Hate you

Глава 8. Тем же утром, София и Арсений решили, что заканчивать свой план не стоит. Морозов, конечно, хотел прекратить, ведь с родителями всё решено, а на остальных ему абсолютно плевать, но Софа отказалась. То ли молодая кровь взыграла, то ли чувство справедливости. Так они и решили играть дальше, чтоб показать всем, что Арсений не такой человек, как все вокруг думают. Шептались в лицее еще больше, чем в первый день. Как бы преподаватели не тряслись за анонимность, слухи поползли. Большинство видели родителей Арсения в общежитии, а кто-то даже слышал «краем уха» разговор Софии и мамы Морозова — Натальи. — Сегодня нам два месяца, — Арсений привычно обнимает девушку за талию и утыкается губами в светлую макушку, — если ты помнишь, конечно. — В ресторан поведешь или в ЗАГС сразу? — Софа сильнее бьет по спине парня и отстраняется, предварительно убедившись, что в коридоре они одни. — Гаязов тебя пусть в ЗАГС ведет! — Каждый день убеждаюсь, что ты на него запал. — Каждый день убеждаюсь, что ты отрицаешь очевидное, — Арсений отпускает подругу и поворачивается назад, рассматривая стенд почета. — Вы даже тут рядом. — Роза Сябитова твоя бабушка? — Эй, это я ее научил! Интересно, а на восьмое марта твой Тимурчик придет? — Арсений, у меня много терпения, но не настолько, — София старается звучать грозно, но в старшем это вызывает лишь улыбку. — Он реально перестал ходить на праздники! Его не было ни на четырнадцатом, ни на двадцать третьем. О, позови его! Ставлю свою симку, что он придет. — Без связи будешь? — Я не спорю, если не уверен в победе. — Тогда я спорить не буду. — Признаешься, что у вас с ним взаимно? — Признаюсь, что боюсь, что вы в сговоре. Хватит нас клеить, мы с ним в одном поле с… — Блять, опять старая песня! Фея моя, этот пацан к тебе не ровно дышит, как и ты к нему! Два долбаеба, честно слово. Софа хочет поспорить, но молчит. Устала. Арсений часто начинает подобные разговоры или вообще прямым текстом заявляет, что девушка без ума от своего одноклассника. Как бы Сатинова не старалась, убедить Морозова в своей правоте не получится даже под дулом пистолета. Тимур молчит. Он перестал задирать, смотреть в ее сторону, говорить тихие глупости и даже оскорбления. Арсений мог бы сказать, что это его работа, но он за последнее время наоборот пытался вывести двоих на разговор, потому что предчувствие его никогда еще не подводило. — Больше нет тепла на двоих! — Кричит Олеся прямо в ухо Алисы за что и получает подзатыльник. — Классная песня! — До сих пор не понимаю, как я каждый раз иду в эту комнату, — Новикова делает глоток сока, который предусмотрительно принесла с собой, — Все равно сижу как идиотка в углу и слежу за вашими пьяными рожами. — Ты наша мама! — Почему она слышит меня даже через музыку? — Алиса обращается уже к Софе, которая громко смеется с перепалок подруг. — Я тебя чувствую на душевном уровне! — Духовном! — На любом! Софа, а где Сеня? — Курят в душевой! — Сатинова цепляет взглядом стаканчик со стикером и хмурит брови. — У нас новенькие? — Это стакан Гаязова, Рамик решил поржать над ним! Сеня еще на четырнадцатое всем ясно сказал, чтоб больше этой хуйни со стикерами не было! Он такой милый с тобой стал! София закатывает глаза и улыбается. Подругам она так и не рассказала их с Арсением секрет, так проще. Расскажет после выпуска старшего, а может и вообще после своего. Причин для молчания нет, но так как парень не рассказал ни брату, ни родителям, Сатинова решила, что будет честно сохранить тайну только между ними. Тимур в комнате появился. Софа выдохнула, что не стала спорить с Сеней. Тот вообще прав во всем, что говорит, это даже пугает. Особенно, вспоминая его вечные разговоры про Тимура и симпатию между ним и Софией. — Не намекаю, но Виолетта тусила со стаканом Тимура, а теперь глаз с него не сводит, — Говорит Арсений на ухо Софы, пока обнимает ее поперек груди. — Года два назад была такая же ситуация. — Так