Однажды в Англии

      –Знаешь, я в жизни не встречал более самоуверенной, дерзкой, преисполненной жажды внимания женщины, чем княгиня Романова.- Уильям смотрел на сидевшую в лёгком пеньюаре перед будуарным трюмо Дороти Джордан , которая, тихо ругаясь под нос,пыталась вытащить из спутавшихся волос папильотку. - Ну кроме тебя, дорогая. Дороти повернулась к нему с недовольным лицом женщины, которая решила, что слишком долго слушает, как её мужчина говорит о другой. Пусть и в саркастическо-уничижительном тоне. В этом году Дороти исполнялось пятьдесят три. Цифра настолько страшная, что она о ней совершенно забыла. Такая амнезия случилась у неё после сорока лет, когда она перестала отмечать свои дни рождения,запретив в том числе друзьям и знакомым ее поздравлять. Она убедила себя, что время для неё не идёт, и только беспощадное зеркало напоминало с издёвкой, что равнодушному времени плевать, что она там решила. Дороти выглядела всё ещё очень неплохо для своих лет, - сохранила фигуру(и это родив тринадцать детей!), умело закрашивала седину в волосах да и морщин было как будто бы не так уж и много.Но все равно не так как хотела бы. И уж наверняка не так, как хотелось бы Уильяму. Они были вместе двадцать лет, но проведённые годы не давали уверенности. Напротив, это же проклятое отражение в зеркале, как будто бы с усмешкой ей говорило: ну ты же понимаешь, старушка, что однажды он всё равно бросит тебя? В начале их романа он ревновал её к многочисленным ухажёрам,теперь ревновала она. Вот к этой загадочной иностранке из России, о которой он рассказывает ей уже полчаса. –Ты сказал, что княгиня вдова. Сколько ей лет? –Не имею понятия. Она молода, но не юная девушка. Смешно, как она носится с этим вдовством! Она, ей Богу, им буквально гордится... - Уильям потянулся к с своему стакану с виски, который стоял на тумбочке рядом с кроватью и допил его. - Вообрази, вчера после ужина она попросила убрать музыкантов, якобы музыка и веселье оскорбляет её скорбь по супругу. Нет, я-то был только рад..ты знаешь, как я ненавидел это главное развлечение отца...Он любил проводить вечер, сидя и слушая музыку по два часа...когда всё остальные по протоколу при этом стояли. Конечно, гостье отказать не смогли. И остаток вечера был испорчен...никто не знал ведь, чем ещё приличным нам всём вместе можно было заняться. Княгиня из тех женщин, которые превозносят напоказ добродетели, а в душе у них живёт черт, знаешь...Хотела испортить всём настроение и испортила. Кроме меня. –Я думала, тебе это как раз нравится в женщинах.. - Дороти встала и, как казалось ей, грациозно, прошествовала к кровати и присела рядом с любовником, так, чтобы лёгкий халатик на ней немного задрался, обнажив бедро. –Нравится чертёнок в глазах. Но я не люблю, когда женщина много о себе воображает. Будь она хоть княгиня, хоть поломойка, - ответил Уильям, проигнорировав этот мини-стриптиз. Не то чтобы Дороти питала иллюзии, что Уильям хранит ей лебединую верность. Она и сама не без греха... Но ей казалось, что после десяти детей, которые она от него родила, у неё есть на герцога Кларенса особое право. Ведь он мог жениться всё эти годы и оставить ей статус любовницы. Но он выбрал её.. Хм, из-за неё ли, или чтобы досадить отцу? Она потянулась, чтобы поцеловать его, (на всякий случай) ,но Уильям оборвал этот жест нежности, в общем несвойственный ей и сунул в руку пустой стакан. –Детка, налей мне ещё. Дороти молча выполнила его просьбу и противный внутренний голос ехидно шипел: «брось, какая ты детка. Ты на четыре года старше его! Ведь он чаще проводит время у тебя на постели, валяясь вот так,и посылая за виски. Вспомни, старушка, когда на этой постели вы делали последний раз хоть что-то ещё? –Дорогой, не много ли для десяти утра?