Шрам и Заря

Праздничное утро началось как обычно — с колокола, возвестившего подъем. За окном стояла мгла, в кубрике горели всего несколько свечей. Постели зашевелились, и из-под одеял показались сонные головы однокурсников. Велизар с трудом разлепил глаза и взглянул на Маркуса. Тот смешно морщился во сне и натягивал одеяло на голову, но шевеление вокруг его растормошило. Велизар так и лежал на левом боку, глядя на друга. Через пару минут кто-то вспомнит о его дне рождения и начнет поздравлять, но Великий князь хотел, чтобы Маркус первым сказал ему несколько теплых слов. Или хотя бы улыбнулся. Две недели Велизар хранил в себе пережитое унижение и секрет Милорада, две недели старательно делал вид, что внутри не бушует шторм, и вчера долго вертелся после отбоя. Он волновался. Великий князь не знал, вспомнит ли Маркус о его дне рождения, потому что сам он эту тему старательно не поднимал. Как будто хотел что-то выяснить для самого себя. Маркус наконец стянул с лохматой головы одеяло, смешно откинул со лба темные кудри и протер глаза. Его сонный взгляд столкнулся со взглядом Велизара. Миг напряженной тишины, и губы Иво растянулись в знакомой теплой улыбке. На щеках проступили ямочки, которые Велизар так любил. — Ждешь поздравлений? — сонно прохрипел Маркус и хитро прищурился. Велизар хмыкнул, чувствуя, как сердце наполняет теплый сахарный сироп. Маркус помнил! — Ничего я не жду. Тоже мне праздник нашелся, — пробурчал он. — Тогда поздравлять не буду, — фыркнул Маркус, но через пару мгновений вновь расплылся в хитрой улыбке. — Посмотри под матрасом. Кажется, ты там что-то потерял. — Что? — не понял Велизар и протянул руку, куда было сказано. Пальцы нащупали деревянное основание под жестким матрасом. Он провел ими дальше и вдруг наткнулся на… что-то продолговатой формы. Кажется, это кожа. Велизар сжал в пальцах подарок (а это был именно подарок, что же еще!) и вытащил на свет. В ушах зашумела кровь. Велизар рассмотрел, что же таилось под матрасом, и расплылся в улыбке. Он держал в руке кинжал с металлической рукоятью, на которой были выгравированы его буквы «В» и «Р» — Велизар Ратомир. Великий князь несмело вытащил кинжал из прочных кожаных ножен и всмотрелся в блестящее лезвие. Добротное именное оружие. Пусть без драгоценных камней и золота на ножнах, но это лучший в его жизни подарок! Этот кинжал Велизар с гордостью повесит на пояс своего парадного мундира и ни за что не променяет ни на какой другой! Маркус напряженно наблюдал за ним, будто в ожидании приговора. Он весь подобрался, не обращая внимания на снующих вокруг однокурсников, некоторые из которых тоже подошли посмотреть. Велизар поднял на него сияющий взгляд, и только тогда Маркус облегченно улыбнулся. — Нравится? — на выдохе выпалил он. — Конечно, нравится. Спасибо тебе, Маркус! Это лучший подарок, который я получал! Велизар не смог совладать с чувствами и бросился обнимать Маркуса. Тот с готовностью ответил на объятия, с силой стиснув его спину. — Поздравляю тебя, друг. Пусть этот кинжал всегда напоминает обо мне, — прошептал Маркус на ухо Велизару. — Ты и сам прекрасно о себе напоминаешь, — фыркнул тот, улыбаясь до ушей. Со всех сторон послышались поздравления — искренние и не очень. Сегодня Велизар уловил меньше фальши — как-никак они проучились вместе полтора года и привыкли друг к другу за это время. Даже бывшие подпевалы неискренне улыбались и бурчали поздравления. Велизар удостоил их лишь вежливым кивком. Зато Деян, Ждан и Ахмыл так крепко обнимали его, как обнимают только друзей. В эти самые мгновенья Велизар вдруг осознал, что не только Маркус считал его своим другом, но и они. Понял и устыдился, поскольку он сам глупо ревновал