Проклятый портрет.

Когда Уэнсдей вернулась, Невермор еще спал. На часах около трех ночи, а в ногах нет сил. Дверь комнаты скрипнула, когда девушка входила внутрь. Светлая макушка поднялась с розовой подушки и Энид сонными глазами уставилась на подругу. Она что-то сонно пробубнила и голова упала назад на подушку. На утро блондинки в комнате не оказалось, ее рюкзака на полу тоже. Уэнсдей проверила время, не было и семи. Куда Энид могла так рано пойти? Да и как она вообще проснулась? Ответ оказался за дверью, не успела Аддамс ее открыть, как в комнату влетела Энид с рюкзаком на плечах. - Ты где была? - Брюнетка отошла на пару шагов назад. - Ты ведь ходила туда ночью. Да? - Синклер сделала шаг вперед, закрыла дверь и тяжело выдохнула. - Одна, ночью! Уэнсдей молчала. Не свойственно самой себе переводила взгляд с девушки на пол и обратно. - Ты хоть понимаешь что ты могла пострадать? В лесу мог оказаться кто угодно! Начиная дикими зверями заканчивая маньяками! - Понимаю. От того еще интересней. - Уэнсдей! - Она подошла впритык. Аддамс пришлось поднимать голову, что бы заглянуть ей в глаза. - Я видела там Ксавье. - Энид вдруг осеклась и отошла назад. - Он был там ночью, сказал, что приехал рисовать. Но он… прогнал меня. Нет, не попросил уйти, а именно прогнал. Сказал… что я кому-то понравилась, что этот кто-то доберется до меня. Форточка их окна скрипнула и ударилась от ветра. Прохлада прошлась по голым ногам, флажки над кроватью Энид задрожали. Не уютно. - Может… пьяный был? - Спросила Энид, сама не веря в свой вопрос. - Художники, люди странные… - От него не пахло алкоголем, он мне в лицо дышал. - Он рисовал тебя. - Вдруг прошептала девушка. - Что? - Аддамс подняла на нее вопросительные глаза. - Я ходила туда утром. Он лежал на траве, а в его альбоме была ты. - Девушка прошла к своей кровати и села на нее, свесив ноги. - Ты сидишь там, напротив манцинеллы, твои руки сложенны на груди, а взгляд такой… не свойственный тебе. Аддамс задумалась. Это далеко не первый ее портрет, который Ксавье рисует в тайне от нее самой. Ничего удивительного в этом нет, если не считать то, на фоне чего она была нарисована. - Неужели он там всю ночь пробыл? - Уэнсдей сложила руки на груди. О чем он только думал? - Скорее всего. - Девушка повернулась к часам, через двадцать минут начнутся уроки. Время как-то не свойственно быстро идет. - Легче у него самого спросить. Кстати на счет озера, оно все еще там, так что оно существует. - Ты дотронулась до него? И Энид вдруг замерла. Осознание как-то медленно подкрадывалось к ней. - Нет… не дотронулась. Ксавье попросил меня подойти к нему, и я… даже и забыла зачем туда ехала. - Ночью, Ксавье остановил меня, когда мои пальцы почти коснулись воды. - Хах… - Энид помотала головой, отгоняя от себя непонятные мысли. Ей не хотелось даже думать о том, что здесь могло быть что-то не так. Просто она забыла, вот и все. А ночью, Ксавье просто забеспокоился, что Уэнсдей может упасть в озеро, вот и остановил. Всему есть объяснение. Ксавье появился на уроках. Бодрый, словно проспал целые сутки, но с синяками под глазами. Он несвойственно самому себе, оживленно вел себя на занятиях: поднимал руку, отвечал, заинтересованно слушал и расспрашивал обо всем учителя. Через чур бодрый, совсем не такой. На перемене, Уэнсдей ходила туда-сюда, бормотала себе что-то под нос на итальянском. Пока вся компания, уплетала шоколадные конфеты с чаем, за обе щеки. -Qualcosa non va, qui. - Уэнсдей, сядь, у меня уже голова от тебя кружиться. - Бьянка отпила прохладного чая со льдом. - Аддамс, ты через чур активная. - Аякс лег головой на стол. Его чай закончился еще минут десять назад. - У нее мыслительный процесс. - Энид положила в рот конфету, затем щелкнула пальцами, обращая на себя внимание и взглянула на Уэнсдей. - Если тебе не спокойно, мы можем снова туда съездить. Все переглянулись. - Куда съездить? - Дивина поджала ноги к груди. - К озеру. Уэнсдей что-то беспокоит. Аддамс тяжело выдохнула. - Дело в том, что этого озера не существует. - Она наконец то села за стол и отпила свой чай, который уже стал ледяным, а не холодным. - Ты это о чем? - В бокале Йоко была прохладная кровь. - Его нет на картах или путеводителях. - Просто там