Однажды в Англии

      Ужасный день начался с сообщения из Уэльса о смерти барона Бьюта. Барон покончил с собой, застрелившись из принадлежавшего его отцу пистолета с алмазами. Мысль о том, что Бьют нашёл все-таки способ ухода из жизни, сменилась мрачным размышлением о том, что пистолет ведь можно было тоже продать, и тогда не пришлось бы стреляться. Удивительно, но барон предпочел самоубийство как самый надёжный из способов чтобы не оплатить долги. Но Джордж, конечно же, обвинил Уильяма в том, что это он «запугал бедолагу до полусмерти». Уильям ответил, что в таком случае смерть позволяет изъять у барона его состояние и заплатить всё долги и зарплаты шахтёрам. «Господи, Уильям, это так просто не делается! У Бьюта наверняка есть наследники.. Нельзя просто забрать его деньги и кому-то отдать! Теперь в шахтах,узнав о его смерти, вообще приостановили работу и управляющий куда-то сбежал! Ничего нельзя поручить тебе, идиоту, чтобы ты не испортил!» Он идиот. «Глупый Билли». Это прозвище настолько прочно прилепилось к нему, что Уильям ощущал его как что-то естественное. И даже совсем не плохое. Но только когда Джордж это теперь произнес, внутри что-то кольнуло и в груди будто сжался от обиды и боли в комочек зверёк. Совсем забытое, странное, детское чувство... В конце Джордж велел ему не появляться на скачках, потому что там должен был быть Александр с сестрой, а ещё одного скандала он просто не выдержит. Уильям всё же приехал, так как не хотел пропустить участие сына, но наблюдать гонку приходилось из павильонов внизу. Но скандал уже был, очевидно, запланирован кем-то на небесах, потому что кто-то из слуг или придворных( Уильям так и не понял) не выбрал момента лучше, чтобы сообщить срочно Шарлотте о том, что её непутевая мать сегодня навсегда уезжает во Францию. С криком «Вы знали и не сказали мне!», едва ли не с кулаками Шарлотта набросилась на отца. Джордж действительно знал об отъезде, но не знал точной даты и уж конечно был уверен, что Каролина попрощается с дочерью сама. У Уильяма закралось даже подозрение, что, возможно, она специально послала кого-то сообщить Шарлотте всё здесь, в самый неподходящий момент, желая мужу подгадить. Шарлотта же никогда не умела сдерживать чувств и закатила скандал прямо там, на ипподроме, при ошеломлённых гостях. Она рвалась и кричала, что должна ехать с матерью, рыдала и обвиняла отца. Это было ужасное и жалкое зрелище и бедный Джордж не знал куда деть себя от стыда. В конце концов он оставил попытки её успокоить и ушёл, а Шарлотта же вырвалась из рук держащей её леди Джейн, бросилась в конюшни, там села на лошадь и поскакала, как безумная в расположенный рядом лес. –У тебя репей в волосах... - Дороти с сочувственным видом вытащила из волос Уильчма прицепившуюся колючку. –Да, я поехал за ней, потому что желающих не нашлось. К счастью, её не унесло далеко. Я нашёл её на первой же поляне, где она рыдала, сидя под деревом.Я с трудом смог её успокоить и доставить домой. Она считает теперь, что её мать её не любит. И на почве этих страданий она, очевидно, хочет в конец довести до могилы своим поведением отца. - Уильям оглядел гостиную. - У нас что, гости? –Да, я пригласила княгиню Романову. Ведь о ней всё говорят, а я до сих пор не была знакома с ней! - смущённо сказала она, уже по лицу Уильяма понимая, что он будет рассержен. –Ну вот только ЭТОЙ ЖЕНЩИНЫ здесь не хватало! - он произнёс это достаточно громко и Дороти испуганно показала на дверь. –Тише. Она отошла в туалет. Он не лукавил.