к ним Иво. Впрочем, после появления Милорада его ревность сосредоточилась только на мелком ублюдке. Как и в прошлом году, Велизара поздравил даже ротный, напомнив, что он — талантливейший кадет и будущая гордость корпуса. Великий князь пропустил лесть мимо ушей и с бо́льшим удовольствием принял крепкое рукопожатие от строгого взводного. В остальном же этот день обещал стать таким же, как и сотни предыдущих. До увольнения оставалось всего два дня, и Велизар куда больше ждал завтрашнего праздника Маркуса. Подарок терпеливо дожидался своего часа, а еще ужин, который он приготовил для друга. Иво, конечно же, разворчится, что уже позволял Велизару платить за себя, но тот приложит все усилия, чтобы уговорить гордеца сходить в его любимый ресторан. В конце концов, ужин состоится не только в честь праздника Маркуса, но и в честь праздника самого Велизара. Иво не сможет ему отказать. Велизар старательно гнал от себя мысли, что придумал весь этот ужин, куда пригласил и друзей Маркуса, и Златояра с приятелями, из эгоистичного стремления провести с другом это увольнение. Он помнил слова Милорада, что тот приложит все усилия, чтобы день рождения Маркус провел наедине с ним, и поклялся себе, что не позволит этому случиться. За всеми этими мыслями о грядущем увольнении Велизар и думать забыл о собственном празднике, но не забыл Маркус. После обеда, когда весь их курс плелся под низким серым небом на полигон, готовясь к бегу с мешками, Маркус хитро шепнул Велизару: — Постарайся не потратить все силы до вечера. Я приготовил кое-что еще. — Что? — встрепенулся Великий князь. — Не скажу. — Улыбка Маркуса стала шире. Он явно задумал какую-то проказу. — Не усни после отбоя. У Велизара на миг перехватило дыхание. Они пойдут куда-то ночью? Сердце забилось быстрее, но Великий князь одернул себя. Кто-кто, а Маркус не мог замышлять ничего такого, на что он в тайне надеялся. За две недели, прошедшие с откровения Милорада, Велизар пристально наблюдал за Маркусом и не заметил ни одного неподобающего взгляда. Но все же предчувствие приятной неожиданности не покидало его до самого отбоя. Когда прогремел колокол, Велизар дождался, пока однокурсники разлягутся по койкам, и нырнул под одеяло. Он переоделся в нательное белье, но был готов в любую секунду влезть в приготовленную полевую форму. Маркус, тоже раздевшийся до белья, проказливо подмигнул ему и улегся в кровать. Он даже закрыл глаза и как будто бы уснул. Велизар присматривался к его мерно вздымавшейся груди в тусклом свете свечей и ловил себя на мысли, что Маркус, должно быть, провалился в сон. Он даже не обиделся, лишь умилился. Друг наверняка слишком сильно устал на занятии по рукопашному бою, вот и заснул, едва коснувшись головой подушки. Велизар и сам умиротворенно закрыл глаза, отогнав мимолетное разочарование от упущенной возможности побыть наедине. Неясные образы замельтешили перед внутренним взором, и он благополучно задремал. — Эй, Великий князь, ты и вправду уснул? — шепот Маркуса шипением ворвался в сознание Велизара. Он распахнул глаза и открыл рот, чтобы возмутиться спросонья, но губы накрыла теплая рука Маркуса. — Т-ш-ш, не бурчи. Это я, — шепнул он. — У тебя на тумбочке комплект одежды. Бери его и пойдем в умывальник переодеваться. — Мы куда-то уходим? — изумился Велизар. — Сбегаем. — Маркус заговорщически подмигнул и тихонько поспешил к двери. В руках он тоже держал стопку темной одежды. Велизар протер глаза и присмотрелся к вещам. Это была явно не полевая форма. Он сгреб в охапку оставленную одежду и вовремя вспомнил, что вот-вот наступит день рождения Маркуса. Велизар нырнул рукой на дно вещевого мешка и вытащил ту самую коробочку. Он поздравит Маркуса