Шрам и Заря

Лето 1832 года от начала летоисчисления Нестройная вереница почти уже третьекурсников тянулась по лесу вслед за бодрым капитаном Билым. Время подбиралось к полудню, но солнце так и не выглянула из-за туч. Благо, в начале разноцвета — первого месяца лета — в Белояров уже пришло тепло. Правда, тепло это не так уж радовало кадетов, которым в ближайшие два дня предстояло пройти экзамен для выпуска со второго курса. В лесу. В полевых условиях. Да, их и в корпусе не баловали императорскими условиями, но две ночи в лесу — не то, о чем мечтали уставшие юноши. Лишь мысль о трехнедельных вакациях[1] до самого летнего равноденствия поддерживала ребят. Всех, кроме Маркуса, которому и пойти, собственно, было некуда. Как и в прошлом году, он собирался провести вакации в корпусе, помогая офицерам. Надо отметить, он был не единственным бездомным кадетом. На каждом курсе таких несчастных насчитывалось по трое человек — те самые талантливые сироты, принятые по воле императора. Маркус с кряхтением поправил тяжеленный вещевой мешок, лямки которого безжалостно впивались в плечи, и ругнулся сквозь зубы. Похоже, экзамен уже начался с испытания: дотащи или сдохни. Капитан Билый пообещал им незабываемую ночевку на покрывалах, велел взять с собой еду, воду, походную посуду, котелки, комплект теплой формы для прохладных ночей, дождевые плащи и еще огромное множество всякой дребедени. В итоге каждый тащил огромный вещевой мешок, а кому-то достались еще и котелки. Надо отметить, сам капитан Билый, как и кадеты, тащил тяжелую ношу. Еще через час они наконец достигли нужной поляны, к которой вел пролесок. Смешанный лес обступал со всех сторон, отовсюду слышались шорохи, стрекот и птичьи трели. Огромный мир, заключенный в чаще, жил собственной жизнью, дышал наступившим летом и благостно встречал гостей. — Здесь и остановимся, — возвестил капитан Билый, и кадеты с громким кряхтением сбросили вещевые мешки. — Эй, вы чего закряхтели, как старухи? Позорите меня, паршивцы! Это всего лишь учебный поход! Знаете, сколько настоящих походов придется выдержать за военную службу? Это не две ночи под летним небом. В составе войска можно месяцы провести в палатках посреди зимы. Радуйтесь, что вас жалеют. Пока. Кадеты переглянулись и вздохнули. Маркус с Велизаром слышали от Златояра и его друзей о походах, в которые доводилось ходить на третьем и четвертом курсе, о настоящих заданиях по охране порядка, о патрулях. Сегодняшний поход — это и вправду мелочь по сравнению с тем, что ждало впереди, но и это понимание почему-то радости не приносило. Капитан Билый дал несколько минут на отдых и легкий перекус, отчего кадеты с облегчением рухнули на сочную зеленую траву, никем еще не вытоптанную. Кроме лесного зверья и… хищников, которых опасались все они, без исключения. Велизар выудил из мешка сверток с вяленым мясом и лепешками, который ему вчера передал верный помощник Дорон, и кивнул друзьям, чтобы угощались. Маркус бесстыдно нырнул в вещевой мешок Велизара и вытащил пирожок с мясом, который тот захватил специально для него. Знал, что Маркус любит. Ждан, Деян и Ахмыл на такую наглость не осмелились и потому жевали только то, что было предложено. Велизар позволял подобные дерзкие выходки лишь Маркусу, отчего над ними, бывало, подшучивала даже эта троица. Но подшучивала так, чтобы не слышали ни тот, ни другой, ведь синяки сходят долго, а ребра им понадобятся целыми. Казалось, прошла всего минута, прежде чем капитан Билый воодушевленно вскочил, будто и не шел с поклажей несколько часов, и велел кадетам заканчивать с едой. — Я побывал здесь заранее и расставил в двух частях леса два флага — красный и синий. Для этого задания вы разделитесь на команды, и каждая отправится на поиски вражеского флага. Но! Передвигаться вы должны скрытно, не попадаясь друг другу на глаза. Вспомните все приемы маскировки, которым я вас учил. Если кого-то обнаружат, этот дурень выбывает из сегодняшнего испытания и оценку выше удовлетворительной не получит. Побеждает та команда, которая первой вернется на эту поляну с вражеским флагом. Им я поставлю самую высокую оценку. Кадеты переглянулись, предчувствуя тяжелый денек. — Итак, команды возглавят Иво и Ратомир. Как отличникам, я даю им право самим выбрать себе людей. Взгляды Маркуса и Велизара