Спасение утопающих

Снилось что-то неразборчивое. Силуэты, фигуры и расплывчатые блики — всё мешалось в один водоворот незамысловатых узоров и картин. Ничего из этого не несло за собой какого-то смысла; просто очередной сон. Вот только, когда Итачи проснулся, он увидел, что на часах уже было шесть вечера, а напротив него не лежал Саске, как это должно быть. Итачи распахнул глаза неверяще и тут же прошел к его футону: пусто. Матрас уже похолодел, а значит, Саске «ушел» несколько часов назад. В глазах тут же зарябил шаринган: осмотрев всю комнату, Итачи не нашел ни единого следа Саске. Сжав руки в кулаки, он тихо выдохнул. Спокойно… Зачем он только лег спать? Знал ведь, что Саске, даже находясь в состоянии отвержения веществ, может запросто уйти. И тут он заметил, что окно было открыто… Спокойно. Нужно собраться, иначе переполняющий гнев вылиться наружу. — Кисаме! — закричал Итачи на весь дом. Только Кисаме мог помочь ему выследить Саске. — Кисаме, иди быстрее наверх! Послышался гулкий топот, и через минуту дверь открыли — Кисаме вошел впопыхах и чуть раскрасневшимся. — Куда ушел мой брат? — набросился Итачи на Кисаме, подойдя к нему вплотную. — Что?! Он опять сбежал? — Выглянув из-за туловища Итачи, Кисаме посмотрел на пустой футон. — Клянусь, я ничего не видел и не знаю! — Черт, — выругался Итачи и, подойдя к окну, облокотился на подоконник. Свежий воздух задул сильнее, на улице уже темнело. — Ты точно к этому не причастен? — Я всё это время был внизу с бабушкой. Мы готовили ужин и просто разговаривали. Я даже не услышал, как ваш брат выпрыгнул из окна. Только… — Что «только»? Ты что-то знаешь? — Я почувствовал, что моя малышка была немного напряженной. Как бы вам объяснить… Она всегда спокойная, а здесь ее как будто ужалило что-то, и она затряслась. Но не как это бывает, когда она в безумной мании находится. Нет, это был страх, — Кисаме посмотрел на Итачи и погладил Самехаду по бинтам. — Я не придал этому большого значения. Такое бывает с ней иногда, особенно когда она голодная. — Но ты говорил, что вчера скормил ей какого-то местного шиноби, — заметил Итачи, стараясь внутренне успокоиться. Слова Кисаме про Самехаду напрягли его, правда, сильнее. Неужели это снова был он? — Да, он был слабеньким. Понимаете, с таким запасом чакры, как у него, не насытишь мою девочку. Поэтому я не обратил на это внимание. Похоже… — Кисаме резко напрягся и поудобнее схватил Самехаду, — похоже, вашего братика всё-таки похитили. — Черт, черт, черт, — ругался Итачи, в первую очередь, на самого себя. Как он мог так просто упустить брата? Без боя, без драки, без малейшего сопротивления. Нужно срочно его поймать, вот только… — Ты пойдешь со мной, — не спросил, а утвердил Итачи. Он был уверен, что Кисаме пойдет за ним. — Я, кажется, догадываюсь, кто мог его украсть, и мне понадобится твоя помощь, чтобы выследить Саске. — Конечно, Итачи-сан, — не стал препираться Кисаме и, водрузив Самехаду за плечо, подошел к Итачи. — У вас есть план? — Да. Сначала ты выследишь Саске по запаху, — Итачи кивнул на футон брата, — потом мы разыщем убежище, в котором прячут Саске. А после… нам придется как-то отвлечь внимание похитителей и забрать Саске. — Хм, думаю, мы с Самехадой справимся с этой задачей. Благо, ваш братишка успел неплохо так пропотеть, пока валялся полуживым, — Кисаме улыбнулся уголками рта и наклонился к футону, вбирая полную грудь воздуха. — Его запах достаточно силен, мы