Хроники Соллирии

В заточении

      -«Ох Йоирикх, беный Ёрих» — в который раз я обращался к черепу, покоящемуся у меня на ладони. Череп упорно молчал, оставляя меня в вязкой тишине, провоцируя глупые мысли наполнять голову. Мне хотелось уснуть, впасть в забытье, чтобы мысли перестали терзать меня. Но, то шум с улицы, то видение того как люди вернутся и закуют меня в цепи, то черт в ступе — все это провоцировало выброс адреналина в кровь и, соответственно, резкое и преждевременное пробуждение организма. И по итогу проспал я всего ничего, а нанервничался так, как за все ночи в этом мире не нервничал.       Я наматывал круги по пещере, перебирал имущество, даже несколько раз отжался на крыльях, хотя, думаю, все же зря я это сделал. И после всего этого я, от усталости выписывая вензеля по пещере, добрался до мягкой кроватки, лег на нее и не уснул, стоило мне добраться, уткнувшись носом в колючую солому, как тут же спать расхотелось. Мне нужно было выспаться, но не получалось. И теперь, сидя на лежанке, обсуждал с Йориком повестку уже наступившего дня, когда меня отвлек подозрительно громкий вздох от одного из гостей, того который спал рядом со мной, а ведь я и забыл про него. Он проснулся и смотрел во все глаза на меня, нужно налаживать дружеские отношения подумал я и помахал ему лапой, посмотрев на представление тот сделал единственное возможное в его ситуации действие — потерял сознание. Просто и незатейливо. Как бы он чаще меня сознания не терял, помыслил я тогда. Ну, с ним все понятно — привыкнуть нужно, как раз снова очнулся, это он быстро или я такой замедленный? Подойдя поближе и прижавшись к его лицу несколько раз провел языком по нему, вроде так проявляют дружелюбность… ой, морду лица то я может и умыл, но пасть не чистил, кровавые разводы не самое дружелюбное, тот видимо так же считал, отчего и отшатнулся от меня в ужасе.       -«П-р-ивет» — медленно проговорил я и повторил помахивание лапой, тот видимо уже ничему не удивляясь повторил мой жест и заговорил на своем птичьем языке. Еще один человек, еще один язык, а я их не понимаю, не понимаю от слова совсем!       Придется налаживать контакт как-то по-другому. Медленно поднимаю лапу, хм, а она уже и не болит совсем, все зарастает, как на собаке, хах, осторожно указываю на себя: «Алекссандр». Не найдя понимания в глазах визави повторяю жест, снова указывая на себя и называясь. В его глазах появляется проблеск понимания, он, слегка подрагивающей конечностью, указывает на меня и говорит» Аласандрр» — эх, допустим — не давая мне времени на поправление, он указывает уже на себя — «Айон». Вот и познакомились.       Следующие несколько минут, я с уже совершенно успокоившимся парнем занимались составлением словаря с русского на непонятно какой и обратно. Единственная заминка вышла, когда я указал на Йорика, парня ощутимо передернуло, но непонятно от чего, то ли просто от вида черепа, то ли от вида того, кому этот череп принадлежал. Все же, несмотря на некоторую схожесть с человеком, череп существа имел некоторые отличия, такие как излишняя вытянутость затылочной части и пасти, при почти отсутствующем подбородке.       Но он не сплоховал, быстро взяв себя в руки и сказав с отвращением «дисторт». Отлично, вот и выяснили с кем я тут бился — с дикими дистрофиками. После, когда предметы кончились, начали изучать местоимения с вполне ожидаемым результатом, окончательно запутавшись и ничего не понимая.       Во время одной из пауз которые возникали все чаще по причине попыток понять что сказал собеседник, я решил узнать о втором пленнике и, поманив парня, пошел по темной пещере. На третьем шаге паренек ударился мизинцем об один из уступов и принялся пополнять мой словарный запас с огромной скоростью, выдал слов больше чем мы за этот час узнали. И тут я понял, что совсем разучился быть с кем то, сычую тут один, а он ведь не видит ничего.       