встретились. Они уже привыкли соперничать на уроках Билого, но сегодня соперничество приобрело вкус настоящей борьбы. Если Маркус получит высокую оценку, то ее не получит Велизар, и наоборот. — Времени у вас до заката, — добавил капитан Билый, выдавая Маркусу красную повязку, а Велизару — синюю. — А теперь делитесь на команды. Первыми они, конечно же, выбрали друзей. Велизар забрал себе Ждана и Ахмыла, Деяна отхватил Маркус. Напоследок остались бывшие подпевалы Великого князя, которых они оба с удовольствием спихнул бы в ближайшую яму, но уж точно не в команду друг друга. — Пожмите друг другу руки, — распорядился капитан Билый. Маркус протянул Велизару руку, и тот крепко пожал ее. А еще… нежно скользнул большим пальцем по тыльной стороне ладони, отчего Иво на миг застыл. Эти прикосновения, с одной стороны невинные, с другой же — очень неоднозначные, изводили их обоих на протяжении полугода. С того самого вечера, когда Маркус с замиранием сердца услышал: «Ты очень красив, когда сердишься». Эти слова как будто стали отмашкой, с которой и начались их безмолвные… знаки. То и дело Маркус ловил на себе долгие взгляды Велизара, но смущенно делал вид, что не замечает их. Частенько и сам разглядывал Великого князя, поспешно отводя глаза, когда тот поворачивался. Они то и дело касались друг друга… как-то по-особенному. Маркус не мог объяснить словами, но его тело прекрасно понимало разницу между прикосновениями Велизара и, например, Деяна. Великий князь, пусть и мимолетно, касался его так, что душа Маркуса готова была воспарить в небеса и разбиться о землю. Но если бы подобное позволил себе кто-то из друзей, тут же получил бы по лицу. Ногой. С размаху. Нет, Великий князь не показывал ничего напрямую, но хваленое предчувствие Маркуса вопило, что их дружба постепенно превращается в нечто большее. Они словно играли в безмолвную игру без правил, в которой каждый боялся сдаться первым. Боялся узнать, что другой не играл ни в какую игру. Но до чего же сладки были эти недомолвки и едва уловимые касания! Маркус никогда прежде не ощущал столь сладкого восторга и трепета, и потому не изводил себя мыслями, чего же на самом деле хотел Велизар. Он наслаждался тягучей, как мед, иллюзией, которая могла закончится в любой момент. — Я приду первым, даже не сомневайся, — придвинувшись ближе и не размыкая касания рук, процедил Маркус. Он коварно улыбнулся и в ответ получил точь-в-точь такую же улыбку. — Ты просишь меня поддаться? — Не дождешься, Великий князь. — Тогда и думать забудь о победе, Иво. Они разорвали долгое касание, и Маркус преисполнился решимостью победить. Соперничество только интересней, когда сражаешься с тем, кого жаждешь целовать до воспаленных губ за ближайшим же деревом. Маркус торопливо отвел взгляд, пока в голову не полезли более грязные фантазии. Капитан Билый показал им примерные направления, где разместил флаги, и разрешил взять с собой кинжалы на случай встречи с диким зверьем. Маркусу и Велизару доверили луки на тот же случай. Они, как лучшие лучники, могли защитить своих людей от внезапной угрозы и не подстрелить со страху случайно встреченного однокурсника. Команды разошлись, погрузившись в чащу. Задание выдалось и вправду трудное. Они рыскали по лесу несколько часов, опустошив наполовину фляжки с водой. Маркус велел Деяну держаться рядом, потому что тот едва не подрался с Иваром, стоило ему отвернуться. Потасовки во время выпускного испытания ни к чему хорошему привести не могли, поэтому пришлось прикрикнуть на друга и велеть не отходить ни на шаг. Несколько раз они видели вдалеке смутные тени соперников, но подходить ближе не решались, чтобы не попасться самим. Плутать по лесу пришлось никак не меньше нескольких часов. Все устали и огрызались на каждое неосторожное слово. Казалось, достаточно одной икры, чтобы команда передралась между собой. Маркус заставлял себя не обращать внимание ни на придурков за спиной, ни на усталость, ни на раздражение. Он должен был победить Велизара, и эта мысль вела его вперед, заставляла переставлять ноги. Наконец они нашли заветный синий флаг, спрятанный в валежнике. Казалось, в этот миг у всех открылось второе дыхание… пока Деян таки не сцепился с Иваром. Члены команды убили достаточно времени, чтобы расцепить драчунов, вразумить их, переругаться между