его в два счёта выследим. Итачи кивнул и, накинув плащ на плечи, встал на подоконник. — Тогда вперед. Итачи спрыгнул из окна, в полете успев встать на ноги. Он подождал, пока Кисаме последует за ним, и почувствовал, как по всему телу разлилось неприятное напряжение. Каждый мускул был сжат в преддверии погони. Кисаме, постояв на месте нескольку секунд выжидательно, побежал в сторону леса. — Я поймал его запах. Он точно был сначала где-то в лесу, — на бегу говорил он. Итачи кивнул и побежал за ним. В лесу уже достаточно стемнело: под ногами хрустели ветки, тишина вокруг убивала своею непреступностью, а ветер почти сбивал с ног. Но, несмотря на всё это, они бежали как можно быстрее. — Как думаете, мы сможем его поймать? — говорил Кисаме, пока спрыгивал с одной ветки на другую. Итачи промолчал, обдумывая свой ответ. Он был уверен, что Саске забрали у него из-под носа. Вот только человек, сумевший сделать это, был точно не так прост. Его сила явно превышала всевозможные человеческие факторы. И, черт, как же страшно было от одной лишь мысли, кто этот за человек. — Да, мы сможем. У нас нет других вариантов, — пробасил Итачи. Его ноги подрагивали от сильного ветра, а плащ развевался в полете. Кисаме хмыкнул на это и побежал дальше. Лес, лес, лес. Вокруг один сплошной беспросветный лес. Ни единой души, даже животного. Лес будто бы кричал о том, как скоро вымрет в этой глуши. Так они бежали несколько десятков минут, пока наконец не показалась другая часть вымершей деревни. Тут Итачи уже был когда-то, и здесь он применил впервые за долгое время гендзюцу. Левый глаз неприятно задергало от воспоминаний. Кисаме резко остановился посреди домов и принюхался: — Запах вашего братика теряется здесь. Я не чувствую, чтобы он шел дальше. Значит, где-то здесь должно быть какое-то сооружение или убежище. — Кисаме развернулся к Итачи и посмотрел на него с легкой опаской. — Вы умеете скрывать свою чакру? Итачи кивнул. Разумеется, ему не раз в жизни приходилось прятаться и избегать других шиноби. — Тогда нам лучше всего скрыть ее сейчас. Нам не нужны лишние проблемы. — А куда нам двигаться дальше? — Мне сложно сказать, потому что запах вашего брата обрывается именно здесь. Возможно, под землей должен быть какой-то потаенный вход. — Тогда разделимся. Ты обойдешь левую часть деревни, я — правую. — Будет сделано. Итачи аккуратно прошел в правую сторону деревни. Он решил обследовать каждый заброшенный дом и полуразрушенное сооружение. Прочесав несколько домов, Итачи не заметил в них ни скрытых ходов, ни каких-либо потайных дверей. Всё выглядело предельно обычно, и ничего не выбивалось из строя. Тогда он решил сменить тактику. Шаринган загорелся в его глазах, и, стараясь не испускать слишком много чакры, Итачи начал внимательно вглядываться в постройки. И здесь он понял, что одна из них как будто бы подсвечивается чьей-то чакрой (явно не его или Кисаме). Подойдя к неприметному дому, он осторожно открыл дверь и прошел вглубь. Чакра продолжала светиться — и действительно одна из дверей, замаскированных под книжный шкаф, явно выделялась на фоне полуразрушенного интерьера. Поняв, что за ней может скрываться тот самый преступник, Итачи вышел из дома и подзвал к себе Кисаме. — Я, кажется, нашел то, что мы искали, — прошептал Итачи. Он жестом позвал идти за собой и открыл ту самую дверь. Это оказался вытянутый коридор, в длину которого горели тусклые лампы. Переглядевшись, Итачи