никто не ходит. - Аякс пожал плечами. - А тропинка сама образовалась. Муравьи вытоптали. - Уэнсдей отвернулась. Парень вновь опустился на стол. - Ксавье туда год уже ходит. - Перебила Бьянка. - Я ей это говорила! - Энид отодвинула бокал. - Тогда что тебя беспокоит? - Дивина взглянула на нее и взяла конфету. - Это озером то назвать нельзя, вот и не занесли его на карты. Была бы там река, это было бы уже странно. А тут? Лужа лужей. В ней не искупаться, ни воды налить. Аддамс задумалась. Может Дивина и права? Этот водоем был маленьким, совершенно обычным, просто красивым. Да и заметить его не так и легко за кустами и высокой травой. Она стучала пальцами по столу, обдумывая все сказанное. Как вдруг почувствовала неприятное ощущение. - Уэнсдей. - Все как один произнесла компания. - Кровь… - Энид встала из-за стола и подошла ближе. Уэнсдей взглянула на них, затем провела рукой по носу. На коже оказалась красная жидкость. Затем красная капля разбилась о стол и девушка встала на ноги. - А я говорил, нужно кепку носить. - Аякс указал на солнце. - Вот тебе и напекло. - Мы в тени. - Значит просто из-за жары. - Он пожал плечами. - Держи. - Энид взяла со стола салфетку и передала ее соседке. Девушка сажала нос. Ее вдруг покачнуло, но блондинка взяла ее по другу и повела в сторону мед пункта. По дорожке, мимо главных дверей. Легкий ветерок гонял волосы, солнце скрылось за облаком. - Я же говорила тебе сходить еще вчера! - Со мной все хорошо. - Я вижу. Врач встретил их приветливой улыбкой. Но ничего нового девушки не узнали. «Вы переутомились, вам жарко», это все, что смог сказать мужчина. Заставив Уэнсдей выпить таблетку от головы, он отправил девушку спать. Но девушке не спалось, она около двух часов смотрела в потолок, слушая собственно сердце, которое вело себя очень странно. То бешено стучало без особой причины, то словно вообще исчезало, то приходило в норму. Когда стрелки остановились на пяти вечера, дверь в комнату открылась и на пороге появилась Энид. Блондинка прошла к своей кровати, кинула рюкзак на пол и взглянула на девушку. - Ты так и не спала… - Я не хочу, чувствую себя прекрасно. Синклер разочарованно выдохнула. Ветерок сдул со стола блондинки наклейки, те плавно упали на пол под взгляд голубых глаз. На полу лежали учебники, Энид всегда аккуратно складывала их возле стола, потому что все шкафы были заняты одеждой, наборами для плетения или дисками ее любимой группы. - Мне нужно туда съездить. - Аддамс на автомате встала на ноги, подошла к столу и достала от туда фонарик. До темноты еще далеко, зачем он ей? - Уэнсдей, отдохни. - Ты со мной? - Аддамс не желала слышать что-то про отдых. Она хорошо себя чувствовала, не нужно этих слов переживания. В рюкзак упал фонарик, тетрадь с ручкой, бутылка воды и… небольшой ножичек. - Только потому что волнуюсь. - Энид топнула ногой и вошла на свою половину комнаты. - Конечно. Велосипеды дрожали, колеса то и дело попадали на ветки и камни. Ровный асфальт уже давным давно позади. Казалось, Уэнсдей вовсе не помнила дороги, не запоминала ее, просто знала куда им нужно. Велосипедный звонок Энид, изредка позванивал, когда под колесами оказывались большие камни. Трава щекотала ноги, ветки деревьев намеревались поцарапать щеки, словно не хотели их пускать дальше. Аддамс глядела вперед, дышала тяжело, словно у нее кончался воздух, чем ближе они пробирались к озеру. Велосипеды скинуты на землю, ноги бегут по траве, а руки защищаются от веток. Закатное солнце блестело, отражалось от воды. И снова тишина, ни ветра, ни шелеста листьев. - Вы снова здесь? - Ксавье стоял по правую сторону. Перед ним мольберт, холст спрятан за тканью, белая рубашка в краске, как и щеки. Кисть затерялась в волосах, а руки в карманах. - Что я не ясно дал понять? - Хочу ответов. - Уэнсдей обошла Энид, приблизилась в озеру и опустилась на корточки. Рука потянулась к воде. - Не тронь! - Парень в мгновенье оказался возле брюнетки и грубо оттолкнул ее. - Да что с тобой! - Энид загородила девушку. - Уходите от сюда! Солнце все так же отражалось в воде, Уэнсдей видела как листва блестела за спиной Энид. Но здесь не было ни ветра, ни звуков. Ткань соскочила с холста, и Аддамс уставилась на картину. - Черт… - Ксавье подошел