Усадив его на пол и сказав никуда не уходить, кинулся к входу и, раздвинув камни, принялся искать, среди обглоданных костей, лампы или факела, что их хозяева притащили с собой. Покопавшись в груде сваленной одежды, удалось выудить приличного вида лампу и палку, с одной стороны обмотанную промасленной тряпкой. И, так как лампы я зажигать не умел, устремил свой взор на второе приобретение. Выдохнул немного огня, зажигая. С эти факелом вернулся в пещеру и вручил попутчику, не забыв спросить что это. Благодаря чему выучил еще несколько слов к материальной части мира и, по видимому, несколько фраз из благодарностей. Пошли по направлению к импровизированной тюрьме, остановившись перед рукотворным завалом. Аккуратно раскрыл проход и пропустил вперед паренька. Так, для безопасности. К счастью эта паранойя была лишней так как пленник обнаружив себя неизвестно где и в кромешной темноте не сдвинулся со своего места ни на шаг, а увидев свет и силуэты не стал делать необдуманных решений, оставаясь недвижимым.       Сначала, он обратил свой взор на вошедшего первым и с факелом в руках парня, на его физиономии проступило удивление, а после он переместил свой взгляд на меня и определить какую то конкретную эмоцию было трудно. Страх, сменившийся непониманием, а после затмивший их гнев нельзя было четко разделить и выделить из них главенствую эмоцию.       Его ноздри гневно всасывали и выпускали воздух, кулаки сжимались с такой силой, что костяшки пальцев белели. Желваки надулись, грозясь порвать его итак обезображенное огнем лицо. Если бы позволяли возможности организма, то из ушей бы повалил густой и темный, как смоль, дым.       У парня же на лице проявился такой оскал, который и я не изображу, а тут вот. Малолетний маньяк-садист и его ручной дракончик, наверное, нечто подобное подумал о нашем дуэте этот представитель народа пароварок.       Паренек же не растерялся и, продолжая скалиться, принялся за диалог со своим визави, и так он говорил, и другим тоном и третьим, но среди них оставалось одно общее: все они были насмешливыми, во время одного из своих спичей Айон, повернувшись ко мне, задал вопрос, вопрос я не понял, даже больше, я не понял и суть вопроса, но разве можно было сопротивляется его гаденькой актерской игре, так что я оскалившись многозначительно покивал, удовлетворенный результатом парень обратился к пленнику и, что-то сказал ему, после чего развернулся и, махнув на прощанье рукой, ушел из этой части пещеры. Ну а мне ничего не оставалось, как последовать за ним на выход.       Выйдя из тюремного закутка, который я после разговора вновь заблокировал, мой гость развил нешуточную деятельность по тасканию барахла из одной части пещеры в другую, да был столь настойчив что прошлось даже пару раз на него рыкнуть чтобы он поумерил свои аппетиты. Он кропотливо разбирал найденное, тщательно осматривал, раскладывал на шкуру перед собой и что-то проговаривал про себя, осматривая очередную снятую с трупа безделушку.       Особенно его поразили копья которые во вчерашней заварушке не оставили обиженными людей. Он провел указательным пальцем по кромке, посмотрел на меня, и вновь погрузился в свои мысли. Сомневается в том их автор ли я? Снова подняв на меня взгляд он, с копьем наперевес, подошел ко мне и протянул на двух руках копье мне, увидев у меня в глазах невысказанный вопрос тот сказал недавно выученные им: «ты» и «это».       -«Ты это» — вновь повторил он вопрос.       -«Хас» — дал я положительный ответ уже на его языке.       Парень еще раз осмотрел оружие в своих руках, видимо, мысль о разумности кого-то столь не похожего на человека казалась ему дикостью, он бы скорее поверил что твари разумны, ну или что я копья украл из человеческого поселения, а тут настоящий культурный шок и мозговой штурм, отражающийся на лице эмоциями смятения и раздражения. Смятение то понятно, а раздражение от чего? От меня? Да как на меня такого красивого можно раздражатся?       Айон видимо думал так же, и простояв секунд тридцать двинулся по своим делам, а я пытаясь унять вылезшую из нутра злость на того кто хозяйничает в логове, проследовал на улицу, к свежему воздуху, солнышку и несобранной добыче.       