- она протянула ему до краев полный стакан. -Ты сказал, что у тебя сегодня много дел. –Да, Джордж назначил меня сопровождающим к нашей гостье. Я должен показать ей город и как-то развлечь. –Но почему ты? - теперь она уже в серьёз нервничала. - Разве кого-то другого на эту роль не нашлось? –Мне хотелось бы думать, что Джордж просто очень мне доверяет... Но это вряд ли. -Уильям встал с кровати и стал застёгивать свой мундир. - Боюсь, всё проще. Это моё наказание за то, что я не встретил княгиню,- и, подумав немного,добавил:- Или наказание ей. Кстати, я думаю, отвести мадам к вам в театр. Что сегодня дают? –Не знаю. -Дороти с тоской смотрела, как он допивает свой виски. - У меня нет спектакля. Я думала, ты будешь ужинать дома. –Это вряд ли, -он потрепал её по взъерошенным волосам, достал застрявшую там папильотку и со словами «это твоё», вышел из спальни. Да, в её положении она должна будет радоваться, если он хотя бы придёт домой ночевать.

***

Вчерашняя личная встреча с княгиней Екатериной убедила Уильяма в том, что его худшие опасения были верны. Сестра русского императора держала себя так, как будто бы скрутила Бонапарта лично, своими руками. Ходили слухи, что он в прошлом даже сватался к ней! Что ж, Наполеону повезло оказаться на острове Эльба, а не в цепких руках этой дамы. Нельзя было не признать, что княгиня умна, образована, умеет держать себя в свете да и внешне, что называется «аппетитна»- чудесная светлая кожа, немного вздернутый носик, пухлые губы и имеющая всё нужные округлости женственная фигура, которая бывает как раз у молодых вдов. Про таких женщин Джордж со свойственным ему остроумием подметил, сказав: «уже распустилась и налилась соком,а высосать не успели...» А уж сочетание тёмных волос с голубыми глазами всегда было знаком «породы». Не смотря на всё эти достоинства, их гостья никому не понравилась. Сам Уильям был убежден, что Екатерина этого и не желала. Она прекрасно отдавала отчёт в том впечатлении, которое хотела произвести. Ей нравится эпатировать? Быть в центре внимания? Знал он таких. Ей хочется посражаться? Он был не против, тем более что теперь речь шла о чести семьи. Если ей удалось поставить вчера в глупое положение Джорджа, то сегодня он предложил ей самой кое-что вкусить.. Давно у него не было таких развлечений... Ставить на место заносчивых иностранок. Он слышал обратное, но если у Александра такой же характер, то лучше обломать копья Романовых по отдельности.

К особняку на Пикадилли герцог Кларенс подъехал на этот раз точно вовремя. В правом, внутреннем нагрудном кармане мундира грела сердце любимая фляга, к которой он прибегал в нескольких случаях: когда было холодно, скучно, хотелось грустить или развеселиться. Он не рассчитывал, что сегодня ему будет скучно, да и грустить не собирался. Праздновать тоже было пока ещё нечего, а вот заморосивший вечный лондонский дождь выпить вполне позволял. Уильям не стал подниматься и передал открывшему дверь слуге, что ожидает княгиню Романову в карете. Он был почти уверен, что ждать долго ему не придётся, ибо такие женщины редко используют один и тот же способ оскорбить дважды. Поэтому он с чистой совестью сидел и отхлебывал виски, когда дверца кареты открылась и Уильям поймал на себе полный негодования взгляд. *** Предупреждение графини Ливен о том, что герцог Кларенс не дурак выпить никак не подготовило Екатерину Павловну к тому,чтобы застать его за этим занятием прямо в карете. Она ожидала, что этот человек, знакомство с которым началось для неё ещё заочно так неприятно, сегодня как-нибудь её уязвит, но не ожидала такого невоспитанного поведения сразу. Она