к картине. На белом холсте, карандашом была нарисована Уэнсдей, за спиной манцинелла, Аддамс не перепутает это дерево ни с каким другим, она все еще помнит как это дерево подарили ее отцу родственники. Это дерево такое до необычайности странное, но красивое. Капля крови разбилась о землю. - Это должен был быть сюрприз. - Ксавье провел пальцами по холсту. - Хотел подарить тебе его перед отъездом… Но никак не могу подобрать цвета. Еще одна капля. - Дерево естественно зеленое, но вот ты… А фон? Голубое небо? Явно не для тебя… Голова начинала трещать, ей вдруг захотелось исчезнуть. Но она стояла и смотрела на портрет, не отрываясь. Ксавье вдруг повернулся к ней, медленно подошел, обращая на себя внимание Энид. Блондинка вдруг вздрогнула, когда увидела, как по губам Уэнсдей стекает ручеек крови. Ксавье подошел впритык, провел большим пальцем по губам, собирая кровь, затем развернулся и подошел к картине. - Уэнсдей. - Энид встряхнула девушку за плечи, но та смотрела за парнем. Он провел пальцем по холсту, оставляя на белом фоне красный след. - Идеально… - Прошептал он. - Уэнсдей… - Обеспокоено повторяла блондинка, она трясла ее, но девушка ей не отвечала. Глаза Ксавье словно загорелись, он размазывал кровь по холсту. Но та впиталась и ее стало не хватать, он обернулся к девушкам. - Уэнсдей! Ксавье помоги! Что с ней… Но парень подошел так близко, что дышал в спину блондинки. Его рука легла на губы Аддамс, кровь стекла по пальцам, затем по руке, впиталась в белую рубашку. - Ксавье? - Энид смотрела, как парень возвращается к картине, как мочит кисть в воде, как размывает кровь по холсту. Светлая ладонь ударила по смуглой щеке. Аддамс покачнулась и испуганно взглянула на Энид, но та не стала ей ничего говорить, молча схватила за руку и рванула в лес. - Стой! Голос Ксавье разлетелся по лесу, но велосипеды не остановились, Уэнсдей молчала, кровь текла по губам и носу, не желая останавливаться. - Что произошло? - Привкус крови во рту. - Я не знаю, я… это так странно, это… - Энид терялась в мыслях. Ее ладони крепко сжимали руль, казалось, что он вот-вот погнется. Когда лес остался за спиной, а под колесами был ровный асфальт, Энид спрыгнула с велосипеда и упала на асфальт. Она тяжело дышала, смотрела в небо и считала звезды, дабы успокоится. Звезды? Как давно стемнело? - Энид, что произошло? - Аддамс встала над ней, загораживая небо. - Ты… он. - Она глубоко вдохнула. - Когда ты увидела картину, у тебя пошла кровь, но… Ксавье он, он провел по твоим губам пальцами собирая кровь, а затем… нанес ее? На картину… Или… я не знаю! - Успокойся. - Девушка села на колени. Она провела по носу рукой, кровь остановилась. - Я пыталась тебя… разбудить, но ты, ты не слышала меня! Ты словно заснула или… я не знаю! Но ты меня не слышала. - Девушку трясло. Она сжала черную кофту Уэнсдей, словно пытаясь захватится за нее. Словно Уэнсдей была спасательным кругом. Ей было страшнее чем в заброшенном доме, чем тогда, когда она налетела на хайда. Это были другие эмоции, ей было страшно от безысходности, о того, что она не понимала происходящего. - Это странно, я не понимаю… - Поехали, уже поздно. - Аддамс потянула девушку на себя за голубую кофту. Энид не видела куда ехала, ноги на автомате крутили педали, а руки держали руль. Она видела впереди себя темное пятно и ехала за ним. Сейчас, Уэнсдей была ее путеводителем. Она, словно звезда, показывала девушке путь. Когда они вошли в комнату, на часах было около девяти вечера. Всего? Казалось они пробыли там целую вечность. Энид упала на кровать сразу же, как оказалась возле нее. Уэнсдей же села за стол, крутя в пальцах карандаш, она смотрела в пустую тетрадь. - Ложись спать… - Энид тяжело подняла голову над подушкой, смотря на девушку по другую сторону комнаты. - Non posso. - Энид недовольно пробурчала что-то невнятное. - Такое странно ощущение. - Какое? - Не знаю. Карандаш упал на стол, Уэнсдей села на свою кровать и выключила настольную лампу. Голова трещала, тошнота встала комом в горле, но сна не в одном глазу. Энид что-то бормотала себе под нос с закрытыми глазами, она спала. Ей что-то снилось, от чего ее руки сжимали одеяло. Аддамс почти до середины ночи наблюдала за девушкой, пока сон не взял вверх.