Эх, моя жадность столь безгранична, что … безгранична. Тьфу ты, что в голову не придет когда монотонной занимаешься. Сплюнул я, перетаскивая очередной труп подальше от пещеры. Снимал с трупов все, потому что в хозяйстве да пригодится, особенно при учете того что ни шкуры ни ткани я делать не умею. У дружка можно выведать, он то местный может и знает что да как.       Обереги из дерева и металла, поблескивающие на солнце серебренные и бронзовые пластинки, разноразмерные, но монохромные лоскуты одежды и оружие все это бережно складывалось мной в стремительно растущую кучу посреди поляны. А, теперь уже бывшие, владельцы всего этого оттаскивались к склону и скидывались в воду. Жестоко? Да. Но ничего не мог поделать, они ясно дали понять своими действиями, были бы хорошими не пытали бы и не собирали рабов, а так — бандиты обыкновенные. Хотя, конечно, в дальнейших сношениях с местными нападать первым — не лучшее решение, особенно, когда это мне нужно понять о местном мире. Не забывал я в промежутках между оправданиями перед своей совестью и резать мертвецов — а то всплывут и кому это нужно.       Во время одного из таких занятий по препарированию меня и застал Айон, посмотрел на мои действия, было видно, что он их не одобряет, но говорить ничего не стал, и не знаю, посчитал ли он, что я его не пойму или тут нечто другое, но он лишь произнес «идти» и кивнул в сторону пещеры.       Проходя мимо горы собранного барахла тот не забыл скользнуть по ней взглядом, а в его глазах зажегся нехороший такой огонек, он хоть и мал, да видно, что человек хозяйственный. Как бы я не возмутился тогда, так все бы себе прибрал к рукам, подумал я, уже заходя в основной зал. Йорик также стоял на самодельной полке возле кровати, смотря пустыми глазницами на всех входящих сюда. На кровати Айо же добавилось соломы и появились шкуры. Но и про меня он не забыл, положив часть шкур и множество крупных клочков одежды на моё спальное место. Другие же вещи были разложены по местам, которые я сам и определил для складирования. Видимо, решил не менять схему хранения назначенную мной. Или не хотел возвращаясь к утреннему инциденту, когда он решил проявить характер и проиграл. Не суть важно. Ведь он, схватив меня за хвост, невольно вызвал рокочущий звук из глотки, потянул в сторону импровизированного карцера. Так вот чего он меня звал, а я то думал посмотреть на его работу… Айон же идя впереди со светильником говорил мне о том что некий «анхал» знает нечто важное и это может пригодится нам. Да, именно «нам», интересно конечно, как быстро он привык ко мне. Мы теперь прямо команда, ага — мечты.       Дойдя до карцера и расчистив дорогу переговорщику прилег на пыльный пол, а он принялся за выпытывание информации у другого гостя в моем логове. Из разговора выходило что некто оставил здесь свои вещи и великому «Хуруку», которым представился мой товарищ, это очень нужно, так что «гостю» придется поработать головой и лопатой. Названому анхалом, который всем своим видом показывал как ему не хочется это делать, ничего не оставалось как согласится и, взяв поданную ему деревянную кочергу с одним окованным полосой железа концом, которую местные называли лопатой, видимо от незнания как она должна в действительности выглядеть, последовал за несущим свет колдуном, сиречь хуруком, который Айон, который товарищ, к только одним им известному месту, ну а я пошел за ними замыкая своеобразную колонну. Выйдя из пещеры, гость из карцера осмотрел кровавые разводы, а его пальцы сжались на черенке. Даже мне, профану в сфере психологии, было понятно, что испытывал он чувства противоречивые, ведь, с одной стороны тем, что было в его руках можно было огреть идущего впереди, но с той же стороны это была бы последняя глупость которую он бы сделал, ибо сзади на, расстоянии в несколько небольших прыжков, шел я, а значит что никакой свободы в таком случае ему не светило, а значит нужно терпеть и выжидать.       