собой, помириться и наконец отправиться обратно. Маркус пылал от злости на незадачливых однокурсников, которые, как петухи в курятнике, не сумели обойтись без драк. Если они опоздают, он лично свернет шеи каждому из дурней и начнет с Деяна. Обратный путь прошел быстрее, всех подстегивал голод. Когда уставшие кадеты ввалилась на поляну, над лесом уже сгущались сумерки, а у большого костра… толпилась команда Велизара. Соперники разводили костры поменьше, подвешивали котелки с кашей, а капитан Билый… разливал им что-то в кружки из большой фляжки. — Явились наконец-то! — отвлекшись от своего занятия, насмешливо возвестил учитель. Маркус поник, сбросил с плеча лук с колчаном, со злобой воткнул в землю бесов флаг и молча отправился умыться к небольшой речке, что текла неподалеку. Он пылал от ярости, но не видел смысла вымещать ее при капитане Билом. Что изменит злость? Они проиграли, и об отличной оценке можно забыть. За спиной послышались торопливые шаги. Предчувствие подсказало, что это Велизар. Иво устало обернулся и убедился, что чуйка в который раз не подвела. Великий князь смотрел на него с мягкой, успокаивающей улыбкой, отчего Маркус вмиг почувствовал себя еще более жалким, чем после проигрышей в стрельбе и бое на палашах. Он не стал дожидаться Велизара, зная, что тот догонит, и спустился к реке. Сел на каменистый берег, сначала умылся, а потом стащил мягкие кожаные сапоги и опустил пылающие от усталости ноги в студеную воду.   Велизар присел рядом. — Не унывай. Выигрыш сегодня зависел не только от твоих умений, но и от умений всей команды. Тебе досталась жгучая смесь. В голосе друга не слышалось ни снисхождения, ни насмешки. Он никогда не глумился над Маркусом из-за проигрышей, наоборот всегда поддерживал и наставлял. Как бы они ни храбрились перед началом состязаний, после окончания садились и обговаривали ошибки. — Ивар и Деян пререкались всю дорогу, а потом и вовсе сцепились. Еле их разняли, — устало выдавил Маркус. — Знал бы ты, как я хочу снести головы обоим. — Я же сказал, что тебе досталась гремучая смесь. Капитан Билый поставит тебе высшую оценку, потому что хорошо знает твои способности. Он сам мне об этом по секрету шепнул. — Не нужно. Я не заслужил, — буркнул Маркус, расстроившись еще сильнее. — Ты каждый день на протяжении года заслуживал эту оценку и сейчас не можешь ее потерять. Не упрямься и пойдем к костру. Там Билый разливает по кружкам крепкую настойку. Аж за душу берет. Маркус ухмыльнулся и вытащил ноги из воды. Раз уж Билый сам решил напоить их, то отказываться грех. Вскоре кадеты расположились на покрывалах вокруг большого костра и с аппетитом уплетали сваренную на огне кашу. Маркусу от Велизара вполне ожидаемо достались его любимые пирожки, которыми он поделился с друзьями. Билый и вправду плеснул каждому в кружку крепкой настойки. Маркуса даже передернуло, когда напиток обжег горло. Настойки крепче ему еще не приходилось пробовать. Напряжение наконец спало, успокоились даже бывшие прихлебалы Велизара. Ивар поначалу что-то гневно шептал Воибору, показывая то на Деяна, то на Маркуса, но после настойки поостыл. Билый отрядил пятерых счастливчиков мыть посуду, еще двоих выбрал первыми караульными. Не повезло Ахмылу и крепкому пареньку по имени Горан. Разговоры у костра не стихали еще долго. Капитан Билый рассказывал истории о походах и боях, об армейских традициях и шутках. Некоторые уже клевали носом, поэтому учитель велел раскладывать одеяла и ложиться спать. — И чтоб без лишних разговоров. Завтра подниму вас с рассветом, — распорядился он и на правах старшего улегся рядом с костром. Кадеты, мигом просекшие, что места у огня не так много, устроили дележку. Велизар хмыкнул и деловито отошел подальше, куда уже не доставал свет от костра. Маркус последовал за ним. — Почему ушел от огня? Там же теплее, — спросил он у Великого князя, который уже сосредоточенно раскладывал на траве одеяло. — Не хочу участвовать в дележке. Кто-то обязательно уступит место, а мне это не нужно. Маркус хмыкнул, понимая, что друг прав. Разве что у сволочей, типа Ивара или Гая, хватило бы наглости оттолкнуть Великого князя и занять место получше. Остальные же скрепя сердце уступили бы, и тем самым лишились возможности спать у костра. Велизар ненавидел, когда ему уступали, просто потому что