нᴇудᴀчи, ᴋᴏɸᴇ, динᴏɜᴀʙᴩ, ʍᴀяᴋ и ʍуɜыᴋᴀ

× × ×

«вам стоит фиксировать то, что вас раздражает.»

«поняв закономерности раздражителей, вы сможете бороться или избегать ситуации контакта с ними.»

«фиксируя ваши негативные чувства где-то, выплёскивая их, ваша скованность из-за сдерживаемых чувств постепенно уйдёт, так как вы позволяет накопившемуся выйти наружу.» × × ×

      статья знакомого психолога, который хорошо разбирается в, скажем так, закупореных эмоциях, произвела особое впечатление на Цукишиму.       ещё в начале обучения в средней школе, он заметил свой недуг. ровно в тот момент, когда на лопатке возник рисунок маяка, он понял, что с его язвительным характером соулмейту, ну, как минимум, будет с ним стыдно.       нет, если честно, то себя Цукишима не считал противным. он понимал, что очень умён, что его окружение состоит из порядочных людей, к которым он тоже относится.       Кей осознавал, что таких парней как он мало. в отличии от ровесников, у него не было вредных привычек, тем более не было зависимостей.       атлетическое телосложение, высокий рост, недурная внешность, отличные оценки и первое место в рейтинге своего курса. не каждый может таким похвалиться. но вот, как заметил его знакомый хирург, характер его точно не сахар.       он зло смотрит в потолок, слушая стоны соседей с высоким либидо.       глубокий вдох. заметки в телефоне. запись 56.

«04³⁴. Меня раздражает секс соседей. Я не завидую, я хочу спать. Разве можно быть настолько невоспитанным, чтобы так измываться над другими людьми в пятом часу.?! Мне вставать через два часа, а я уже тридцать минут слушаю эти стоны и стук кровати о стену. Чтоб у этих кроликов потенция была низкая… Спортсмены, чтоб их…»

      одев наушники, парень лёг на спину, включил самый спокойный плейлист и закрыл глаза. уснуть получилось, но вот выспаться и нормально функционировать получится с трудом.

× × ×

      всё, правда, началось с того дня, как у него появилась метка. как-то утром он, сонный школьник, который готовился к итоговому тесту по английскому языку, пошёл принять утренний контрастный душ.       холодная вода и мысли о сегодняшнем дне. в голове так и всплыла таблица из ежедневника, где он всё распланировал. Кенма иногда называл его роботом с встроенной программой планировщика дня. это так, он любил, когда всё по порядку и, желательно, точно до минуты.       Кей не любил неожиданностей, подарки, намёка на которых не было, спонтанные события, незапланированные идеи. это всё значило, что в мысленный планировщик прийдётся внести правки, а значит менять всё с того момента, который происходит сейчас, до предшествующему вечерним процедурам гигиены и последующего сна.       да, верно. в его планы не входила зудящая вся ночь лопатка.       не входил в планы маяк. тёмно-зелёный, аккуратный и минималистичный. он был небольшим. пять сантиметров в ширину и пять в длину — метка, будто рисунок на каком-то стикере в перерыве между лекциями или нудным бубнежом преподавателя, который надо зафиксировать, чтобы сдать экзамены.       это был рисунок тёмно-зелёнового цвета, напоминающий траву в ночи. глубокую бездну пучин вод. прекрасный цвет шелков, которые использовали для лучших нарядов императоров в аграрное время.       смотря на росчерки он представлял, как пальцы мягко сжимали ручку и черкали, не задумываясь, что это останетсяя где-то. две звезды, будто из Диснея, казались каким-то невероятно необходимым дополнением. ровный круг, заштрихованный под полумесяц, холм, который был нагим, по сравнению с остальным рисунком. три полосы на маяке и незаштрихованный луч, исходящий от окон под самой шапочкой.       он так и замер, ладонью проводя по покрасневшим линиям. он улыбнулся и прыснул, ну, да, это явно значило, что что-то из тетрадей по биологии или географии оказалось на теле у другого или другой. надежда, что это не косинусоидная функция ещё теплилась.       Цукишима весь день летал потом в облаках. в наушниках на репите играли одни и те же песни о чём-то далёком, вечном и, несомненно, желанном. даже с его скептицизмом, он улыбался, будто идиот. Хитока недоверчиво косилась на него, но поняла только после того, как хлопнула его по спине и он дрогнул, тут же ощупывая место.       «что? тебе больно? прости, пожалуйста,» — «нет, у меня… у меня просто появилась.»       что «появилась», девушка так и не поняла, пока Кенма не кинул, что видел какие-то каракули на лопатке друга.

× × ×

      поворачиваяь на бок, Кей улыбается мыслям и гладит лопатку, обняв себя поперёк груди. глупая улыбка расплылась по ней, когда она начала теплеть, а под ключицей, ближе к плечу, чувствовался уже жар, будто только что руку убрали.       Цукишима не уверен, что это к добру, но всё равно оставил ладонь на месте.       он представлял перед собой силует. точно что-то тёмно зелёное, с тату какой-нибудь функицей. нет, он не учёный, просто больше ничего вспомнить не может. разве что тот скетч для Ячи, который он потом дополнил смешным брахиозавром с его очками. было неловко и смешно. вот чего он точно не хотел, чтобы тот тупой рисунок попал на тело его дорогой родственной души.       смотря на себя настоящего, мысли путались. он не умеет корректно выражать себя. сарказм, язвительные насмешки, казалось бы, душа примет тебя любой, но в какой-то момент очень хочется, чтобы его не терпели. в кои-то веки, за исключением Ячи.       на щеке уже появляется отпечаток подушки. на ладони тлеет тепло, под ключицей холодно и немного покалывает. солнце постепенно поднимается из-за высоток зданий, освещая спальню.       он так и не выспался.