первым. Великий князь вошел в умывальник, когда друг натягивал темно-серую холщовую рубаху и того же цвета штаны прямо на нательное белье. Сверху он набросил теплый черный кафтан. Перед Велизаром предстал обычный, ничем не примечательный горожанин, хоть и необычайно красивый. — Чего застыл? Считай, что это наша маскировка, — поторопил его Маркус. — Где ты взял эти вещи? — Рубашки и штаны мои, один кафтан тоже. Раздобыть второй для тебя мне помог Златояр. — Он знал, что ты затеваешь? — изумился Велизар, натягивая одежду. Рукава рубахи оказались длинноваты, а штаны напротив — чуть-чуть коротковаты, но под голенищами сапог этого никто бы не заметил. — Знал и оценил. Сказал, что без меня ты никогда не выкинешь подобного. — Расскажи, в конце концов, куда мы пойдем? — Сбежим до самого утра, — признался Маркус. — Я попросил Деяна, он поправит наши одеяла и подушки так, будто там кто-то лежит. А мы будем гулять по городу, пить вино, подаренное твоим братом, и есть сладости, которые я, как запасливый умница, купил в прошлое увольнение. — И не съел? — еще больше изумился Велизар. Маркус и припасы — это что-то невозможное. Он всегда съедал все, что покупал. — Представляешь, как сильно я тебя ценю? Маркус похлопал по небольшому вещевому мешку, где покоилось что-то еще, помимо вина и сладостей, но Велизар не стал больше расспрашивать друга. «Представляешь, как сильно я тебя ценю?». Эта волшебная фраза превратила его в разомлевшего влюбленного дурня. Велизар быстро переоделся, застегнул добротный черный кафтан на все пуговицы и выскользнул из умывальника следом за Маркусом. Иво уже не раз сбегал из корпуса, Великий князь это знал, но никогда не предполагал, что однажды поучаствует в одном из таких побегов. Он шел за Маркусом, не видя ничего, кроме широкой спины. Иво осматривался и перебежками двигался от кубрика до столовой, а потом вдоль каменного забора, к сараю для дров. Он перекинул через высокую ограду вещевой мешок и настороженно замер. Вокруг стояла тишина, значит, никто ничего не услышал. — В заборе есть выемки. Ищи их пальцами и поднимайся. С вершины придется прыгать, — шепнул ему Маркус, обдав ухо горячим дыханием, отчего по шее Велизара побежали мурашки. Он разозлился на себя и свое тело. До чего же нужно быть наивным и неискушенным, чтобы так реагировать на обычный выдох! — Как я посмотрю, путь на свободу у тебя уже протоптан, — Велизар точно так же обдал дыханием ухо Маркуса. Тот усмехнулся и хмыкнул. Иво грациозно поднялся наверх, хватаясь за выемки в камнях и находя их носками сапог. Распластавшись на вершине забора, он ловко спрыгнул. Велизар последовал примеру друга, но полз вверх медленнее, осторожно находя выемки. Наконец и он оказался по ту сторону забора. Маркус придержал Велизара за локоть, когда тот опасно пошатнулся, спрыгнув на землю. — Позвольте поздравить с первым побегом из корпуса, Ваше Императорское Высочество, — с довольной улыбкой сообщил он, и Велизар искренне хохотнул. Великий князь и вправду не предполагал, что однажды выкинет нечто подобное, но ради Маркуса он готов был идти хоть в преисподнюю, хоть в царство демонов. Белояров не спал. Несмотря на то, что людей на улицах поубавилось, все равно то и дело с громким цокотом копыт проезжали экипажи, со смехом прогуливались компании мужчин, вдоль реки прохаживались загулявшиеся семейные пары. Велизар и Маркус шагали вдоль реки, наслаждаясь ночным видом. С неба сыпался снег, оседавший в волосах обоих. Когда снегопад усилился, Маркус вытащил из вещевого мешка две простецкие шапки из грубой толстой ткани, названия которой Велизар и знать не знал. — Нечего с непокрытой башкой разгуливать, — буркнул Маркус и заботливо напялил