скажи ему об этом! — Сатинова внимательно смотрит на одноклассницу у противоположной стены и понимает, что смотрит та действительно странно. — Ты уверен? Стакан был у Рамиля! — Следишь за стаканом своего любимого? — Нет же! Я просто стикер заметила, а Олеся сказала, что это его! — И откуда там стикер? — Рамиль хотел поржать… — Напомни, на кого Рамик ваш дрочит? — Ви… Иди скажи, чтоб не пил! — Не, мы с ним в ссоре. Давай сама, если не хочешь быть свидетелем очередного скандала. Скажу по секрету, родаки Виолы стоят намного выше Гаязовых. София оценивает ситуацию. Откровенно, ей плевать, что Тимура хотят так нагло склеить, но что-то гложет. То, что он в первый день вырвал ее стакан с таким же стикером. То, что был в детстве единственным и верным другом. То, что перестал задирать. То, что поцелуй первый украл. То, что защитить от парня с дурной славой пытался. Слишком много плюсов в его сторону. София приходит в себя только после того, как Тимур делает уже второй глоток со стакана. Девушка не идет, а почти летит в два шага к парню и выхватывает злополучный стакан. Жидкость, по запаху — водка и кола, летит в сторону Виолетты, которая с огромными глазами смотрит на темные пятна на своей белой футболке. Всë внимание обращено к Софии. Только сейчас она понимает, как всë это ужасно выглядит. Она убегает из объятий своего парня, забирает алкоголь у врага и выливает его на девушку, которая вроде как влюблена в последнего. Странно? Очень. Ситуацию спасает Арсений, который спокойно подходит к девушке и обнимает её, улыбаясь остальным. София же слышит его отдаленно, прожигает взглядом стаканчик, который всё ещё в руке. Морозов в грубой форме, как умеет, еще раз объясняет всем, что использование стикеров и «добавок» в стаканчики учеников под строгим запретом. Тимур хмурит брови и забирает из рук девушки стакан. Видит стикер, красную Виолетту, огромные глаза Рамиля и растерянную Софу. Она только что его спасла. Арсений не говорит прямо, но дает понять, что ему добавили в стакан что-то запрещенное. Понимает, что учавствовала в этом Виолетта, которая не дает прохода в последний месяц. Понимает, что его друг в этом помог. Понимает, что спасла его София. Чертова София Сатинова, которая его, вроде как, ненавидит. — Идем, желудок надо промыть, — Арсений берет за руку Софу, а вторую закидывает на плечо Тимура, разворачивая обоих на выход, — А то потом прославишься на весь лицей, как один пацан два года назад. От промывания желудка путём двух пальцев, Гаязов отказывается, выпил всего пару мелких глотков, не стоит того. Сатинова уходит в свою комнату, пока Арсений и Тимур решают покурить в душевой. — Оля меня так же накачала тогда, — Морозов садится на подоконник и медленно выпускает дым наслаждаясь крепким табаком. — Все уверены, что наоборот, — Тимур пытается не показать заинтересованность, но получается плохо. — Пусть так и думают, мне скоро сваливать отсюда, я оправдываться не собираюсь. Тогда еще пытался, но меня слушать не стали. Софа в курсе всего, поэтому и полетела твой зад спасать. — Теперь будут сказки про нас троих. — Да плевать я хотел на сплетни. — Получается, что ты за Олей и не бегал тогда? — Нет конечно. Она мне не нравилась, как девчонка. Быть честным, я с ней и общался только из-за того, что она в комнате с Алисой жила. Та мне нравилась тогда, а сейчас… Сейчас ещё сильнее нравится. Тимур был готов ко всему, но точно не к честному признанию от холодного Арсения. Точно не к его чувствам к Алисе. Они буквально из разных вселенных, сходятся только на грубости. Стоп. Арсению уже как два года, а то и больше, нравится Алиса, но встречается он с ее подругой. Или же Софа тоже способ подобраться ближе к Новиковой? Это слишком. — Значит и Софа тебе нужна для той же цели, — Тимур не спрашивает, уверен, что да. — Давно сам в неё втрескался? — Арсений тушит окурок в маленькую жестяную крышку от пива и нагло улыбается, словно всë идет по его