Город, в котором нас прокляли

       Машина не проехала и двух кварталов, как водитель резко затормозил. Натаниэль успел выставить руку, и только поэтому не разбил себе нос.        — В чем дело? — недовольно поинтересовался волшебник.        — Сэр, там… люди, — каким-то напуганным голосом отозвался мужчина с водительского кресла.        — О-о-о, а я говорил тебе, пошли пешком, — присвистнул джинн, выглядывая меж сидений.        Посреди дороги стояла толпа. То, что это простолюдины, было видно невооруженным глазом: простая неброская поношенная одежда, хмурые лица и ни единого беса на фоне.        «Только этого не хватало», — мрачно подумал Натаниэль.        Водитель неуверенно посигналил, пытаясь пробить проезд. Но тут в лобовое стекло прилетела палка и стало ясно, что проезда им не дадут. Натаниэль чертыхнулся и протянул руку, чтобы выйти. Сидящий рядом джинн перехватил его рукав.        — Тебе одного сотрясения на этой неделе мало?        — Меня они не тронут.        — Так уверен? Да они швырнутся на твое министерское пальто, как бык на красную тряпку.        Натаниэль поколебался. А потом решительно толкнул дверь — он не собирался допускать ошибок своих бывших коллег. Их методы разгона демонстраций в свое время как раз привели к подобному. Бартимеус позади что-то недовольно цыкнул и полез следом.        Толпа угрожающе обступила автомобиль, но стоило юному волшебнику показать лицо, как несколько человек неуверенно замерли. Лицо Джона Мэндрейка знал каждый в Лондоне. Удивительно, однако его репутация еще позволяла более-менее держать в пределах закона массы, а потому люди немного стушевались. Слухи о временно исполняющем обязанности премьер-министра ходили самые разные — от его снисходительной лояльности и интеллигентности, привлекающей даже простолюдинов, до невероятной силы, с которой он в одиночку справился с целой толпой демонов во время восстания.        — В чем дело? — спокойно спросил волшебник, выходя вперед.        Ему всегда было неуютно в толпе простолюдинов, но внешне он этого никак не показывал.        Люди переглянулись. В основном это были мужчины, но женщины тоже присутствовали. Один человек выступил вперед, сжав кулаки и задрав голову.        — Надо же, сам мистер Мэндрейк! Что же вы забыли в наших трущобах?        Натаниэль проигнорировал тон, которым это было сказано. Он почувствовал, как близко к его плечу остановился Бартимеус. От этого стало чуть спокойнее.        — Если у вас какой-то вопрос, мистер — я вас слушаю. Если нет — позвольте проехать.        Парень недобро ощетинился.        — Должно быть, это очень щедрое предложение — смотрите, сам мистер Мэндрейк нас «слушает»! Какая честь!        Толпа из неуверенной начала превращаться в агрессивную. Послышались смешки и свистки. У некоторых из людей Натаниэль тоже заметил палки. У него самого под рукой на коротком вызове было два фолиота и один бес, но волшебник не хотел прибегать к насилию, если что пойдет не так, а потому никак не изменился в лице. Возможно, только его спокойствие и прямая спина не давали простолюдинам наглости сделать что-то сию секунду — волшебник и его спутник, непроницаемо стоящие лицом к лицу с таким количеством народу, вызывали сомнения у последних относительно равенства сил, несмотря на превосходящую численность.        Парень тем временем повернулся обратно.        — Свои особняки и виллы восстанавливаете, желудки набиваете, а нам, простым смертным, так и дохнуть тут с голоду?        Натаниэль нахмурился.        — Что вы имеете в виду? В каждый район города была послана помощь, в том числе гуманитарная.        — Да ну? Это вы так в бумажках рисуете и для газет?        — Эй, парень, обороты сбавь, — раздалось возле плеча голосом джинна.        Простолюдин зыркнул на него недобро. Натаниэль поднял ладонь, заставив джинна замолкнуть.        — Как ваше имя, мистер?        — Брайан Голд, — вызывающе ответил тот.        Натаниэль чуть головой не покачал. Только простолюдины так небрежно относятся к своим именам. Но он не собирался никому вредить.        — Мистер Голд, вы хотите сказать, что никакая помощь не поступала?        — Помощь? — он хохотнул. — Если не считать этой вонючей своры оборотней, пугающих наших детей — нас бросили в обломках, как кучу мусора…        Лицо волшебника мрачнело с каждым словом.        — Я вас услышал, мистер Голд. Обещаю узнать, в чем проблема, и немедленно сделать всё необходимое. А теперь позвольте проехать.        Натаниэль собрался окончить разговор, но тут парень оскалился.        — Мистер Мэндрейк обещает, надо же! Ну да, волшебникам же можно верить!.. А может, нам лучше будет без вас?       Всё произошло очень быстро. Кто-то замахнулся — мелькнуло движение. Казалось, будто замершая в высшей точке волна вдруг дернулась вперед, собираясь обрушиться на волшебника. Но в это же мгновение эта волна застыла обратно, испуганно съежившись.        Натаниэль не видел, что сделал Бартимеус, однако люди застыли в ужасе, глядя на что-то за его спиной.        — Кажется, мистер Мэндрейк попросил освободить дорогу. Дважды.        Наглый парень попятился, выронив палку. Остальные последовали его примеру.        Натаниэль смотрел им вслед, испытывая смесь облегчения и досады. Когда он обернулся, то позади по-прежнему стоял молодой юноша в твидовом костюме с кудрявыми светлыми волосами. Ничего в его облике не вызывало страха.        — Ну, и зачем? Ты их напугал.        — И правда — надо было позволить ему дать тебе палкой по затылку. Авось там что-то бы направилось, — закатил глаза джинн. — С каких пор тебя так волнуют чувства простолюдинов?        — С тех пор, как демоны пережрали часть города по вине волшебников?        — Вот именно: по вине других волшебников. Не по твоей.        Натаниэль ничего не ответил и вернулся в машину.                          