Дойдя до старого дубоподобного дерева, ствол которого могли бы обхватить только несколько крупных мужчин, с поверхностью полностью лишенной коры на всем протяжении от корня до раскиданных по всему телу ветвей, и, найдя место промеж крупных корней, гость принялся копать, выбрасывая землю сильно назад, скорее всего, в надежде нас зацепить, ну или даже засыпать, похоронив заживо, и сбежать. Не могу стоять, пока другие работают. Улегшись на землю и прикрыв себя крылом, принялся выжидательно смотреть за тем как другие работают.       И вот спустя пару минут копки, когда даже неугомонный Айон устал стоять и полусидел, прислонившись ко мне спиной мы услышали глухой стук, который бывает при ударе по дереву. Вскинулись и метнулись к уже наклонившемуся к яме анхалом. Бежавший вперед айон был неумолим: отпихнув подальше разнорабочего он принялся выковыривать короб, и когда тот был уже извлечен нашел крышку и открыл ящик, внутри ящик был обит бархатом который должен был сохранить в целостности набор из золотого кубка, пары серебряных стаканов и ложек, двузубчатых вилок и больше похожих на охотничьи ножей из того же материала. И ради этого мы сюда неслись посреди дня, негодовал я. Да, серебро — золото, отлично, но я бы больше обрадовался столярному набору, ну или большеразмерной посуде из обожжённой глины. Это же была бесполезная в нынешнем состоянии роскошь, хотя и бесспорно красивая и дорогая. Именно это и стало причиной, по которой я ее сейчас под возгласы обоих гостей и тащил к себе в пещеру держа в зубастой пасти.       Мой остров — мои сокровища и не имеет значения кто копал, а кто узнавал, моё и все тут. ***       Корабль заходил в порт в авральном режиме, дикой спешке, невольно поднимая уровень напряжения во всем городе.       Фаэс наблюдал за всем этим из бойницы смотровой башни своего замка, бывшего имперского каструма. Империя пала. А ее творения до сих пор стоят, а некоторые даже приносят проблемы, ну или прибыли, это всегда зависело только от того на чьей стороне ты находился.       Вот и сейчас корабль очередного седьмого сына седьмого сына, в побитом состоянии и опустив хвост, прижимался к деревянному помосту пристани. Черные отметины огня, расползшиеся по всему корпусу, несколько портили вид гордого маленького кораблика, но гораздо важнее было состоянии команды — даже отсюда можно было наблюдать, то в какой спешке они покидали своё судно, и как, подбегая к жителям, начинают что-то им втолковывать, а для большей убедительности размахивать по сторонам руками. Очень интересно.       И, главное, нигде не видно того молодого авантюриста. Не хорошо, но и не плохо. Это определенно сулит проблемы — градоначальник улыбнулся — но не ему. ***       -«Ты приходишь ко мне домой и начинаешь требовать, но ты не просто не делаешь это с уважением, но даже и не пытаешься просить!» — саркастично улыбнувшись как бы вещал я, на деле я говорил на ломанном местном языке перемежая тект словами своего родного языка, который здесь никто кроме меня и не понимал.       -«Это не твоё, глупое ты животное, отдай сюда, зачем оно тебе?!» — пытались принудит меня внять к голосу совести эти двое. Кстати, а быстро это они стали одной командой, не зря говорят, что нет ничего более болезненного чем удар по кошельку.       -«Хэй! Это было обидно, твой язык я выучил буквально за пару часов разговора, а ты мой не запомнил и наполовину!» — оскорбился я.       -«Конечно запомнил — сколько мозгов в такой то большей головешке, хотя и произношение твоё ужасно» — нашелся Айон, а его новый товарищ бросил что то одобрительное.       -«Ты то хоть помолчи, ведь не понимаешь даже что мы говорим» — рыкнул я на него, — «и ты помолчи», остановил я второго, готового разразится гневной тирадой.       -«Ладно, послушай, эти предметы очень, ОЧЕНЬ дорогие, а моему народу нужны деньги, если я вернусь с ними они будут спасены…» — Произнес Айон, но оказался прерван рокочущим голосом дракона, даже я от себя такого не ожидал. Почему-то не верил я ему, не верил ни на йоту.       -«Когда вернешься? Ты уходишь?» — прервал его я, это как-то не входило в мои планы, особенно в ту часть, касающуюся сохранения тайны, те люди с корабля не в счет — они ничего не могли увидеть в темноте, а те, кто и увидели сейчас кормят рыб.       -«А ты думал я буде с тобой всю свою жизнь?» — с улыбкой ответил он мне, — « Никогда бы не подумал, что ты будешь по мне скучать».       -«Не завирайся» — рыкнул на него я, «ты мне и даром не нужен, мне нужно то что у тебя в голове, хотя, по твоим словам боюсь что не найду там ничего кроме звенящей пустоты».       -«Хорошо» — проговорил он, — «Знания в обмен на то что ты взял, уговор?» — произнес он нарочито медленно и вдумчиво, под конец, протянув мне руку для рукопожатия.       -«Уговор» — Сказал я и аккуратно пожал его руку, которая свободно помещалась мне в ладонь. Росту, подумал я, и не только в физическом, но и в плане социальных отношений, вон, уже и сделки заключать начал.       Остаток дня прошел в делах и заботах, и пока, Айон собирал вещи я вел с ним длительные беседы, хоть меня и безмерно бесило когда он постоянно отвлекался от темы разговора, что-то прокручивая у себя в уме.       Наставшая ночь никак не потревожила нас, твари бесились за стеной, но близко ко входу в пещеру не подходили, может, боялись, а может и еды было для них в достатке, хмм, я ведь так и не узнал куда они уходят по ночам, может они из воды выходят, со своим собственным батькой-черномордом.       Следующее утро и мой друг показывает мне как пользоваться добытым инструментом, ставить силки и плести верёвки. Рассказывал о обжиге глины и многом — многом другом. И единственное на что я мог пожаловаться это на то что он не рассказывал мне ни кто он ни откуда, и особенно, про то откуда дровишки вестимо, точнее, про то откуда он столько всего знает. Ну не мог же он всем этим просто интересоваться.       К слову, на память я всецело не рассчитывал, так стены пещеры покрылись вязью иероглифов, которые получались у меня вместо прописных букв — не привык еще когтем писать, даже схематичная карта появилась, центром которой было моё место обитания и не было ни единого поселения, но не могла же лодка плыть из пустоши в пустошь, неужели он настолько мне не доверяет, что не дает информации по месту обитанию людей. Покивав своим мыслям я, сузив глаза, посмотрел на не прекращавшего ведать мне информацию о мире «товарище». Даже закралась мыслишка, а не бандит ли он сам, часом.       -«Фух» -подвел он конец своей речи- «Вот так и получается что наши земли лежат посередине от королевства людей на юге и земель эльфов на севере, река протекает точно через всех нас, идя с севера на юг».       -«Это все хорошо, но есть одно но… неужели в округе от меня никто не живет?» — произнес я, сверкнув глазами.       Отрок нахмурился и, посмотрев мне прямо в глаза, ответил: «Если ты ищешь встречи с людьми, то я могу ее в любой момент организовать, а вот другие если найдут тебя, то прикончат, понимаешь?»       -«Мне бы хотелось самому решать кто меня прикончит а кто и сам помрет» — твердо произнес я, агрессивно расправляя крылья.       -«И зачем я тебе только такие слова показал, теперь ты мне угрожаешь, отлично, если хочешь знать, то придется тебе пройтись с нами, там и увидишь где живут мои соплеменники, а по пути могу несколько стоянок кочевников подсказать» — осклабившись и распрямившись предложил мне новую сделку, вновь протягивая свою ручонку.       -«Сделка, сделка, сделка, у тебя точно в роду демонов не было?» — пожимая руку, слегка сдавив ее, произнес я, не отрывая взгляда от его глаз.       -«Как видишь у меня ни чешуи нет, ни рогов с хвостом, так что ответ очевиден» — еще шире улыбнувшись, ответил он.       -«Камаэ!» — произнес бывший заключенный теперь подрабатывающий грузовым мулом и подкинув мешок погрузил его себе на спину. ***       Через лес брели трое: два человека принадлежавших к разным народам и один дракон, который время от времени обращался к одному из людей рассказывая о том, что он видит.        -« Старое дерево окружен россыпью более мелких» — обдумывая каждое слово, произнес дракон.       -«Окончание в слове «старое» и не «россыпь» а… скажи «несколькими поменьше» — отозвался. Немного поразмыслив Айон.       -«Благодарю», — снова прознес дракон, а сам же задумался. Айон уже показал себя как человека, что не упустит своей выгоды, а моменты с картой не оставили сомнений на этот счет. И теперь тот вел его, куда сам считал нужным привести, а он послушно шел за ним в возможную западню. Единственное что успокаивало крылатого так это расстояние — чуть, что не так, а шея проводника на расстоянии одного броска головы.        -«У тебя действительно неплохо получается, с годик пообщаешься со мной и не отличишь говор от нашего» — произнес Айон, посмотрев через плечо на дракона, вырывая последнего из омута размышлений.       -«С чего вся эта сентиментальность, неужели, я уже не дикий зверь, а партнер?».       -«Ну-у, партнером я бы тебя никогда не назвал — больно страшный. А так, ты ведь, почитай, всем нам несоизмеримую помощь оказал, и надеюсь, окажешь в дальнейшем» — дракон отреагировал на последние слова улыбнувшись понимающей улыбкой — «если ищешь людей то к северу от твоей пещеры ты найдешь несколько зимних стоянок кочевников, а пройдя дальше и город, там же проходит старая дорога, по которой изредка, но проходят торговцы, информация эта не совсем точная — в тех краях мне лично бывать не приходилось, но направление указал я правильное. Касательно того что я могу сделать: нужна помощь — обращайся, просто оставь отметку на деревьях что видишь по этой тропе и я узнаю что ты ищешь встречи».       -«Ну-ну, в поселение, как понимаю мы заходить не собираемся» -Айон лишь виновато пожал плечами, — «э-х, спасибо, тебе, я же, все-таки ближе к птице, а значит что и направления мне достаточно», -подмигнул дракон, — «а теперь вопрос: а ты уверен что найдешь эти деревья и неужели ты тут будешь дежурить ожидая моего знака?»       -«Мне приятна твоя похвала, ты и сам должен понимать — риски рискованы, как бы это примитивно не звучало, насчет деревьев не беспокойся — я дитя леса — не потеряюсь и что нужно отыщу».       Услышав что хотел, дракон, поразмыслив, протянул человеку лапу, оценивший доверие человек, незамедлительно пожал ее и воскликнул: «Хул!».       Кохар Аралон смотрел на это действо с немым ужасом, застывшим на лице, проклятый демонопоклонник и колдун в одном лице и его ручная зверушка пожимали друг другу руки, а он только и делал, что боялся сделать лишний вдох, его вели на заклание как ягненка, а он ничего не может сделать. Проклятые ублюдки, они бросили его, и единственная надежда на то, что хотя бы его брат озаботится судьбой родственника и уничтожит весь этот поганый лес.       Вид горящего леса и вой мучений тварей нижнего мира, возникший в его сознании, приятно грел душу. Он поднял голову дабы вознести молитву небу, но длинные ветви деревьев плотно закрывали оное от его взора, лишь немногие лучи могли пробиться да и те лишь скромно освещали тропу не давая ей полностью погрузится во тьму, бежать не представлялось возможным, так как сквозь стволы не просматривалась ни вечная река, ни великая степь, да и зверь быстро его выследит. Единственное во что ему оставалось верить это в то, что он сможет, добравшись до поселения унести с собой побольше жизней, ну и в брата ему хотелось верить.       Зверь и человек развернулись и каждый пошел своей дорогой, зверь перескакивая от куста к кусту прислушиваясь и периодически оглядываясь по сторонам, а человек изредка подталкивая своего раба и по совместительству возможного заключенного на выкуп пошел к поселению. Дракон не видел но, уйдя подальше в чащу тот развернулся на девяносто градусов, изменив курс, и пошел по широкой дуге в совершенно другую сторону.       В поселении все уже знали о том, что он вернулся, он шел, не скрываясь и дозорные успели сбегать до посёлка предупредив всех там. Один из встречающих, разодетый в пух и прах широко улыбнулся и развел руки словно желая обхватить весь лес целиком, заметив улыбку на губах подошедшего он сказал: «С возвращением племянник, твой отец ждет тебя». Айон кивнул своему дяде и, подтолкнув пленника к подошедшему вою побрел в центр селения. Селение представляло собой круг с центром находящимся на высоком пригорке, используемом как место обитания вождя и его главных дружинников, так же там проводились празднования и гуляния.       