Одинокий папочка

       Поднимаясь на свой этаж, он остановился возле почтовых ящиков, чтобы забрать почту. Среди квитанций и рекламных рассылок привлек один из конвертов. Это была повестка в суд, что просто не могло не напрягать само по себе. Закрыв за собой дверь, Дазай тихо разувается и идет на кухню, где горит светильник. На столе стоял оставленный для него ужин, а рядом записка от Оды, в которой он извинялся, за то что не смог дождаться младшего.       Оставив все на столе, рядом с накрытой пленкой тарелкой с супом, он достает нож и им аккуратно открывает конверт, доставая из него повестку. Бегло пробежавшись глазами по тексту, Осаму прикрывает рот ладонью, шокировано опускаясь на стул позади себя. Пара рваных вдохов, прежде чем в глазах скапливается влага, а после сбегает по щекам. Подрагивающей рукой Дазай достает свой телефон и ищет номер друга, свайпает контакт влево, чтобы позвонить по нему, и прикладывает телефон к уху. Спустя пару размеренных гудков, трубку с той стороны все же поднимают, и звучит сонное хриплое мычание. — Они хотят забрать у меня Хотару… — голос дрожит, но слова вылетают на удивление четко, создавая собой фразу, звучащую словно приговор. За ней следует еще несколько задушенных всхлипов, прежде чем человек по ту сторону звонка осознает только, что услышанную фразу. — Ты сейчас дома? — голос хриплый после сна, он совершенно точно не принадлежит Оде, но сейчас это волнует в самую последнюю очередь. Получив мычание в знак согласия, Накахара продолжает. — Поставь чайник, я скоро подъеду. Не бросай трубку.        От этого строгого тона Осаму немного успокаивается и встает, подходя к плите. Руки все еще подрагивают, но теперь он хотя бы может спокойно думать. Чуя на связи старается его успокаивать, говоря мягкие слова поддержки, хотя по его голосу слышно, что Накахаре трудно дается собираться и бежать до машины, постоянно отвлекаясь на Осаму.               Спустя минут десять слышится звонок в дверь. Открыв ее, омега сразу оказывается в сильных руках мужчины и жмется к нему. Дазая легко поднимают, что не является удивительным с его-то недовесом, и несут на кухню. От чувства защищенности шатен начинает реветь еще сильнее, хоть сам и не понимает почему. Ему было так спокойно, наконец не нужно было держать себя в руках, решать самостоятельно проблемы и пытаться казаться сильным, даже когда не справляешься.        Чуя аккуратно прижимал его к себе, гладил по спине и путал волосы, позволяя наконец расслабиться. С омегой на руках, он подходит к плите, где-то по пути скинув пальто, и, удобней перехватив его, начинает делать сладкий чай, продолжая шептать на ухо всякие нежности, слова поддержки и похвалы. Постепенно всхлипы затихают, но младший все так же продолжает жаться к нему, руками то комкая, то расправляя кофту на его спине. — Так, что все-таки случилось? Ты можешь не спешить, мы никуда не торопимся. — он садится на диванчик возле стола и сажает юношу к себе на колени, все так же придерживая за талию.       — Я возвращался домой с работы… и решил забрать почту… А там повестка в суд… — он шумно выдыхает и вытирает влажные глаза руками, начиная тереть их до белых кругов под веками. — Меня хотят лишить родительских прав… Я умру, если они отнимут у меня Хотару, понимаете…? — Ты знаешь почему органы опеки неожиданно решили забрать его? — мужчина помогает ему взять кружку с чаем и самостоятельно стирает слезы с щек омеги.       — Я даже не могу предположить… Они никогда не делали предупреждений и не обращали на нас внимание, даже когда мои родители пытались их натравить… — сделав большой глоток, Дазай снова укладывает голову на широкое плечо своего преподавателя, грея руки об кружку.        — Значит, нужно сходить и узнать, решить эту проблему до дня суда. Я поговорю с другом, он адвокат, сможет что-нибудь посоветовать. Не волнуйся, мы со всем справимся.        И почему-то это пресловутое «мы» так грело сердце, хоть омега и понимал, что между ними ничего нет и вряд ли когда-нибудь будет. Осаму убирает кружку на стол и делает попытку слезть с колен мужчины, но рука на спине не позволяет этого сделать.       — Посиди так еще немного… Мне так спокойно с тобой. — тяжелая голова ложится на костлявое плечо Осаму и тот удивленно охает, прижимаясь обратно, запускает руку в рыжие волосы, аккуратно перебирая.              — Простите, что так выдернул сюда посреди ночи. Вы, наверное, уже спали или были заняты.       — Не думаю, что было бы дело важнее, чем ты в таком состоянии. Я спал, но я рад, что ты обратился с этой проблемой ко мне.       — Я хотел позвонить Одасаку, ошибся контактом. Но я благодарен вам, за то что, Вы ответили и пришли помочь. Мне страшно представить, что бы я сделал с собой, если бы на мой звонок не ответил единственный друг. Спасибо, что приехали.       В ответ послышалось лишь тихое сонное мычание. Дазай снова предпринял попытку подняться, чтобы уложить мужчину на диване, но его так и не выпустили из плена сильных рук. Они продолжали плотно обвивать его талию, прижимая к себе именно в таком положении, в каком удобно их хозяину, что нагло заснул на плече своего студента.