при рождении ему достался слишком значимый титул. Поэтому Маркус постелил свое одеяло рядом, хоть и понимал, что замерзнет. Они выбрали себе места не так далеко, но тепло костра развеивалось в прохладе ночи. Те, кому не досталось мест у огня, уже укладывались неподалеку. — Надеюсь, нас не сожрут волки. — Раздался рядом голос Деяна. — Они подавятся, если решат тебя сожрать. В тебе слишком много яда, — тут же откликнулся Маркус. — Заткнись, Иво. Не такой уж ты и смелый, раз улегся поближе к Велизару. Отодвинуться боишься, чтоб не оказаться волчьим ужином? — М-м-м, а ты хочешь, чтобы я придвинулся к тебе? — протянул Маркус и прыснул со смеху, когда услышал тихую брань Деяна. — Спать, я сказал! — рык капитана Билого заставил всех заткнуться и закрыть глаза. Маркус повернулся на левый бок и оказался почти нос к носу с Велизаром. Когда глаза привыкли к темноте, Иво понял, что друг даже не пытается уснуть, а смотрит на него. У Маркуса тут же вспотели ладошки, а сердце, казалось, пропустило удар. Они лежали, глядя друг другу в глаза, совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Вокруг уже слышалось посапывание, кто-то еще вертелся и шуршал, кто-то даже всхрапывал. И только они дышали тихо-тихо, словно страшась выдать напряжение, что сгустилось между ними. — Доброй ночи. Маркус первым нарушил тишину, когда сердце грозило уже вот-вот проломить ребра. Казалось, Велизар слышит его грохот в груди. Маркуса сотрясала мелкая дрожь то ли от холода, то ли от волнения. Взгляд Великого князя пробирался под кожу, в мысли, уже давно занятые только им. — Доброй ночи, — тихонько ответил Велизар и первым прикрыл глаза. Маркус чуть слышно выдохнул и тоже закрыл глаза. Сердце постепенно успокаивалось, но дрожь в теле никуда не уходила. Похоже, он дрожал не только от неистового волнения, но и от холода, даже укрытый плотным дождевым плащом. Маркус уже подумывал завернуться в него, как в кокон, когда услышал едва различимый шепот Велизара: — Ты сильно дрожишь. Замерз? Маркус распахнул глаза и вновь встретил изучающий взгляд Велизара. Он что, даже не пытался уснуть и рассматривал его все это время? — Замерз, — буркнул Иво, пряча под плащом даже нос. — Надо было бороться за место у костра. — Прости, я не думал, что ты такой мерзляк, — прошептал Велизар, немного помолчал и улыбнулся. — Повернись на другой бок. — Зачем? — изумился Маркус. — Повернись. Я помогу тебе уснуть. Сердце вновь зашлось в бешеном биении. Маркус, кажется, понял, что собирался сделать Велизар. Оттого и задрожал сильнее, но уже от предвкушения. Он даже смущенно покраснел, но темнота удачно скрыла это недоразумение. Маркус перевернулся на правый бок, закрыл глаза и затаил дыхание. В тот же миг он почувствовал движение за спиной, дождевой плащ зашевелился и на его живот легла горячая рука. Заботливо нагретая ладонь Велизара послала волны тепла даже сквозь плотную ткань кожаного дублета. Приятная тяжесть руки Великого князя, которой он обнимал Маркуса, едва не заставила измученное сердце остановиться, потому что вся кровь мгновенно устремилась вниз живота. Маркус ругал себя всеми словами, но ничего не мог поделать с теснотой в штанах. «Ты ведешь себя, как дурак! Он просто дотронулся до тебя, только и всего, а у тебя уже кол в штанах стоит! Самому не стыдно?». Да, стыд проскользнул где-то в его сознании, но тут же пал смертью храбрых под весом возбуждения и сладкого волнения. Велизар обдавал его затылок ровным, теплым дыханием, а Маркус умирал от шторма в груди. Он крепко зажмурился и прикусил щеку изнутри, только бы справиться с собой. Казалось, еще миг, и сумасшествие поглотит Маркуса полностью, а сам он поглотит Велизара, чтобы владеть им вечно и никогда не возвращать империи. Только боль от острых зубов отрезвляла его, а еще спокойствие Велизара. Спокойствие, как у каменной статуи. Ничто не выдавало в жесте Великого князя каких-либо чувств. Возможно, их и не было. Возможно, Велизар обнял его безо всяких намеков, простодушно решив спасти Маркуса от холода, но тот едва-едва справлялся со своим телом. Он закрыл глаза и побежденно сдался собственной фантазии. Маркус представил, как горячая рука Велизара скользнула под одежду и легла на голую кожу живота, как нежные пальцы пробежали по ребрам, очертили мышцы и устремились ниже… Маркус едва