первым зашел, Кисаме тихо закрыл дверь и последовал за ним. Они старались идти как можно тише. Лишь лампы тихонько потрескивали на пути. Идти в полумрачном коридоре было несколько напряжено, тем более когда не знаешь, куда тебя приведет очередной поворот. Их шаги утопали в трескучей тишине. Они шли долго, очень долго, пока за поворотом наконец-то не показалась дверь. Итачи посмотрел на Кисаме; тот лишь кивнул и прошел к двери. С тихим скрежетом она таки открылась, и за ней был, черт возьми, очередной полутемный коридор. Итачи с силой ударил по стене, от чего по ней пошли трещины. Посмотрев на свой сжатый кулак, он заметил, как с кожи стекала кровь. Плевать! Плевать, ведь они снова добрались до чертового коридора. — Итачи-сан, — осторожно начал Кисаме, кладя руку на плечо. — Не теряйте самообладания. В конце любого туннеля будет свет. Итачи взглянул на Кисаме, как на сумасшедшего. Какой, мать его, туннель? У него из-под носа украли брата, а это акулья рожа разглагольствует про какие-то там туннели и самообладания? Хотелось послать Кисаме ко всем чертям, но, сдержавшись, Итачи лишь выдохнул сквозь стиснутые зубы. Взяв из карманов бинты, он начал перебинтовывать руку. — Пойдем, — шепнул Итачи и двинулся дальше по коридору. Никаких явных отличий от предыдущего не было. Только больше шумели лампы, да и выглядело всё тусклее обычного. Они шли в полной тишине несколько минут, и тут Самехада задергалась: пытаясь вырваться из-под бинтов, она скулила и вопила как не в себя. Кисаме, сжав рукоять меча, старался ее усмирить. — Похоже, где-то есть шиноби. Я чувствую чью-то чакру. — Он принюхался и раскрыл глаза. — Два… нет, три. Там впереди есть еще одна дверь. Итачи применил шаринган: действительно, впереди была дверь. — Она… трясется от страха или потому, что учуяла сильную чакру? — Не понимаю… Но чакра и правда сильная. Нам надо быть осторожными, — сказал Кисаме уже шепотом. Итачи прошел глубже в коридор, и вот перед глазами была та самая дверь. Тяжело вздохнув, он попытался ее открыть, но она не поддавалась. — Заперта. — У вас есть какая-нибудь иголка или продолговатый предмет? — Зачем мне с собой таскать такое? — Итачи выразительно выгнул бровь. — Ну мало ли… Тогда придется применить силу. С этими словами Кисаме подошел к двери и одним точным маневром ноги выбил ее из петель. Распахнув ее, Итачи увидел то, чего не ожидал… — Орочимару… — глухо прошептали его губы. — Итачи-кун, рад тебя видеть, — прошипела эта змея чуть радостно. В кресле, посередине комнаты, сидел Саске. Напротив стоял какой-то седоволосый парень — наверняка помощник Орочимару. Рукав рубашки Саске был приподнят, а в вену вставлена игла. Эта змеюка вводила ему свой препарат. Значит… — Что ты делаешь с моим братом?! — выкрикнул Итачи. Он чувствовал, как пелена гнева застилает собой все чувства. — Ввожу ему обезболивающее всего-то навсего. Тебя что-то не устраивает? — будничным тоном ответила змеюка. — Попробуешь нам помешать? Как жаль, ведь препарат уже введен в него, — Орочимару гадко улыбнулся. Итачи сжал руки в кулаки. Что, черт возьми, ему нужно делать в такой ситуации? Ну же, думай, голова… — Отпусти его! — О, какие мы громкие. Ты думаешь я без боя отдам тебе свой сосуд? Ты и так над ним измывался несколько дней. Это было ошибкой посылать Саске за шарами… — уже тише проговорил Орочимару, как будто для себя. — Так это ты послал его?.. Но зачем? — Видишь ли, когда я в первый раз увидел тебя