***

                           Убийства — неотъемлемая часть любого крупного города. А уж города на грани выживания — тем более. Но такое Натаниэль и новый начальник ночной полиции Грегори Астер выдели впервые.        — Третий труп за месяц — это не совпадение, мистер Мэндрейк, — потер коротко стриженную бороду мужчина. — Не говоря уже о методах.        Натаниэль еле удержался, чтобы не протереть по-детски кулаками глаза и не застонать в голос. Серийных маньяков ему еще в Лондоне не хватало.        — Держите меня в курсе расследования, Грегори.        Стоило мужчине коротко поклониться и выйти, весь сидящий уверенно и ровно силуэт Джона Мэндрейка распался. Он упер локти в стол и зарылся пальцами в волосы. Как же он устал.        Рядом возле плеча с хлопком материализовался бесененок.        — Я всё еще предлагаю тебе инсценировать собственную смерть и валить из этого гадюшника.        — Бартимеус, не начинай, — пробормотал Натаниэль. И без нотаций джинна было паршиво.        Бес шлепнулся на стол, нарочно задев хвостом бумаги — те спланировали на пол. Год назад на это вопиющее безобразие Натаниэль бы разозлился. Вместо это сейчас он почему-то поднимает голову и смотрит в вертикальные зрачки существа Иного Места.        — Натаниэль, — тихо сказал тот. — Ты не обязан брать на себя все ошибки дурацкого правительства. Тем более, что оно свержено.        — Я всего лишь пытаюсь привести всё в порядок, — упрямо ответил юноша.        — Ты пытаешься свести себя в могилу раньше срока.        — Разве не этого ты хотел все эти годы? — вдруг неожиданно резко для самого себя, выдал Натаниэль.        Повисло неприятное молчание.        «Хотел»? Почему он сказал это в прошедшем времени? Почему он вообще это сказал?        Несуразные брови бесененка нахмурились. Так, будто ему действительно было не безразлично на годами порабощавшего его волшебника. Каждый раз, когда Натаниэль осознавал, что начинает на это вестись, страх из той самой залитой солнцем комнаты стегал его опомниться.        Натаниэль не знал, что ему делать с этим разрывающим на двое противоречием.        Он одновременно чувствовал себя в полной безопасности только когда рядом был Бартимеус, и в тот же час внутри все противно ежилось от этой глупости. Да, они пережили вместе многое. Да, они умудрились подавить восстание. Сделали это, поделив одно тело и разум. Даже наладили свои отношения, вернув что-то вроде дружеского нейтралитета и напарничества.        При слове «дружеского» Натаниэлю хотелось дать себе оплеуху. Между человеком и демоном не может быть дружбы. Максимум взаимная переносимость, как у них. Но поверить в то, что джинну не плевать на него не только из-за магического контракта, Натаниэль почему-то так и не смог.        Он слишком хорошо знал горький вкус предательства.        А Бартимеус — единственный, кто всегда вываливал ему всю гадость в лицо и был честен, но был рядом. И в глубине души юноша боялся признаться себе, что джинн — то единственное существо, что просто обязано его предать при подвернувшейся возможности по природе своей, но и он же — тот, чьего предательства Натаниэль просто не перенесет. Лучше обманывать себя, будучи защищенным Узами пентакля.        Но как не верить, если последнее время джинн начал говорить такие странные вещи?        Вдруг что-то с глухим стуком, но не больно ударилось о голову. Натаниэль моргнул — это бесененок смотал в трубочку какой-то важный документ и дал ему по лбу.        — Ты опять не понял, о чем я говорю, парень.        Ни один нормальный волшебник не снес бы такого отношения от слуги. Натаниэль молча отобрал документ и выгнал джинна со стола. Как бы то ни было, в присутствии Бартимеуса ему всё равно почему-то было спокойнее, чем с кем-либо еще.        Через час позвонил Грегори и сообщил, что нашли четвертое тело, и Натаниэль забыл об этом разговоре.              