Княгиня Екатерина последняя, кого он желал бы сейчас видеть. Более того, в эту минуту ему казалось, что во всём виновата ОНА. Уже то, что она принимала у себя Каролину и защищала её, будто бы делало княгиню сообщницей. А ещё его злило, что он постоянно о ней думал. Вспоминал запах духов, вкус мягких губ, к которым он успел прикоснуться, нежность кожи и как было приятно обнимать ее за стройную талию. Он не мог не признаться себе, что его влечёт к ней, как к женщине и это бесило. Он всю жизнь так гордился, что избежал этой напасти - влюбляться в таких взбалмошных, своенравных, упрямых и много воображающих о себе дам. «Зачем я поцеловал её? - думал он. - Сам себе устроил этот соблазн. Джордж прав. Я идиот.» Решив, что на этот раз искушать судьбу он не станет, герцог Кларенс отправился в свой кабинет, велев Дороти поскорее избавиться от их гостьи. Кабинетом эту комнату назвать можно было условно. Не считая висящей на стене карты, глобуса, макета фрегата Виктория, шкафа с георграфическим атласом, там не было ничего дельного. Ни книг, ни тем более важных бумаг. Зато там, конечно же, был шкаф с бутылочкой виски. С раздражением он оглядывал эту всю обстановку, будто только сейчас заметив, что она отражает его собственную ничтожность. Принц, черт подери... Не сделавший ни государственной, ни военной карьеры. Неуч. Дурак. Открыв шкаф и достав бутылку, он обнаружил, что содержимое уменьшилось по крайней мере на треть и в гневе закричал: «Чарли! Немедленно тащи сюда свою задницу!» Дворецкий вошёл в комнату с обыкновенным каменным выражением лица и на возглас Уильяма, что «если он не перестанет пить его виски, то отправится прямиком к его брату Эрнсту на "воспитание", спокойно ответил: «В таком случае вашему высочеству стоит направить туда мистера Джорджа. Ваш виски пил он. » Джордж? Уильям вначале опешил, а потом велел Чарли идти прочь. Он судорожно пытался справить с порывом вломиться в комнату к старшему сыну и устроить ему хорошую взбучку. Джордж уже начинал беспокоить его. Он узнавал этот характер: скрытный, неуравновешенный, резкий, упрямый. Совсем, как у их отца...а если ему передалось семейное увлечение алкоголем.. Он думал и пил,и постепенно в теле появлялась знакомая приятная мягкость и лёгкость. С Джорджем можно пока ничего не решать... Он ещё молод, горяч.. Он ему подражает. Нужно лучше запирать шкаф. Он так погрузился в свои размышления, что не сразу обратил внимание на лёгкий стук в дверь. Члены семьи обычно так к нему не стучали, имея привычку вламываться без разрешения, как сам Уильям делал не раз. Он догадался. Княгиня Екатерина вошла, мягко прикрыв за собой дверь. Он инстинктивно подумал, как она хороша собой даже в этом старушечьем платье, которое обтягивает и облегает всё ровно то, что и нужно. И как притягательно блестят голубые глаза в полутьме... –Вы удивительная женщина, Кэтрин. Сначала вы меня выгоняете и отказываетесь принимать у себя... А потом сами приходите в гости.. - с усмешкой произнёс он, без всякого стеснения отхлебнув прямо из бутылки. –Меня пригласила ваша жена. - она как будто бы нервничала и собиралась с мыслями. - Вы сами повели себя очень дурно в тот вечер. Как ещё я могла поступить? –Вы про тот поцелуй или про что-то другое? Если про поцелуй, то приношу извинения. Я больше целовать вас не буду. - Он повернулся к Екатерине спиной. На что он надеялся? Что она просто уйдёт, в очередной раз оскорбившись или на то, что останется? –Я хотела бы извиниться. Я себя не лучше вела. К сожалению, моё настроение передалось моему брату. Я бы не хотела, чтобы из-за него между нами... - она запнулась, очевидно подбирая слова. - Пожалуйста, Уильям, не старайтесь задеть Александра. Он чувствителен к некоторым вещам. Но мы оба не хотим ссоры. Она впервые назвала его так вот, по имени. Но всё равно это было не то, что герцог Кларенс хотел бы услышать. Почему-то эти слова разозлили.Повернувшись, он резко сказал: –Да, мне не нравится ваш брат. Не люблю таких. Как по мне, то он похож на немецкого или французского принца... С их этим жеманством и вечным их «ах! Это не я! Я ведь такой важный и умный!» закатил он глаза. - Скажите, неужели его любят в России? Впрочем, не важно...