***

      Утром Чуя проснулся от двух больших глаз, смотрящих на него, и маленьких ручек, пытающихся убрать его руки с талии омеги. Открыв глаза, он удивленно смотрит на мальчика, продолжающего настойчиво тянуть его за рукав кофты.              — Здравствуйте, — шепотом начинает маленький альфочка, хмуря свои брови. — Отпустите, пожалуйста, моего папу.       — Прости, но я не могу его отпустить, он упадет, — так же тихо отвечает мужчина, прижимая к себе омегу. Мальчик поджимает губы, пытаясь что-то придумать, его щеки слегка краснеют, и кажется, что он сейчас заплачет. — Хорошо, я понял. Тогда, давай отнесем его в кровать?        Мальчик, немного подумав, утирает нос и согласно кивает.       — Только не уроните, несите аккуратно.        Тихо рассмеявшись, мужчина прижимает к себе омегу и аккуратно встает, следуя за мальчиком, который показывал где комната его папы. Комнатой оказался зал, внешне совершенно не подходящий для использования в качестве спальни: маленькая комната, вместо шкафа под стояли небольшие корзины с одеждой, а на самом столе разложены учебники, тетради и ноутбук. Уложив парня на маленький диванчик, он накрыл его пледом, после чего развернулся к мальчику, протягивая руку.       — Пойдем готовить кушать? Ты голоден, наверное.       За этим последовал положительный кивок. Маленькая ладонь легла в его руку, и они вместе снова направились в сторону кухни. Мальчика посадили на диванчик, а сам мужчина подошел к шкафчикам.        — Что ты обычно ешь на завтрак?        — Обычно папа готовит омлет с рисом или кашу с сухофруктами. — пролепетал мальчик, все еще с подозрением смотря на мужчину. Это был второй альфа, хоть раз ночевавший в их доме.       — Хорошо, тогда сейчас я сделаю омлет. — достает из холодильника яйца и молоко, стараясь не шуметь. — А где твой папа? Он часто не ночует дома?        — Мой папа спит, Вы ведь сами уложили его. — мальчик хмурится, спрыгивая со своего места и пододвигая стул к столешнице, желая помочь с готовкой.       — А что насчет альфы? У тебя только один папа? — Чуя аккуратно помогает ему встать на стул и дает вилку, чтобы он помешал яичную смесь.       — Мы с папой одни, зачем нам еще кто-то? — хмурится, старательно выполняя поставленную задачу. — еще Одасаку с нами жил, но потом мы переехали в эту квартиру.       — Вот как. Ты молодец, что помогаешь папе. Похоже, ему действительно тяжело. Вылив яичную смесь на сковородку, Чуя протягивает мальчику руку, чтобы тот отбил ему «пять» и тихо смеется, помогая слезть и поставить стул на место. Отправив мальчика чистить зубы, старший принялся нарезать овощи, заодно проверяя, что стоит докупить из продуктов.       Когда Хотару вернулся на кухню, на столе уже стояли тарелки с едой и кружка чая. Накахара в это время стоял в коридоре, аккуратно перевязывая свой хвост. На нем уже было пальто, в котором он вчера пришел.       — Дяденька, а Вы куда? — мальчик удивленно смотрит на него, выглядывая из-за угла.        — Я в магазин. Ты пока садись кушать, я скоро вернусь. Закрой дверь, откроешь только когда я приду, больше никому, хорошо? Обещаю вернуться быстро.        Получив согласный кивок, Накахара быстро поправил волосы и вышел из квартиры. В подъезде дождавшись, когда щелкнет замок, Чуя начал спускаться. За недолгое время на улице, он успел зайти в магазин, немного покурить и наконец вернуться. На все ушло примерно 20 минут, и он правда не думал, что за это время может что-то случиться.       Поднявшись на нужный этаж, он постучал в дверь, которую открыл уже проснувшийся омега.       — Доброе утро, — улыбнувшись ему, он аккуратно вошел внутрь и поставил пакеты на пол, не сводя взгляда с юноши перед собой. — Все в порядке?        — Да, конечно, — но слабая улыбка все же говорит, что это не так. — Спасибо, что приготовили еду и проследили за моим Тару.       — Все хорошо, не беспокойся об этом. Ты уже поел? — наступая носками на пятки ботинок, он разулся и уложил еще холодные руки на красные после слез щеки юноши. — Если тебя все еще беспокоит то, о чем мы говорили вчера, я готов снова выслушать и успокоить, но сначала тебе следует поесть.        — Нет, все в порядке. Вчера был трудный день, это все просто добило меня. Сейчас мне легче трезво смотреть на эту ситуацию и искать пути решения.       — Я рад, если это так. И насчет моих вчерашних слов, я был абсолютно серьезен, когда говорил, что помогу с адвокатами и все в этом роде.       — Спасибо, Накахара-сан. Мне правда намного легче от того, что Вы рядом со мной в этот момент, — устало прикрыв глаза, он слегка прижимается щекой к одной из рук на своем лице, слегка потираясь о нее щекой.       Тяжело вздохнув, Чуя притягивает юношу ближе к себе и обнимает, заставляя положить голову к себе на плечо и наконец расслабиться. Из-за их разницы в росте это было слегка неудобно, но жалкие семь сантиметров совсем не смущали их.        Эту тихую идиллию прервал неожиданный звонок в дверь. Не понятно было, кто мог прийти так рано утром, учитывая, что Сакуноске в это время уже в пути на работу. Нехотя отстранившись, Осаму подходит ближе к двери и открывает ее, вскоре удивленно и слегка напугано смотря на альфу, стоявшего за ней. Тот заходит внутрь и с легким пренебрежением смотрит на Накахару, после чего самодовольно улыбается.        — Что ты тут делаешь? — голос слегка осип, но Осаму всем своим видом показывает, что не боится его.        — Солнце, почему ты так груб ко мне?