там, в той деревне, я подумал, что было бы неплохо слегка поиздеваться над тобой. Я же знаю, что ты готов хоть Коноху предать ради моего сосуда, — прошипел Орочимару с мерзкой улыбкой на губах. И как только он догадался?.. — Я знал, что если за шарами пойдет он, ты захочешь его защитить. Мне была интересна твоя реакция, если говорить короче. И, как видишь, она меня полностью удовлетворила… — Ты больше не посмеешь вкалывать ему эту хрень! — в гневе закричал Итачи. — Убирай эти все твои штуки и… — Как жаль, как жаль, — перебила змея нагло, всё-таки убирая иголки. — Вот только я бы на твоем месте не был бы так уверен, что Саске не приползет за новой дозой ко мне. — Его улыбка стала яснее и шире. И, черт, в словах этого змея была истина. Саске подсел на наркоту, и этого никак не изменить. — Отдай мне его, — уже спокойнее произнес Итачи, стараясь вернуть потерянное самообладание. — Ты думаешь, я отдам тебе свой сосуд, который я на протяжении этих лет так старательно выращивал? — Ты хочешь снова оценить мою силу? — Мангекё шаринган заблистал в глазах, собираясь в свой уникальный узор. — Не хочу, ведь больше мне ты не интересен. — Орочимару подошел к Саске и провел по его голове. — Разве он не прекрасен? Твой младший брат, подсевший на мои вещества… Он так красив, когда я ему только вливаю вещество. Саске сидел, как в тумане. Он наверняка не видел перед собой никого, ничего не слышал и не ощущал. Он словно был не на этой планете… — Убери свои руки от него, — прошипел Итачи грозно, готовясь использовать Аматерасу. — Ну-ну, не будь таким грубым, Итачи-кун. Я всего лишь поправляю его волосы, видишь? — Орочимару убрал несколько ниспадающих прядок со лба. — Не нужно так злиться. — Клянусь, я уничтожу тебя и твое логово в прах. — Попробуй, у меня таких несколько. Это, кстати, совсем недавно появилось, так что… мне не жалко, если ты тут всё в пепел сотрешь. — Итачи-сан, что мы будем делать? — послышался голос Кисаме из-за спины. Он всё еще пытался усмирить разбушевавшуюся Самехаду. — Я не знаю… Использовать Аматерасу было опасно — мало ли огонь попадет на Саске, и тогда его будет не потушить. К тому же отправлять эту гадкую змеюку в Цукуёми было слишком рискованно: его помощник явно вмешается, а пока Итачи измывается над жертвой, он беззащитен. Что же делать, черт возьми? — Ну что, Итачи-кун, ты всё обдумал? — по-змеиному ухмыльнулся Орочимару. — Что бы ты ни предпринял, я могу с легкостью убить твоего младшего братишку. И, конечно, опасность, что Орочимару свихнется и таки поднимет руку на Саске, тоже оставалась. Что же делать? — Кисаме, прикрой меня! Резко поймав взгляд Орочимару, Итачи применил Цукуёми. Быстрое, длящееся всего каких-то двадцать четыре часа, он вогнал Орочимару в свою иллюзия, где выплескивал свой гнев: размеренно тикали песочные часы, пока клинок меча вонзался в это чертово змеиное тело. Раз, два, три… и так двадцать четыре часа. Орочимару тут же упал на колени, и к нему подбежал седоволосый паренек, успевший вытащить кунай (благо, иллюзия прошла быстрее и он не сумел их использовать). — Орочимару-сан, с вами всё в порядке? — раздался обеспокоенный голос паренька. В это время Итачи смог добежать до Саске и, небрежно схватив его, положил на плечо. — Уходим! Они побежали, что есть силы. Вроде хвоста не было, и лишь в стрекотании ламп можно было услышать истошные крики Орочимару. Саске в безопасности. Да, снова под веществами, но хотя бы так…