растерялась даже и на мгновение потеряла дар речи. Уильям же невозмутимо убрал свою флягу в карман и улыбнулся, протянув ей свою руку, с которой не снял даже изрядно потертой перчатки. –Доброго дня. Позвольте заметить, что Вы пунктуальны сегодня. –Ваше Высочество тоже. Честно сказать, я поражена, что сегодня вы вообще решили прийти на нашу встречу,- Она пришла в себя и, касаясь его ладони кончиками своих пальцев, села в карету. В ней, черт побери, пахло виски! Они тронулись и несколько минут прошли в неестественной тишине. Оба как будто бы к чему-то готовились. –Простите, княгиня, я не мастер светской беседы, как вы, наверняка заметили ещё вчера, - Уильям нарушил молчание первым. - У меня в планах показать вам, как поручил мне мой брат «исторические места». Я с радостью сделаю это, но должен предупредить: мои познания Лондона весьма специфичны. И я, конечно, могу показать вам любые «места», которые вы захотите, но многие из них могут быть неприемлемы для молодой леди. «Он считает себя остроумным шутником... »- подумала она и пообещала себе ни за что не показывать и тени улыбки. –Благодарю за предупреждение. Я вполне удовлетворюсь главными культурными достопримечательностями. –Из меня не очень хороший рассказчик по части культуры. Но я взял с собой моего дворецкого Чарльза. Вот он настоящий мастер весёлых историй о городе. С этими словами принц отодвинул шторку, отделявшие козлы кучера и крикнул «Эй, Чарли, поздоровайся с княгиней Романовой! » Человек, сидевший на месте кучера, обернулся, приподняв шляпу, и Екатерина невольно вздрогнула. На неё смотрел мужчина совершенно жуткого вида: лысый, рябой, с кольцом в правом ухе. Он одарил её очевидно приветственной улыбкой, которая блеснула наполовину золотыми зубами. «Господи, ну и чудище...»-подумала княгиня и голове всплыли слова Дарьи Христофоровны о том, что,по слухам,дворецкий принца бывший пират. Очевидно на лице её отразилась вся гамма чувств, потому что Уильям произнёс озабоченно: –Что-то не так? –Нет-нет, всё в порядке... - она смутилась и не нашлась, что сказать. В ближайшие полчаса Екатерина просидела, судорожно вцепившись в дверную ручку, потому что ей казалось, что дверь кареты вот-вот сорвёт на поворотах. Она не представляла, какой Чарли дворецкий, но кучер из него был чудовищный. Он гнал с бешеной скоростью, распугивая прохожих и лошадей, должно быть одним своим видом, а герцог явно ждал, что она попросит ехать помедленннее, время от времени интересуясь: –Всё хорошо? Скажите, если вам страшно. Я привык ездить быстро, но я могу приказать специально для вас ехать помедленнее. –Я беспокоюсь только, что мы кого-то собьем.. - она с завистью смотрела на его фляжку, из которой Уильям только что отхлебнул. Её изрядно уже укачало, и было неудивительно, что принц привык ездить на такой скорости и не замечать её: он же почти всё время пьян! Герцог Кларенс проследил за её взглядом и огорошил очередным пассажем, не укладывающиеся в голове: –Я бы вас угостил с удовольствием и поделился... Но пить из одной фляжки нам, полагаю, не очень прилично. –Благодарю,-сухо сказала она. - Но сейчас нет ещё нет и полудня. –А во сколько принято начинать пить в России? - ухмыльнулся он, вызвав желание хорошенько огреть его чем-нибудь по голове. В этой последней реплике, несомненно, была издёвка. Они были знакомы всего пол часа, но Боже мой, она уже его ненавидела! –Я обязательно выясню это для вас, если вы захотите нас посетить. Могу сказать, что для гостей здесь нет ограничений. В отличие от хозяев, - она отвернулась к окну и едва не врезалась лбом в стекло на очередном повороте. Они сделали первую остановку в Вестминстере у дворца и аббатства, и для княгини это была