Но я вот что скажу вам... И если понадобиться, повторю это вашему брату... Он начал наступать на неё, размахивая той самой бутылкой и оттесняя к стене. –Я человек прямой и у меня плохие манеры. Меня воспитал флот, а не какой-нибудь шевалье! Я говорю, что я думаю и я хочу предупредить вас: если вы или ваш брат будете обращаться к моему брату или другим членам семье моей в прежней высокомерной манере... Я без церемоний укажу вам на дверь! И мне насрать.. Хоть войну начинайте! Выпалив последнюю фразу, он,наконец,перевёл дух, испытав странное облегчение. Екатерина смотрела на него внизу вверх своими большими глазами и слегка приоткрыв рот. Он ждал в ответ дерзости, может быть новой пощёчины, но она молчала. Притягательная, женственная, странная. –Я вижу, что вы чём-то сильно расстроены... - произнесла она, опустив взгляд. - Мне очень жаль. В голове у Уильяма всё смешалось и казалось, что ещё чуть-чуть и он теперь ей начнёт признаваться в любви. Но больше всего ему хотелось просто содрать с неё платье и, раздвинув ноги, усадить на письменный стол. Овладеть ей, как какой-нибудь портовой шлюхой, грязно и грубо. Просто сделать своей...И невозможность удовлетворить это желание его возмущала. И он себя возмущал. –Вам лучше уйти, Кэтрин. - Как можно и более спокойно произнёс он. - Вы совершенно правы: я не в том настроении. –Доброй ночи, -тихо сказала она и, проскользнув мимо него, вышла легко и бесшумно, как и вошла. Некоторое время Уильям стоял, вдыхая ароматом её духов, который, как прозрачный туман висел в воздухе. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Если бы она задержалась ещё на минутку, то он бы растерял уже всю уверенность и просил бы прощения. Боже, он бы сейчас всё отдал, чтобы вновь её поцеловать! Такое случилось с герцогом Кларенским за сорок восемь лет его жизни впервые: он желал именно ту женщину, которую не мог и не знал как получить. Спустя час, в их с Дороти спальне, он подвергся внезапной любовной атаке с её стороны. После рождения их последнего их ребёнка, они и так очень редко занимались любовью, но впервые за всё это время он вполне осознал, что совершенно потерял к ней, как к женщине интерес. И впервые в жизни попросил женщину слезть с него и с усталым видом, сказал, что «не хочет». Без привычных шуток и ласковых фраз. И когда она, удивлённая, попыталась начать его утешать, решив очевидно, что он просто огорчён происшествием с братом, он внезапно для самого себя произнёс: –Дороти, нам давно пора разойтись. *** –Где ты была? Екатерина вздрогнула, услышав знакомый голос в темной гостиной, по которой она осторожно кралась, стараясь не шуметь. Не смотря на то, что было ещё не поздно, в окнах не горел свет и можно было подумать, что Александр либо уже лёг спать, либо ещё не возвращался. Впрочем, она не была удивлена. После сцены на ипподроме было бы удивительно, если бы он не поджидал её. –У Доротеи Джонсон.- Девушка положила вышитую бисером сумочку на стол. Александр не торопился зажигать свет. Его фигура, будто вырезанная из гофрированной бумаги, тёмным силуэтом выделялась на фоне не закрытого шторами окна. Пугающая и странная. Родная и чужая. –Я думала, ты продолжил вечер с леди Розалиной. - Решилась она уколоть его и тут же услышала в ответ нервный смешок. –Глупышка.. Господи! Когда ты повзрослеешь? - он,наконец, шагнул к ней из темноты и взял за плечи. - У нас ничего не было и быть не могло. –Саша, мне всё равно, - она отошла от него, - с кем ты проводишь время. Но на тебя смотрят люди. Ты женатый человек. Ты,может быть,не замечаешь, какое производишь впечатление... А может быть, ты хочешь чтобы тебя видели таким... –Каким же? –Пустым повесой. Готовым обо всём забыть ради возможности лишний раз покрасоваться перед какой-нибудь легкодоступной дурой. - Резко произнесла она, сжав в кулаки ладони и закрыв глаза. Повисла пауза. –Мне удивительно подобный упрёк слушать от тебя. Да, я позволил себе не жить монахом. Тебе известны всё обстоятельства...