Рецепты авторских напитков и некоторые прочие мелочи

— Думаешь, я в краину ахуел? — философски тянет Венти, глядя на то, как медленно капает кофе из воронки в термос. — Без всяких сомнений, — кивает Барбара, опираясь копчиком на столешницу и поправляет фартук, крепче затягивая на спине бантик. — Да вроде ничего такого, — жмёт плечами, полностью отдаваясь созерцанию капель. — Ничего такого? — Барбара вскидывает бровь. — Ты себе круассан пробил с четырьмя скидками! Он у нас стоит сто двадцать, а ты его за сорок забрал! — Ну всё честно! — вскидывает руки, чуть не сбивая видавшую жизнь воронку. Хотя, все равно она не сравнится с их старенькой кофеваркой для фильтра. Бедняжка, она кряхтела как могла, но пала смертью храбрых. — Скидка для сотрудника, вечерняя скидка, скидка за акцию и за то, что круассан вчерашний. — Ага, только сейчас два часа дня, для акции нужно ещё взять кофе или любой другой напиток, а круассаны приехали тридцать минут назад, — пыхтит девушка, немного возмущенно глядя на напарника. — И сегодня даже не твой рабочий день! Ты чего вообще тут делаешь? Барбара была местной милашкой. Её знали во всех офисах округи, к ней ходили подкатывать с заправки, и в целом бедняжка явно нуждалась в драконе, который будет шугать рыцарей в картонных доспехах от этой принцессы. Что же, Венти был готов взять на себя эту нелегкую ношу. Потому что больше некому. Джинн, если и появляется тут, то только чтоб посмотреть какие-то бумажки и свалить. Лиза… о, их бухгалтер это отдельная тема. Стоит начать с того, что она вышла из основного чата, потому что «ну а почему там так много сообщений?» и осталась только в чате со счетами и документами. Господин Дилюк роль дракона исполнял неплохо, но появлялся в кофейне редко, зато как метко. Один раз так шугнул парня, настойчиво выпрашивающего у Барбары телефончик, что тот ретировался в соседний район секунды за три. О, ещё неплохо справлялся Чжунли, если во время дежурства забегал себе за кофе. Там хватало грозного взгляда, погонов и кобуры на боку, чтоб все нежелательные ухажеры исчезали в момент. Так что, в отсутствие более подходящих кандидатов, приходилось Венти играть дракона, хотя себе он больше напоминал ящерицу или игуану — тоже любил чилить на песочке и пугать туристов. — Да мне скучно дома, хахаль мой на сутках — или сосиски украденные ищет, или трупаки разглядывает, а я рецептик нашел один, вот и пришел попробовать, — кофе наконец докапал, так что Венти четким движением отправил в мусорку фильтр, поручая Барбаре только закрыть термос. Он все равно мнил себя старшим, она же была его стажером… ну год назад, но была! — Короче, доставай Аннигилятор три тысячи. — Кого доставать? — приподнимает бровь, глядя на оживившегося коллегу, что уже полез к кофемолке, вооружившись холдером. — Бля, блендер наш достань, — закатывает глаза, словно Барбара не поняла чего-то элементарного, вроде таблицы умножения, и механическим движением включает кофемолку, поднимая уровень шума в помещении раза в четыре. — Ты всему тут имена и прозвища дал, я не помню каждое! — возмущается, пока ползет в самую глубину ящика, выуживая оттуда блендер. Ну, тут даже и спорить нельзя, это больше походило на машину для убийства, чем на кухонную утварь. Палец сунешь — в фарш сразу перемелет, возможно, даже и пожарит котлеты. По крайней мере за те деньги, которые на него потратили, уметь должен. — Теплопушка, кофемашина, кофемолка, чайник — у вещей есть имена нарицательные, почему ты выдумываешь им собственные. — Так душевнее, чел, — хмыкает, поднимая дверцу ледогенератора. — Короче, в чем соль? — В зип-пакетах? — хихикает Барбара. О, понабралась за год работы. А пришла такой милашкой. Хотя, немилашка она исключительно с Венти, общепитская токсичность кого угодно поглотит. — Ага, но у моей домашней мусорки они все попрятаны где-то, — хмыкает, засыпая три кубика в миксер. — Ищу-ищу, а все безрезультатно. — Ты хоть раз его пробовал назвать не оскорбительной шуткой о