шапку на макушку Великого князя. — Это тоже твои старые шапки? — Они самые. Иногда и приютские богатства пригождаются. С этими словами Маркус тоже нахлобучил на себя шапку и скорчил смешную рожу, отчего Велизар искренне расхохотался. Он чувствовал себя счастливым, как никогда. Они ловили ладонями снежинки, смотрели на улицы, освещенные фонарями, и болтали обо всем на свете. Велизар рассказывал о детстве, о дружбе со Златояром и играх, в которые с ними играла маменька, а Маркус говорил о своей семье, хихикал над тем, как обыгрывал в карты отца. Они не касались болезненных тем, оставляя для этой ночи только светлые воспоминания. Велизар не сводил искрящегося взгляда с друга, похожего на большой белый гриб, — так их замело. Маркус казался ему невероятно красивым и лучезарным; каждое слово, каждая улыбка разливались патокой по сердцу. Наконец Велизар понял, куда вел его Маркус — незаметно они оказались у дома, где нанимал квартиру Златояр. — Если бы я знал, что ты приведешь меня сюда, взял бы у брата ключи, — попенял Маркусу Велизар. — Плохого же ты обо мне мнения. Я позаботился обо всем заранее. С хитрым видом Маркус выудил из внутреннего кармана кафтана увесистый ключ от квартиры Златояра, и Велизар ощутил, что готов прямо на этом самом месте расцеловать его от радости. Великий князь страшно замерз, хоть и согревал свои ладони магическим теплом. Жаль, что оно не распространялось на все тело. Маркус схватил его за руку и поволок к доходному дому, но вдруг замер, с подозрением обернувшись. — У тебя горячие ладони, — изумился он. — Я не люблю применять магию, но очень уж зябко, — признался Велизар. — Мог бы и мне предложить погреться. Дыхание Велизара перехватило от нахлынувших чувств. — Боюсь, это странно выглядит… — Да какая кому разница, как это выглядит? Мы же знаем, что это дружеская помощь. — Я когда-то обжег тебя. Ты не боишься? — Ни капельки. И никогда больше не испугаюсь. С этими словами Маркус обхватил свободную руку Велизара второй рукой и блаженно застонал. Великий князь стыдливо покраснел, но в темноте Иво этого не разглядел бы. — Как же тепло, — тем временем простонал Маркус. — Я готов стоять так вечно. — Д-давай лучше войдем в квартиру и растопим камин? Там и согреемся, — промямлил Велизар и мгновенно обругал себя за пристыженный тон. Он смутился так, что больше некуда. Прикосновение Маркуса казалось таким… желанным, таким обжигающим! Он не смел мечтать о большем. — Да, ты прав, — встрепенулся Маркус и разорвал касание. Велизар тут же ощутил мерзлый холод. Он будто бы лишился опоры и даже пошатнулся. Маркус этого, хвала Владыке, не заметил. Как не услышал и оглушительного стука сердца безнадежно влюбленного Великого князя. Сторож преградил им дорогу, но, узнав Велизара, изумленно посторонился и почтительно поклонился. Они взбежали на третий этаж по знакомым ступенькам, устланным ковром, и Велизар отпер дверь квартиры. Перед входом они сняли шапки и кое-как отряхнулись от снега, оставив после себя внушительные мокрые пятна на дорогом ковре, и только тогда ввалились в темную, холодную квартиру. Велизар, как и в прошлый раз, наощупь нашел на маленьком столике серники и зажег свечи в канделябре. Не снимая кафтанов, они прошли в большую гостиную к вычурному камину, облицованному светлым камнем. В топке кто-то заботливо вычистил золу и сложил поленья для розжига. — Приходящая горничная позаботилась, — уловив вопрос в глазах Маркуса, пояснил Велизар. — Она приходит, когда Златояра нет дома, и готовит квартиру к его увольнению. Маркус фыркнул: «Дворяне», заботливо повесил кафтан на спину кресла, чтобы просох, закатал рукава рубахи и принялся за растопку камина. Все необходимое — старые