Пройдя в сруб, составленный из толстых бревен он скинул с себя пояс вместе с привязанным к нему ножом и присел на волчью шкуру расстеленную перед самыми главными людьми племени. Вождь и отец Айона по совместительству, старшая женщина, соответственно, его мать, и великий шаман, ведающий за то, как разговаривать с духами, поводить обряды и главный кладезь знаний на всю округу.       -«Ты вернулся» — произнес вождь, закончив рассматривать вошедшего.       -«Да, вождь-отец, мы попали в засаду но мне посчастливилось выбраться» — не выразив эмоций ответил ему Айон.       Вождь бросил взгляд на шамана и тот утвердительно кивнул в ответ.       -«Ты сбежал и даже смог взять пленника?» -незамедлительно последовал кивок Айона — «Ты сбежал в одиночку?». Несколько секунд на размышление и сын вождя отвечает: «Да, с корабля я сбежал один — во время нападения на корабль темных я убил охрану и сбежал».        -«Хм-м-м, и тебе даже никто не помог, ты сам проделал весь путь?»       -«Мне помогли»       -«И кто же этот человек?» — с сомнением спросил вождь.       -«Аласандр, он из местных».       Тишину в помещении разорвало двумя ударами длинных, нестриженных ногтей по деревянному полу, услышав это лоб вошедшего покрылся испариной.       Отец немного наклонил голову вперед, смотря исподлобья прямо в невидимую точку между глаз его сына: «Сын, мне сообщили о том как выглядел твой пленник, особенно, как он смотрел на тебя, прошу, скажи что ты не якшаешься с демонами, тварями рожденными из огня и смерти…» — «Отец, я…» — начал было Айон, но оказался прерван — « Поклянись в том не мне, а лесу» — сказал своё веское слово вождь.       Айон не знал, что ему делать, отношения с демонами карались либо изгнанием, либо смертью, а ложь лесу не прощается ни в коем разе, ибо тогда не будет ему загробной жизни, а его дух будет бродить неупокоенным, пугая жителей окрестностей.       -«Клянусь» — все в помещении затаили дыхание на этих словах –«Но и тот кто мне помог не был человеком, но он не был и демоном, у него была молочная кожа, длинные белые же волосы и длинные заостренные уши»       Отец с сомнением посмотрел на сына: «Тебе помог житель северных просторов?» — «Нет, он был иным, ближе к зверю» — произнес Айон и потупил взгляд.       Своими словами сын заставил его погрузится в размышления, новые неизвестные существа или это был один из проклятых?       «Вождь?» — вернул его на землю из обители мыслей, его сын — «в качестве благих намерений он предал через меня дар, позволишь?».       Вождь посмотрел на шамана, тот заметив внимание поднялся с шкуры медведя, на которой сидели все трое и подойдя к своему ученику принял из его рук несколько крупных предметов завернутых в шкуры и завязанные кусками ткани.       Первым предметом стал золотой фужер, после был освобожден серебряный стакан а напоследок из шкуры показались столовые приборы из того же материала.       Шаман провел над ними руками и, повернувшись к вождю, покачал головой из стороны в сторону.       Айон при этих движениях вжал голову в плечи, по спине побежали мурашки.       -«Достойный подарок» — произнес вождь — «И, с возвращением сын, передай своему новому знакомому, что теперь он может считаться нашим другом, но ты ведь ему не показал дорогу до селения?» — немного повернув голову полу-утвердительно спросил вождь своего сына — «нет отец, я лишь указал направление, но место встречи обозначил» — ответил, расслабившись, Айон.       -«Ты взял хорошего пленника, он сын кагана кочевников, не дух весть какой, но можно получить достаточно денег, просто за то чтобы мы не опозорили весь их род.       Айон был доволен, даже, счастлив, ведь подобное одобрение от отца значило, что его положение выросло — он заключил союз и обогатил род, возможно, он даже сможет стать помощником вождя, по сути, его правой рукой. Эх, мечты-мечты.