плану. — Не неси хуйню, Сеня. — Как твой настрой резко меняется, стоит только произнести четыре заветных буквы. Да, трахну Софу и кину, как остальных. Плюс девственница в списке достижений. Арсений разворачивается корпусом к девятикласснику, а с лица улыбка не пропадает, наоборот, от правоты цветет еще больше. — Интересно, она гордость свою не проебет? Будет делать вид, что ничего не было или устроит скандал на всю шарагу? Уже хочу видеть ее лицо, утром, когда я не приду к ее комнате, чтоб пойти вместе на уроки. А как она удивится, что я не поцелую ее в макушку, как обычно. Как будет гореть от стыда, когда я ее при всей толпе пошлю нахер. Ты ж ее лучше знаешь. Скажи, она сильно расстроится, если я выебу её и кину публично? Тимур хотел бы ответить словами, но кулак опередил. Костяшки пальцев встретились с чужой скулой. Второй кулак, как ни странно, старший успел перехватить. Для человека, который сплевывает кровь прямо на кафельную плитку, Арсений выглядит победителем. Чего он добивался? Хотелось в морду или… О, нет. — Так давно нравится? — Морозов отходит к раковине и опускает руки под ледяную струю воды. — Тронешь и сломаю всë остальное, — Гаязов последний раз смотрит на кровавую улыбку в отражении зеркала и идет к выходу. — Она имеет право знать, не думаешь? — Нам обоим это не нужно. Забудь. — Не ссы, не расскажу, но я тебя услышал. Давно ли нравится? Тимур сам ответ на вопрос не знает. Когда именно накрыло осознанием? Только что. Когда впервые укололо в груди? В новогоднюю ночь, где навсегда остался первый поцелуй Софы. Либо чуть раньше, когда она бросала стулом в его голову. Возможно, что при первом столкновении взглядами в первый учебный день. Но скорее, самым верным вариантом будет детство. То, где маленькая и непоседливая девчонка подбивала его на всякие авантюры, зная, что Тимур маленький герой и защитит перед родителями. Но ведь это было в далеком детстве, где их родители были лучшими друзьями и собирались поженить их в будущем. Сейчас между ними сотни тысяч километров и пропасть, несмотря на то, что физическое расстояние не больше метра, который делит парты в лицее. — Что с лицом? — Софа в два шага сокращает расстояние между собой и Арсением, который хотел лишь скорее добраться до такси и уехать за запасами сигарет. — И тебе доброе утро, моя самая лучшая женщина на свете, — Морозов привычно целует девушку в макушку и бросает быстрый взгляд на Алису у ворот лицея. — С Тимуром дрались? — Он цел, я его не трогал! Я жертва. — И на этот раз какая отмазка? — Я ему сказал, что выебу тебя и при всех брошу, — Арсений улыбается, когда видит свою машину такси. — Делай выводы, а то он пообещал мне всë сломать в следующий раз. София отказывается верить. Ей и так в последнее время сложно, а тут еще Арсений со своими шутками, которые уже давно вышли за пределы чего-то смешного. Девчонка не выдерживает. После возвращения из города, она собирает в кулак все силы, что еще остались и садится напротив Алисы на её кровати. Всë, что произошло в этом году и бережно скрывалось от лишних ушей, София вываливает на подругу за двадцать минут. Сбивчиво, моментами заикаясь, но основную правду наконец выносит за пределы своей головы. Намеренно молчит только о чувствах Арсения, он всë-таки просил это оставить между ними. — Хочу ударить тебя за молчание, — Алиса тяжело вздыхает и берет подругу за руку, что является высшим видом поддержки от нетактильной девчонки, — но больше хочу обнять за то, что ты одна это всë выдержала. Честно, я б ебала такое счастье! Простите за французский, но факт. — Можешь покричать. — За что? За то, что ты такая добрая и наивная, что бежишь на помощь, даже если для тебя это в минус. Доверия с Морозову у меня нет. Тимур подойдет тебе больше. — Мы в магазине что-ли? Будто футболку выбираем. — Я бы сказала, трусы из секонда. — Соберемся нашими? Мне хочется послушать Олесю по поводу ваших… Отношений. С обоими, я имела ввиду.