газеты, серники и горка поленьев — нашлось рядом. Мелкие щепки разгорелись, огонь лениво перекинулся на дрова побольше. Пока Маркус корпел над растопкой, Велизар приволок откуда-то большое стеганое одеяло, стащил с диванов расшитые серебристыми узорами подушки и бросил туда же. Чем ярче разгорался камин, тем больше тепла от него исходило. Велизар наконец стащил с себя кафтан, аккуратно повесив его на спинку соседнего кресла, и блаженно разлегся на одеяле. Маркус плюхнулся рядом, оценив лежбище, которое подготовил друг. Он деловито достал из рюкзака бутылку вина и сверток со сладостями. Под слоями бумаги оказались сладкие пирожки, шоколадные конфеты и даже карамельные тянучки. — Где ты раздобыл сдобу? — изумился Велизар, сию же секунду впиваясь зубами в любимый пирожок с маком. — Попросил в столовой у той кухарки, из-за которой летом у меня… — Я понял, — торопливо прервал его Велизар. Он до сих пор с содроганием вспоминал о приступе Маркуса и больше всего боялся однажды увидеть его повторение. — Схожу за бокалами. Все еще дожевывая пирожок, Велизар протопал на кухню и наощупь в темноте достал из шкафчика два хрустальных бокала. Отчего-то его сжирало неясное волнение, от которого в животе как будто порхали бабочки. Вновь усевшись на одеяле, рядом с Маркусом, Велизар по-хозяйски повертел в руках бутылку дорогого вина из Алмазной империи и с трудом откупорил пробку. Разлил рубиновую жидкость по принесенным бокалам и хмыкнул: — Похоже, братец и вправду с удовольствием помог тебе. — Почему? Маркус развалился на боку, подмял под себя две подушки и лениво рассматривал наполненный бокал в своих руках. — Потому что отдал тебе лучшее, что у него припрятано. Из Алмазной империи везут мало вина, и Златояр приберег одну бутылку для себя, — честно ответил Велизар. — Он уж очень хотел, чтобы ты понял, что такое — нарушать правила, — хмыкнул Маркус. — Что, если я скажу, что уже нарушал правила? — А ну-ка, расскажи. Съел два куска хлеба вместо одного? — съехидничал Иво. — Когда это я ел хлеб в последний раз? Обычно у меня его забираешь ты, — с нежной улыбкой парировал Велизар. — Вообще-то не всегда. — Мне не жалко, ешь хоть все мои порции, — поспешно заверил его Великий князь и несмело потрепал мягкие кудри Маркуса, разлохматив их. Бабочки в животе взвились в бешеном танце. — Но правила я нарушал по другому поводу. Ради этого. Велизару пришлось вновь подняться с одеяла, чтобы вытащить из внутреннего кармана сушащегося кафтана коробочку с запонками. Он несмело протянул ее Маркусу, присаживаясь рядом, и выпалил: — Твой день рождения уже наступил. Я поздравляю тебя и благодарю Владыку за то, что мне достался такой друг, как ты. Маркус изумленно хлопал глазами, не осмеливаясь протянуть руку к подарку. Наконец Велизар настойчиво вложил коробочку ему в ладонь и выжидающе замер. Сердце грохотало, а кровь стучала в ушах. Он давно так не волновался. Маркус несмело открыл коробочку и сразу же гневно захлопнул. — Ты с ума сошел, дурак?! — воскликнул он и сурово свел на переносице густые брови. — Моя голова стоит дешевле, чем эти запонки! — Я знал, что ты так скажешь, — вздохнул Велизар, подобравшись. — Но в ответ на сегодняшнюю ночь я должен отплатить чем-то таким же запоминающимся. — И поэтому заранее купил дорогущие запонки?! Мне не нужны драгоценные вещи! Я… я не возьму. — На последних словах голос Маркуса сорвался от волнения. Он поставил коробочку перед Велизаром и как можно скорее убрал от нее руки. — Возьмешь, потому что тебе их купил я, — с нажимом сказал Велизар и одарил Маркуса воистину грозным взглядом. — Ты подарил мне кинжал, и он годами будет напоминать мне о тебе. Почему же не хочешь принять мой подарок? — Он