***

                                  Кто-то начал убивать волшебников. Убивать жестоко, быстро, омерзительно безжалостно — истерзанные и надкусанные мертвецы заполонили все газеты.        От первого тела осталась лишь рука. Ее — воняющую и уже синюю — нашли только после того, как ее же владелец Скотт Корнер не вышел на работу с выходных. Второе тело, принадлежавшее Мариссе Эллиот, помощнице по делам гражданских, выловили из ванной — она захлебнулась своей кровью из разодранного горла. Третьим погиб один из секретарей Баттона, который засел в правительстве после восстания. Мужчину по имени Руперт Тернер распотрошили во дворе собственного дома.        И сегодня — уже восьмой случай.        После отъезда с очередного места преступления Натаниэль с джинном вернулись в особняк. Отгрызенное наполовину тело знакомого замминистра иностранных дел до сих пор маячило перед глазами. Инцидент с простолюдинами на дороге настроения не прибавлял.        Сначала Грегори Астер выдвинул теорию, что это дело рук поехавшего простолюдина, но когда Натаниэль отправил Бартимеуса проверить одно из первых мест преступления, то джинн принес интересную новость:        — Их убили не люди.        — С чего ты взял?        — Ну, во-первых, тот мужик был реально погрызен. Я встречал, конечно, людей-каннибалов на своем веку, но столько сожрать за раз с костями они вряд ли могли бы. А там такие ляшки добротные были, судя по верхней части…        — Бартимеус, давай без этого.        Мальчик-египтянин хмыкнул.        — В общем, я сперва внимания не обратил, но у того похаванного толстяка рядом были следы сущности — когда он умер, то рядом был кто-то из его слуг. Этот след остается некоторое время на седьмом плане, когда мы исчезаем и появляемся.        Натаниэль заинтересованно поднял голову. О таком он не слышал.        — Логично, что его духи исчезли после смерти, разве нет?        — Ну, конкретно этот след был над телом, — уточнил Бартимеус.        Волшебник обрабатывал информацию, а потом его зрачки расширились.        — Ты хочешь сказать?..        — Ага. Его слопал его же дух. Поэтому он какой-то недоеденный — видать, откинулся, пока им закусывали.        — Я, кажется, просил без этого.        — Ой, ну какая ты неженка иногда… — Натаниэль не отреагировал на эту поддевку. — Кстати, у всех тел что-то странное с посмертной аурой.        — В каком смысле?        Джинн поскреб невидимую грязь под ногтями, а его излюбленный облик пожал плечами.        — Не знаю. Никогда такого не видел. Она просто… Странная. Мутная.        Объяснений лучше Бартимеус не дал. И эта зацепка казалось важной, но как Натаниэль не ломал голову — он не понимал, что она значит.               По неведомой причине волшебников принялись убивать их же собственные слуги. И если один-два случая можно было списать на халатность при Вызове или осечке с Узами, то тут было что-то другое — не могла же дюжина опытных волшебников разом ошибиться в простейших заклинаниях?        Кроме того, это было само по себе ненормально: при Узах дух в принципе не мог причинить вред хозяину без прямого приказа.        Одна теория о том, что погибшие наткнулись на поддельные книги, распространяемые простолюдинами-террористами, и вызывали демонов по ним — развеялась сразу. Натаниэль с джинном перерыли все справочники и талмуды в домах их бывших владельцев, но все издания были явно куплены погибшими давно, и никаких ошибок Натаниэль в них не нашел.        Вторая теория казалось куда более реалистичной и страшной:        — Не знаю, может, гипноз какой? — предположил Бартимеус.        — Это какой гипноз способен заставить приказать себя растерзать?        — Я откуда знаю? Ты же у нас ввязался играть в детектива, — развел руками джинн. — Кстати, тебя не смущает, что ты по всем параметрам попадаешь под потенциальную жертву?        Натаниэль хмуро уткнул губы в кулак, размышляя.        — Возможно, теория с гипнозом не такая уж… если в деле замешан артефакт, то вполне вероятно.        — Эй, ты меня слушаешь?        — А ты можешь сказать, что за духи были по остаткам искажений?        — Ты не слушаешь, — сощурился джинн.        — Я в здравом уме и не собираюсь отдавать приказов сожрать меня.        — Уверен, они все думали так же.