профессии? — Барбара Венти уже без слов понимает, так что вставляет забитый холдер в группу и подпихивает два шота под струйки кофе. — Да, но не на твоих глазах, а то ещё подумаешь, что я милашка и софтбой, — хмыкает, выжидающе глядя на заветный эспрессо. — Я слишком постироничный, чтоб звать любимого человека при всех всякими прозвищами. — Ты слишком придурошный, и как только тебя терпят? — на самом деле Барбара прямо так категорично не считает. Венти хороший парень — добрый очень, лентяй, но способный, да и работу свою любит. А ещё её поддерживает и заботится почти как брат. Но кринжовый, тут уж ничего не попишешь. — Дома сто процентов разводишь сюсюканье. — Слышь, Барабашка, не лезь в отношения взрослых дяденек, — хмыкает, забирая шот из рук девушки и аккуратно выливая его на лед. — И, да, развожу сюсюканье. Я кринж и горжусь этим. — Сомнений не было, — фраза теряется в шуме блендера, перемалывающего лед в крошку. — Это что вообще за бурда, кстати? — Бурда, это когда ты молоко для латте взбила с настоящей мятой, ведь сироп закончился, и через ситечко пролила, а это будет ебейшая еботня на лето, — улыбается кошмар как нахально, вытаскивая с полки прозрачную стопку. — Сливки выуди из холодоса. — Всю жизнь будешь вспоминать? — ну не подумала она тогда головой, ну бывает. Зато ценный опыт, чтоб его. Но Венти хохотал час и до сих пор стебет её за это. — На тебе твои сливки. Кофе со льдом переложен в стопку, а сверху, с видом величайшего шефа, приготовившего только что блюдо минимум на мишленовскую звезду, Венти аккуратно выливает жирные сливки. — Секс был изобретен мной только что, — шепчет, восхищенно глядя на слоистый напиток через прозрачное стекло. — Блять, ну посмотри, как оно лежит! — Сам придумал? — выглядит и правда эффектно. Хотя, очевидно, популярностью пользоваться не будет. Большинство предпочитает пить то, что хорошо знает, а все эти кофеманские приколы Венти зло цедит один только Венти. — Не, на ютубе увидел, — хихикает, отпивая одним большим глотком. — Ахуенно. Сначала прям сливочно так, а потом кофейно! — И как это называется? — Барбара протягивает руку, в которую тут же получает стопку с остатками напитка. И правда ничего так. Но популярностью сто процентов пользоваться не будет. Зато у Венти новая сезонка и новая премия. — Хер его знает, я забыл уже, — жмет плечами, задумчиво поднимая глаза. — Назовем… эспрессо стратификато — А вы итальянец, — хихикает, отправляя пустую стопку в раковину. — Си, синьора, пицца, паста, мамма мия! — что-то ещё более расистское он мог выдать? Барбара только глаза закатывает, садясь на их баристовский трон. — Ладно, напишу его высочеству, нашему посланному небесами хозяину, что я в подношение ему принес очередной сезонный напиток, и что мне стоит выплатить премию, а иначе я так и продолжу покупать круассаны со всеми скидками разом. — Ты даже если миллион тут будешь грести, все равно количество скидок не уменьшишь, — как будто она этого оболтуя не знает. — Я буду миллион грести, как раз потому что не трачусь на круассаны, деточка, — ну и заважничал. Эго прям так изо всех щелей и лезет. — Домой уже топай, отвлекаешь от работы, — и как на зло ни одного посетителя, чтоб подтвердить претензию, вот уже час. — Приготовь ужин своему благоверному, не знаю, пол помой. — О точно, пойду отнесу ему что-нибудь, — хихикает, наклоняясь к витрине. — Так, цапну себе две картошки и эклер. — Он же у тебя сладкое не ест, — скептично поднимает бровь Барбара. — Так это мне. А ему… сырники заберу, не завтракал, наверное, да и завтра утром поесть нужно, потом, давай кесадилью с курицей, ну и шоколадные печеньки штуки три возьму, — пробивает все через планшет. А потом нажимает на злосчастную оранжевую кнопку. — Так-с, рабочая скидка, скидка вечерняя, десять процентов как гостю по купону с автомойки, ну и за красивые глаза ещё пять скину. — И где только твоя совесть? — Там же, где и премия за позапрошлый месяц, котёнок. Там же, где и моя премия.