слишком дорогой для меня. Куда мне — безродному бедняку — носить такие украшения? Велизар неторопливо взял коробочку в руки, открыл и повернул к Маркусу. Взгляд Иво прилип к запонкам, будто сросся с ними. Ему нравился подарок, и Великий князь это видел, но он не решался протянуть руку. И потому Велизар мягко взял теплую ладонь Маркуса и вложил в нее коробочку. — Пусть этот подарок долгие годы напоминает тебе обо мне. Не смей даже думать, что недостоин их! Ты достоин украшений намного дороже! — Говоришь так, будто я девица, — буркнул Маркус, но подарок все же принял. — Ты считаешь, говорить приятные слова можно только девушкам? — прищурился Велизар. — Просто я вдруг почувствовал себя приживалкой, — смутившись, признался Маркус. Услышав это, Велизар не смог сдержаться и погладил его по волосам. В темной комнате, которую защищал и грел камин, Маркус вдруг показался Велизару еще соблазнительней и в то же время ранимей, чем раньше. Великий князь каким-то чудом сдержался и не припал диким, голодным поцелуем к его манящим губам. Маркус выглядел таким беззащитным, таким потерянным, что внутри Велизара пробудился уже знакомый зверь. Но если раньше он подпитывался ревностью, то сегодня — безграничным, абсолютным умиротворением. Велизар с трудом отнял руку от волос Маркуса и поймал на себе его нечитаемый взгляд. Иво смотрел на него изучающе и будто бы… выжидающе. Сердце по-прежнему трепыхалось, словно вот-вот проломит грудную клетку. Уши алели от смущения, а щеки — от тепла камина и бури чувств. Велизар приложил все усилия, чтобы не смотреть на губы Маркуса. Сегодня в квартире только они. Наедине. За окном вьюга, а на одеяле так тепло и уютно. Велизар поцеловал бы Маркуса, если бы знал, что тот не оттолкнет. Решился бы и поцеловал, но вместо этого уверенно произнес: — Никогда не называй себя приживалкой. Увы, я умею радовать близких людей только так. Я не предлагаю тебе жить за мой счет, но в праздник хочу подарить что-то стоящее, что-то запоминающееся. И мне горько оттого, что ты отвергаешь мои искренние порывы. Маркус виновато взглянул на Велизара и вновь улыбнулся своей невероятной улыбкой с ноткой грусти. — Прости, я никогда не ставил себя на твое место. Обещаю, что больше не откажусь от твоих подарков, но и ты не усердствуй с ними, а то и вправду почувствую себя девицей, которую задаривают драгоценностями. Велизар хмыкнул и съехидничал: — Боюсь, ни одно платье на такую каланчу, как ты, не напялить. Да и в плечах оно порвется. — От каланчи слышу, — фыркнул Маркус и несколькими глотками осушил бокал до дна. — Ну да, ты прав, я выше тебя. — Не зазнавайся. Ты выше всего на ноготь. Этого и не видно почти, — фыркнул Маркус, взял из свертка пирожок и с наслаждением укусил. — Ну да, утешай себя этим, мелкий. Не ожидая нападения, Велизар поставил бокал на одеяло, чтобы налить еще вина, но сию же секунду был сбит тяжелым телом Маркуса. Иво придавил его к покрывалу и бесцеремонно заткнул Великому князю рот тем самым пирожком, который держал в руках. Сердце Велизара зашлось в бешеном ритме и застучало даже в горле. Губы Маркуса изогнулись в коварной усмешке, он наклонился к Велизару и произнес мягким, мурлычущим голосом на грани шепота: — Если я такой мелкий, то как же умудрился заткнуть рот самому Великому князю? Велизар невозмутимо достал изо рта пирожок, ведь обездвиживать его руки Маркус не стал, и улыбнулся под стать Иво — так же коварно: — Потому что я тебе позволил. Маркус фыркнул, сполз с него и смущенно буркнул: — Ешь пирожок и не болтай, а то за мелкого в следующий раз отхватишь. Велизар расплылся в довольной улыбке, подлил им вина и, как было велено, запихнул пирожок в рот. Теперь он казался еще