возможность прежде всего нормально вдохнуть после ужасной тряски. Прогуливаясь по площади и глядя на тонкие, будто парящие в воздухе готические своды собора и церкви, она впервые с момента приезда ощутила нечто похожее на восторг. За время их поездки погода сменилась, и выглянувшее солнце удивительно преобразило городской пейзаж. Серый цвет стен зданий, смотревшийся прежде так уныло и мрачно, вдруг, стал величественно благородным. Сама архитектура дворца казавшаяся ей, когда она в первый день проезжала по левому берегу Темзы, зловеще-трагичной, при солнечном свете стала изящной. В воздухе после дождя пахло чём-то напоминавшим свежую типографскую краску. Екатерине подумалось, что лондонских монохром улиц ей напоминает страницы газет. На них можно прочесть самые разные новости - от важных событий в политике, искусстве до отвратительных преступлений. Они проезжали очень разные улицы и многие из них, грязные и мрачные, производили удручающее впечатление, но другие, как Пикадилли и Уайтхолл были необычайно роскошными и поражали воображение. Это близость уродливого и прекрасного вызывала противоречивые чувства. Ей и нравился и не нравился Лондон. –Мы в сердце города. Вообще это остров. Он назывался, кажется, Торни. Из-за ежевичных кустов... -Уильям показал рукой на дворец. - Здесь заседает парламент. Расписанная палата, палата лордов, палата общин... - он говорил таким будничным тоном, будто уставший учитель ребёнку, твердил заезженный до зубов скучный урок. - Парламент - это законодательный орган.. –Простите, - не выдержала она, перебив его и едва сдерживая негодование. - Вы действительно полагаете, что я не знаю, ЧТО ТАКОЕ парламент? Вы рассказываете мне общеизвестные вещи. Вы уже второй раз делаете странные заявления, которые я не знаю, как расценить. –Не обижайтесь, - неожиданно герцог Кларенс пошёл на попятную и улыбнулся вполне дружелюбно.- Я подозреваю, что вы знаете всё это даже лучше меня. У вас, знаете, такая особенность на всё оскорбляться... –Это не так! - она вспыхнула, как будто он застал её за чём-то интимным. - Я думала, что вы расскажите мне что-нибудь... Интересное и необычное. –Необычное... - Уильям сделал вид, что задумался. - Ну, пожалуйста. Как вам, к примеру, такая история...там, на крыше.. Вон там, в левой части...висела.. или правильнее,наверное, сказать сидела на шестиметровом шесте голова сэра Оливера Кромвеля. Не волнуйтесь, голова там оказалась уже после своей смерти. То есть умер он по другой причине. Но после его посмертно обвинили в убийстве короля Карла I и так сказать казнили повторно. Так вот, его башка здесь торчала тридцать лет, пока её не похитили. Жаль, я уже её не застал. –Кто похитил? - в изумлении спросила Екатерина. –Бог его знает. Я не теряю надежды, что она однажды найдётся...- он несколько секунд явно наслаждался выражением её лица, после чего достал свою флягу, отхлебнул из неё и произнёс:- А хотите посетить заседание в Палате общин? –Я... Это было бы очень интересно.. - Екатерина с трудом сдержала охвативший её восторг и волнение. Она и не рассчитывала на такую возможность! Интерес к политике был у неё всегда, но последняя попытка себя проявить закончилась слишком трагично.. –Чудесно. Но сперва предлагаю нам пообедать, - он церемонно проводил её до кареты. - Нужно хорошо поесть, слушать дебаты на голодный желудок, вредно для здоровья. Так говорят. Екатерина хотела сказать, что они гуляют всего один час и ещё очень рано, но на всякий случай решила не возражать, чтобы герцог не передумал. Да, кто бы мог подумать: посетить настоящее заседание в Палате общин! О таком княгиня могла только мечтать. Кажется, день обещает пройти не так и ужасно, как она опасалась.