сильно, как общий враг? Они оба заложники проклятого Пророчества, оба долгое время были пешками в руках властолюбивого старика и теперь оба пытаются обрезать ниточки, за которые их дергает невидимый кукловод. Конечно, пока что Ирвинг может предложить ему немногое. Последний потомок своего рода, без связей и денег. Но. Если смотреть на вещи объективно, то Гарри был вынужден признать, что подменыш далеко не дурак и уж точно не слабак. Выживать на протяжении семи лет с самым минимумом знаний и сил в Игре, в которой гроссмейстер уготовил для тебя роль свиньи на убой… Скажем так, одного лишь везения тут недостаточно. Сейчас, насколько Гарри было известно, Кастер добрался до поместья своей семьи и развил там какую-то бурную деятельность. Чем конкретно он занимался было неясно, так как подходить ближе к дому известных чернокнижников, которые славились своей любовью к непрошенным гостям, наблюдатели Ордена не стали. И вряд ли Ирвинг там одним лишь ремонтом имения был занят… Поттер изучал биографию Кастеров. Эта семейка была известна своей мстительностью, живучестью и талантами, так что чего-то такого можно было ожидать и от подменыша. Не сейчас, конечно, но уже в самом недалёком будущем он может превратиться из пешки, в лёгкую, но уже фигуру. И, когда молодой Кастер окрепнет, будет шанс договориться с ним. Хотя бы временно. А если вместе с этим выгорят и остальные планы Поттера, то на руках у Гарри будет уже несколько весьма приличных карт… Всё ещё маловато для противостояния со стариком, но всяко лучше, чем ничего. Ну а до тех пор, следует наблюдать и прицениваться к подменышу. — Я подумаю, — попытался фальшиво улыбнуться Гарри, но на этот раз улыбка вышла слегка кривоватой, — и, кстати, насчёт дружбы. Думаю, со своим Гарри у тебя ещё будет шанс повидаться. — Я знаю, — неожиданно серьёзно ответила Лавгуд, — и очень жду этого. Гарри в ответ лишь кивнул. Разговор пора было заканчивать. Забавно. Порой от простого разговора с сумасшедшей можно получить куда больше, чем от высокоинтеллектуальных дискуссий с так называемой элитой сообщества волшебников. — Мне пора возвращаться, — произнёс Поттер, — было приятно с тобой познакомиться... Луна. — До свидания… Гарри Поттер, — пропела девушка и удалилась восвояси. Гарри какое-то время продолжал смотреть вслед этой чудаковатой ведьме. Слегка покачав головой, он развернулся и направился в сторону зала, где праздник лишь только набирал обороты. Ему ещё предстояло доиграть свою роль в этом фарсе.