слаще, ведь Маркус прикасался к нему губами. Иво смущенно хлебал вино, поедал конфету за конфетой, глазея на языки пламени в камине, и молчал. Велизар следовал его примеру, и с каждым глотком ощущал себя все более взволнованным. Сладко взволнованным. Он всем телом чувствовал, что Маркус несмело тянется к нему, раскрывается… не по-дружески, а как-то чуть иначе. Велизар не мог объяснить это ощущение сам себе, но оно завладело им безраздельно. Сегодня в его душе затеплилась надежда на то, что, возможно, Маркус взглянул на него по-другому. — Знаешь, почему я выбрал запонки с изумрудами? — вдруг спросил Велизар, все так же глядя в камин. Маркус вздрогнул и перевел на него выжидающий взгляд. — Потому что у тебя зеленые глаза. Глупо, да? — Не такие уж они и зеленые, — вновь смущенно буркнул Маркус. — Они, как болото, — такие же блеклые и некрасивые. Они и вправду стали болотом для Велизара — он, как дурак, погрузился в них по самую макушку и задыхался в коварных глубинах. — Это очень красивый и редкий цвет глаз для Алмазной империи. Твои родители были коренными жителями? — Да, несколько поколений жили недалеко от Дианаполиса, пока отец не обокрал местного судью. Тот и объявил на него охоту. Я родился в Алмазной империи, а двойняшки — здесь. Мне не исполнилось и двух лет, когда родители сбежали оттуда, поэтому я ничего не помню о родине, но мечтаю однажды там побывать. Возможно, в Алмазной империи мне не придется чувствовать себя чужеземцем, отличным от местных жителей. Велизар окинул взглядом красивое лицо Маркуса, его глаза с кошачьим разрезом, точеный профиль и идеально ровный нос. Как он мог не гордиться своей красотой? Она ведь действительно запоминалась людям! Маркус и вправду отличался от местных жителей — в основном светловолосых да русых. Он казался ярким росчерком, а уж его лучезарная улыбка — и подавно. — Обещаю, что однажды побываю там с тобой. Вместе посмотрим на академию художеств — мою несбывшуюся мечту. — Очень хочу верить, что ты исполнишь свое обещание, — тихонько признался Маркус и одним большим глотком осушил бокал. Когда вино было допито, а сладости съедены, они улеглись на подушки, все так же глядя на тлеющие поленья в камине и почему-то не глядя друг на друга. Вьюга за окном улеглась, как и ветер. У них осталась лишь пара часов, прежде чем придется покинуть теплую комнату и вернуться в корпус. Велизар сам не помнил, как уснул. Ему даже снилось что-то умиротворяющее. Кажется, летний лес. Он проснулся оттого, что Маркус что-то невнятно пробормотал во сне. Велизар чувствовал необычайный уют и тепло, как вдруг понял, что… во сне крепко сжимал ладонь Маркуса и даже грел ее магическим теплом под кожей. Грел неосознанно, но мягко и бережно. Маркус не вырывался. Он даже сжал руку Велизара в ответ. Великий князь не смог отказать себе в удовольствии всего минутку полюбоваться на их переплетенные пальцы и аккуратно высвободил руку. От его шевеления Маркус проснулся и сонно потер глаза. — Странно, одна рука теплее другой, — пробормотал он, но ничего так и не понял. — Пора возвращаться, — смутившись (в который раз за прошедшую ночь), сказал Велизар и засуетился, собираясь. С Маркусом он предпочел взглядами не пересекаться. Большие часы с маятником показывали начало четвертого ночи. Возможно, если они быстро доберутся до корпуса и никому не попадутся, смогут даже часок поспать. Впрочем, уснуть Велизар сегодня точно не сможет — уж слишком трепетало сердце, а на кончиках пальцев все еще отдавалось теплом прикосновение к загрубевшей ладони. В темной комнате, освещаемой лишь угасающим камином, Велизар осознал, что окончательно утонул в болоте по имени Маркус Иво и ни за что не желал выныривать.