не застонал от удовольствия и разочарования, ведь выдумка оказалась такой яркой, но все же не стала явью. Рука Велизара не двигалась, только дарила нежное тепло. Маркус прикусил губу и крепко зажмурился, стараясь успокоиться, но, как назло, в голову лезли воспоминания полугодичной давности. Квартира Златояра, огонь в камине, их сон на стеганом одеяле, сцепленные руки и такое же тепло, которым Велизар согревал его. Маркус пролежал, не шевелясь, около часа. Совсем рядом прошел Ахмыл, который даже не взглянул на них, лежавших друг к другу подозрительно близко. Впрочем, что можно увидеть в темноте? Маркус чувствовал себя воришкой, который украл драгоценную вещицу под носом у хозяев. Наконец-то его сморил сон, и, уже засыпая, Маркус придвинулся к Велизару чуть ближе в надежде, что тот обнимет крепче… Так и произошло. Похоже, Велизар почувствовал тепло его тела и прижал к себе сильнее. В этот же миг Маркус уснул, не успев даже испытать восторга, и блаженно проспал до самого утра.

* * *

Рассвет наступил непозволительно быстро. Маркус распахнул глаза и с ужасом понял, что уже светло. Их могли увидеть! Но холод за спиной явственно показал, что Велизар уже давно отодвинулся. Маркус же всю ночь пролежал лежал в той позе, в которой уснул. Однокурсники и даже капитан Билый сладко спали; караульные, сменившиеся посреди ночи, сидели у костра и хлебали что-то из кружек — то ли травяной чай, то ли просто горячую воду, чтобы согреться. Ночь выдалась холодной. Маркус тихонько перевернулся на левый бок и сонно вгляделся в безмятежное лицо Велизара. Он лежал недалеко, но все же на достаточном расстоянии, чтобы никто не заподозрил ничего дурного. Маркус наивно предполагал, что проспал всю ночь в теплых объятиях, но ошибся. Наверняка Велизар отодвинулся, как только он уснул. Маркус закрыл глаза и с горькой усмешкой погрузился в дремоту, прерванную громогласным возгласом учителя: — Подъем, лентяи! Все дружно идем на речку! — А завтрак? — раздался сонный голос Ивара. — А завтрак после закаливания. Разве может быть что-то лучше, чем на рассвете окунуться в студеную воду? – мечтательно протянул Билый. Он издевался или вправду свихнулся? — Все что угодно может быть лучше. — Услышал Маркус бормотание Деяна и фыркнул от смеха. Он был полностью согласен с другом. Рядышком сонно зашевелился Велизар. Он всегда просыпался долго и тяжело, поэтому сейчас казался взъерошенным воробьем. Маркус с неловкой нежностью наблюдал, как Велизар трет глаза и зевает во весь рот. Наконец он взглянул на Маркуса и мягко улыбнулся, отчего тот ощутил, как от волнения сжалось что-то в животе. — Остаемся в нательном белье и следуем за мной! — распорядился капитан Билый и грозным видом пресек все возможные возражения. Кадеты, бубня и ругаясь под нос, принялись стаскивать с себя форму, оставаясь только в светло-серых нательных штанах и рубахах. Как будто готовились ко сну в кубрике, только впереди их ждали не теплые постели, а холодная река. — Любитель закалки, бесы его сожри и выплюни, — пробормотал Маркус, и Деян согласно закивал. — Прошлым летом ты зазывал нас поплавать в реке. Вот и представился шанс. Или ты не так себе это представлял? — насмешливо поинтересовался Велизар, отчего Маркус недобро прищурился и ухмыльнулся. Похоже, одного языкастого Великого князя сегодня окатят холодной водой с головы до пят. Строй сонных кадетов потянулся следом за капитаном Билым, почти неприлично воодушевленным для рассветного часа. Лес оживал, провожал их трелями птиц и ленивым шелестом листвы, а река встретила задорным журчанием. Маркус невольно залюбовался. Вчера он был слишком зол, чтобы обратить внимание на окружающую красоту. Они в нерешительности замерли на каменистом берегу, и капитан Билый объявил: — Раздеваемся и в воду! Кто выбежит на берег, прежде чем окунется пять раз, хорошую оценку не получит. Ну-ка, дружно! — Раздеваемся? — выдавил Велизар. Маркус чуть слышно хмыкнул. Друг принципиально ни перед кем не раздевался. Он находил эту привычку Великого князя милой и не пытался подглядеть недозволенное. Теперь же Велизар должен был раздеться перед всеми. Да он скорее удавится! — Что непонятного в одном простом слове, Ратомир? — посуровел Билый. — Все мы тут мужчины. Чего стесняться? Или хочешь тащиться обратно в мокром? — Я останусь в