но когда я позволял личным симпатиям и чувствам затмить мой разум? Я никогда не переходил границ. –У принца Джорджа на праздничном балу. Ты думал этим меня обрадовать? Так ты ошибся. Это несчастная семья. Они заслуживают сострадания, а не презрения... Александр шагнул к ней и заключил в объятья, прижав к себе. Екатерина слышала, как тяжело и гулко там стучало сердце и этот звук был неприятен ей. А ведь когда-то ей так нравилось голову класть ему на грудь и слушать биение сердца. –Скажи, почему между нами всё так изменилось? За что ты мучаешь меня? Тебе это доставляет удовольствие? Хочешь наказать...чтобы я страдал? Так я страдаю. Я запутался. Что значит твоё поведение теперь? Ты пишешь мне такие письма.. Сама ставишь в такое положение! Для тебя это всё какая-то игра? Что ты от меня хочешь? - он взял её лицо за подбородок и приподнял. Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Александр усадил её в кресло рядом и,опустившись на колени, склонил голову к её ногам. Они оба уже не дети. Когда-то ей казалось, что между ними всё всерьёз. Для неё всё было так серьёзно, а он играл. Он чувства её не воспринимал буквально. Теперь, к счастью, она выросла сама. Она от себя прежней пытается освободиться... Но ОН теперь её не отпускает. –Обезьянка, я хочу чтобы между нами всё было как раньше... Ты мне нужна. .- Он поцеловал ей руки,и Екатерина ощутила на них влагу его слез. - У меня нет никого ближе тебя. –Саша, это невозможно. Как раньше - нельзя. Отпусти меня пожалуйста, я устала и хочу спать. Он встала и,стараясь не смотреть в эти полные мольбы глаза, стала подниматься наверх по лестнице.       Когда ей было девять лет, она играла в прятки. Прячась, забежала в одну из маленьких подсобок в их летнем Павловском дворце. Залезла в нижний шкаф, куда обычно складывали постельное бельё. Она сидела, притаившись, и,вдруг, он туда вошёл с одной из фрейлин их матери...С невероятной ясностью перед глазами встает картина: Они целуются,смеются и Александр рукой лезет ей под платье, а потом ложится прямо на пол, на спину, а эта женщина садится на него сверху...И они делают что-то ужасно странное, что она не может понять. Ей страшно наблюдать это, спрятавшись в шкафу и страшно выйти. В какой-то миг та женщина издаёт громкий стон и её руки ложаться на горло брату. Ей кажется, что она начинает его душить! Не в силах выносить это, она с криком выбегает из своего укрытия и пытается женщину с него столкнуть.. Та визжит, в испуге вскакивает и убегает. У Саши на лице потрясение. Но он жив! Она его спасла! «Она хотела тебя убить!»- она рыдает. «Нет, Катя, что ты,не хотела! Мы так... Играли.. Всё хорошо...»- он успокаивает ее и обнимает. Она не знает откуда, но знает, что он врёт. Никакая это не игра. «Со мной ты в такое не играешь...- говорит она, желая упрекнуть его. Он на неё ведь вообще внимания не обращает. Она маленькая. Ему неинтересно с ней. Эти её слова заставляют брата так сильно покраснеть. «Понимаешь, Катя, в это только взрослые играют. Ты ещё для этой игры мала.» Она не понимает, но готова такой ответ принять. Вот только он её как-то странно просит никому не рассказывать о том, что она увидела. «Есть правила. В эту игру не с каждым я могу играть...» Она думает тогда почему-то про его жену. Про Елизавету. И её так страшно раздражает мысль, что он в такое может быть иногда играет с ней. Если бы не Лизхен, когда бы она выросла, Саша жениться мог бы тогда на ней... Она обещает не рассказывать, и он её крепко обнимает. Ей очень хочется спросить: «Когда я вырасту, тогда со мной ты в эту игру поиграешь?»