белье, — настаивал Велизар. — Девицы и те меньше ломаются. Чего мы там не видели? Золотую императорскую задницу? — услышал Маркус голос Гая — ублюдка, который так любил пошлые шуточки о них с Велизаром. — Заткнись, пока зубы целы! — со злобой рыкнул Маркус, но Велизар остановил его властным жестом руки. Он обвел однокурсников гордым взглядом, скинул сапоги, смело стащил с себя рубаху, а следом и штаны. — А теперь раздевайся ты, или стыдно показать малыша в штанах? Боишься, что он меньше, чем мой? Должен предупредить: у меня золотой императорский член, — ухмыльнувшись, процедил Велизар и гордо направился к воде. Маркус едва не подавился от его соблазнительности и дерзости. Воспаленный разум разделился на две части: одна — честная и благородная — кричала, чтобы он не смел смотреть ниже груди, но вторая — испорченная и жаждущая — молила взглянуть хоть одним глазком на то, что скрывалось у Велизара в штанах. На тот самый золотой императорский член. Кажется, Маркус даже не дышал, пока две его ипостаси сражались меж собой, но победила благородная. Он упрямо прожигал взглядом затылок Велизара, пока тот шагал к воде. Но всего на миг, на один краткий миг скользнул ниже — на крепкие плечи, идеально прямую спину, на упругую задницу и длинные, сильные ноги. Велизар казался совершенством, воплощенным в мраморе, и Маркус едва не опозорился, почувствовав тяжесть внизу живота. Нет, только не это! Еще возбудиться при всех не хватало! Он поспешно разделся, совершенно не стесняясь наготы, и бросился в реку, сопровождаемый брызгами. Маркус даже не почувствовал холода, только бы остудить так некстати вспыхнувшее желание. Велизар уже зашел по шею и, как было велено, окунулся пять раз. Его губы побледнели и чуть заметно дрожали. Маркус нырнул и подплыл к Велизару, чувствуя, как холод сводит жилы. Вынырнув, он сплюнул попавшую в рот воду и мокрыми руками убрал с лица волосы, змеями прилипшие ко лбу. Улыбка Маркуса сияла радостью, ведь всего пару минут назад он увидел то, чего так жаждал… подумать только, почти целый год! Стоя рядом с Велизаром, Маркус не смел опустить взгляд в прозрачную воду, где мог бы снова увидеть то, чего так жаждал. Он страшился, что Великий князь увидит его постыдный интерес, подчинивший себе разум и тело. — Ну что, Императорское Высочество, ничего не отморозил себе? — со смешком спросил Маркус, упрямо глядя в глаза Велизару. — Боюсь, империя не переживет, если твоя ветвь рода останется без продолжения. Велизар хмыкнул и вдруг… смело протянул руку и убрал с лица Маркуса упавшие пряди, зачесав их назад. Его аристократичные длинные пальцы коснулись лба, пробежали по макушке и затылку, отчего Маркус невольно вздрогнул. — Так удобнее? — спросил Велизар и вновь улыбнулся той мягкой улыбкой, которой одарил после пробуждения. Сердце Маркуса вновь пустилось галопом. Он почти осмелился спросить, как долго они спали в обнимку, но, как назло, помешали Ждан и Ахмыл, с брызгами вынырнувшие совсем рядом. — Велизар, ты так здорово заткнул им рот! — воскликнул Ахмыл, и глаза его загорелись искренним восхищением. Он почти боготворил Велизара после истории с запонками. Великий князь казался смущенным и польщенным одновременно. Он ничего не ответил, поскольку капитан Билый позвал всех на берег. Маркус, ведомый инстинктом, обогнал друзей и вышел из воды первым. Он любил похвастаться хорошо сложенной фигурой, и потому жаждал показаться Велизару во всей красе. Воображение рисовало ему соблазнительную картину того, как Великий князь исподтишка любуется его телом. Улучив момент, Маркус на миг обернулся и с ликованием заметил, что Велизар поспешно отвел глаза, как воришка, застуканный с рукой в кармане у богатого господина. Он смотрел! Смотрел на Маркуса! Иво едва не воспарил в небо от восторга. Одеваясь, он не переставал поглядывать на Велизара и с удовлетворением отмечал его порозовевшие щеки и уши. Великий князь был смущен. Маркус с удовольствием ворочал в голове воспоминания об утреннем купании, пока капитан Билый гонял их по лесу до самого вечера. Они учились маскировке, ориентированию на местности, отрабатывали рукопашный бой, в котором Маркус с огромным удовольствием уложил Гая на лопатки. Когда Иво придавил его своим весом, мерзавец тихонько шепнул: — Ратомир хоть изредка позволяет тебе побыть сверху, или сегодня для тебя знаменательный день? За мерзкую шутку Гай схлопотал удар в челюсть, а Маркус — выговор от Билого и почетное место ночного караульного. После ужина он, конечно же, оказался в числе счастливчиков, которым поручили мыть посуду. Велизар вызвался с ним. Весь день он был непривычно тих и задумчив. Маркус с трепетом надеялся, что Велизар тоже вспоминал его голое тело. Глядя на притихшего друга, Иво твердо решил, что ночью проверит, стоит ли на что-то надеяться. Уже завтра Велизара заберет дворцовый экипаж и увезет домой на долгие три недели, и Маркус не выдержит разлуки, если ничего так и не поймет для себя. Его попросту сожрет неизвестность. Когда подошло время сна, Маркус вооружился луком и мазнул взглядом по сосредоточенному профилю Велизара. Тот расстилал одеяла на том же месте, где они спали прошлой ночью. Сегодня он вновь не стал бороться за место у костра. Маркус отметил, что Велизар постелил и ему. «Что, если он хочет греть меня и этой ночью?» — От этой соблазнительной мысли у Маркуса пересохло во рту. Перед сном Велизар подошел к нему и тихонько сказал: — Не геройствуй и иди спать, когда придет время смены. — Можно подумать, я стал бы стоять без сна лишние часы, — неискренне фыркнул Маркус. На самом деле, внутри он разрывался между желанием скорее нырнуть под бок к Велизару и трусливым намерением не будить Ждана, которого отрядили ему в сменщики, и простоять на посту до утра. — Я слишком хорошо тебя знаю. Ты пожалеешь Ждана и простоишь всю ночь в карауле, — хмыкнул Велизар. Он и вправду как будто заглянул Маркусу под кожу. — Учти, если я проснусь ночью и тебя не будет рядом, то пойду в караул вместо тебя. — Кто тебе позволит? — А ты попробуй меня остановить. — Велизар расплылся в коварной усмешке, и Маркус окончательно сдался его власти. Наверняка в крови императорских отпрысков бурлило что-то, что заставляло других внимать им и покоряться. Как же Маркус желал покориться ему… и покорить себе. Велизар улегся на одеяло и плотно замотался в плащ, умильно уткнулся в него носом и закрыл глаза. Маркус, проходя мимо, не сдержал мягкой улыбки. До чего же ершистый Великий князь казался простым и домашним в такие моменты! Сердце щемила бесконечная нежность. Ночь тянулась, будто насмехаясь над Маркусом. Он то и дело подходил к огню, чтобы взглянуть на карманные часы, доверенные ему капитаном Билым, и с раздражением наблюдал за стрелками, что плелись так медленно, будто кто-то навесил на них груз. Со всех сторон обступали звуки леса. Казалось, из чащи леса на поляну смотрели десятки глаз — дружелюбных и не очень. Предчувствие молчало, и то хорошо. Значит, невольные ночные соседи не станут опасностью. Наверняка любопытные лесные обитатели пришли на свет костра. Благо, диких зверей огонь пугал. Маркус здорово замерз и присел у костра. Поискал взглядом вокруг, убеждаясь, что все спокойно сопят в свои одеяла. Его напарник Дамир — друг придурка Гая — то и дело одаривал Маркуса неприязненным взглядом, но молчал. Приближалась пересменка, и внутри поднимался глупый, постыдный страх. Он боялся все испортить и потерять даже то зыбкое нечто, что возникло между ними с Велизаром, но и прозябать в странной неизвестности устал. Сегодня Маркус едва не выдал при всех свое возбуждение. Вот вопросов-то было бы, если б кто-то заметил! Когда стрелки подобрались к двум часам ночи, Маркус с Дамиром разбудили сменщиков. Напарник принялся деловито расстилать одеяло, ворча что «ни одна сволочь об этом не позаботилась», о Маркусе же позаботился Велизар. Он хлопнул по плечу сонного Ждана, пожелав не заснуть на посту, и устремился к другу. Каждый шаг давался все тяжелее, сердце колотилось, как сумасшедшее. Велизар лежал на левом боку — идеально. Маркус тихонько улегся на свое место и прислушался к ровному дыханию. Живот скрутило узлом, а ладошки позорно вспотели. Никогда прежде ему не приходилось так смущаться. Даже в их первый раз с Милорадом, когда позорно кончил всего за минуту, Маркус не был так растерян. С Велизаром все было по-другому: серьезней, опасней, болезненней и оттого упоительней. Сонные караульные сидели у костра, не поднимаясь. Дамир улегся и затих. Со всех сторон раздавалось сопение и тихое похрапывание. Умиротворение, и только сердце Маркуса выпрыгивало из груди. Он долго решался. Несколько бесконечно длинных минут пялился на затылок Велизара и уговаривал себя… Вдох. Выдох. «Будь смелым, Иво. Будь смелым, как Велизар». Он подполз ближе и аккуратно приподнял полу плаща Велизара. Тот даже не пошевелился. Маркус придвинулся еще чуть ближе, укрывая своим плащом и Велизара тоже. Удары сердца заглушали похрапывание однокурсников. Вдох. Выдох. Маркус несмело положил руку на живот Велизара, как он вчера, и… придвинулся так, чтобы коснуться грудью его спины. «Если сейчас он двинет мне локтем в живот, я даже не обижусь. Заслужил. Приставать к спящему человеку! Позорище, Иво!», — метались в голове дурацкие мысли, пока губы растягивались в нервной ухмылке. Он. Обнимал. Велизара. До чего же упоительно и страшно! Вот сейчас Великий князь проснется, обомлеет и тут же отодвинется. Прошла минута, две, три… и вот Велизар зашевелился. Он глубоко вздохнул и завозился, скованный чужим объятием. Маркус зажмурился. Вот сейчас. — Маркус? — Шепот вспорол тишину и раздался в ушах звоном колокола. Иво тихонько и фальшиво-сонно угукнул. Велизар замер в его объятиях. Момент истины. Он не отодвинулся. Не отодвинулся! — Ты замерз? — вновь спросил Велизар. Маркус отрицательно промычал, почти ничего не слыша из-за шума крови в ушах. — А я вот замерз. С этими словами Велизар… придвинулся еще ближе. Так близко, что между их телами не осталось никакого пространства. Его спина прижалась к груди Маркуса, будто срослась с нею. Иво тихонько выдохнул, до сих пор не веря, что Велизар не оттолкнул. Раз он прижался, значит, хотел этого? Хотел же? — Расслабься. Ты напряжен, как камень, — мягко прошептал Велизар и… погладил Маркуса по руке. Иво вновь угукнул и постарался расслабиться мышцы. Они молчали, и только пальцы Великого князя выводили незримые узоры на тыльной стороне ладони Маркуса. Внизу живота разлилась тяжесть, и он искренне надеялся, что Велизар не ощутит ничего лишнего, что прижалось к его заднице. — Вчера ночью ты отодвинулся сразу, как я уснул? — шепнул ему на ухо Маркус. — Нет. Я обнимал тебя до рассвета. Потом отодвинулся, чтоб не возникло лишних вопросов. Ты сделай так же. — Если я вдруг не проснусь вовремя, оттолкни меня. — Разве я могу оттолкнуть тебя? — совсем тихонько прошептал Велизар, отчего Маркус на мгновенье решил, что ослышался. — Мне сейчас слишком хорошо. Восторг взорвался внутри, чудом не раскрошив тело Маркуса в мелкое крошево. Он сильней прижал к себе Велизара и уткнулся носом в любимый белесый затылок. Мягкие волосы щекотали лицо, но Маркус чувствовал себя невероятно счастливым, вдыхая едва уловимый запах ила после утреннего купания в реке. Его рука, будто живя своей жизнью, выправила из штанов форменную и нательную рубашки Велизара и прижалась к голой коже живота. Великий князь прерывисто выдохнул, но не отодвинулся. Маркус же ощутил почти болезненное возбуждение. Он всего лишь дотронулся до обнаженной кожи, но уже едва не захлебнулся чувствами. Велизар пьянил его лучше самой крепкой настойки. Несмотря на то, что Велизар казался податливым и согласным на любую ласку, Маркус не посмел двинуть рукой. Он так и лежал, прижимая ладонь к горячему животу Велизара и ощущая, как он вздымается и опадает, ведомый дыханием. — Как мне теперь уехать на целых три недели? — снова на грани слышимости спросил Велизар. — Я буду ждать, — выдохнул ему в затылок Маркус и, не сдержавшись, легонько коснулся губами мягких волос. Это тихое обещание, сулившее нечто большее, повисло между ними и окутало нежными объятиями. Велизар замер и тихонько выдохнул. Они лежали, не шевелясь. Маркус закрыл глаза и чувствовал дыхание Велизара, не в силах поверить, что эти минуты ему не приснились. Кажется, он так и не уснул до рассвета, а, возможно, проваливался в полудрему. Маркус дышал Велизаром: слабым запахом пота, травы, ила и чего-то неуловимого, присущего лишь его телу. Дышал и не мог надышаться. Предстоящая разлука в три недели довлела над Маркусом, но теперь он знал, что будет, как никогда, ждать встречи. Они уже не смогут делать вид, что не переступили грань дружбы. Летнее солнцестояние станет днем их новой встречи, и Маркус будет не Маркусом, если не решится поцеловать Велизара. Поцеловать того, в кого впервые в жизни влюбился. [1] Устаревшее значение каникул. В этом сеттинге я считаю его более уместным